Ещё одно доброе утро. Мидория привычно просыпается задолго до будильника, потягивается и бежит заниматься утренними делами. Бакуго же в это время беззаботно спит.
Он так и не повесил на дверь комнаты Деку амбарный замок (Хотя хотел), и теперь в этом всё равно нет смысла. Катчана больше не раздражает, что ранний птенчик сбегает из дома, не разбудив и не предупредив его. Теперь есть двумордый, который делает всё за любящего поспать волка.
Шото ждёт Изуку на улице. Он улыбается, когда видит Мидорию, и с каждым днём всё больше верит в существование «добрых утр». Солнечный пёсик тоже лучезарно улыбается, виляет своим хвостом-веником, и они с Тодороки начинают долгий путь до кофейни.
По дороге они могут заскочить в парк, магазин или просто выбрать самый долгий маршрут. Несмотря на это, точно в нужное время работник №1 всегда оказывается на своём рабочем месте.
Днём «бесхвостый» кот возвращается в «Ингениум». Теперь именно ему принадлежал столик Бакуго, который с некоторых пор нечасто появлялся в кофейне. Тодороки так же, как и Кацуки, сидел на своём особенном месте, занимался учёбой и, время от времени (На самом деле постоянно), поглядывал на омегу за стойкой. Ещё альфа часто принюхивался, потому что ему очень нравился новый запах Изуку.
Он давно уже понял, что Мидория — особенная омега, однако даже не подозревал, что настолько. Солнечный пёсик был настолько искренний и открытый, что не только хвост и уши, как оказалось, передавали его состояние, но и весь организм целиком! Когда Изуку впустил Тодороки в свою жизнь, и они начали встречаться, его запах поступил точно так же. Он смешался с ароматами альфы и теперь зеленохвостый пах просто невероятно — замороженной зеленью, которую как будто положили в холодильник мокрой и только что достали, а ещё тёплой ванилью, напоминавшей кофе в каком-нибудь уютном дорожном кафе.
Шото чувствовал какое-то удовлетворение, когда до его рецепторов доходил этот особенный запах. Внутри даже поднималось чувство гордости, что именно его запах так великолепно сочетался с омежьим ароматом Изуку.
Когда смена работника
каждого месяца заканчивалась, альфа провожал его домой. А потом бежал на подработку, надеясь как можно скорее попасть обратно в свою квартиру, чтобы можно было сидеть на диване с телефоном и обсуждать с Мидорией красивые виды, погоду, планы на выходные — что угодно. В конце дня омега скажет, что пошёл спать, а Тодороки пожелает ему спокойной ночи.
И ещё часа два не сможет уснуть, потому что бессонница никуда не делась.
Выходные же проходили несколько иначе. Прежде всего, потому, что в привычный распорядок утра вмешивался Эйджиро, который приходил к Катчану.
Киришима так же, как и Мидория, любил рано вставать, так что по выходным эти две ранние пташки зачастую встречались и вместе пили на кухне чай. Пока они болтали о том, о сём, просыпался Бакуго. Он садился рядом с Киришимой, который желал ему доброго утра и подскакивал делать чай или кофе. Мидория же в это время незаметно ставил свою кружку в раковину и ретировался в комнату.
Там он по-быстрому переодевался, после чего мог всё так же незаметно сбежать к Тодороки. Кот по выходным любил отсыпаться и мог продрыхнуть до полудня. Однако для омеги это ничего не меняло: у него был ключ от квартиры Шото (Альфа отдал ему запасной комплект, который без дела висел в прихожей).
Изуку оставалось только дождаться пробуждения спящего красавца, и тогда у них в распоряжении был целый день, который они могли провести вместе. Тодороки не так давно узнал, что Мидория любит рисовать, и поэтому хотел бы поступить в университет на художника или аниматора. Однако у него пока что не было достаточного количества денег для обучения, так что он просто продолжает практиковаться. В связи с этим, альфа и омега часто гуляли по городу, чтобы зеленохвостому пёсику было что рисовать.
Зачастую они сидели на лавочке в парке, и Мидория зарисовывал в альбом красивые деревья или кусты. Изуку при этом так глубоко уходил в процесс, что не замечал ничего вокруг. Шото нравилось наблюдать за ним в такие моменты. Когда его уши постоянно меняли положение и как будто скакали по голове, взгляд был полностью сосредоточенным, а пальцы, сжимавшие карандаш ловко переносили картинку перед глазами на альбомный лист.
Потом можно было вернуться домой и вместе готовить ужин. Тодороки, вспомнив количество порезов на руках омеги, старался не подпускать его к ножам и все нарезки делал сам. На Мидории же оставались чуть менее опасные процессы вроде варки, жарки и слежки за всем этим (Хотя слежка это скорее по части Шото). А нетерпеливый кот в это время мог лезть под руки и норовить что-нибудь попробовать.
И в завершение дня можно душевно поговорить на кухне, посидеть вместе на диване и почитать книгу или просто посмотреть какой-нибудь фильм. После этого Изуку нужно было возвращаться домой. Альфа провожал его, желал спокойной ночи, а потом возвращался к себе и снова несколько часов не мог уснуть. Потому что бессонница никуда не делась.
***
Был обычный будний вечер. Тодороки лежал на кровати, уткнувшись носом в подушку. Ему нужно было успокоиться. Сегодня он впервые не ходил на подработку. Но это была наименьшая из его проблем. По стеклу стекали широкие ручьи воды. За окном всё ещё шёл дождь, из-за которого всё и произошло.
Шото как обычно провожал Изуку до дома после его работы. И они даже не успели отойти далеко от кофейни, когда разразился дождь. С каждой секундой капли падали на голову всё чаще, а воды вокруг становилось всё больше. По этой причине два уже промокших зверя приняли решение укрыться от дождя, что выразилось в лаконичном крике: «Бежим!». В качестве убежища была выбрана квартира Тодороки, которая находилась в считанных прыжках через лужи от мокрых млекопитающих.
Ливень успокоился за полчаса, но даже после этого продолжал лить его последователь — более мелкий дождик, который как будто просто старался поддерживать уровень воды в лужах. С каждой минутой всё более очевидным становился тот факт, что Мидории не добраться до дома без резиновой лодки и что ему стоит остаться на ночь здесь.
Сей факт альфа решился озвучить довольно поздним вечером, когда надежд добраться до какого-либо места пешком, а не вплавь, окончательно утонула в дождевых каплях. В тот момент они с Изуку сидели на диване и смотрели что-то, что шло по телевизору.
Омега воспринял предложение остаться спокойно и даже с радостью, а Тодороки всё ещё лежал на кровати в своей комнате и переживал, ведь дружелюбный пёсик наотрез отказался прогонять хозяина квартиры с его спального места, в то время как сам арендатор не собирался заставлять гостя спать на диване. Шото уже отрыл вторую подушку где-то в недрах шкафа, в который изначально пришлось залезть, чтобы найти для Изуку сменную одежду. И прямо сейчас он утыкался носом в эту самую подушку и продолжал размышлять над сложившейся ситуацией.
Время уже позднее, и, кажется, нормальные люди в такой час ложатся спать. Но из-за Тодороки Мидория вряд ли сегодня сможет уснуть. Он же будет возиться всю ночь из-за своей бессонницы, о которой омега, кстати, не знает! Может, стоит сбежать на диван, пока не поздно?
— Тебе удобно?
Изуку определённо владеет какой-то древней техникой бесшумного перемещения, что-то вроде стиля «крадущийся зелёный
дракон пёс». Тодороки не слышал, как омега вошёл в комнату, но почувствовал, как слегка примялся матрас.
— Нет, — отвечает в подушку альфа, хотя ей вряд ли интересен ответ на вопрос зеленохвостого.
— Тогда почему ты так лежишь?
— Не у каждого действия в этом мире есть причина, Изуку, — Шото слегка приподнимает голову над подушкой, чтобы Мидория смог разобрать, что он сказал.
— Ладно. Но теперь я не смогу тебя обнять.
Тодороки, не отнимая головы от подушки, повернул её в сторону омеги:
— А ты собирался?
— Мне всегда было интересно, насколько реально спать в обнимку с кем-то — немного смущённо ответил пёсик.
— И ты хочешь это проверить? — уточнил Шото.
— Ага — в глазах «проверятеля» сверкнули огоньки интереса и азарта.
Теперь кот повернул не только голову, но и всё туловище.
— Хорошо, звучит неплохо.
Мидория, не теряя времени, устроился рядом с Тодороки. Левую руку пёсик подложил под голову, а правую устроил на боку альфы, который для своего удобства перевернулся на спину. Обычно он просыпался именно в таком положении.
— Спокойной ночи, Шото — мурлыкнул омега почти рядом с белым ухом двухцветного кота.
— Спокойной ночи — Шото не совсем верил в это пожелание. Конечно, он теперь не сможет переворачиваться с боку на бок, но это не отменяет того факта, что на то, чтобы заснуть ему нужно в среднем часа два.
Тем временем Мидорию ото сна отделяла всего пара минут. У него уже замедлилось дыхание, и он был в шаге от того, чтобы уснуть. Вот бы и Тодороки так, чтобы он мог просто положить голову на подушку и тут же вырубиться. Причём, желательно, чтобы при этом зеленоволосое чудо, немного щекотящее щёку, тоже было здесь.
Изуку был таким тёплым, уютным, от него приятно пахло шампунем и горячим кофе с ванилью. Альфа лежал и думал, как ему хорошо и удобно, как он рад, что пошёл дурацкий дождь, который он так-то терпеть не мог. Мысли сменяли одна другую, и кот не заметил, что стал моргать намного медленней. Закрыв в очередной раз глаза, он больше их не открыл.
На следующее утро Шото проснулся со странным ощущением — ему не хотелось спать. Голова не тяжелела, и не было прежней сонливости. Стоп, а во сколько он заснул? Кажется, кот размышлял о чём-то, потом моргнул… И вот, уже утро.
Неужели впервые за долгое время он наконец-то выспался? Но как? Почему?
Вдруг что-то щекотнуло ногу Тодороки. Это был кончик хвоста Мидории, который только что проснулся и привычно начал потягиваться:
— Доброе утро.
— Доброе.
Кот был недоволен тем, что Изуку убрал руку с его бока. А поскольку он только что проснулся и ещё не совсем контролировал свои действия, это привело к тому, что альфа тихо, но недовольно рыкнул.
Омега не мог оставить этот звук без внимания. Его уши сначала встали торчком, а потом опустились ближе к вискам. Пёсик начал думать, в чём он провинился, раз Тодороки на него злится. Он мельком взглянул на свою правую руку, которая лежала рядом с головой, а совсем недавно на другом месте, и тут до него дошло.
— Шото, нам нужно вставать — омега садится на кровати. Его хвост радостно машет от нетерпения.
— Хорошо — Кот нехотя повторяет движения Мидории и тоже садится. Всё-таки он ещё не совсем бодр и половина от обычной сонливости осталась. То есть его не рубит прямо на ходу, но желание приложиться к подушке всё-таки есть.
Провинившийся пёсик пользуется сложившейся заминкой: наклоняется к Тодороки и быстро целует в щёку.
Пока альфа оборачивается и недоумённо смотрит ему вслед, Изуку ретируется с криком:
— Ванная занята!
Шото думает, что добрые утра всё-таки существуют.
***
На следующий день после внезапной совместной ночёвки к Тодороки возвращается бессонница. Он снова не может уснуть несколько часов, а днём выглядит, как приведение (Как очень уставшее и невыспавшееся приведение, впрочем, таких не бывает).
Ночью альфа снова думает, пока не может уснуть, и приходит к закономерному выводу: ему нужен Мидория. Чтобы он лежал под боком, согревал и успокаивал. И чтобы утром можно было встать и вместе позавтракать, а потом вместе пойти на работу/учёбу.
Но возможно ли это? Изуку поймёт, если ему рассказать? Всё-таки это немного странная просьба, и нельзя точно сказать, какая у омеги будет реакция.
Через несколько бессонных ночей кот всё-таки решает рассказать о своей давней проблеме. И реакция зеленохвостого пёсика на рассказ Тодороки действительно оказывается неожиданной. Точнее, неожиданным оказался не ответ омеги в тот самый момент, а то, к чему в итоге это признание привело.
Наутро, после «сонной» ночи, альфа снова чувствовал себя выспавшимся, и это чувство очень ему нравилось. Хвост Мидории всё ещё щекотал ноги после пробуждения, и на этот раз была очередь Шото раздаривать утренние поцелуи. Изуку очень мило зарделся и опустил ушки, когда альфа чмокнул его в нос, пожелав доброго утра. Риск Тодороки, на который он пошёл, рассказывая о своём недомогании, определённо того стоил. Он понимал это, когда смотрел на улыбающегося омегу рядом с собой.
Зеленохвостому пёсику тоже нравились такие утра, и именно поэтому он думал о ещё одном рискованном признании. Возможно, во всём виноват переизбыток радости в крови, но Мидория решается озвучить свою мысль прямо за завтраком.
— Шото, могу я спросить кое-что необычное?
Альфа кивает, и, поскольку он не рассчитывает, что вопрос будет серьёзный, собирается сделать ещё глоток чая.
— Что ты думаешь о том, чтобы я переехал к тебе?
Тодороки давится чаем. Хорошо ещё, что не успел печеньку взять.
— Это значит «нет»? — склоняет голову набок пёсик.
— Нет — это значит «да» — пытается ответить красно-белый кот.
Мидория наклоняет голову ещё ниже. Его собеседник несколько секунд молчит.
— Помочь тебе с вещами? — наконец-то собирается с мыслями Шото.
Изуку кивает, и альфа видит выглядывающий из-за стула кончик зелёного хвоста, который принялся с бешеной скоростью «подметать» воздух.
С вещами всё оказалось не так просто. Бакуго был недоволен, что его предупредили в последний момент. И пока Мидория при поддержке Киришимы упаковывал всё своё добро в сумки, Тодороки нужно было сидеть в гостиной, рядом с Катчаном и терпеть его раздражённо-недовольный взгляд. При этом, волк даже не расщедрился на оскорбления или едкие замечания, он просто сидел и прожигал в двухцветном коте дыру.
Но самое страшное было впереди. Тодороки никогда не забудет единственную фразу, которая была сказана в его адрес в тот вечер.
Изуку к тому моменту уже собрал все сумки и отскочил в ванную, поэтому Шото переносил их в коридор. Тут-то к нему подошёл Бакуго с Киришимой за компанию. Первые пару секунд они как будто изучающе его осматривали. А потом у альфы аж мороз по коже пробежал, когда те хором сказали:
— Если обидишь Мидорию, ты труп.
Произнесённая в два голоса, причём без задержек, эта угроза звучала очень устрашающе.
Вернувшийся через полминуты омега, судя по всему, ничего не слышал (Хотя, может, он только делал вид). Ещё одним потрясением для Тодороки стали обнимашки Бакуго и Мидории (Как сказал Изуку: «Когда у меня ещё будет повод тебя обнять»). А перебить все эти впечатления смог только разговор с зеленохвостым, который случился, когда новоиспечённые соседи уже добрались до дома.
Уставший морально альфа с непередаваемым удовольствием сел на мягкий диван. Тем временем, бесшумный омега незаметно устроился у него на коленях.
— Шото, мне кажется, у меня проблемы — тихонько начинает жаловаться Мидория.
— Что случилось? — обеспокоенно спрашивает Тодороки.
— Я уже окончательно теряю нюх. Сегодня я даже запаха Киришимы-куна не почувствовал. А ведь раньше это правило распространялось только на альф!
Красно-белый кот пытается вспомнить запах Эйджиро. Это очень тяжело, так как он особо не принюхивался, ведь в этом не было никакой надобности. Тем не менее, в голове всплывает только горький запах дыма, принадлежащий Кацуки.
— Может, это из-за того, что у него есть метка? — предполагает Тодороки.
В общем-то, всё вроде сходилось. Если омега меченый, то другие альфы больше не могли учуять его запах, а вместо него в воздухе, как защитник, стоял аромат
его альфы.
— Метка? У Киришимы-куна? — восклицает Мидория — Хотя, это бы многое объяснило.
Зеленохвостый собакен задумывается о чём-то, а Шото осторожно кладёт подбородок на его макушку.
— А ты хотел бы иметь метку? — спрашивает вдруг вышедший из раздумий кот.
— Переехал бы я сюда, если бы не хотел? — «отвечает» Мидория.
— Справедливо — говорит Тодороки, обнимая
свою омегу.
