Ты не гей? Исправим!

Двое молодых людей, один старше, другой младше, стояли прямо на лестничной клетке. А все потому, что Анна действительно была дома, Эдриан все же дошел туда, куда хотел, а Ханс достиг-таки своей цели. Вот только цель его оказалась недостижимой из-за прямо стоящего напротив него какого-то мужика. Внешностью он не походил на отца двух сестер, уж слишком молодой бы папаша вырисовывался. Да и что-то в этом недо-байкере навивало на мысль, что перед ним все-таки парень, а не мужчина. Должно быть ему где-то в промежутке от двадцати пяти до тридцати. Глаза у этого парня были на удивление темные, точно так же как и волосы. И что еще более странное они были длинные и подвязаны такой же черной резинкой, как и косуха, в которую был одет молодой человек. Или не совсем молодой. Средний такой. Не важно. Ханс внимательно изучал его вот уже с минуту, и казалось за все это время тот становился только злее. Наверное, не стоило ему говорить с порога, что он пришел лишать Анну девственности. Шутка выдалась смешной, Ханс бы, например, посмеялся. А вот этот паренек похоже ее не оценил. – Ты кто, мать его, такой? – прошипел Эдриан. – Тоже самое могу спросить у тебя. – Слушай мальчик, ты давай за языком своим следи. Грубить старшим, такая себе идея. – Старшим? Ты уже приписал себя к старикам? А я думал после восемнадцати все себя стараются омолодить, а ты видимо тот еще уникум. Эдриан рыкнул и с силой ударил по стенке рукой, да там же ее и оставляя. Он был немного выше этого рыжика, и поэтому угрожающе нависнуть над ним не составило никакого труда. Вот только, кажется, Ханс, если и испугался, то виду никакого не подал. Наоборот продолжал так же легко улыбаться, и хоть самой улыбки на губах видно не было, в глазах определенно плясали чертята. – Ты… Даже дышать в сторону моей сестры не посмеешь, не то, что трогать ее своими грязными руками. – А-а… Так ты их старший брат, а я все думал, ну не можешь же ты быть отцом. Морщинок мало, да и прикид нелепый. Эдриан почему-то внезапно отошел от него на шаг и стал внимательно оглядывать свой внешний вид. – Чем это тебе моя одежда не угодила? – По-юношески дерзко, но наивно. – Пф, можно подумать ты тут стоишь эталон моды. – Я выгляжу стильно. – С пидорским шарфиком от гучи вокруг шеи? – Этот шарфик стоит дороже, чем вся твоя годовая зарплата, уж не знаю, кем ты работаешь, но все равно уверен, что его стоимость покроет все твои доходы. И с чего ты взял, что он пидорский? По себе не хорошо других судить. Эдриан резко распахнул глаза, пропуская первую часть реплики Ханса, где тот вообще-то куда более серьезно унизил его, и обратил внимание только на последнее предложение. – Ты кого пидором назвал?! – У-у-у… Задел за больное. – Ах, ты… – Неподражаемый, умопомрачительный, сногсшибательный и единственный в своем роде Ханс Янг, ученик старшей школы. Очень приятно познакомиться. Фрозен удивленно приподнял брови. Да что этот ребенок вообще себе позволяет. И что у него с головой, чтобы так странно скакать с темы на тему. Эдриан даже растерялся и не понял, что сейчас ему следует ответить, поэтому, видя его заминку, Ханс улыбнулся, протягивая вперед руку: – А теперь тебе тоже надо представиться. – Эдриан Фрозен. Эдриан протянул руку и все-таки пожал, думая над тем, что может так они сейчас прекратят собачиться, но следующая реплика Ханса повернула все в обратное русло: – У тебя даже имя гейское. – Да иди ты нахуй! – На твой? Эх, эх… Это какое-то проклятие. И угораздило меня родиться с такой внешностью и с таким хорошим положением в обществе. Нынче не только девушки без ума от меня, но и молодые люди прохода не дают. Эдриан стоял рядом с ним и пыхтел через нос не хуже паровоза. – Хотя знаешь… – Ханс улыбнулся и осмотрел его с ног до головы. – Может, если бы мы тебя приодели и сходили бы с парикмахерскую, я бы даже разрешил тебе меня поцеловать. – Гомик! – Почему сразу гомик? Я же вообще-то к твоей сестре пришел. – Сраный пидр! Не смей подходить к Анне! Не хватало еще, чтобы она от тебя этой пидоросней заразилась! – Это по-твоему так происходит? А ты забавный, – Ханс хихикнул. Эдриан попятился от него назад и обошел стороной, подходя поближе к двери и уже опуская свою руку на ручку. – Катись отсюда, – выдохнул Фрозен через плечо. – Хей, ну мы же так хорошо разговаривали. Куда ты уже уходишь? – От тебя подальше. – У вас у всех Фрозен видимо в крови давать мне отворот поворот этой фразой. Но если Эльза получилась хорошенькой, но довольно мягкая. Анна похуже, но довольно дерзкая. То ты совместил в себе две перекрестных черты, удваивая их проявление. Эдриан, слушая его монолог, хмурился с каждой репликой все больше и больше. – Что ты блять несешь? – Ты слишком недоступный, да еще и неплохо сохранился для своего возраста. Ты знаешь? – И к чему ты это говоришь? – зарычал Фрозен. – Не ты ли сказал, что я хреново выгляжу всего пару минут назад, а?! – Я, но я же говорил про одежду. Ее всегда можно сменить, а вот личико, к сожалению, не исправишь. Вернее, исправишь, если есть бабки. Но тебе это совершенно ни к чему. Эдриан убрал руку с ручки и глубоко вздохнул, уже во второй раз за день хлопая себя ладонью по лицу. Честно слово, когда его сестры перестанут быть сгустком той энергии, которая притягивает вот этих всех странных до жути особей? – Слушай, парень… – Ханс. – Слушай, Ханс. Вали уже отсюда. – Но я голодный. А когда я еще находился в прихожей, то слышал, что у вас готовится вкусный ужин. Не сочти за хвастовство… – Ох, ну что ты… – …но я хорошо умею готовить. Могу посоветовать пару рецептиков и обучить тебя хитростям замешивания теста. – Готовит мать, я на кухню не собирался. – Очень жаль, я думаю фартучек тебе бы подошел. Ну так, что скажешь? Обещаю, приставать не буду. Янг вытянул свою руку вперед, как в тот раз, когда представлялся минутами ранее. А Эдриан подвис с ладонью у лица на этот момент, все еще с опаской вглядываясь, то в лицо этого рыжика перед собой, то в его руку. При чем руку он изучал с тщательной осторожностью, как будто боялся, что тот успел за то время, пока они переговаривались, привязать к ней бомбу. И все-таки, еще раз подумав о том, что если он прогонит этого парня сейчас, то он может тайком залезть к Анне через окно (Ханс мог), старший брат подумал, что под его присмотром будет куда проще за ним проследить и уберечь сестренку от опасности, поэтому неуверенно, но протянул свою руку вперед, пожимая ладонь Ханса. Уголки губ Янга вздернулись еще чуть выше. – Видишь? И совсем не СТРА-А-А! – Брат, ну ты еще долг-о-оо… Раздался грохот, и когда Анна простояла без движения секунду другую, разглядывая картину развернувшуюся прямо перед ее носом, она едва ли пришла в себя и снова начала дышать. Девушка слишком сильно и неожиданно для Эдриана открыла дверь, а поскольку тот стоял к ней практически вплотную, так и получилось, что она впечаталась в его спину. Парень не удержал равновесия и завалился всем телом прямо на Ханса. При чем если лицо Эдриана в паре сантиметров от Янга выражало полный шок и даже стыд в какой-то мере, то Ханс оставался абсолютно непроницаемой глыбой льда, и все та же привычная и легкая улыбка сидела на его губах. – Я так понимаю, что помешала? Ханс, лежа под ее старшим братом, хихикнул. – Брось, Анна, неужели ты серьезно решила, что мы занимались здесь такими постыдными вещами? Просто тебе надо держать силу удара, а не то в следующий раз Эдри упадет на меня так, что своим лбом вынесет мне половину челюсти. Девушка фыркнула, закатывая глаза и разворачиваясь на пятках, уходя снова в квартиру. – А ты все такой же придурок, Янг. Ханс лишь едва хмыкнул, теперь переводя взгляд на Эдриана перед своим лицом. Позу они так и не поменяли. – Вообще-то я думал, ты уже встанешь за это время, что мы с ней говорили. Не то, чтобы я имел что-то против, но все-таки лежать тут слишком твердо для моей задницы. – Кретин… – фыркнул старший на манер своей младшей сестры и спешно выпрямился в полный рост, отряхиваясь. Ханс поднялся следом и тоже начал очищать себя от пыли. – И почему все меня только оскорбляют? – Хватит ныть, рыжий. Заходишь, или нет? И Ханс зашел.