Дивный новый мир

Time, time, time See what's become of me While I looked around for my possibilities I was so hard to please But look around, leaves are brown And the sky is a hazy shade of winter The Bangles - Hazy Shade Of Winter

Колесики продуктовой тележки стучали по полу. Катить плавно из-за стыка плиток не получалось. Жесткая резина ударялась о неровный шов через каждые пару шагов. В супермаркетах всегда такое покрытие. Если покупатель катит тележку слишком быстро, то та начинает дребезжать. Чтобы не шуметь, человек старается идти медленнее, дабы не раздражать никого громким звуком, и начинает не торопясь осматривать полки. Потом ему что-нибудь приглядывается, он берет это в руки, вертит, решая брать или нет, и, придя к мысли, что вещь абсолютно точно необходима, кладет в тележку полную нужными и не особо товарами. Как-то об этом рассказывали по телику. Занимательные факты про ухищрения хозяев магазинов. Такая не важная информация, а в мозгах засела. И вот, блуждая по супермаркету, вспоминаешь такие мелочи. Два шага. Стук. Нога на тонкой металлической перекладине. Толчок. Стук. — Консервированная ветчина, — раздалось из-за спины. Трехпалая рука взяла пыльную жестяную банку с полки. — Пять штук только, — консервы переместились в наполовину загруженную тележку. — Тогда давай паштет. Голубые глаза под оранжевой повязкой сощурились, всматриваясь в этикетку. — Гусиная печень. — Ещё что есть? — Индейка. Будем праздновать день благодарения пораньше. Хотя там от индейки одно название наверное, — он пробежался быстрым взглядом по мелкому шрифту на обратной стороне. — Ну точно! Пятьдесят процентов только. Вот жмоты. — Давай, складывай уже, — даже не оборачиваясь, Микеланджело чувствовал, как брат закатил глаза. Десяток банок последовали к остальным продуктам. — Батарейки пальчиковые. — Из продуктов всё что ли? Микеланджело обернулся. Рафаэль стоял рядом: одна рука сжимает наполненную доверху тележку, во второй блокнот, который едва видно в большой ладони с перемотанными бинтами пальцами. Взгляд сощурен и напряженно всматривается в исписанный лист. — Нет, надо ещё глянуть томатную пасту, — пальцы перелистывают тонкую страницу, — и макароны. — Чего тогда о батарейках заговорил? Давай с продуктами закончим, раз в этом отделе, — Микеланджело перевёл взгляд на ближайший стеллаж. О! Орешки! Надо брать. — Тут не по порядку, блять, написано. Я чё, знал, что ещё что-то из жратвы есть в списке, а? — в голосе явно слышалось нескрываемое раздражение. Рафаэль списки не любит. Майки знает, что тот терпеть не может бегать с записной книжкой, расспрашивать братьев и отца что надо раздобыть на вылазке, а потом, со стиснутыми до скрежета зубами, размашистым почерком записывать пожелания в блокнот. И сейчас, находясь в заброшенном супермаркете сети Уолмарт, Раф практически с ненавистью всматривается в неровные строчки в попытке разобрать написанное. Будто маленький блокнот, зажатый в больших огрубевших руках, является личным врагом. Иногда Микеланджело кажется, что именно из-за того, что Раф ненавидит бегать по супермаркету со списком, Лео и назначил его ответственным. Было куда проще, когда они просто заваливались в помещение, будь то придорожный супермаркет или небольшой магазин возле заправки, и хватали всё, что приглядывалось. Так они раньше и делали, пока Донни не наорал, что они забыли притащить добрую половину того, чего требовалось. Пригрозил, что в следующий раз пойдет сам, а их оставит мыть Шелрейсер. Потому что таким забывчивым болванам не доверит даже заправить топливный бак. Так, к ужасу Микеланджело, и сказал. Пришлось заверить брата, что отныне они будут всё записывать. Микеланджело нравилось бродить среди стеллажей. Не хотелось оставаться в Шелрейсере, в то время как братья запасаются припасами. Подумать только, он прямо как люди в фильмах — ходит по супермаркету с тележкой и списком, выбирает, что взять на ужин и какие фисташки погрызть за вечерним просмотром сериала, с перцем или солью. Если подключить фантазию, то можно представить, что супермаркет не заброшенный, а самый настоящий и вполне работающий. Просто люди сюда особо не заходят. А то, что полки покрыты толстым слоем пыли и стеллажи перевёрнуты... так это сотрудники ленивые, за маленькую зарплату хорошо работать не хотят. — Раф! Тут есть острый «Кранчи Читос», представляешь? Я его две недели найти не мог! Как будто всех выживших на острое потянуло, — Майки усмехнулся и закинул несколько пачек в тележку. Вот теперь можно будет с наслаждением посмотреть сериальчик вечером! — Тогда я за колой, — Рафаэль ногой двинул вперёд переполненную тележку. Та со скрипом покатилась по плиточному полу. Грузная зеленая фигура скрылась за поворотом. Кола — это, конечно, хорошо, но интуиция подсказывала, что старший брат не только за газировкой пошел. Звук гремящих бутылок со стороны, где исчез Раф, только подтверждал подозрение. Кое-кто опять будет спать на крыше Шелрейсера и завтра весь день жевать мятную жвачку, пытаясь скрыть запах перегара. Микеланджело вздохнул и двинул тележку в противоположном направлении. Рафаэль, больше не скованный ограничением, что не может добыть себе все, чего хочет, пустился во все тяжкие. Теперь он, имея легкий доступ ко многим вещам, которых было не достать, когда жили в логове, притаскивал с вылазок... разное. От брата постоянно пахло куревом, а под спальным матрасом была припрятана бутылка-другая крепкого алкоголя. Сегодня Раф надел безразмерную кожаную куртку которую нашел пару месяцев назад ещё в Нью-Йорке. Хотел, наверное, чтобы все считали, что он слишком крут снимать кожанку в тридцатиградусную жару. Но Майки-то знал, что Раф её надевает на вылазки для того, чтобы в объемных карманах прятать сигареты и спиртное. Мог бы просто класть в тележку. К чему скрытность, всем и так ясно, что именно оттягивает карманы куртки когда Рафаэль забирается в грузовик. Лео тогда, правда бы, выхватил бутылку и швырнул об асфальт. А может и нет. В последнее время он просто отворачивается в сторону, поджав губы, когда слышит, как Раф гремит стеклом. Возможно, тот правильно делает, что прячет алкоголь — нервировать старшего брата себе дороже. Вечерами же, когда все прячутся внутри фургона, готовясь ко сну, и только Майки продолжает смотреть сериал на ноутбуке или играть в приставку на крыше, Раф, развалившись на шезлонге, распахивает куртку и достаёт фляжку. Крышка легко откручивается, он делает большой поспешный глоток, словно путник, заблудившийся в пустыне и дорвавшийся до живительной влаги. Вытирает рот тыльной стороной руки и всегда протягивает фляжку Микеланджело с вопросом: "Хочешь?". И да, он берёт гладкий прохладный металл и прикладывается к горлышку, потому что глаза под красной банданой слегка сощурены и нетерпеливо ждут согласия. Протянутая фляжка, как посвящение в тайну, разделенную на двоих. Не смеешь отвергнуть, отказ равнозначен предательству. Глоток — взгляд брата смягчается, уголок рта приподнимается в едва заметной улыбке, и тот расслабленно откидывается на спинку шезлонга, заставляя металл скрипеть под тяжестью. Микеланджело обычно делает пару глотков за вечер. Раф же приканчивает всю фляжку крепкого спиртного за пару минут и часто из недр своей куртки достаёт непочатую бутылку. Иногда Майки спешно закрывает крышку ноутбука с недосмотренным сериалом, говорит, что очень сонный, и, пожелав брату спокойной ночи, спускается спать. Смотреть на то, как бутылка опустошается с ужасающей скоростью, а глаза брата мутнеют от алкоголя, для Майки тяжело. Так что он уходит вниз, с беспокойством отмечая, как Рафаэль, будто не замечая, что с ним прощаются, продолжает сжимать холодное стекло, рассеянно постукивая пальцем, и отрешенно смотреть в темноту. А иногда Микеланджело остаётся, и бутылка опустошается ещё быстрее. Горло жжет, на губах горький привкус, голова кружится и уже не так легко подкидывать орешки так, чтобы те попадали прямо в открытый рот. Вечер переходит в ночь, а неторопливые разговоры прерываются частыми взрывами смеха. Такое бывает не часто. Просыпаться под открытым небом с гудящей от похмелья головой от громкого голоса Лео, наполненного едва сдерживаемой злостью, не так приятно. После этого Раф несколько дней ходит с разбитой губой, а Леонардо прикладывает платок к носу, стараясь не залить кровью приборную панель, сидя на переднем сидении. В эти дни Майки чувствует себя виноватым. Злится на Рафа, злится на Лео, прячется в передвижной лаборатории Донателло, уткнувшись в приставку, ожидая, когда братья помирятся. Потому что знает, что сам дурак и надо было уйти спать, а не составлять брату компанию, тем самым поощряя его дурное пристрастие. Стыдно перед Лео, ведь мог бы попробовать поговорить с Рафаэлем, убедить, что алкоголь не самая лучшая компания для ежедневного времяпровождения. Однако Микеланджело знает, что попытайся он поговорить с братом там, на крыше — тот лишь разозлится, наорет, чтобы оставил одного и пинком отправит спать. Проблема не в том, что Рафаэль пьёт, а в том, сколько и как часто он это делает. Раньше Кейси, бывало, приносил в логово пиво. Братья с удовольствием потягивали напиток, разве что Лео нос воротил и присоединялся к ним лишь изредка, да и то выпивал за весь вечер от силы полбутылки. Теперь же Рафаэль пиво не пьёт. Его лучший друг — бутылка «Джек Дениелс». Как бы ни хотелось, чтобы брат бросил прикладываться к спиртному, Микеланджело не желал быть тем, кто будет постоянно его отговаривать и поднимать неприятную тему. Хватит и одного Леонардо, задушевные беседы с которым Рафаэль обычно заканчивает потасовкой. Майки просто хочет, чтобы братья не ругались. Разве Лео может повлиять на брата? Даже у Мастера Сплинтера не получалось. Раф после разговоров с сенсеем ходит пристыженным пару дней, но потом его куртка вновь пахнет пролитым виски, а глаза избегают разочарованного взгляда отца. Донни вот не лезет. Уже не лезет. Однажды, сидя за рулём Шелрейсера, зачитал лекцию о вреде алкоголя и табака с довольно жуткими описаниями последствий для организма. Рассказывал долго и громко, смакуя каждую деталь. Рафаэль, мучаемый похмельем, валялся на матрасе и терпел. А потом, где-то в середине повествования о том, что "спирт влияет на потенцию и член вообще может отвалиться", Рафаэль встал, треснул кулаком по боковой двери так, что та стала открываться со скрипом, и объявил, что поедет на байке позади. Донни больше про алкоголь не заговаривал, наверное, решил, что любимый Шелрейсер всё же ему дороже будет. Так что братья перешли к молчаливому неодобрению. Микеланджело вздохнул. Хватит невеселых мыслей. Раф — большой мальчик, сам знает что делает. Надо раздобыть оставшиеся припасы. Он пристроил продуктовую тележку около стеллажа с кондитерскими изделиями. На губах расползлась улыбка — сегодня им везёт и супермаркет попался почти не разграбленный, полки заполнены сладостями на любой вкус. Взял десяток шоколадных плиток, рассыпал сверху заполненной тележки шоколадные батончики и аккуратно положил две коробки песочного печенья для Мастера Сплинтера. Отец не любит, когда печенье разломано, так что нужно быть аккуратным и не придавить хрупкие коробки. На глаза попались бисквиты с кремовой начинкой и весёлым ковбоем на упаковке. О да, Лео будет в восторге. Пачки перекочевали к другим продуктам. Так. Раф говорил, что надо макароны и пасту. Микеланджело поднял взгляд, стал искать вывески с названиями отделов. Как удобно всё расположено! Поднимаешь голову и сразу видишь куда идти. А макароны в каком отделе? На глаза ничего подходящего не попадалось. Микеланджело толкнул тележку и завернул за угол высокого стеллажа. У стены с напитками висел рекламный баннер. Мужчина в стильных очках и с дерзкой ухмылкой сидит на отполированном до блеска байке. В руках банка пива, по бокам две горячие девушки в купальниках. Рафаэль, наверное, хочет так же — вон и куртка похожая, черная, кожаная, и байк есть, и бутылка в руках. Этакий плохой парень. Девушек, правда, рядом не наблюдается и лицо отнюдь не модельное, но тут уж ничего не поделать. Наверное, считает, что в куртке выглядит так же круто, но на деле та ярко очерчивала края панциря и делала фигуру горбатой. К тому же она наверняка сковывала движения, натягиваясь сзади на спине, но Рафаэль гордо щеголял в куртке с черепом. Майки предложил найти ещё кожаные штаны с порезами и ошейник с шипами нацепить, но Раф отмахнулся и сказал, что ему и так нормально, и ошейник явно будет перебор. Ну правда, к чему им укутывать панцири в одежду, когда ярко светит солнце и температура такая, что плавится асфальт? Зимой да, придётся раздобыть теплые вещи, они много времени проводят на открытом воздухе, и вряд ли в Шелрейсере во время холодов всегда будет комфортная температура для того, чтобы носить одни штаны. Или можно будет рвануть на юг. Майки улыбнулся мысли. Флорида, Калифорния, Нью-Мексико — столько штатов отлично подходят для зимовки! Перед ними открыта вся карта Америки. За звуком разбившегося стекла у дальних полок просторного зала послышался отборный мат. — Раф, чего магазин громишь? Если решил не брать, то оставь на будущее. Это сейчас всего много, а представляешь, что будет через пять-десять лет? Придётся ягодой одной питаться. Солёные огурцы сами по себе на полках уже не появятся. — Это томатная паста была, а не огурцы, — раздалось в ответ. Майки показалось, что голос прозвучал обиженно. Ага, застукали мастера ниндзя за разгромом посудной лавки. — Тем более! Скоро она станет на вес золота. — Может, тогда займёшься садоводством, будешь выращивать помидоры. Сельское хозяйство, там, налаживать, — сказал он громко через весь зал. — Только если на соседнем поле ты будешь копать картошку, — крикнул Майки в ответ и ухмыльнулся. — Ага, как же, — судя по звуку, Рафаэль не то кашлянул, не то усмехнулся. Не видя собеседника понять сложно. За высокими стеллажами громоздкой фигуры Рафаэля видно не было. Видимо стоял где-то в глубине зала. Микеланджело хотел было ответить, подразнить брата за неуклюжесть, но замолчал на полуслове. В тишине пустого супермаркета, где среди звуков были только их голоса да едва различимые завывания ветра, сквозившего через разбитое стекло, ведущее наружу, раздался металлический скрип. Микеланджело обернулся на источник шума. Может, показалось, и это ветер или само строение стало подавать первые признаки разрушения из-за того, что никто не обслуживает? Но нет. Металлическая дверь у стены рядом с рекламой парня на мотоцикле наполовину приоткрылась. Фигура человека, скрытая в тени, возникла в проёме. Тонкая бледная рука показалась на свет и ухватилась за стену. Чёрные ногти впились в твердое покрытие, отскребая краску. Человек облокачивался на дверь так, будто стоять ему стоило больших усилий. Ноги, обтянутые некогда белыми колготками, сделали несколько неуверенных шагов на свет. Человек приобрел ясные очертания, и Микеланджело напрягся. Длинные волосы спутаны и частично отсутствовали на виске, обнажая темную кожу с сочившейся вязкой жидкостью. Челюсть опущена, рот сплошная чёрная дыра. Сквозь порванную щёку видны зубы. Желтый платок, повязанный на шее, испачкан запёкшейся кровью. Голова человека повернулась, и Микеланджело вздрогнул от ничего не выражающего взгляда побелевших глаз существа. Это была девушка. Наверняка красивая при жизни, сейчас же она вызывала лишь отвращение и желание отвести взгляд, скрыться, чтобы не видеть того, что с ней стало. Дверь громко захлопнулась позади живого трупа. То, что зомби научились их открывать, для Микеланджело стало новостью. — Охренеть, — выдохнул Микеланджело. Рука переместилась на рукоять одного из нунчак. Зомби застыл. В мертвых глазах промелькнуло что-то похожее на узнавание, словно тот понял, что перед ним находится живое существо. Тело девушки напряглось, руки с оголенной местами плотью задрожали. Обутые в одну туфлю ноги подогнулись, находя более устойчивое положение, будто зомби собирался сорваться с места или прыгнуть. Сейчас побежит. Майки был в этом уверен. Успел неплохо изучить их поведение, за год-то. Он вытащил пару нунчак, оттолкнул тележку в сторону чтобы не мешалась, и встал в боевую стойку, готовый к атаке. Не хотелось, чтобы продукты перевернулись. Обидно будет, если печенье или шоколад раскрошатся. Девушка-зомби атаковать не спешила. Всё так же смотрела немигающим взглядом, бросающим в дрожь. Изо рта закапала черная жижа, заливая желтый шейный платок. Из горла вырвалось сдавленное хрипение. — Что, не выгляжу достаточно аппетитным? — недоуменно проговорил Микеланджело. Всё же зомби обычно не думали, а сразу бросались на жертву, едва завидев. И им было всё равно — человек ты, лесное животное или гигантская мутировавшая черепаха. Инстинкт один — сжирать всё, что движется. Временами мертвецы даже нападали на своих собратьев, в особенности на недавно умерших, так сказать, свежих. Зомби, покачиваясь, стоял в узком проходе между стеллажей. Майки хотел, чтобы мертвяк сам приблизился к нему, там, где он стоял, раскручивать оружие было удобнее. Ладно, просто собью её с ног. Один мертвяк угрозу не представляет, так что преимущество ни к чему. Всё и так очевидно. Зомбак упадёт, металлические нунчаки размозжат голову. Не впервой сталкиваться с подобным. Всё просто и знакомо. А мертвяк вялый попался, так дрожит и покачивается, будто сейчас упадёт. Микеланджело сделал шаг в сторону ходячего трупа, когда тот внезапно отмер, взмахнул тонкими женскими руками со скрюченными пальцами и запрокинул голову. Его рот открылся неестественно широко, челюсть с хрустом вывернулась из сустава. Мертвец с шумом сделал глубокий вдох, наполняя лёгкие невероятным объемом воздуха, его грудь раздулась. Черепаха в последний миг понял, что за этим последует. Раздался нечеловеческий пронзительный крик. Звук заглушил всё вокруг. Прижатые к голове ладони не помогали избавиться от ощущения, будто та вот-вот взорвётся. Казалось, ещё немного, и из ушей пойдёт кровь. Надо скорее её заткнуть. Мысль, что придется убрать руки и оставить чувствительные звуковые каналы, спрятанные под маской, незащищенными, не давала действовать. Майки попятился назад и сжал голову сильнее. Казалось, что он оглохнет, если попробует подойти ближе. Быстрое движение слева. Что-то мелькнуло и пролетело в сторону зомби. От столкновения голова дёрнулась, но он устоял на ногах. Сталь вонзилась в горло, пронзила одним зубцом насквозь. Окровавленный кончик показался сбоку шеи. Тёмно-бурая кровь брызнула из раны, окрашивая желтый платок. Что крик прекратился, стало понятно не сразу. В ушах звон, других звуков не существовало. Мертвяк начал дергаться. Его руки потянулись к горлу, пальцы сжались на рукояти сая, желая вытащить. Микеланджело вздрогнул, когда высокая фигура показалась из-за стеллажа. Слух не пришёл в норму, и движение было неожиданностью. Рафаэль прыжками пересёк расстояние и с размаху всадил второй сай в голову зомби. От резкого удара тело мёртвой девушки влетело в стену. Черепаха стоял неподвижно, прижимал клинком голову мертвеца, пока конечности того не перестали дергаться и тело не повисло. Затем обхватил рукоять сая, что был воткнут в шею, и резким движением выдернул оба. Тело девушки обмякло и сползло на вымощенный плиткой пол. На стене остались темно-красные полосы и вмятина от удара. Микеланджело выдохнул. Он не заметил, когда задержал дыхание. Как Раф вообще сумел к ней подобраться, не заткнув уши? Рафаэль пару секунд стоял неподвижно, наблюдал, как растекается кровавая лужа, а мертвец больше не подает признаков жизни, затем выпрямился и обернулся. По одному выражению лица можно было сказать, что сейчас из его рта польются только маты. Микеланджело умел неплохо читать по губам. Этому полезному навыку обучил сенсэй, и они часто этим пользовались, когда выбирались на поверхность. Самые безобидные ругательства из того, что он разобрал по искривленным в оскале губам, были "болван" и "гребаный идиот". Майки подумал, что то, что он сейчас не слышит, что именно Раф ему говорит, даже хорошо. А, нет, звук возвращается. — Раффи, ну откуда я мог знать? — попробовал он сказать. Голос казался чужим. — Тебе ничего знать и не требовалось. Надо было просто валить его быстрее и всё, — Раф, похоже, кричал, если судить по тому, как раздувались его ноздри и изо рта разве что пена не шла. Но звук все еще доносился словно издалека, еле пробиваясь сквозь звон в ушах. — Я хотел, правда, хотел! Но тут прибежал ты, и как настоящий герой меня спас, — Микеланджело улыбнулся и развел руками. Чтобы Раф дальше не распалялся его нужно похвалить и назвать спасителем. Пусть порадуется, может тогда и ругать сильно не будет. — А ты тогда так бы и стоял? Чего ждал? Когда она сама к тебе на шею кинется? — Рафаэля улыбка, кажется, только сильнее взбесила, даже ногой топнул и взметнул саем. С кончика лезвия слетела кровь и брызнула на упаковки с собачьим кормом. — Я же не знал, что она из Орущих! У неё, ты видел, платок на шее. Откуда я мог знать? Непонятно же, что под ним, — оправдываться не хотелось. Он был не виноват, что не видел наростов на шее. Полгода назад им впервые встретился подобный мертвец. Его шея была раздута, а под горлом странный нарыв из огрубевшей кожи. Они не предали этому значения, пока тот не завопил. Потом Донни долго разглядывал уже окончательно мертвого необычного зомби. "Поразительно!", — это слово он повторял несколько минут, пока ковырялся во внутренностях, разрезая почерневшую плоть припасенным в подсумке скальпелем. А потом прибежала орда, и они едва унесли ноги. Микеланджело тогда даже покусали. На ноге остались едва заметные следы. Нужно скорее выбираться. Майки было жаль, хотелось обойти ещё пару рядов, но времени нет. За считанные минуты к ним сбегутся все зомби в округе. — Надо выбираться, — сказал Раф. Их мысли были схожи. Скоро здесь станет людно. В креплении на поясе ожила рация. За треском и шипением послышался голос. — Раф, Майки, ответьте, — это был Лео. Так, теперь главное не спалиться, что из-за нас вопил Орущий. Раф достал рацию, нажал на кнопку. — Да? — ответил он и склонился над трупом, принявшись вытирать клинки о его одежду. — Раф, мы с вашей стороны только что слышали крик. Видимо Орущий кого-то учуял, — голос Леонардо звучал недовольно. — Возможно, — Рафаэль покосился на Майки. Только бы не рассказал, что это из-за него. — Выбирайтесь из супермаркета. Мы тоже сворачиваемся. — Лады, — ответил тот немногословно. Он закрепил очищенные от крови саи на поясе. — Раф, — последовала недолгая пауза, — это из-за вас, не так ли? Лео, должно быть, чувствовал, что брат недоговаривает. Что за телепатическая связь! Откуда он мог знать? Микеланджело сложил руки в молитвенном жесте и одними губами прошептал : "Не говори". Брат, в свою очередь, жест намеренно проигнорировал. — Это из-за Майки, я тут ни при чем. Предатель. Микеланджело обиженно фыркнул и отвернулся. Засунул нунчаки за пояс и скрестил руки на пластроне. — Понятно, — Лео вздохнул, рация зашипела от потока воздуха, попавшего в чувствительный микрофон. — В любом случае, давайте быстрее. Конец связи. Рация щёлкнула и замолчала. — Чувак, мы же в одной команде, что ты меня палишь? — А вот в следующий раз не будешь яйца чесать и сразу прихлопнешь зомбака, — Рафаэль встал и быстрым шагом направился к своей тележке. Никакой поддержки. Обидеться что ли? Мог бы и промолчать, может быть, зомби и не из-за них орал. Те могут так же среагировать на встреченную собаку или дикую лису. Микеланджело не хотел, чтобы братья считали, что не стоит отправлять его на вылазки. Да, не заметил, что зомби отличается, не успел метнуть сюрикен до того, как тот заорал, но Майки всегда... всегда-всегда старается приносить из вылазок всё, что хочет семья. Ну нет! Он отстоит право бегать с тележкой по супермаркету. — Раф, я за батарейками! Это же всё, что надо? — насколько он помнил, больше в списке ничего не было. — Серьёзно? Они на другом этаже, времени нет, двигай на выход, — брат покатил в сторону дверей наполненную тележку. Его широкая спина почти полностью заполняла собой узкий проход между стеллажами. В карманах куртки звенело стекло. — Я быстро! Не дожидаясь ответа или возражения, Микеланджело кинулся к эскалатору. Он перепрыгнул через низкий прилавок с коробками печенья, не сбавляя скорости обогнул стеллаж с кофе, и ринулся наверх по наклонной поверхности неработающей ленты эскалатора. На окрики и маты Рафаэля Майки не оборачивался. Второй этаж оказался более захламлённым. Многие стеллажи были перевернуты, а товары разбросаны по полу. Он быстро прошел мимо полок с одеждой и обувью. Сбоку послышался стон. Здесь он не один. Сражаться смысла не было, он ненадолго, возьмёт батарейки для Донни и сразу к выходу. Микеланджело, стараясь не создавать много шума, быстром шагом направился к отделу с электроникой. Разбитые телевизоры, пыльные холодильники, разбросанные по полу телефоны... Где батарейки? Такая нужная вещь, и так сложно найти. Майки прошел между рядами наушников всех цветов и видов. Маленький стенд с висящими коробочками привлёк внимание. Батарейки! Он снял несколько. Пальчиковые или мизинчиковые? А тут есть еще маленькие и плоские какие-то. Или ему нужны были большие? За спиной послышалось завывание и громкий стук, будто кто-то ломился. Аааа! Беру всякие! Дону пригодится! Он набил доверху два подсумка на поясе и развернулся в сторону спуска. Звук и треск у дальней стены тревожили. Он окинул взглядом зал и тут увидел.... стенд с играми. Он бросился вперед, перепрыгнув через сломанную печку посреди прохода. Сбоку слышались возня и судорожные вздохи. Зомби, чувствуя его присутствие, начинали оживать и вставать с пола. Неважно, он не уйдёт отсюда, пока не осмотрит эту прелесть! Такая редкость. Они давно не заезжали в большие города, предпочитая держаться подальше. Супермаркеты, что им встречались, были скудны на ассортимент видеоигр. А тут целый стендище! Микеланджело с жадностью осматривал корешки коробок, расставленных в ряд. Игры для плойки, для компьютера... а вот и для свитча! Он быстро вытаскивал коробочки по одной. Эта есть, эта тоже. Стоны и шарканье ног раздавались ближе. Из-за угла показался темнокожий зомби с короткой причёской. Эту возьму, и вот такую. От резкого хлопка Микеланджело вздрогнул. Дверь в подсобку слетела с петель и из неё повалила рычащая толпа. Мертвецы отталкивали друг друга, валились на пол, наступали на распростертые тела. Рёв заполнил помещение, отражаясь от стен пустого зала. Темнокожий мертвец приближался, быстро переставляя длинные ноги с торчащей наружу костью под одним коленом. Его руки с длинными ногтями взметнулись вперёд. Микеланджело пинком в корпус отправил зомби в полёт. Тот приземлился на стеллаж с чехлами для телефонов. Стекло разбилось, осколки полетели на пол, застилая мелкой крошкой всё вокруг. Надо валить. Подсумки забиты, коробки с картриджами для портативки туда уже не влезают. Простите, дорогие коробочки, надеюсь, я вас не сильно помну. Он быстро сунул несколько понравившихся игр за пояс коротких штанов. Они были плотно зажаты между кожаным ремнём и пластроном. Места не было, и пришлось расположить несколько коробок вдоль пояса друг за другом, от одного края карапакса до другого. В последний раз он бросил взгляд на недосмотренную до конца полку с играми, не удержался, схватил ещё одну и кинулся в сторону спуска. И тут он увидел, что изначально практически пустое помещение стало довольно тесным. Зомби, прорвавшиеся из-за двери, подступали с одной стороны, с другой, из-за завалов, возникло несколько мертвецов, которых он сначала не заметил. Теперь они быстрыми дергаными движениями направлялись в его сторону. Микеланджело вытащил свободной рукой нунчаки, завёл одну часть, соединенную цепью, за спину в боевую позицию и кинулся расчищать путь. Удар в основание шеи. Ключица с хрустом сломана. Живой мертвец взвыл и свалился на пол. Микеланджело перепрыгнул через грузное тело. Впереди ещё двое. У одного отсутствовала половина челюсти. Гнилые зубы оголены, изо рта сочилась бурая жижа. Удар снизу с пол-оборота. Голова откинулась назад. Кровь брызнула на пыльный экран телевизора. Он толкнул ногой и зомби упал на спину, изогнув руки и жалобно рыча. Остальные приближались сзади, опрокидывая технику и неустойчивые стеллажи. Когда зомби не видят цели, то передвигаются медленно, и может сложиться впечатление, что они не такие сильные. Однако оно обманчиво. Как только ходячий мертвяк видит живое существо, в нем пробуждается невиданная мощь и проворство. Сражаться с группой изнурительно и часто сложно предугадать, как каждый зомби поведёт себя в отдельности. Когда это касалось людей, то годы практики помогали легче считывать движения противника. Примерно понимаешь, как тот может повести себя в следующий миг. Когда же борешься с зомби, то это скорее как попытка отбиться от стаи бешеных псов. Бессистемные атаки без чувства самосохранения. С собаками Микеланджело не дрался, но предполагал, что ощущения схожи. Он вывернул в широкий проход и понесся в сторону спуска. Под ногами мешалась разбросанная обувь. Сбоку наперерез выскочили несколько зомби, преградив путь. Микеланджело, не сбавляя скорости, зажал в зубах коробку с игрой, которую до этого держал в одной руке, и вытащил вторые нунчаки. Он подпрыгнул и с размаху ударил оружием по головам ближайших двух. Те взвыли и повалились на пол. Медлить нельзя, ему в затылок дышат мертвяки. Он обогнул пару зомби. Те тянули к нему свои гнилые конечности. Перепрыгнул через заграждение вниз, на ленту эскалатора. С коробкой в зубах и несколькими заткнутыми за пояс, раскручивая нунчаки, он понесся вниз. — Раф! — крикнул он сквозь сжатые зубы. На первом этаже произошли перемены. Его брат был не один, несколько зомби толпились в узком проходе. Там же стоял и Рафаэль. Он раскидывал ближайших тяжелыми ударами ступни. Те отлетали от мощных пинков и сбивали остальных. Услышав, что брат зовёт, он отскочил подальше от толпы и обернулся в сторону Микеланджело. Завидев Майки, усмехнулся, перевёл взгляд на толпу зомби, спускавшуюся со второго этажа, округлил глаза и выругался. — Майки, — рыкнул он, — какого хрена? Рехнулся, наверх бежать? Сказано было, уходим! Рафаэль успел завалить парочку зомби. Его куртка блестела от кровавых подтёков, а лезвия саев окрашены в красное. Хоть в его голосе и звучало недовольство, Микеланджело знал, что брат рад возможности помахать оружием. Всегда первый в битве, и даже теперь, когда приходится бороться с зомби каждый день, с удовольствием бросается в бой. Казалось бы, они и так убивают, пусть даже и уже мертвецов, так часто, что должно претить даже такому любителю разбивать носы, как Рафаэль. Передышки всегда нужны, в конце концов. Но нет, Майки кажется, что тот специально ищет себе противников, вернее даже жертв, чтобы утолить свою... непонятно что... Жажду крови? Злость на то, что миру пришел конец? Ненависть к просто случайной вещи, которой не посчастливилось встать у него сегодня на пути? Микеланджело не знает. Его беспокоит, что теперь, когда можно без угрызений совести разбивать головы, Рафаэль получает от этого такое удовольствие. Микеланджело же это не по нраву. Убивать всегда противно, будь то ниндзя в черном из клана Фут или ходячие мертвецы. Да, Донни объяснил, что в зомби мало что осталось от живых, но всё же выглядели те как люди, их кровь, хоть и более темная и вязкая, была похожа, и их кости ломались со схожим треском. — Я всё взял, пошли! — коробка в зубах мешала чётко говорить, однако Рафаэль понял и кинулся к выходу. Две тележки уже ждали около раздвинутых стеклянных дверей. Братья схватили каждый по одной, толкнули за ручки и ринулись через дверной проем. Микеланджело положил нунчаки и коробку, до этого зажатую в зубах, сверху в тележку. Колесики задребезжали по асфальту. Тележка угрожающе раскачивалась и, казалось, что она вот-вот опрокинется из-за высокой скорости и неровной поверхности. Они бегом пересекли наполовину пустую парковку. Микеланджело обернулся и заметил, что десяток зомби уже выбегали из-под синей вывески супермаркета Уолмарт. — Вот чёрт, — Рафаэль пропыхтел позади, — они отовсюду полезли. — Наверное, недовольны тем, что мы не заплатили. — Быстрее надо было свои игры выбирать, болван, целая толпа прибежала, пока ты тупил. Они вывернули на дорогу. Супермаркет находился на окраине городка, одного из тех, в которых только пара домов, школа, магазин да церковь. Шелрейсер показался рядом с заправкой. Микеланджело надеялся, что Донни успел сделать всё, что хотел, и они смогут двинуться в путь сразу, как закинут припасы. Толпа, что гналась позади, начинала увеличиваться. — Лео! Дон! — крикнул Раф. Донателло показался из двери грузовика. Он окинул взглядом приближающихся зомби и махавшего рукой Микеланджело. Пробормотал что-то вроде "понятно", из-за расстояния расслышать было сложно, и снова скрылся внутри. Вышел Леонардо. — Лео! Мы правда пытались тихо! Это не наша вина! Честно! — Микеланджело сбавил шаг, так как из тележки чуть не вывалилась коробка с печеньем. Будет печально, если он их не довезет. Печенье-то вкусное. Донателло снова показался из проема и спрыгнул на асфальт. В руках снайперская винтовка. Он стянул оптические очки для прицеливания и надел поверх обычных. Направил дуло оружия в их сторону. Выстрел. Пуля попала в голову одного из толпы подступающих зомби. — Я завожу двигатель, — вздохнул Леонардо и вновь скрылся внутри. Дон перезарядил винтовку. Выстрел. Упал ещё один. Микеланджело больше не оборачивался, зная, что брат прикрывает им панцири. Они добежали до открытой двери грузовика и принялись быстро закидывать припасы. — Где вас носило? — спросил Дон, не отрывая взгляд от прицела. — Майки тупил. — Эй! — возмутился Микеланджело, закидывая бутылки с колой. Упс, кажется, они сильно взболтались, надо будет открывать аккуратнее и не залить ничего внутри, а то Донни расстроится. — Быстрее! — подгонял Леонардо, сидя за рулём. Двигатель машины гудел, готовый в любой момент привести Шелрейсер в движение. — Готово! — Майки закинул остатки припасов со дна и отпихнул тележку. — Донни, — позвал Рафаэль, стоя одной ногой на высокой ступеньке. — Сейчас, — звук перезарядки, выстрел. От отдачи Донателло слегка качнулся. — Донни, внутрь. — Лезь первым, я сейчас. — Нет, — последовал твердый ответ. — И ты, Майки. Живо. Рафаэль кивнул в сторону открытой двери. — Ладно, — Микеланджело заскочил на высокую ступеньку и оказался внутри. Он ногой отпихнул скинутые на пол припасы, чтобы ненароком никто не наступил. Будет обидно, если шоколад раздавят или пачка чипсов лопнет. Нет ничего хуже раскрошенных картофельных снеков. Он подобрал нунчаки, закрепил на поясе и выискал из кучи бокс с игрой. Прошел вперёд грузовика, сел рядом с Лео. Майки присмотрелся к запечатанной коробке. На ней остались вмятины от зубов. Было жаль, что она испортилась. Свою коллекцию он старался держать в хорошем состоянии. Так же как и комиксы, и DVD-диски, которые пришлось оставить в логове в Нью-Йорке. Леонардо сидел на водительском сидении и ждал, когда братья заберутся в фургон. Он сжимал руль и посматривал в зеркало заднего вида. Микеланджело глянул через плечо. Донни был внутри, а Раф закрывал дверь. Рев толпы становился громче. — Что это? — спросил Леонардо, указав на его пластрон. Микеланджело посмотрел на пояс. Коробки были в целости и сохранности. Удивительно, что ни одна не вывалились и не потерялась. — Прихватил разное вечерком поиграть, — Майки, улыбаясь, принялся вытаскивать коробки. — Поэтому задержались? — Лео снял с ручника, машина тронулась, и они начали набирать скорость. Он смотрел на дорогу. Впереди было пусто, все зомби остались позади. Звук ревущей орды постепенно удалялся. — Да не... мы же вовремя, всё успели загрузить даже, — Микеланджело поёрзал на скрипучем сидении, устраивая панцирь поудобнее в промятую спинку кресла. — И всё же, — Леонардо глянул на брата. В его голосе был вопрос и легкое раздражение, — вы должны были прийти раньше, сразу после того как связались по рации. Ты же знаешь, как быстро собирается на крик Орущего толпа, Майки. Вам не стоило задерживаться. Зомби могли взять Шелрейсер в кольцо. Тогда выбраться было бы непросто. С Лео всегда так. Не знаешь, когда простой разговор может перейти в поучительный урок и высказывание недовольства. Микеланджело хотелось закатить глаза, но он сдержался. Да, это неприятно, когда зомби со всех сторон обступают Шелрейсер, царапают обшивку и пытаются забраться на крышу. Случалось такое, когда им приходилось подолгу стоять на месте, расчищать дорогу от заброшенных машин. Ещё однажды они заехали в большой город, зомби там ходили толпами и сразу, как их увидели, не дали шанса проехать мимо. Пришлось отбиваться и гнать напролом. И всё же Лео преувеличивает, до этого бы не дошло. Они с Рафом пришли бы быстрее. А даже если и нет, то скинуть пару мертвяков с крыши не так сложно. — Ладно, Лео, не злись только, — Микеланджело потёр затылок. — Ах да! Он сорвался с места, проскочил мимо Донни, который укладывал винтовку на полку под крышей, и присел рядом с горой еще не разобранных припасов. Выискал среди разбросанных вещей, что хотел, и взял в руки несколько упаковок. Недалеко, в глубине грузовика, Раф поспешно перекладывал бутылку с янтарной жидкостью из куртки в ящик под матрасом. Микеланджело отвёл взгляд, встал и прошел в переднюю часть фургона. — Лео! Ты не поверишь, что я тебе принес! — он плюхнул на полку около руля шуршащие упаковки. Леонардо скосил взгляд, его глаза расширились, а губы дрогнули в улыбке. — Спасибо, — он оторвал руку от переключателя передач и взял одну. В его голосе искренняя благодарность. — Да пустяки, — Майки широко улыбнулся. — Просто напоминаю, кто твой самый лучший брат. Леонардо не ответил. Он повернул голову в сторону дороги, придерживая руль, аккуратно надорвал упаковку с весёлым бисквитным ковбоем и отправил в рот батончик целиком. Если съесть не сразу, а надкусить, то могут посыпаться крошки. А за крошки на переднем сидении здесь убивают. Майки затылком чувствовал, как Донни недоволен, что кто-то ест на его любимом водительском сидении. Но он ничего не скажет, потому что Лео можно. Если и насорит, то без возражений и напоминаний за собой уберёт. У Майки и Рафа же такой привилегии нет. Есть можно либо на кухне, либо на крыше, либо на своём спальном месте. Упаковка от бисквитного батончика «Твинки» отправилась в мусорное ведро, а рука потянулась за новой пачкой. У Леонардо обычно все будни идут по режиму: тренировка, медитация, полировка катаны — все в свое время. Так же и прием пищи. Старается, чтобы семья ела в одно время каждый день. Любит сверяться с часами под лобовым стеклом или с теми, что на кухне. А вот устоять перед «Твинки» не может. Попирает свой же глупый режим и сразу съедает всё, что удается найти на вылазках. Забавный он. Даже идет против правила Донни не есть на переднем сидении. Микеланджело вытянул ноги, скрестил руки на пластроне и взглянул в боковое окно. Мимо мелькали дома с низкими оградами, посаженные у дороги раскидистые деревья и машины вдоль обочины. Трава местами пожухла от жары. Солнце светило ярко. От лучей спасал затемненный козырек над стеклом. Если через полчаса дорога никуда не свернет, то помогать тот перестанет и свет начнет резать глаза. Тогда Майки пойдет и сядет на кровать, поиграет в новые игры. На ужин сделает что-нибудь особенно вкусное. Теперь у них много отличных ингредиентов. Мастеру Сплинтеру должны понравиться те печенья, что он нашел. Большой темно-зеленый грузовик с прицепленным фургоном продолжал свой путь по залитой солнцем трассе.