Отчаяние — произведение искусства

Дерек ждал, когда темные мысли снова вернутся. Однако они ошеломили его. Он ожидал чувства вины, стыда, отрицания хорошего (и Стайлза в том числе, хотя он и не был вещью), но чувствовал только покалывание на губах и ощущение чужого дыхания на своей коже. Эхо смеха он не слышал уже довольно давно, настолько, что это причиняло боль – насколько он скучал, даже не осознавая этого. По его усмешке, по шутками. Дерек знал, что, может, Стайлза он и не заслуживает, но все же делает его счастливым. Он, Дерек. И ощущал себя великолепно, голова шла кругом от того, что он заставлял кого-то улыбаться, радовать кого-то. И им будет хорошо вместе, Дерек это знал. Видел это. Раздражала только самодовольная рожа Джексона, но Дерек рассудил, что Джексон такой всегда. С этим он справится. А если тот вдруг начнет нести что-то неуместное, то Дереку будет достаточно просто упомянуть, что Джексон теперь пахнет Малией. Да уж, он никогда не думал, что увидит такую парочку, но по большому счету – плевать. Это не его дело до тех пор, пока Малия не начала хвастаться их чересчур насыщенной сексуальной жизнью. Социальные ограничения ей все еще не давались, поэтому Дереку приходилось выслушивать все ее лирические отступления о чужом члене. Хотя на самом деле смешно было смотреть, как Дерек затыкает ее, когда та совсем уж его доводила. У Стайлза хорошие дни все еще чередовались с плохими. Быть с ним рядом в плохие дни было чрезвычайно сложно – он пытался напиться, кричал на Дерека, спрашивал, зачем тот вообще с ним возится и никак не оставит его одного, потому что Стайлзу не нужны эти отношения из жалости. После таких приступов он успокаивался, а Дерек крепко обнимал его и говорил, что он идиот. Только это Стайлзу и нужно было. А хорошие дни были такими же, как до смерти шерифа. Стайлз смеялся и шутил, как раньше. Вдвоем они быстро проживали плохие дни, когда Дерек замечал, как Стайлз менялся, как он вырос, потеряв семью. Дерек тоже становился другим – он решил, что так затянул с этим из-за того, что Стайлза не было с ним рядом и некому было приносить смысл в его жизнь. И Скотт легко и чутко ему улыбался. Стайлз больше не появлялся в лофте, и вскоре Дерек понял, что тоже не может там толком отдохнуть, поэтому решил продать его и купить квартиру. Если та вдруг окажется ближе к дому Стайлза, то это будет просто еще одним бонусом. В какой-то момент, пока Дерек искал новое место, Стайлз подошел к нему со спины, уложил подбородок на плечо и пробормотал: – Можешь остаться здесь. Дерек замер. Сердце Стайлза зачастило, когда тот шагнул назад. – Я… То есть, знаешь, ну, если хочешь. Не хочу давить и все такое, но нам тут было хорошо, только секса не было, потому что ты против секса, и… Я помолчу. Дерек развернулся в кресле и усмехнулся: – Ты идиот. Стайлз уставился на свои руки. – Я знаю, – тихо ответил он. Дерек смеялся над ним, пока тот краснел и хмурился, а затем притянул в объятие. – Хорошо, – так же ответил он, оставив поцелуй на виске. – Но никакого секса. – Но мы взрослые и у нас до ужаса стабильные отношения, – запротестовал Стайлз. – С тобой никакого веселья, – он задумался, – а хотелось бы повеселиться. Дерек усмехнулся и снова поцеловал его. – Может, я планирую сделать это романтично. Стайлз просиял: – О боже! Ты в самом деле поведешь меня на ужин, будешь держать мне дверь, как джентльмен, а потом мы упадем на розовые лепестки, разбросанные по кровати, а на фоне будет играть Марвин Гэй… Дерек заткнул его, просто закрыв рот рукой. – Замолчи, – прорычал он в свою защиту и невозмутимо добавил: – Я бы выбрал Уитни Хьюстон. Стайлз удивленно распахнул глаза и расхохотался, оттолкнув руку Дерека. Тот старался сохранить нейтральное лицо, но все равно начал улыбаться. Когда они впервые занялись сексом, Стайлз поставил Let's Get It On и повторял ее столько раз, что Дерек выкинул проигрыватель из окна и прижал Стайлза к кровати. После этого они еще полчаса не могли перейти к сексу, потому что Стайлз едва не свалился на пол от смеха. Дерек даже угрожал бросить его, если тот не возьмет себя в руки. У обоих все еще случались плохие дни. Когда Дерек узнал, что дом Хейлов собрались снести, Стайлз нашел его – тот выл, обернувшись, расцарапывал стены родительской спальни до крови. Они сидели в старой комнате Дерека, тот рассказывал истории о своей семье. Стайлз всю ночь держал его, успокаивал дрожь и всхлипывания; самоуничижительные слова Дерека разбивали Стайлзу сердце, но все укрепляла уверенность, что он наконец нашел человека, который его понимает. Стайлз просыпался по утрам, целиком обхваченный – Дерек стягивал руки и ноги так, что это должно было ощущаться дискомфортно, но вместо этого Стайлз чувствовал себя в безопасности. Дерек позволял Стайлзу принести завтрак им в постель, потому что понимал – так Стайлз справляется с чувством вины из-за того, что будит его своими ночными кошмарами. А еще Стайлз ощущал счастье – это была приглушенная, размытая эмоция. Он думал, что раз все так выходит, то он и не хотел бы иного. Неделей позже выпускного они сидели у Скотта дома и обсуждали свои дела и планы после школы. Все знали, что Стайлз не подавал заявления в колледж, но никогда это не обсуждали. Он был им за это благодарен. Стайлз сидел на полу, головой откинувшись на ногу Лидии, пока она перебирала его волосы. Скотт лежат на бедре у Киры, а Малия с Джексоном вдвоем сидели в кресле, и их позу вряд ли можно было назвать удобной, но они казались в ней удивительно естественными. Лидия их не ревновала, отчасти потому, что все еще оплакивала смерть Эйдана, отчасти – потому что уже встречалась с новым помощником шерифа. Дерек сидел рядом с Лидией на диване, ногой прижимался к боку Стайлза, а на лице у него было выражение “Мне неловко, что мне так хорошо сейчас”. Каждый раз, когда он смеялся над очередной шуткой Киры или обескураживающей историей от Джексона про Лондон, он немного хмурился, но это лишь добавляло ему очарования. Когда Дерек слегка подтолкнул его коленом и предложил всем по пиву, Стайлз последовал за ним с некоторым беспокойством. – Ты ведь понимаешь, – начал он, едва они вошли в кухню и Дерек развернулся к нему лицом, – что это не личный разговор. Может, ты как-то упустил, но трое из них очень хорошо слышат. Дерек слегка улыбнулся ему – так легко, что даже Стайлзу обычно требовалось время осознать, что это была именно улыбка. Он немного расслабился. – Я подумал, – ответил Дерек и, просунув пальцы в шлевки, притянул Стайлза поближе, – насчет нас. Стайлз нахмурился: – Ты выглядишь слишком счастливым, чтобы говорить о разрыве. Дерек вздохнул. – Стайлз, я тебя не бросаю. – Хорошо, – ответил Стайлз. – Жениться я тоже не готов. И к детям тоже. Дерек покачал головой и поднял взгляд к потолку. – Я не об этом собирался говорить. – Тогда поторопись. Ты заставляешь меня делать наихудшие выводы. Дерек наклонился к его шее, как делал каждый раз, когда собрался заговорить о чем-то серьезном и ему нужно было подыскать слова. – Ты закончил школу. – Приятно, что ты заметил, – протянул Стайлз. – Но ты не собираешься в колледж, – продолжил Дерек. – Не думаю, что тебе стоит тут оставаться. Стайлз отстранился и посмотрел ему в глаза. – Подожди-ка, что ты имеешь в виду? Дерек провел рукой по волосам. – Не думаю, что тебе стоит оставаться в Бикон-Хиллз. – Я думал, ты не собирался меня бросать, – удивился Стайлз. – Я не бросаю, – защищался Дерек. – Но хочешь, чтобы я уехал, – медленно произнес Стайлз. На секунду Дерек опустил взгляд, а потом неуверенно посмотрел на Стайлза. – То, через что ты прошел, что случилось в этом городе… Думаю, тебе лучше уехать на время. – Но… что насчет нас? Последний год… – Был потрясающим, – улыбнулся Дерек. – И я хочу поехать с тобой. Стайлз развернулся к холодильнику и взял несколько бутылок пива. – Дерек, я не знаю. Я… Куда мы поедем? Что мы будем делать? – он говорил спокойно, но чувствовал, как сердце начало разгоняться. Дерек забрал у него одну бутылку. – Никуда. Поедем куда глаза глядят. Стайлз прищурился. – Как давно ты об этом думаешь? – Какое-то время, – признался Дерек. – Не хотел поднимать эту тему, пока ты не закончишь школу. – А стая? – Они справятся. Мы вернемся. Бикон-Хиллз все еще родное для тебя место. – А дом? – Продай. – Джип? Дерек улыбнулся. – Я понял, что ты делаешь. – Что я делаю? – нахмурился Стайлз. – Ищешь недостатки. Перестань слишком много об этом думать. Ты не обязан уезжать. Стайлз облокотился о столешницу. Едва он задумался, то понял, что ему действительно не нужно было решать. Ему надоело избегать леса из-за какого-то пня или сворачивать к закусочной, потому что хотел объехать лофт Дерека. – Хорошо. – Подумай хоть один день, – удивился Дерек. Стайлз покачал головой. – Нет, это хорошая идея. Если не планируешь оставить меня в самом большом в мире мотке бечевки или что-то типа того. – Мы не поедем смотреть на самый большой моток бечевки. – Продолжай так думать, – Стайлз хлопнул его по плечу и направился к выходу, когда Дерек обнял его за талию и развернул к себе. – Ты неисправимый, – выдохнул он ему в шею и легко поцеловал. Стайлз втянул его в целомудренный поцелуй. – Не сейчас, – пробормотал он. – Уверен, у Мелиссы будет припадок, если мы займемся сексом на ее кухне. – Эй! – крикнул Скотт. – Никакого секса в моем доме. Стайлз рассмеялся и освободился из хватки Дерека. В гостиной Скотт хмуро посмотрел на него, Джексон и Малия подмигнули, Лидия улыбнулась. Кира взглянула на него с легкой улыбкой и продолжила пропускать волосы Скотта сквозь пальцы. – Ты все слышал, да? – нерешительно спросил Стайлз у Скотта. Дерек протянул Джексону пиво и вернулся на свое место рядом с Лидией, но Стайлз все еще стоял в дверном проеме и осторожно ждал реакции Скотта. Он был его альфой, и если он попросит Стайлза остаться, тот не будет спорить. Скотт широко и счастливо ему улыбнулся. – Да, и Дерек прав. Тебе нужно отсюда уехать, хотя без тебя тут будет полная неразбериха. – Да, – добавил Джексон, не отрываясь от шеи Малии. – Кто остановит Малию, чтобы она не убила Скотта и не стала альфой? – Эй, – запротестовала она, отвернувшись от него. – Это была шутка. Джексон повернулся к Стайлзу и пожал плечами. – Уехать было моим лучшим решением. Я запутался. И посмотри на меня сейчас. Лидия фыркнула: – Твой обширный список психологических проблем нельзя сократить до слова “запутался”. Они обменялись презрительными взглядами, и Стайлз задумался, как они сумели быть парой, если цапались как брат с сестрой. Он снова посмотрел на Скотта. – Но серьезно, ты не против? Тот слегка покачал лежащей на бедрах Киры головой. – Стая все еще будет тут, когда ты вернешься. Ну, не физически, но… духовно? Стайлз поморщился. – Вау. Да мы так станем кучкой современных сектантов. Дерек рыкнул, наклонился вперед и усадил Стайлза себе на колени. – Стайлз, ты опять. Тот посмотрел на него и поерзал, пока не нашел удобную позицию, затем осмотрел остальных, которые, казалось, ждали, что он что-то скажет. – Ладно. Тогда я поеду. С Дереком. В путешествие. Мы вернемся ко дню рождения Скотти. Тот нахмурился. – Мой день рождения был на прошлой неделе. Стайлз закатил глаза. – К твоему дню рождения в следующем году, тупица. Дерек покачал головой и сказал с упреком: – Не оскорбляй своего альфу. – Я оскорблял своего лучшего друга. – Это было ужасно, Стайлз, – проныл Скотт. – Кажется, я заплакал. Ужасно обидно. Они улыбнулись друг другу, и Стайлз услышал в голове тот слабый голос, который всегда звучал, когда он терял бдительность, который обвинял его и никогда не позволял ощущать себя нормальным. Дерек крепче сжал руку вокруг его талии. Иногда он говорил Стайлзу, что от того идет запах боли, уникальный для него. Улыбка сошла с лица Стайлза, но он наклонился к Дереку и позволил всем болтать друг с другом, рычать и шутить. Скотт начал рассказывать, как он впервые встретил Джексона, и Стайлз задумался, когда он наконец сможет наслаждаться подобными моментами, когда все счастливы и находятся в безопасности, когда нет никакой опасности. Пока он переживал эти моменты под звучание голоса в своей голове и с мешками под глазами. И сейчас он начал верить, что сможет это преодолеть. Конец