Безумный шторм

      Рей, прижимался ко мне как к последнему родному человеку, хотя родственниками мы не были даже близко. Я вообще случайно его нашла. Последнее время на острове творится совершенно невообразимая чушь. Происшествия в виде забредающих на болота идиотов, непонятно кому и что пытающихся доказать, были всегда. Так же, как и отличная акустика, поэтому вытащить одурманенных, откачать и доставить до городских ворот не составляло труда, и даже было чем-то привычным. Естественно в бреду дурмана им виделось всякое, что лишь капало в копилку невероятных историй о болотной ведьме. Иногда, я не успевала, и местная фауна устраивала бои за человечину на ужин. Все это было, но было редко и у местных есть мозги и инстинкт самосохранения, чтобы не лезть лишний раз в топи.       В общем, произошло странное. На селения и города стали нападать ходячие скелеты. Не зомби, не призраки или ещё какая жуть, а ходячие скелеты, в форме королевской стражи. Спускались со стороны замка, приходя в ту или иную деревню, и вынося продукты и еду, воду, заодно разрушая все на своем пути. В сердцах людей поселилась тревога — что же там такое происходит? Что с королем? С Тракта исчезла вся стража, которая раньше обеспечивала безопасное передвижение местных по ненадежной дороге. Несколько ночей практически разорили города, хоть люди и пытались давать им отпор. Городская стража не справлялась.       Морана приняла решение пойти в замок и разузнать, что там происходит. Эта женщина, которая когда-то давно вылечила и приютила меня, так же слывшая среди местных ведьмой, действительно была полна загадок. Она учила меня контролировать силу. Вместе с ней я впервые пришла на ярмарку продавать цветы. Отпускать её одну не хотелось, но и удержать не было возможности. На мне оставалась задача, сторожить главную дорогу, ведущую с замка и не давать Скелетам пробираться в город. Условием были два месяца, и если к этому времени ничего не изменится, а о ней никаких известий, то я могу поступать так, как считаю нужным. Вплоть до того, чтобы свалить с этого острова. Я злилась, бесилась, была всячески не согласна, но виду не показывала, сохраняя равнодушное молчание. А на следующий день, после того как в замок ушла Морана, на болотах с той стороны я нашла вот это чудо, что сейчас прятало холодный нос где-то у меня в шее и волосах, заставляя болезненно сжимать глаза, но никак не выдавать боли приносимой, по идее, успокаивающими объятьями.       Рей в нашу первую встречу заикался плакал и просил помощи, но ничего про замок не рассказывал. Срок, тем временем, почти истек, и только недавно ребенка удалось разговорить, выуживая крохи информации. — Ты сегодня снова пойдешь? — уныло спросил он. — Знаешь, что да, — так легко убедить ребенка, что у тебя все под контролем, когда сердце разрывается от тревоги. Я криво покосилась на лог пос стоявший на полке. Он там лежит ещё с тех времен, когда Морана много лет назад вернулась из плаванья, и сейчас стрелка лога указывала в сторону следующего острова. Как часто Морана рассказывала самые изумительные истории про её приключения на корабле, так же часто я сбегала к болотистому берегу, чтобы полюбоваться на синюю даль, что так неистово звала. Так звала, что иногда казалось, что у меня внутри есть свой собственный компас, верно указывающий направление к приключениям. Пустота в груди ныла и волновалась от щемящего сердце зова. Но и уйти и бросить остров, жителей я не могла, ни тогда, ощущая вечный долг перед Мораной, которая столько для меня сделала, ни тем более теперь, когда я могу назвать это место домом.       Дом, наш дом, вообще не напоминал то, как должен выглядеть он у ведьм. И опустим тот момент, что ведьмой по сути я и не являюсь. На счет Мораны сомневаюсь, мурашки каждый раз идут от того, как точно она предсказывает погоду. Много окон и света, голубые занавески и простая деревянная мебель, обшитая разноцветной лоскутной тканью. Несколько высушенных букетиков лаванды, и свежий букет сирени, на обеденном столе в вазе. Места было много, из множества мелочей, по большей части принадлежавших Море, создавался уют этого дома. Печка была встроена так хитро, что была одновременно и на кухне, но и грела воду в ванне, когда требовалось. Я понюхала сирень, ссаживая с себя Рея в кресло. — Сам нарвал? — спустя некоторое молчание решила я уточнить, разогревая на печи ужин. Глупый конечно вопрос, но видно, что он хотел похвастаться своим маленьким-большим подвигом. — Да, тебе нравится? — подскочил мальчишка, и осторожно прикоснулся к уже облетающим лепесткам, — прямо как твои волосы. Лепестки у сирени действительно были не привычного насыщенного лилового цвета, а светло-фиолетового оттенка, отдающего холодом в прожилках, словно просвечивающийся аметист. — Ты прав, спасибо, — я постаралась улыбнуться и не вспоминать причин, по которым у меня такой цвет волос, — не страшно было одному выходить в лес? — Нет, я храбрый, — выпятил он грудь колесом от гордости. Я решила не говорить про его трясущиеся поджилки, для меня же старался.       Мы поужинали, и Рей клятвенно обещался не ждать меня до утра, а ложиться спать. Всего за два месяца я так прикипела к этому мальчишке, как к родному брату. Не хотелось отпускать его, или оставлять одного в доме, но это было одно из самых безопасных мест на острове, поэтому я могла без волнений направиться к главной дороге, чтобы повыбивать их скелетов дух.       Пожалуй, мне даже нравились эти ночные вылазки. Луна еле пробивается сквозь затянутое облаками небо, а ты раскидываешь скелеты направо и налево. Скачешь как обезумевшая по кочкам да по болотам, стираешь костяшки в мелкую крошку, а под утро, на час или два раньше рассвета, еле доползаешь домой, чтобы отключится до обеда. Ро-ман-ти-ка! Пусть и такая утомительная. Скелеты, что ни говори, могли развеять мою скуку во время битвы. Хотя я больше чем уверенна, что ничего кроме ленивой незаинтересованности на моем лице в эти моменты не отпечатывается. Я настолько привыкла когда-то все пропускать через призму сонливой апатии и безучастия ко всему вокруг, что это крепко врезалось в подкорку моей эмоционально-мышечной памяти, если такая существует, конечно. Что совершенно не мешало иногда устраивать аттракцион под названием «эмоциональные карусели собственного производства», в дымящейся от таких развлечений голове. И благо, Рей оказался достаточно самостоятельный, чтобы освоиться как работать с печкой.       Эта ночь ничем не отличалась от других, просто теперь с утра не нужно было подрываться, чтобы собирать цветы и отправляться на ярмарку. Дома я старалась не шуметь, хоть и догадывалась, что Рей скорее всего не спит. Каждый раз его выдает хлопающая створка окна и скрип кровати. Горячая ванна смыла следы битвы, но совершенно не сняла усталость или головную боль, поэтому после неё я хочу только упасть на любую плоскую поверхность и не двигаться. Благо в этом доме у меня есть замечательная широкая мягкая кровать, к которой я действительно спешила сейчас. Стоило затылку коснуться подушки, как я заметила, одновременно с этим проваливаясь в сон, мешающие лучи поднимающегося солнца, что окрашивали комнату в красный и слепили. Голубые занавески из плотной ткани зашторили окно, и комната погрузилась в блаженную темноту. Собственные монстры тут же зашевелились в темных углах, но не давая им шанса, я закрыла глаза. Ещё один и главный плюс, что после этих изматывающих ночных битв — кошмары отступали, давая наконец-то нормально выспаться, пусть и коротким, но глубоким сном.

***

      Ближе к обеду меня растолкал встревоженный Рей: — Там над болотом крики стоят! — Что? — промычала, нехотя поднимаясь на кровати, чтобы собраться и, уже натягивая сапоги, додумалась предупредить Рея. — Там в городе слухи про пиратов ходили, поэтому спрячься в спальне и из неё ни ногой. Рей закивал головой как болванчик, я, вспомнив про свою черную канотье попрыгала на одной ноге через комнату, чтобы схватить шляпу, чертыхнувшись про себя, могла ведь просто с помощью силы приманить её к себе! Дурында! А, ну и ладно. Рей, заметив моё выражение лица, закрыл ладошками лицо, чтобы не засмеяться, и юркнул в спальню, хихикая там. — Я всё слышу! — кинула ему в вдогонку, но это насмешило мальчика только сильнее. — Будь осторожна, — кричал он, размахивая руками почти вываливаясь из окна.       Я тут же взлетела, с высоты пытаясь определить в какую сторону двигаться, ориентируясь на звук. Дом стоит на возвышении большой поляны, которую окружает плотный непроходимый лес, странным образом остающийся светлым и уютным, но довольно резко переходящий в топи. По земле без палки или веревки там лучше не ходить, ведь не знаешь, где клочок земли заканчивается и начинается коварная вязь болота, и где можно наткнуться на ядовитые испарения, идущие то ли от особых болотных цветов, то ли от самой воды болота. По пустоши из воды то тут, то там торчат черные столпы обуглившихся или сгнивших деревьев, и словно клочки оазиса разбросаны небольшие лесочки, настолько небольшие, что обойти их можно минут за пять.       Внезапно из болотной воды выпрыгнула огромная зубастая лягушка, клацнув зубами, она проглотила пролетающую над болотом стрекозу, которая была размером с небольшую собаку. Я нервно дернула уголком губ. Нужно найти тех, кто забрел на болото как можно быстрее. Со стороны города, в котором причалили пираты этим утром, что-то громыхнуло. Что же, теперь я точно знаю в какой стороне искать тела. В смысле, людей, конечно. Спустя час мне удалось обнаружить пять человек, что забрели достаточно далеко в болота. За ними то тут, то там валялись тела животных, которые точно пытались ими полакомиться, но видимо обломали зубы о стойких ребят. Они вязли и тонули в болоте, которое интенсивно их засасывало. Вокруг клубился зеленый туман. Путешественники были без сознания. Стало очевидно, что они попали в зону ядовитых испарений. Время шло, а я все продолжала летать над ними, потому что меня грызли сомнения. Помогать пиратам? Но ведь я не уверена, что это про них говорили… Черт! Волнует ли меня то, что они пираты? Нет. Волнует ли меня, что они очевидно опасны? Не волновало бы, если бы дома не находился Рей, для которого они ещё как представляют угрозу, даже если я буду его защищать. Так же, как и почти не беспокоит то, что они могут умереть. Но помочь им могу только я. А когда ты можешь кому-то помочь, и у тебя нет причин, по которым бы ты не стал это делать, то ты берешь и делаешь. Вижу цель, не вижу препятствий? Хотела бы я жить по этому принципу, но нет. Просто я как никто другой знаю — помощи не будет, рассчитывай только на себя. Всегда. Я могу оказать им услугу. И не буду ждать за это благодарности. Но для себя я знаю, что если я решила что-то, то сделаю это. Возможно умру потом, но точно сделаю.       Среди ребят трудно было не заметить две уже знакомые мне макушки, одна из которых была блондинистой, а вторая зеленой, и из вод болота еле торчали три катаны. Этого парня из-за тяжелого веса засасывало на дно быстрее всех. Эх, пока я тут раздумываю они все погибнут. Осмотрелась, вспоминая куда бы можно вытащить везучую от слова «нет» компанию. Неподалеку был небольшой клочок суши, поросший травами. Я спустилась на него, чтобы удостовериться, попрыгала для верности. Оп, отлично, и тумана нет. Значит сюда. Я не спускалась к ним низко, чтобы не вдохнуть яд, хоть и прикрыла лицо на всякий случай. Начала вытаскивать с тех, кого затянуло сильнее всего. Это был тот самый мечник и паренек в соломенной шляпе, я быстренько и не слишком аккуратно сгрузила их на сушу, и понеслась за остальными. Это были тот блондин и длинноносый парень в комбинезоне. Судя по тому в каких позах я их вытащила, блондин двигался в сторону девушки, наверное, хотел помочь ей. Теперь узнаю только если спрошу. Длинноносый же замер так, словно в панике барахтался, пытаясь спастись. Это было ясно только по одному выражению первобытного страха, застывшего на его лице. Девушка была последней, с ней было проще всего, она лежала почти на поверхности, да и сама по себе была легкая. Я осмотрела кучу тел, кажется не собирающихся приходить в себя. Ну и хлопот же с этими ребятами, ладно хоть откачивать от болотной воды никого не надо! При всем при этом, меня до сих пор клонило в сон, но не только потому, что не выспалась, сколько от затрат энергии. Летаешь туда-сюда, таскаешь эти туши. Не собственными руками, но собственными силами точно. Просто отнести их всех в город не получится, они прошли почти половину. Удивительная целеустремленность. Но и тащить их к себе опасно, кто знает, что у этих ребят в голове, я за своими то тараканами уследить не могу, а крыша и того в безвременном отпуске. Я устало выдохнула. Всех за раз я не унесу. Или унесу? Вообще поднимать живые тела, пусть это даже животные, гораздо тяжелее. Ведь у них есть своя воля, они двигаются и контролировать их тяжелее. Это то же самое, что пытаться удержать на руках кота, что пытается вырваться изо всех сил. Даже если те, кого ты поднимаешь в воздух не особо сопротивляются. Нужно так сильно концентрироваться, чтобы случайно не сломать человека давлением или ещё как-то просто не рассчитав собственную силу. Другое дело камни и булыжники, вода, да что угодно, главное - не живое! Раз — вырвал его или поднял в воздух, два — метнул его прицелившись поточнее, силу контролировать вообще не надо. Она хлещет так, словно в кране вентиль на максимум выкрутили. Закончится она конечно, так же быстро, зато какой эффект! Собственно, если мне захочется прибить кого, тоже особо церемониться не нужно. Выкручивай тот самый вентиль. Но переносить одного или двух я уже наловчилась и привыкла. Это не было чем-то новым, но вот аж пятерых…       Пока я сидела и сонно глядела на компанию ребят сваленных друг на друга, потому что места просто не было, чтобы разложить ребят подальше, на фоне квакали лягушки. Где-то в небе пролетела знакомая ворона. Переносить частями тоже было рискованно, ведь пока я ношусь с одними, не ясно, что может случиться с оставшимися. Пока они лежат без сознания, то абсолютно беззащитны. Я сосредоточилась, и максимально сконцентрировалась. Сила вокруг меня уплотнилась: волосы, камни, разные веточки и прочий мусор под её воздействием поднимались вверх. Энергия искорками пробегала по пальцам уходя под кожу. Казалось бы, такая сила, когда только с помощью одной мысли можешь творить невероятное должна опьянять, кружить голову, но только не в моем случае. Слишком хорошо я помню, чего мне она стоила. Незаживающие шрамы будут служить вечным напоминанием. Я легко взлетела, и на пробу попробовала поднять несколько человек. Сверху лежала рыжая девушка, поэтому начала с неё, потом шла парочка из блондина и длинноносого. Они плавно поднимались, повинуясь мыслям и плавным движениям рук. Следом шел паренек в соломенной шляпе, и самый тяжелый среди них зеленоволосый парень с топографическим кретинизмом. Груда мышц и мечей, а не человек.       Я с удивлением обнаружила, что пока без проблем могу поддерживать всех пятерых. Видимо то, что они без сознания сильно играло мне на руку. Их тела слегка подсвечивались фиолетовым, что выдавало мою силу, так высока была концентрация. Я хмурилась и морщилась от поднимающегося в голове гула. Черт, первое впечатление было обманчивым, а впереди полутора, если не двухчасовой перелет. Я осторожно стала подниматься все выше, прислушиваясь к ощущениям и наблюдая за ребятами.       В обычном перелете в одиночку я добралась бы до дома за час. А тут пришлось попотеть. На полпути пришлось сделать перерыв и в срочном порядке искать место, где можно было бы остановиться, благо, клочок земли нашелся. Задержались мы там аж на полчаса, вместо пятнадцати минут абсолютного отдыха и отключения мозгов, пришлось выставлять щит и раскидать несколько обозревших выдр, что решили, что смогут нами закусить. Стоило только отправить их в полет подальше да повыше, как из мутной воды выпрыгнула знакомая лягушка, кажется даже квакнув что-то вроде благодарности. Я вымученно смотрела на это, ничему не удивляясь на этом болоте. Просто уже не впечатляло за столько лет.       За ещё один час мы наконец-то достигли дома. Я опустила ребят на землю рядом с домом и сдвинув кресла махнув рукой в нужном направлении, вытащила футоны, чтобы уложить компанию. — Рей, — позвала я мальчика, пока тела один за одним вплывали через открытую дверь. Я стянула с них обувь и сняла одежду какую позволяли приличия, чтобы не укладывать их мокрыми в чистую постель после купания в холодной болотной воде. — Ставь пока воду, нужно отпоить их горячим, да и надышались они. Он понятливо кивнул. И побежал выполнять указания, косясь на прибывших с любопытством. Я схватила ближайшую ко мне тряпку и приложила к лицу, ловя капли крови, бегущие из носа с невероятной силой. Меня мутило, тошнило, а в глазах плясали черные точки. Дрожащими руками заткнула нос ватками. — Это те пираты? — с нескрываемым волнением спросил ребенок. Я пожала плечами. — М, не знаю, — прогундосила и принялась доставать по полкам необходимые травы, чтобы вывести яд из их организма, — вполне может быть. — Они не выглядят опасными, — улыбнулся Рей, разглядывая незваных гостей, забравшись в кресло с ногами. — Вон у того, — я кивнула в сторону мечника, мрачно стрельнув глазами, — аж три катаны! — Ик! — перекосило ребенка, пока я прятала смех в кулак, отворачиваясь. Он заметил мои трясущиеся плечи и всплеснул руками. — Я не боюсь! Где же тогда они, — попытался раскрыть мнимую уловку ребенок, демонстративно осматриваясь. Я поманила двумя пальцами катаны, что, легко бренча выплыли из моей комнаты. — Вот они, — глаза Рея в восхищении раскрылись, а всегда бледные щеки покрылись румянцем. Эх, кто же знал, что мальчуган восхищается мечниками. Требуемой реакции я не добилась, поэтому катаны послушно поплыли обратно. Я привычно растерла в ступе ингредиенты, и залила их водой в специальном чайничке. Применять сейчас силу, которая и так плескалась на самом дне было глупо, но сделано на чистых инстинктах, которые работают только тогда, когда им вздумается, поэтому пришлось менять насквозь пропитавшиеся кровью ватки. Как только травы достаточно настоялись, я стала поить жидкостью ребят. Рей явно не понимал всю возможную опасность, потому что в возбуждении ерзал в кресле, особенно часто поглядывая на мечника. — Рей, — он со звездами в глазах посмотрел на меня, — иди в свою комнату, — но стоило только мне сказать это, он тут же сник. Я тяжело выдохнула. Самочувствие, мягко говоря, хреновое, хотелось, действительно очень сильно хотелось уткнуться лицом в подушку и ничего не делать. Просто спать себе и спать, проваливаясь в мягкий пух подушки, вдыхая мягкие цветочные ароматы, пропитавшие дом. Все тело налилось свинцом, явно пытаясь уложить меня рядышком с ребятами. Оценив моё состояние только по одному измученному виду, Рей затолкал куда подальше все свои хотелки и послушно побрел в комнату. Я заняла освободившееся кресло, рассматривая в окне развивающуюся на веревках одежду. По-хорошему, её бы постирать, но на это я уже не способна. Остается только ждать.