"На прицеле взглядов"

Солнечные лучи прорывались сквозь неплотно задернутые темные шторы на окнах, расчерчивая узкими полосками грязный паркет. В этих неровных лучах отчетливо можно было разглядеть пыль, что плотными клубами кружила в воздухе и забивала собой все щели в душной комнатенке. А их здесь было достаточно, чтобы списать комнату, да и саму квартиру в список непригодных для жилья — потрескавшаяся бледно-голубая краска на стенах, кое-где обвалившаяся и открывшая взгляду серые бетонные плиты; пожелтевший потолок, со следами былой протечки и непонятными бурыми пятнами; полуразвалившаяся мебель — стол, кресло, два стула и большой пустой шкаф, все имело вид потрепанный и заброшенный. Впрочем, так оно и было. Это место выбрано не случайно. Оно далеко от цивилизации, сюда никто не заглядывает и даже мимо не проходит. Заброшенный дом, который со дня на день должны снести. Именно здесь и должна состояться встреча, которую почти два месяца ждал мужчина. — Долго еще? Ведь почти два часа дня! — раздается злой голос из дальнего, самого темного угла душной комнаты. — «Связной» никогда не опаздывает, имейте терпение мистер Смит. Второй мужчина стоит у противоположной стены, привалившись к ней всем телом и скрестив руки на груди. Он знает, для чего здесь. И он знает зачем этому человеку напротив понадобился «связной». — Дерек, а ты уверен, что ему можно доверять? Я имею ввиду, это точно тот человек, который знает Ангела? — вновь произносит мистер Смит, и теперь в его голосе отчетливо скользит волнение. Наверное, при желании можно разглядеть в его темных глазах и некое подобие страха. Вот только не совсем обычного. — Не беспокойтесь, — спешит заверить его мужчина, сделав несколько глубоких вдохов и медленно выдохнув. Он начинает раздражаться, а это плохой знак. — Осталось еще… Он не успевает договорить фразу. Старая дверь скрипит проржавевшими петлями, и уже через секунду показывается тот, кого ждут двое мужчин. — Вы — «связной»? — хрипло спрашивает мистер Смит, делая несколько неуверенных шагов вперед и внимательно разглядывая вошедшего. Фигуру скрывает длинный черный плащ с накинутым на голову капюшоном, и понять кто перед ними не представляется возможным. Тот застывает на пороге, словно оценивая ситуацию, а уже через секунду в его руке появляется пистолет, направленный прямо перед собой и говоривший о том, что любой, кто дернется рискует получить одну из пуль, засевших в полной обойме. Чуть приподняв голову, ровно настолько, чтобы можно было разглядеть черную повязку на пол лица и тускло мерцающие темные глаза, «связной» осторожно кивает, но не убирает оружия. Дерек вновь делает глубокий вдох и переводит слегка взволнованный взгляд на своего босса, который застыл на месте, словно прикованный острым взглядом незнакомца. Кивнув ему, словно в знак подтверждения, опускает голову вниз, стараясь не смотреть по сторонам. Это запрещено. Он знает. — Зачем меня вызвали? — хриплый, трескучий, словно металлический голос, разнесшийся по комнате, заставляет вздрогнуть всех присутствующих и еще сильнее сжаться от вязкого чувства неудобства. — Я хочу сделать заказ, — с вызовом произносит мистер Смит, без тени страха рассматривающего темную фигуру. Он уже понял, что голос искажает специальный прибор, прикрепленный к горлу — сам такие производил еще несколько лет назад, поэтому для него не стало неожиданностью услышать измененный голос «связного». Сейчас другое было важным. — С чего вы взяли, что Ангелу будет интересно это дело? — вновь холодный металл засквозил по помещению, обдавая ледяным спокойствием двух мужчин. — Я плачу пять миллионов, — усмехается Смит, наблюдая за тем, как едва заметно дергается пистолет в руке «связного». Это хороший знак, у него явно есть возможность заполучить в свои сети таинственного Ангела. — Деньги не всегда играют роль в принятии окончательного решения. — Темная фигура делает несколько шагов назад, к открытой двери, показывая тем самым, что интерес к разговору пропадает. — Десять миллионов! — чуть не вскрикивает Смит, отчаянно желая сохранить призрачный шанс на то, что его предложение примут. — И я готов перевести сразу всю сумму. — Рискованное доверие, — хмыкает металлическим голосом «связной», однако застывает на пороге. — Почему вы хотите нанять именно его? В нашем городе есть немало людей, кто возьмется за дело и за меньшую плату. — Я хочу только Ангела! — упорно продолжает гнуть свою линию Смит. — Только он сделает все так, как нужно. Я слышал, что он настоящий профессионал, лучший в своем ремесле. Он выполнял такие заказы, которые были не под силу никому. Мне нужен именно он! — Я передам ему информацию, — после минутной паузы произносит «связной», пряча оружие под плащ и слегка выпрямляясь. — Вы подготовили информацию для него? — Да, все здесь, — махнул в сторону пыльного и наполовину разломанного стола Смит. — Я хочу, чтобы он сделал все завтра, а лучше сегодня. Он должен… — Он ничего и никому не должен! — механический голос со злостью разрезает удушливый воздух, и снова появляется бледная рука из-под плаща, направляя оружие уже непосредственно на Смита. — Если он согласится на ваше предложение, то выполнит заказ в четверг. В какой именно — он уже сам решит! Вам разве Дерек не объяснил принцип работы Ангела? — теперь в голосе отчетливо прослеживаются неприязнь и раздражение такой неосведомленностью и пренебрежением к правилам. — Простите, да, я в курсе, — поспешно говорит Смит, бросая на зажатое в руке оружие взволнованный взгляд. — Но как же я узнаю, что заказ принят? — Завтра с вами свяжутся и озвучат решение, а так же отправят полные инструкции по перечислению денег в случае положительного ответа. А теперь, будьте любезны, — «связной» повел пистолетом из стороны в сторону, делая знак мужчинам, — встаньте у окна спиной ко мне, и советую не шевелиться. Дерек и Смит послушно разворачиваются и направляются к окну. Ослушаться им и в голову не приходит. Тихое поскрипывание прогнившего паркета, шорох бумаги — и следом абсолютная тишина. Простояв еще около минуты, мужчины решают обернуться — никого. — На всякий случай, — шепотом обращается Смит к своему помощнику, — поищи мне еще одного исполнителя.

***

Будильник звонит ровно в тот момент, когда он уже открывает глаза и смотрит в пожелтевший потолок. Противно так трещит, словно маленьким молоточком кто-то быстро-быстро отбивает на стекле чечётку. Эта модель старая, и лет пятнадцать назад исчезла из продажи, замененная на новые электронные варианты, однако, им мужчина не доверяет. Механический, с большим циферблатом и быстро бегущей секундной стрелкой — он ни разу его не подвел за все двадцать лет, что работает с момента покупки. Иногда, конечно, пытается испустить последний дух заводного механизма, но его тут же несут в мастерскую и после непродолжительной реанимации забирают обратно. Семь часов утра. Ангел знает, что у него полно времени перед выходом и финальным «разговором» со своим клиентом. Сегодня он специально решил встать пораньше, чтобы немного прогуляться по городу, полюбоваться на вяло текущую жизнь местных людишек, и просто проветрить мозги. Это скорее необходимость, чем желание отдыха — стандартная процедура, чтобы очистить голову ото всех лишних мыслей, сосредоточиться лишь на одной и провести ее через оставшиеся часы до того времени, как нужно будет сделать свою работу. Когда он через пятнадцать минут выходит из ванной, то сразу обращает внимание на тускло мерцающий экран своего мобильника. Снова на беззвучном режиме, и снова он сейчас будет слушать нудное бубнение о своей недоступности в нужные моменты. Тяжело вздохнув, Ангел надевает черные джинсы и черную футболку с изображением серых крыльев на лопатках, идет к столу и берет в руки мобильный — он знает, что сейчас снова оживет экран, возвещая о входящем звонке. И в который раз оказывается прав. — Я был занят! — рявкает он сразу в трубку, даже не поздоровавшись. На этот номер ему мог звонить лишь один человек — его связной. — Я знаю! — раздается точно такой же рык в ответ, и Ангел позволяет себе хмыкнуть, представив на минуту, что то же самое делает и связной. — Сегодня четверг, вот я и хочу узнать, все ли идет по плану? Может… — Нет, пока все нормально, — спокойно произносит мужчина, отворачиваясь к окну и разглядывая серые тучи в небе, готовые вот-вот разразиться настоящим ливнем. — Никто не звонил? — Сегодня в два часа будет встреча. Думаю, хотят сделать заказ… — Ясно. Всё расскажешь мне после дела. Наверное это будет последнее в данном городе. — Уже пора? — в голосе явно слышится досада, и, возможно, он слегка дрогнул на этом вопросе. Странно, раньше такого не было. — Ты не хочешь? — Ангел крепко сжимает в руке мобильник, бросая взгляд на чемодан рядом с собой. Он собрал его еще вчера, оставив лишь самое необходимое, что могло понадобиться. — Уже ведь два года прошло… — Нет, все нормально. Вечером увидимся и обсудим. Частые гудки. Абонент отключился. Что ж, пора идти. Мужчина закрывает дверь и спускается на первый этаж. Навстречу ему поднимается консьерж и приветливо кивает — невысокий, пожилой мужчина, имени которого Ангел не знает, да и не собирается запоминать, ведь в силу специфики своей работы, заводить какие-либо знакомства было просто опасно. — Доброе утро, мистер Браун. — Угу, — буркнул он, быстро проходя мимо консьержа и выбегая на улицу. Он не любит общаться с людьми, ему это не нужно. Сколько себя помнит, эти человекообразные лишь причиняли ему боль, заставляя все глубже погружаться в свой собственный мир и только сильнее разжигали в нем ненависть ко всему живому. Одиночество всегда было его спасением, его проклятьем, его судьбой, которой он подчинился и к которой уже успел привыкнуть. Возможно именно по этой причине он и выбрал тот путь, по которому шел уже почти десять лет, не сворачивая и даже не думая о будущем. Он убирает тех, кого ему заказывают с малой толикой удовольствия и с огромным чувством выполненного долга. Одним меньше — одним больше, разве море высохнет, если зачерпнуть из него один стакан? И муравейник не исчезнет, если уничтожить десяток муравьев. Его клиенты были как раз из того числа «незаметных» муравьишек, о которых через год никто и не вспомнит. — Простите, вы не подкинете нам мяч? Ангел выплывает из своих раздумий и оглядывается по сторонам. Он успел пройти до конца улицы, на которой снимал квартиру, и теперь стоял возле частной школы, где учились дети местных чиновников. В нескольких метрах от того места, где он стоит располагается спортивная площадка, огороженная высокой сеткой, а за ней несколько ребятишек, видимо игравших в футбол. Сейчас тот самый мяч, что они с энтузиазмом пинали еще минуту назад, лежит в шаге от сетки, но достать его, не выходя за пределы площадки, не представлялось возможным. Ребятам пришлось бы пройти не один пост охраны, чтобы вернуть себе его, и они решили попросить прохожего помочь им в этом. — Пожалуйста, сэр, — пропищал самый мелкий из компании. На вид ему лет десять, с огромными серыми глазищами и улыбчивой мордашкой. Он без тени страха взирал на взрослого, искренне считая, что ему помогут. Ведь, разве может человек с такими добрыми синими глазами отказать? — Мяч, значит? — хмыкает Ангел, переводя насмешливый взгляд на черно-белый предмет. В голове внезапно рождается премерзкая идейка, которую он реализовывает в одну секунду — достает из кармана джинс маленький складной ножик и с размаху всаживает его в мяч, завороженно наблюдая за тем, как тот испускает свой дух и превращается в испорченный кусок первоклассной кожи. Губы искажает злобный оскал, а добрые синие глаза обращаются к ребятам, что с ужасом наблюдают за его действиями. Уже через пару секунд тех как ветром сдувает от сетки, и они бегут в противоположном направлении, к выходу. Ангел медленно, с кошачьей грацией подхватывает сдутый мяч и перекидывает его на площадку. — Наслаждайтесь. Если бы он был психологом, то, наверное, смог бы сам себе объяснить причины такой ненависти ко всему роду людскому. Возможно, покопался бы глубже у себя в душе, выудил оттуда потаенные страхи и серьезную боль из прошлого. Может, он бы даже дал себе пару советов, как постараться изменить свою жизнь, направить ее в безопасное русло и найти, наконец, долгожданный покой. Однако, он был не психологом. И нынешний образ жизни его полностью устраивает, за некоторым исключением. Если бы ему предоставили выбор, то он лишь один момент изменил бы… Вернул своей сестре нормальную жизнь. Прохладно. Ветер на крыше разгулялся не на шутку, постоянно пробегаясь своими ледяными пальцами по темным волосам и взъерошивая их, заставляя мужчину плотнее кутаться в свою куртку. У него еще есть время до появления клиента. Судя по тому расписанию, что он тщательно и привередливо составлял две недели, этот человек приедет в три, выйдет из машины и направится к черному входу ресторана. Именно в тот момент и состоится его финальный «разговор». Кем был клиент? Он взяточник или наркоторговец? Может, погрязший во взятках чиновник? Или грязный коп, который за лишнюю десятку посадит кого угодно? Нет, судя по собранным данным это был обычный предприниматель, каких в большом городе полно. Он с нуля поднял свой бизнес, начав с мелкой закусочной и превратив ее в шикарный ресторан. Работал честно, не прогибался под давлением конкурентов и всегда вел чистую игру на рынке. У него есть жена и пятилетний сын. В душе иногда пробивался крохотный росток любопытства — а чем же он так не угодил заказчикам? Почему от него хотят избавиться? Но Ангел быстро душил этот ненужный порыв. Ему должно быть все равно. Платят хорошо, а это главное. Отвернувшись, он принимается за дело. Открыв небольшой чемоданчик, который ему еще утром принес сюда «связной», Ангел быстро и ловко собирает винтовку, прикручивает прицел, глушитель и вставляет обойму. Собраться, очистить голову от лишних вопросов и мыслей — он должен быть хладнокровным и отстраненным, ему ничто не должно помешать. Ангел очень внимательно смотрит в оптический прицел своей винтовки. Палец его покоится на курке, готовый в любую секунду нажать на него и оборвать очередную жизнь. Но еще рано. Еще не время. Дыхание размеренное, сердце бьется ровно и спокойно. Нет волнения, нет страха, лишь едва заметное чувство триумфа — оно всегда появлялось в тот момент, когда дело вот-вот должно было быть закончено. Исполненный заказ — наслаждение сродни экстазу, и для Ангела являлось неотъемлемой частью работы. Проходит час, другой, а его поза не меняется. Он не ест, не пьет, не отвлекается на нужды организма. Он ждет своего момента. Черный лимузин медленно катит по дороге, заворачивает в переулок и останавливается. Сначала выходит водитель и, подойдя к задней дверце машины, открывает ее, из которой выходит его начальник. Он поправляет серый пиджак, застегивает пуговицу и что-то говорит своему подчиненному. Ангел перестает дышать. В ушах звенит от нехватки кислорода. Нервы словно канаты, натянуты сейчас до предела — еще секунда, всего одна секунда, и он плавно нажимает на курок. Осторожно прикасается к нему, словно к хрупкому лепестку розы, поглаживая и наслаждаясь его теплом. Снайперская винтовка издает тихий хлопок, прошибая отдачей в правое плечо. Пуля прошивает лоб клиента, оставляя на нем аккуратную круглую дырочку, а на лице водителя мелкие брызги алой крови и растерянное выражение. Тело тяжелым мешком оседает на землю, пачкая идеально выглаженный строгий костюм грязью подворотни. — Заказ исполнен. — Ангел с теми же быстротой и ловкостью разбирает свое оружие, складывает все обратно в чемоданчик, подхватывает его и направляется к выходу с крыши. Дело сделано. Теперь нужно подумать об отъезде, он и так слишком задержался в этом месте — на него стали чаще выходить заказчики, а это могло создать новые проблемы. Копы знали, что Ангел Четверга в городе, но не могли выйти на него. Однако, кто-то из его заказчиков может оказаться слабаком и расколоться, дать информацию, которая ниточкой приведет к нему… Самый неуловимый наемный киллер, которого никто и никогда не видел. Он не оставляет следов, никаких улик, и не совершает ошибок. Идеальный наёмник. И он знает, чёрт возьми, что является самым лучшим в своей профессии. Ему нет равных! Без ложной скромности Ангел имеет право так думать. Последнее дело… Он выполнит свой последний заказ и уедет. Заберет с собой сестру, увезет куда-нибудь подальше и там заляжет на дно. В конце концов, ему просто необходим отпуск! Когда он выходит из подъезда многоэтажного здания, на улице уже полно полицейских, оцепивших целый квартал из-за совершенного убийства. Шесть черно-белых машин со включенными проблесковыми маячками, стоят полукругом у переулка. Желтая лента, натянутая по периметру, за которую никого не пускают, отсекает лишних зевак и не дает подойти к месту преступления ближе, чем на десять метров. Туда-сюда снуют копы, что-то крича друг другу и передавая сообщения по рации. Ангел не спешит уходить. С маниакальным стремлением он направляется в самую гущу толпы, чтобы лицезреть дело рук своих. Нет, он не наслаждается этим зрелищем, и уж точно не сомневается в том, что его единственный выстрел достиг цели. Просто хочет еще раз убедиться, что эти бестолочи в форме не пойдут по его следу. Он так делает всякий раз, как выполняет задание. Это стало уже неотъемлемой частью его работы — приятное осознание собственной безнаказанности и безмерного профессионализма. Он медленно идет вдоль ленты, наблюдая за суетой… — Сэр? Вам туда нельзя! Оторвав взгляд от темного переулка, в котором только что скрылся очередной полицейский, Ангел прямо смотрит на того, кто к нему обращается. Это немолодой уже коп, с густой бородой и пышной седой шевелюрой. Его живые карие глаза очень внимательно разглядывают Ангела, словно стараясь проникнуть в самую душу и прочесть в ней ответы на какие-то свои вопросы. Вот только в синих глазах он увидит лишь приятное тепло, уютное и согревающее, которое может быть только у доброго и веселого парня, но никак не у убийцы. — Да, конечно, — моргает наемник, делая несколько шагов назад, и с удовольствием подмечая, как разглаживается морщинистое лицо полицейского. Идиот! Он только посмотрел на него, а уже решил, что перед ним обычный прохожий. И как таких в участке держат? «Доверчивый придурок!» — хмыкает про себя Ангел, пробираясь сквозь толпу обратно, к дороге. «Ангел четверга» снова нанес удар в преступном мире. На этот раз его целью оказался местный бизнесмен, владелец ресторана… …снова неуловимый киллер вышел на охоту. Его визитной карточкой является исполнение заказов в конкретный день — четверг, и оригинальная, видимо, ручной отливки пуля, найденная в теле жертвы… И всегда на ней вырезана одна-единственная буква — К. Невидимка среди киллеров, Ангел Четверга наносит свой очередной удар в небольшом городке в штате Мэн… Это уже пятое убийство за год… Ему нравится слушать новости, сидя в кафе и попивая крепкий кофе. После идеально выполненной работы, получив на свой счет в швейцарском банке еще пару миллионов, он теперь может расслабиться. Правда, совсем ненадолго. Будет еще один заказ, как сказала «связной», и он точно станет последним в этом городе. Денег на его многочисленных счетах достаточно, чтобы продолжить борьбу с единственным врагом, которого уничтожить у него не получается. Но вот отсрочить неизбежное до сих пор удавалось с переменным успехом. Лишь бы только не опустить руки, не сдаться и вернуть надежду… — Чего кукуешь в одиночестве? Улыбнувшись, мужчина ставит чашку с горячим кофе на стол и поворачивается на знакомый голос. За его столик подсаживается девушка — лет тридцати, кареглазая блондинка (хотя, он ведь знает, что это парик), с ослепительной улыбкой. Весь ее вид говорит о том, что она совсем не прочь продолжения разговора в более удобной обстановке. Развязная поза, вкупе с одеждой шлюхи — так сам Ангел прозвал ее стиль — заставляет внутренне содрогнуться. И почему им каждый раз надо разыгрывать комедию? На них все равно никто и никогда не обращал внимания, но пойти против прихоти Анны он не мог. Криво усмехнувшись, мужчина лишь пожимает плечами: — Я готов разбавить свою компанию тобой, детка. — В таком случае, — подмигивает ему блондинка, — я знаю отличное местечко тут неподалеку. Через пять минут они действительно уже входили в обшарпанную квартирку, довольно скромно обставленную и с заклеенными газетой окнами. — Не перестаю задавать себе вопрос: почему ты живешь в этом дерьме? — недовольно ворчит мужчина, проходя в большую комнату и плюхаясь в стоящее там одинокое кресло. — Можешь ведь себе позволить роскошный особняк! — Аналогичный вопрос и для тебя, — хмыкает девушка, запирая дверь. Она проходит к окну и осторожно отлепляет край газеты (шторы отсутствовали, и газетой были оклеены все окна в квартире), выглядывая на улицу, словно убеждаясь, что за ними никто не следил. — Ты живешь в еще более убогом месте, чем я, Кастиэль. — Ты прекрасно знаешь, что большего мне не нужно, — сверкает белоснежной улыбкой парень, наблюдая за каждым ее движением. — Вид у тебя уставший, Анна. Как себя чувствуешь? — Для тебя очередной заказ, — игнорируя вопрос, произносит она, снимая с головы парик и распуская свои огненно-рыжие волосы. Затем тянется к своей сумке и достает оттуда небольшой конверт. — Вот, — она протягивает его Кастиэлю, — пару дней назад со мной вышли на связь, а сегодня состоялась встреча. Хотят нанять тебя для очередного дела. — И кто же на этот раз? — хмурится Ангел, распечатывая конверт и вынимая оттуда небольшой лист бумаги. Его всегда напрягало ее нежелание разговаривать на эту тему. Да, вопрос достаточно больной, но забыть о нем не получится, сколько бы не пытались. Ладно, данный разговор он оставит на потом, а сейчас дело. — Я рассчитывал, что в этом городе больше никого не убью. — А чего удивляешься? — приподнимает правую бровь Анна и облокачивается о подоконник, внимательно наблюдая за мужчиной. — Все знают, что Ангел принимает заказы лишь в четверг. Кстати, этот идиот хотел, чтобы ты грохнул клиента уже сегодня, максимум завтра. — Они должны знать, что я сам выбираю в какой именно четверг выполню заказ, — отстраненно произносит Кас, вчитываясь в строки на листике. — Что за бред? Почти никакой информации, кроме имени, рода деятельности и расписания… Ого, и откуда в этой дыре специалисты? — Можно подумать, — фыркает девушка, — что ты часто бываешь в этом месте! Ни разу за все два года. В Центральном районе-то был всего три раза, и те лишь из-за заказов. — Да в Среднем районе всего одна больница, причем работает еще и на Крайний. А уж про состояние вообще молчу — того и гляди развалится на части! — парирует Ангел, вчитываясь в скудные строчки информации о новом клиенте. — Откуда ж я знал, что там еще кто-то работать может? «Дин Винчестер. 32 года. Хирург, место работы — больница имени Стекера в Среднем районе». И прилагалось фото клиента. Это он оставит на закуску, сначала полное досье. — Ты ведь можешь не браться за это дело, — напоминает Анна, — я сказала, что ответ будет завтра. Есть время подумать. — Сколько платит? — Десять. — Я беру. В кране нет горячей воды. Впрочем, как и всегда. Кастиэль не особо удивлен, что его сестра живет в такой дыре, ведь они специально выбирают невзрачные места, чтобы не было внимания к их персонам. При таком образе жизни лучше не выделяться. С другой стороны, к чему ему миллиарды на счетах, накопленные за долгие годы? Кастиэль уже привык менять имена и место жительства. Он нигде не задерживается дольше двух лет, и не заводит никаких знакомств. Это обеспечивает ему необходимую конфиденциальность в жизни, скрывает от многочисленных врагов. У него нет друзей и нет семьи, кроме Анны, которая с самого детства кочует вместе с ним (сначала по многочисленным приютам, а потом по ночлежкам), и только ради нее он остается человеком, где-то в глубине своей черной души. Ну очень глубоко. Этот образ жизни он выбрал еще и из-за сестры. Кредо лучшего наёмника приносит хорошие деньги, очень хорошие. Они вдвоем могли бы жить не работая лет пятьдесят, причем не отказывая себе в простых человеческих радостях. Однако, львиную долю гонораров за клиентов он тратит не на роскошные автомобили, богатые дома или распутный образ жизни, а на Анну. Десять лет назад у нее диагностировали раннюю стадию рака головного мозга (неоперабельный, ведь опухоль располагалась слишком глубоко и хирургическое вмешательство было смерти подобно), и с тех пор мир Кастиэля перевернулся с ног на голову. Он долго злился, ненавидел всех тех, кто предрекал его сестре недолгую и наполненную болью жизнь. Он много раз порывался прикончить тех ублюдков, кто заикнулся о невозможности лечения, но ограничился выстрелами в коленную чашечку. Естественно, с безопасного расстояния и не в четверг, чтобы не привлекать ненужного внимания. Анна часто говорит, что ей ужасно повезло с братом. Что, если бы не он, то они не пошли бы в больницу и там не нашли у нее эту чудовищную болезнь. И, как следствие, она бы не успела вовремя начать лечение. Да, она пила таблетки, проходила несколько курсов лучевой терапии и даже стало лучше. Болезнь, вроде как, ушла. Но только на три года, а после вернулись все признаки — головокружение, тошнота, иногда с ней случались галлюцинации, и девушку приходилось держать в съемной квартире по нескольку дней. Ангел вновь искал врачей, самых лучших и грамотных, надеясь на их опыт. Тогда все повторялось по кругу, с малой разницей: химиотерапия, диспансеризация, пара лет затишья. В каждом городе, куда они приезжают по «работе» Кастиэля, он ищет врача, который бы смог помочь с ее болезнью, вылечить или, хотя бы, облегчить те страдания, что приходится переносить все чаще. Но Анна уже потеряла надежду, а без нее все попытки сводятся к нулю. И руки опускаются. Сейчас у нее период ремиссии, но надолго ли в этот раз? Умывшись, мужчина вытерся чистым полотенцем, отметив его свежий аромат. Все-таки сестра в некоторых деталях оставалась верна своим привычкам — чистое белье, ни единой пылинки в съемной квартире, и никакой крови. Посмотрев на свое отражение в зеркале, Кастиэль лишь хмыкает. Ему ужасно повезло с генами — родители оставили ему полный набор, чем он и пользовался без зазрения совести. От отца у него прямой нос, высокие скулы и черные непослушные волосы, которые приходится стричь минимум раз в месяц, чтобы не отрастали слишком быстро и не мешали. От матери достались полные губы и яркие синие глаза. Это единственная черта, которая немного смущала, привнося некоторое неудобство в его жизнь. Ведь только она могла бы выдать его с потрохами, особенно, если попадется какой-нибудь чересчур внимательный детектив. Таких насыщенных, глубоких и, даже ярких глаз не встречалось в природе ни у одного человека. Сочный синий оттенок, подобно летнему небу над головой — его взгляд излучал тепло, нежность и доброту. Едва ли за ним можно было увидеть черную душу обладателя этих сверхъестественных глаз. К слову сказать, именно его мягкий взгляд и помогал наемному убийце. Он вводил в заблуждение, обманывал, сбивал с толку, не позволял ни на минуту усомниться в том, что человек, у которого такие добрые синие глаза мог оказаться самым известным и безжалостным киллером в мире. — Что ж, приступим, — выдыхает Кастиэль, улыбаясь своему отражению. Еще на одну неделю (или две, как пойдет) он останется в этом городе. Его двухлетний срок на одном месте подошел к концу. Вот выполнит заказ, заберет Анну и умотает на другой конец страны. Возможно там ему повезет больше.