Их право на счастье

      Белль привычно зашла в кабинет мужа, принеся чашку чая, Румпель сидел за столом, склонившись с лупой в руке над какой-то старинной шкатулкой, пытаясь видимо понять что же это такое и как оно работает. За многие годы в его хранилище скопилось немерено вещей, назначения которых не знал и он сам, а происхождения не помнил. Признаться, Белль боялась возвращаться сюда, опасаясь того, что тьма вновь проснётся в нём и далеко не факт, что ей вновь удастся хотя бы частично обуздать её, к тому же как любая женщина — она панически боялась родов, которые с каждым днём становились всё ближе и ближе. Правда, Рул Горм лично пообещала ей, что сама прилетит к ней, чтобы принять роды, заверив, что ей приходилось делать это сотни раз и она точно знает как и что нужно будет сделать, но всё равно как бы она не пыталась успокоить себя, что кто-кто, а Голубая фея сможет помочь ей, а паника даже и не собиралась отступать.       Оторвавшись от своего занятия, Румпель посмотрел на жену, невольно переводя взгляд с лица на, ставший уже заметным, животик. Это была его личная награда за всё то, что ему пришлось пережить — Бейлфайр хоть и не собирался прощать отца, но по крайней мере пытался нормально с ним разговаривать и даже пару раз по настоянию Белль они с Эммой и Генри приходили к ним в гости. Он был буквально всем обязан этой удивительной женщине: она любила его, смогла сделать то, что не получалось у него самого — заставила Бея сделать хотя бы один шаг в сторону примирения с отцом, а сейчас носила под сердцем его ребёнка, его сына. Конечно чтобы узнать кого она носит, ему пришлось немного поколдовать, при чём тайно, Белль бы не простила ему этого, но там был мальчик, в этом он был так же уверен как и в том, что он до сих пор оставался Тёмным. И ради спокойствия Белль он был согласен даже потерпеть маленькую мерзость с голубыми крылышками, которая, впрочем, в последнее время предпочитала свой человеческий облик. Он вообще-то и сам вполне был в состоянии помочь ей родить, но если ей так будет спокойнее, то пусть будет так, тем более, что Рул Горм сама вызвалась помогать.       Белль улыбнулась и поставив перед ним чашку с чаем, обняла его, встав за его спиной. Вдруг где-то тонко зазвенел колокольчик, Румпель вздрогнул, это было довольно простенькое охранное заклинание, оповещавшее, что кто-то решил их посетить. Вообще-то это было довольно странным, до родов оставалось ещё месяца три, Рул Горм на вечерний чай он точно не приглашал и очень надеялся, что от Белль подобного предложения тоже не поступало, Реджина бы первым делом обезвредила это заклинание, Прекрасный с Белоснежкой в гости тоже не обещались, тем более, что и сама Снежка вот-вот должна была родить и в отличии от Белль со дня на день, так что им вряд ли там до поездок по гостям. А Бей, Эмма и Генри остались жить в мире без магии, в конце концов это то, о чём его сын мечтал долгие годы. — К нам гости? — спросила Белль, удивлённо посмотрев на него. Румпель пожал плечами: — Я никого не звал, давай-ка ты подожди тут, а я схожу и посмотрю кто там. Идёт? — Не идёт, я и сама в состоянии спуститься, а врагов у тебя тут нет.       Не дожидаясь когда он встанет, Белль вышла из комнаты и спустилась по лестнице вниз, Румпель только тихо чертыхнулся, в очередной раз кляня упрямство этой девчонки, что и кому она пыталась доказать? Нет, она определённо доведёт его до инфаркта и никакое бессмертие не спасёт. Врагов у него хватает и до сих пор, всё же пара сотен лет стажа Тёмного мага даром не проходят. Взяв в руки трость, он пошел следом.

***

      Распахнув дверь, Белль удивлённо принялась разглядывать их посетителей, темноволосый мужчина выглядел несколько устрашающе, особенно крюк, которым заканчивалась одна его рука. С ним была женщина, она была явно старше самой Белль, но ещё вовсе не старой, в тёмных волнистых волосах не было ни намёка на седину, а мелкие морщинки ни сколько не портили её. Женщина была одета в костюм со штанами, при чём явно местного пошива, никому в Сторибруке не пришло бы в голову вышивать пиджак золотым шитьём. Двое гостей смотрели на неё не менее удивлёнными глазами и было от чего впасть в ступор: вместо Румпельштильцхена дверь открыла молодая и явно беременная женщина, на которой было надето довольно странного вида платье.       Все трое продолжали молча взирать друг на друга, до конца не понимая, что именно им делать дальше. Вроде бы вот она их цель — они пришли в замок, где обосновался её бывший супруг, но вот ожидали чего угодно, начиная от несущегося на них Румпельштильцхена с мечом наперевес, заканчивая тем, что на них натравят дракона или ещё какую-нибудь тварь, но ни как не то, чтобы дверь открыла молодая и вполне себе миловидная женщина да к тому же ещё и беременная. — Твой решил обзавестись потомством? — шепотом спросил Крюк, поворачиваясь к Миле. — С ума сошел? Кто по доброй воле на такое пойдёт? И раньше-то нашлась только одна идиотка, согласившаяся на брак с ним да ещё и родившая ему ребёнка, а сейчас? Ты же сам видел его, проще оказаться по пьяни в постели с орком чем с ним. — так же шепотом прошептала женщина, продолжая разглядывать молодую женщину. — Вы к нам? — наконец спросила незнакомка. — Мы к Тёмному. По личному делу. — ёмко ответил Крюк.       Покалеченная когда-то нога не позволяла ему идти быстрее, а какой-то неведомый датчик внутри говорил о том, что ему лучше бы быть там, где сейчас Белль и вообще ей бы давно уже пора понять, что большинство его знакомых не питают к нему добрых чувств. А самый простой способ задеть его побольнее это причинить боль ей. Проклиная в сотый раз свою ногу, он подошел к лестнице и едва не взвыл — на пороге его дома стояли те, кого он бы хотел видеть тут ну в самую последнюю очередь, где-то примерно после Коры (мир её праху), своего отца (и его праху тоже) и ублюдка, который однажды много лет назад принёс ему весть, что Бейлфайр должен идти в армию (по странному стечению обстоятельств и его праху тоже). В дверях стояли Мила и Джонс. — Не имею ни малейшего понятия, какая нелегкая судьбинушка закинула вас двоих сюда, но рекомендую не испытывать моё терпение, а возвращаться в ту дыру, где вы прозябали все эти годы. — не самым дружелюбным голосом ответил Румпель, не дожидаясь того "счастливого" момента когда Белль, просто не умевшая видеть в людях дурное, не пригласит их на ужин в семейном кругу. — Знаешь, а это было невежливо, Крокодил. — оскалился Крюк и выхватил меч, готовый в любое мгновение броситься на Тёмного.       Мила молча взирала на того, кого когда-то знала как бедного словно церковная мышь прядильщика, побоявшегося геройски погибнуть на войне с ограми, а чуть позже как самый жуткий кошмар своей жизни — тёмного мага, едва не убившего её. Сейчас он не походил ни на одну свою ипостась, ни на другую, таким она вообще никогда его не видела. Строгий костюм, каких не носили ни в одной стране из тех, в которых она бывала, трость с золочённой ручкой и абсолютно чистая кожа, на которой теперь не было даже следа той уродливой чешуи, за которую в своё время он и получил от Крюка прозвище "Крокодил". Сейчас он был, пожалуй даже еще более чужой, чем всегда. — Подожди! Мы же хотели только поговорить! — вдруг на руке капитана повисла Мила, всеми силами стараясь удержать своего любимого от необдуманного поступка, сулящего им обоим смерть и как бы не пришлось молить небеса, чтобы она оказалась хотя бы быстрой. — В кой-то веки эта женщина делает нечто умное. — сморщился Румпельштильцхен, поворачиваясь к Белль. — Не хотел бы знакомить вас, но раз уж так вышло, это Мила, мать Бейя и моя бывшая жена, а с ней ей любовник, с которым она сбежала, бросив сына на произвол судьбы. — Всё было совсем не так! — горячо воскликнула женщина, только что представленная как Мила, — Я вовсе не собиралась бросать его, я просто хотела другой жизни! — А это что-то меняет? Будьте так любезны, исчезните от сюда сами, видишь ли я обещал Белль, что не буду убивать кого ни попадя и это единственно, благодаря чему вы до сих пор живы. — Я так понимаю у вас не принято проводить совместный уикенд семьями? — пробормотала Белль. — Уик... уик... что? Да я смотрю тем проклятием хорошенько всех шибануло, один рыбу предлагает на шпаге, вторая тоже несёт что-то несусветное. — развёл руками Крюк, видимо уже передумавший нападать на Крокодила, тем более, что Мила была права и охота на Крокодила в его собственной норе, могла закончиться очень плохо.