Отчаяние — произведение искусства

Дереку стоило бы заметить приближение этого. Теперь в угнетающе длинный список своих провалов он мог добавить еще и “Довести Стайлза до психического расстройства”. Широкими шагами Стайлз зашел в лофт, от него несло злостью и болью. Несколько секунд Дерек представлял, как сломает Джексону руку, – очевидно, это он его довел. Потом Дерек понял, что тот смотрит молча. – Стайлз? – позвал, отложив книгу на кофейный столик и встав на ноги. Тот со злостью мотнул головой и отвел взгляд. Затем застыл, все тело словно закаменело, и волной его эмоций Дерека захлестнуло так, что он вздрогнул. Он проследил за взглядом – Стайлз смотрел на то самое место, где умер его отец. Дерек в одно мгновение оказался рядом, шагнул, закрывая вид, и вздернул его за подбородок. – Эй, эй, Стайлз. Смотри на меня, хорошо? Только на меня, – настойчиво попросил он. Стайлз сфокусировался на нем, но взгляд был пустым, неправильным. Дерек ругнулся себе под нос и попытался развернуть Стайлза в сторону двери. Но тот не двигался, все так же глядя на Дерека, но не видя его. Затем чужие пальцы быстро схватили Дерека за запястье. *** – Стреляй в меня! – Стайлз дразнил, умолял и требовал одновременно. – Положи! Положи пистолет! – кричал его отец, наставив собственное оружие на Криса Арджента. Крису нужно было пять секунд, чтобы спустить курок; несмотря на сожаление во взгляде, его сознание было ясным. Ногицунэ это знал и любил. Голос шерифа перешел на отчаянные уговоры – он тоже был близок к тому, чтобы выстрелить. Однако ногицунэ знал, что тот на пару секунд опоздает. Это не имело значения. Пуля не убьет ни его, ни Стайлза. – Раздор, – прошептала Эллисон. – Прекратите, остановитесь, он этого и хочет. Именно это ему и нужно. Ногицунэ перевел на нее взгляд. Эта охотница была умной. Восхитительна, хотя и не представляла угрозы. С ней забавно поиграть, если будет время. – Не совсем, – сказал монстр, усмехнувшись. – Я надеялся, что Скотт будет здесь. Затем он двинулся в ее сторону. Скотту было бы здорово посмотреть, как лучший друг разорвет на части его любовь голыми руками прямо у него на глазах. Это свело бы его с ума, дезориентировало. Монстр хитрый. Или безрассудный – но в любом случае все придет к тому, что ногицунэ победит. Монстр не беспокоился из-за пули Арджента. Стайлз был сообразительным, остроумным, восприимчивым. Монстру нравился Стайлз, может, он даже сохранит ему жизнь. Чего ногицунэ никогда не понимал в людях – так это любви. Настолько это была отвратительная идея, тошнотворно-сладкая на вкус, поэтому он остановился на боли и хаосе. Любовь была невозвратимой и заставляла совершать глупые поступки. Например, закрывать от пули своего сына. Когда шериф упал на пол, его сердце уже не билось. В груди ногицунэ ощутил напряжение – Стайлз наблюдал за этой сценой со спутанными эмоциями, такими вкусными. Монстр улыбнулся и посмотрел на его отца. Волк, бывший альфа, уже был рядом с ним, забирая боль. Охотник и охотница в ужасе застыли, не дыша. Ногицунэ все усмехался, пока шериф не вздохнул в последний раз, а его голова не упала набок. Стайлз кричал внутри, и ногицунэ выедал его до остатка. *** Дерек резко отстранился от Стайлза, и тот упал, потеряв сознание. Дерек склонился над ним и, поколебавшись, коснулся плеча. Ничего не произошло – ни воспоминаний, ничего. Дерек сглотнул комок в горле; ему нужно было сосредоточиться. Воспоминания были словно в тумане, он ощущал, как ногицунэ своими грязными пальцами тыкал в его сознание. Он не представлял, как Стайлз справлялся с этими последствиями. Мысли и чувства ногицунэ были уродливыми и беспокойными, и Стайлз все это время был в сознании; от этой мысли защитить его хотелось еще сильнее. Дерек обхватил его, прижимая к груди, и помог встать. Ни он, ни Стайлз не могли оставаться в лофте. Дерек не знал, почему раньше не ощущал сгустившиеся там темноту, потерю, смерть и отчаяние. Едва они вышли наружу, как Стайлз перестал дрожать и разжал кулак, в котором сжимал рубашку Дерека. Он усадил Стайлза на пассажирское сиденье джипа и сел на место водителя, однако не уверен был, что сможет вести. Он ждал, пока руки не перестанут дрожать, а из груди не уйдет сдавливающая боль. *** Стайлз проснулся с головной болью и тяжестью в районе груди. Секунда потребовалась, чтобы понять, что тяжесть была эфемерной, еще две – вспомнить, как он оказался на пассажирском сиденье. Он отодвигал подальше те воспоминания каждую секунду каждого прожитого дня. Достаточно было знать, что отец погиб из-за него, а помнить это было не нужно. А теперь все воспоминания оказались на поверхности, и он больше не мог их игнорировать. Стайлз откашлялся и перевел взгляд за окно. – Ты уезжаешь. После короткой паузы Дерек спросил на удивление жестко: – Откуда ты узнал? Стайлз посмотрел на него – брови сошлись на переносице, во взгляде читалась боль, словно он был сломлен. – Джексон. – Ты поэтому… – Да, – ответил Стайлз, прервав его. – Ты ведь тоже это видел, да? – с трудом произнес он, потому что не хотел слышать его положительный ответ. Дерек кивнул, и тяжесть в груди Стайлза увеличилась еще на тонну. – Я видел. – Тогда почему ты все еще здесь? – Что? Стайлз нетерпеливо фыркнул и посмотрел на Дерека. – Почему ты до сих пор здесь? Почему не убегаешь, почему я все еще тебе не отвратителен? Секунду Дерек казался запутавшимся и выглядел как побитый щенок; потом взгляд потеплел, он покачал головой: – Стайлз, то, что я видел… Я все равно верю, что в этом не было твоей вины. Это монстр ее усиливает. Стайлз провел рукой по лицу и отвел взгляд. – Можешь прекратить притворяться. Ты же был там! И знаешь, что я думал. Дерек потянулся и коснулся его плеча, разворачивая Стайлза к себе лицом. – Ты на самом деле настолько потерян, что думаешь о тех мыслях как о своих? Стайлз, это был ногицунэ. Все мысли – его. Он покачал головой, закрыв глаза. – Я все чувствовал. Как был удовлетворен, когда… когда папа упал; я слышал каждую мысль, каждую идею. Я их ощущал как свои собственные, Дерек. Тот не отпускал плечо, и Стайлз ждал, когда паника пройдет – всегда проходила, когда кто-то успокаивающе прикасался и смотрел открыто и серьезно. Этот момент не должен стать неловким, пусть это и был Дерек, с которым они обычно общались на уровне саркастичных замечаний и закатывания глаз. Однако Стайлз ощущал только легкость, естественность и дикий страх. – Твоей вины нет ни в чем, что делал с тобой ногицунэ. Это был не ты, а монстр в твоем теле и с твоим голосом. Монстр, которому тысяча лет. Он безумен, Стайлз. Ты оказался сильнее, чем кто-либо мог ожидать, и ты его победил. – Я не был сильным! – прокричал Стайлз. – Я пустил его в свою голову, я позволил ему убить отца! Дерек убрал руку и облегченно посмотрел на Стайлза. – Вот именно. Ногицунэ убил твоего отца. Не ты. – Потому что я был слаб, – напряженно и устало повторил Стайлз. Он хотел закончить этот разговор, выпереть Дерека из машины, поехать домой и напиться до бессознательного состояния. С одной стороны, он понимал – все это надо с кем-то обсудить. Отец бы вряд ли это одобрил. Стайлз надеялся только, что слушать его будет кто-то по своей воле. Кто-то, кто понял бы и кому по какой-то причине было до этого дело. Дерек покачал головой и перевел взгляд на здание. – Ты приходишь в себя, Стайлз. Все это замечают. Ты улыбаешься, шутишь, снова общаешься с друзьями. Чаще всего это все игра на публику – кто угодно может определить, что ты врешь, когда замолкаешь. Но после… – Дерек сглотнул и посмотрел за окно, сжав кулаки. – Когда умерла моя семья, я несколько месяцев не мог смотреть Лоре в глаза. Кора вернулась ради того, чтобы показать мне, что если мои ошибки будут управлять моей жизнью, значит, она победила. Я должен был жить собственной жизнью и быть старшим братом. Объяснять, чьей была бы победа, не было необходимости. Стайлз знал про Кейт, и иногда ему даже хотелось, чтобы та воскресла – убить ее собственными руками. – Ты видел, как нужен своим друзьям. Ты пытался… исправиться ради них. Это сильно, – Дерек снова смотрел на него, зеленые глаза были полны печали, но в голосе звучало искреннее восхищение, заставившее Стайлза замолкнуть. – Думаю, ты самый сильный человек, которого я знаю. – Это не так, – Стайлз говорил грубо и надломленно. – Я едва держусь. Дерек притянул его в объятие настолько неожиданно, что Стайлз замер. Дерек дышал ему в волосы, его прикосновения умиротворяли и успокаивали. Стайлз расслабился; хотя рычаг переключения передач неловко упирался ему в бедро, но именно этого Стайлз так хотел и не позволял себе. Он не плакал, однако из-за эмоций в горле стоял комок. Отстранившись, со злостью сказал: – Ты уезжаешь. Не веди себя так, словно я могу рассчитывать на тебя. Дерек на мгновение застыл, шокированный интимностью момента, который они разделили. Стайлз не мог объяснить, почему так злился, за исключением того, что на самом деле он все понимал. Дерек думал, что может просто взять и уехать, оставить все позади? Когда Стайлз был прикован к городу, где погиб его отец, в доме, который он делил с единственным членом своей семьи. Дерек снова убегал. В прошлый раз в его отсутствие в городе творилась полная чертовщина. – Стайлз… – Когда? – настаивал он, устав от разговоров. Он хотел все выяснить и выгнать Дерека из своей машины. – Я не… не собирался уезжать, пока все не успокоится. Пока Скотт не справится со стаей. Стайлз фыркнул. – Ага. А потом ты просто исчезнешь, да? С этим ты лучше всего справляешься, Дерек. Как только все становится сложно, ты сваливаешь. Уходишь от всех. Ты даже не задумываешься, к чему это приводит, да? Настолько забил на себя, что думаешь, что остальным тоже плевать? Мне не плевать, если ты уедешь! Дерек выглядел так, словно его ударили. Стайлз ждал в ответ бессмысленный взгляд, который появлялся, когда кто-то с ним спорил, но его не было. – Ты переживаешь за меня? – спросил Дерек помолодевшим, неуверенным голосом, который только сильнее разозлил Стайлза. – Да, придурок! Мне не все равно, а ты уедешь после всех этих слов, будто я кому-то важен, но до тебя никогда не дойдет, что это работает и в обратную сторону, тупица. Дерек улыбнулся такой искренней улыбкой, что у Стайлза перехватило дыхание. Он никогда не видел, чтобы Дерек так счастливо улыбался; тот наклонился вперед, сокращая между ними расстояние. – Это правда? Мозг Стайлза пульсировал из-за близости Дерека – от того приятно пахло, и он был так близко, что Стайлз ощущал тепло его тела. – Да. Я… Это правда. И затем Дерек его поцеловал, и это вряд ли было приятно – Стайлзу не хватило воздуха, но плевать, если он отключится во время поцелуя с Дереком Хейлом. Губы у того были мягкими, немного сухими, уверенными. Он целовался, чуть колеблясь, сильно, сводя с ума. Стайлз жадно ему отвечал – никому не надо знать, как давно он представлял себе эту ситуацию, и реальность превышала все его ожидания. Но он инстинктивно остановился, чтобы перевести их поцелуй в нечто большее (да, об этом он тоже немного фантазировал), и медленно отстранился. Дерек смотрел на него, словно ждал отказа. Поэтому Стайлз ударил его по руке и, глядя прямо, сказал: – Ты не уедешь. – Хорошо, – кивнул тот. Стайлз нахмурился. – Мы… Это не просто так? Это на самом деле? – он хотел спросить, был ли это поцелуй из жалости, но понял, что Дерека оскорбит такая мысль. Он слабо улыбнулся той искренней улыбкой. – Если ты этого хочешь. Стайлза захватила паника, потому что это же Дерек. – Но разве ты не хочешь… Ты не хочешь… Не меня, – бормотал Стайлз. – Ты не можешь меня хотеть. Я… – он подыскивал правильное слово, отводя взгляд. – Я сломан. Дерек покачал головой и поднял его подбородок, чтобы Стайлз посмотрел ему в глаза. – Как и я. – В этом суть. Разве ты не хочешь человека, в котором был бы уверен, о котором не нужно беспокоиться? – Стайлз говорил все выше; ему нужно было на воздух. – Стайлз, мне никто не нужен. Только человек, который удержит меня на ногах, избавит от плохого настроения и будет напоминать мне, что я веду себя как придурок, – он поднял бровь. – Ты идеально подходишь под это описание. Сердце громко бухало у Стайлза в груди; чертовски смущало, что Дерек слышит это. – Так это происходит на самом деле, – сказал он. – Ох. Дерек наклонился для нового поцелуя. – Только не разбивай мне сердце, – прошептал он ему на ухо и спустился поцелуем на шею. Стайлз резко выдохнул. – Никогда, – ответил он. – И ты тоже. Дерек резко оторвался от его шеи и жадно поцеловал – на этот раз с языком. Поцелуй был таким влажным и горячим, что Стайлз завелся; но Дерек замедлил поцелуй, прижался к уголку его рта и отстранился. – Никогда, – выдохнул он и откинулся на спинку сиденья. Стайлз охнул в ответ, забыв про все красноречие и остроумие. Он чувствовал, как горели щеки, и знал, что закрыть рот он буквально не мог. Дерек усмехнулся. – Ты в порядке? Кажется, тебе нужна пара минут, чтобы снова… Стайлз стукнул его по руке и насупился: – Заткнись. Будешь использовать это против меня, да? – Постоянно. – То есть я тебя совсем не удивил? – парировал он, ухмыляясь. – Нет, – Дерек изобразил удивление. – Обычный поцелуй, ничего особенного. Стайлз усмехнулся: – Посмотри в зеркало, врунишка. Дерек уставился на отражение в боковом зеркале, откуда смотрел на себя ярко-синими глазами. – И когти тоже, – заметил Стайлз.