Кукушонок

      Просто удивительно! Знаете, когда Филу было двенадцать, он и подумать не мог, что жизнь заведет его в русские дебри и сведет с заведующим терапевтического отделения. Да бог с этим! Он даже не собирался становиться геем. Однако, похоже, судьба распорядилась иначе, и вот уже целых два месяца в животе Фила живет малыш, по дому бегает любимый Быков, а в больнице всё ещё творится непонятно что. Сказка! Но сегодня очень важный и особенный день — приезжают родители Фила. Не стоит волноваться по поводу ориентации парня или из-за того, что Быков может не понравится старикам. Вовсе не стоит, ведь Ричардс с самого раннего детства знает, что такое однополые браки и нормально к этому относиться, он вырос в этой обстановке. Всё же у него не мать с отцом, а отец и отец. Да, родители кукушонка — геи! И так гораздо проще, ведь не будет лишних вопросов. Только вот что делать с беременностью Фила? Точнее: как им объяснить родителям? Над этим вопросом придётся серьёзно подумать.       Фил бегал по дому в надежде найти, что-то не идеально стоящее или висящее, но все чётно. Не зря же они с Быковым потратили вчера весь день на уборку! — Успокойся, кукушонок! — грозно прохрипел Быков, — в доме все идеально, ты лучше поразмышляй как мы скажем о твоей… беременности, как бы это странно не звучало. — Ok… да, да ты прав. Так, ну… можно их немного напоить, а потом вечером все рассказать! — Гениально! Споить своих папаш, а потом рассказать о залете сына не каждый русский-то додумается, а тут ты. Я поражен! — А ты что предлагаешь? Как только они войдут в дом с порога им сказать: «Хей, папы, а я тут беременный от Андрея, мы назовем ребенка Джимом или Марго и уедем жить в Америку после его рождения»?! — У меня появилось много вопросов, мой милый голубой огонек, но прежде, скажи, ты из детдома? В комнате воцарилась тишина. Быков и Фил смотрели друг на друга с вопросительным взглядом. Наконец Ричардс ответил: — What? Зачем тебе это? — Отвечай, кукушонок, иначе я больше не встану в час ночи за арбузом. — Ну, по правде, в Америке нет как таковых детских домов. Там есть временные приюты, из них детей распределяют в семьи под опекунство. После своего рождения, я пробыл в таком приюте неделю, а потом меня забрали Сэм и Роберт. Ну, они мне так сказали, когда я пошел в школу. — Ага, значит в вашей семейки рожающий только ты? Супер, похоже я — супергерой. Мои сперматозоиды настолько сильны, что способны даже в мужике жизнь зародить. — Родители должны прилететь через два часа, а еще так много вопросов, которые нужно решать… — Согласен, например: почему ребенка будут звать Джим или Марго, я думал может Маша или Саша, и почему после рождения малыша мы свалим в Америку, а, янки? — Имена придумал спонтанно, а про Америку… Ты серьезно хочешь, чтобы наш ребенок рос здесь? — А что здесь не так? Пусть познает жизнь с младенчества. Я же вот вырос и ничего, смотри какой мужчина! — Мы еще обсудим это, а пока сходи в магазин за продуктами.       Самое интересное — Быков никогда не думал, что кто-то может им командовать. Он всегда это делал сам. А тут Фил, который заставляет его познать все прелести любви, нежности, заботы и ласки. Фу, его сейчас стошнит! Хотя, этого не произойдет, ведь как бы Быков не противился ему всё равно это очень нравится. Именно поэтому он и пошел в покупать еду.

Супермаркет

      Андрей Евгеньевич шел с тележкой и списком продуктов в руках. Он читал всё внимательно, пытаясь разобрать почерк Фила. «Базарить по русски научился, а пишет как курица лапой» — думал Быков уткнувшись в список и совсем не замечая куда идет.       Именно поэтому, он и толкнул тележкой, стоявшего впереди него, мужчину. Этот мужчина, как подметил Андрей, был высокий, крупного телосложения и в руках держал достаточно дорогое вино. Быков думал: «С каких пор амбалы получают высокую зарплату? Хотя, может, если главврачом работать или президентом.»       Тем временем, незнакомец повернулся к Быкову и посмотрел суровым взглядом — Слышь, мужик, ты глаза-то хоть в магазине открывай, а не только когда со своими алкошами-наркошами закидываешься!       Вдруг, мужчина побледнел и его суровый взгляд переменился на испуганный, будто сзади Быкова стоял, кто-то больше него, но нет, там всё так же было пусто, а сам амбал оказался Семёном. — Какие люди, Лобанов! Знаешь, вот каждый день, когда домой с работы ухожу, думаю: «Эх, как же хорошо, что я больше сегодня не увижу этих одноклеточных», но ты, как обычно, меня удивляешь. Попадаешься в ненужное время, в ненужном месте! Ты тут один или голубой ансамбль как всегда в сборе? — А-андрей Евгеньевич, здрасте, вы простите меня, я вам такую чушь сказал. Романыч тоже тут, он за икрой отошел, а вы зачем в магазин пришли? У Фильки папаши приезжают, так решили в свое уютное гнездышко червячков подкинуть?) — Лобанов, черт тебя подери! Заткнись и оставь свой недостендап для ваших с Романенко брачных игр! — Драть его есть кому, — сказал подошедший с банкой черной икры Романенко, — здрасте, Андрей Евгеньевич! — Здравствуй, Глебушка, то-то я смотрю гомосеками запахло, а это ты! Ладно, отставить шутки, докладывайте зачем вам дорогая жратва? Ответить решился Лобанов — Мы с Глебом год отмечаем. — Эва как! И нас даже не позвали? — спросил Быков. — Андрей Евгеньевич, это личный праздник, вы тоже не позвали нас отметить пополнение в вашей семье! Быков побледнел и нахмурился, он не знал что думать, в голову лезли странные мысли. Все же он набрался смелости и выдал — Какое пополнение? Романенко наклонился чуть ближе и шепотом сказал — Как какое? Филька-то беременный! Вы что не знали? Быков тут же пришёл в бешенство, но понимал, что заорать на весь магазин он не может, поэтому он со всей силы взял за уши двух голубков и потащил на улицу. — КАКОГО ХРЕНА ВАШИ ТУПЫЕ МОРДЫ ЗНАЮТ ОБ ЭТОМ?! ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ НАСКОЛЬКО ЭТО СЕРЬЁЗНО?! ЕСЛИ ХОТЬ КТО-ТО УЗНАЕТ ОБ ЭТОМ, ФИЛУ БУДЕТ ОЧЕНЬ ПЛОХО, А ВАМ, Я ГАРАНТИРУЮ, БУДЕТ ЕЩЕ ХУЖЕ!!! — Мы не скажем! Сами в такой ситуации… — произнес Лобанов глядя в пол. — Чего бл*ть?! — Сема говорит, что мы сами в такой ситуации… — Да не может такого быть! — Может, еще как. Сами не знаем что делать. Мы хотели сказать вам позже, но похоже придется сейчас… у нас такое положение уже месяц. Хотели попросить освобождение от дежурств, — протараторил Семен. — Ладно… — сказал Быков и сразу ушел обратно в магазин.       Когда Андрея уже не было видно Романенко сразу повеселел и радостно сказал Лобанову: — Поздравляю, Лобаныч, мы освобождены от ночных дежурств ближайшие восемь месяцев! А после и от работы! — О да, это то, что нужно сейчас! Вот только, Глеб, я не пойму, как тебе такое в голову пришло? — В прошлую среду хотел Натанычу коньяк отнести, а там Фил, ну и я понял, что дело пахнет беременностью и моя умная голова «породила» этот план! — Ужас… ужас как я тебя люблю! Романенко и Лобанов обнялись и отправились назад в супермаркет. А вот Быков к тому моменту уже был дома и застал родителей Фила.       Они сидели за столом и что-то тихо обсуждали попивая при этом чай. Сэм, как понял Быков, сидел ближе к окну. Он был хиленький, на вид лет 30-40, одет недорого, но стильно. Этот зеленый жакет его очень стройнил. Рядом с ним сидел Роберт. Он был как раз больше похож на мужчину, если можно так выразиться, еще он выглядел моложе, немало подкачан и в синей майке. Самые обычные геи. Ничего удивительного. Быков разрядил уютную обстановку, когда кинул пакеты на пол. Все сидевшие в комнате сразу обернулись. Сэм и Роберт поздоровались на английском, но не улыбнулись, да и Быков не веял желанием любезничать. А вот Фил как раз таки наоборот, улыбнулся ему самой искренней из всех его улыбок и встал из-за стола, чтобы познакомить свою пару с родителями.  — Андрюша, это мои отцы: Сэм, — мужчина в зеленом жакете встал, чтобы пожать руку, — и Роберт, — а вот второй не спешил вставать, лишь кивнул, но его муженек пихнул его в плечо и тот сразу встал и так же пожал руку Быкову. — Рад познакомится! — фальшиво улыбаясь сказал Быков. Фил перевел это на его родной язык, чтобы родители поняли, а также познакомил их с Быковым. После неловкой сцены, следующие 3 часа прошли очень быстро и весело. Родителям понравился Быков, Быкову родители, а Филу нравилось всё. Все счастливы, но пришло время обсудить, что-то очень важное, а точнее — беременность Ричардса. Фил завел родителей в гостиную и попросил сесть на диван. Они послушно выполнили просьбу. Ричардс собрался с мыслями и объявил: — Dad, dad, I'm pregnant! (Пап, пап, я — беременный!) Его родители посмотрели друг на друга и лишь тепло улыбнулись. — We knew this would happen (Мы знали, что так будет), — сказал Роберт. — You will not be angry? (Вы не будете злиться?) — What for? This is normal, you yourself was born that way! We told you that you are from a shelter, so that you do not complex. Sorry for that… (Зачем? Это нормально, ты сам так родился! Мы сказали тебе, что ты из приюта, чтобы ты не комплексовал. Прости нас за это…) — Do not apologize, you wished for me the best! Thanks for everything, I love you very much! (Не извиняйтесь, вы желали для меня лучшего! Спасибо за все, я вас очень сильно люблю!) — And we you, son! Promise to help! (И мы тебя, сынок! Обещаем, помочь!) — после этих слов Сэм, Роберт и Фил обнялись, а стоящий в дверях Быков умилялся, но когда его позвал Фил, то Андрей также принял участие в, уже точно семейных, обнимашках.