***
Джеймс сонно открывает глаза. Всё перед ним размыто, но он чувствует, как кто-то трогает его. Агент замечает, что на нём нет ни пиджака, ни рубашки. А перед ним стоит парень в красной жилетке. Джеймс привстаёт и резко поднимает голову, чтобы посмотреть на парня, из-за чего голова начинает только сильнее грузиться и болеть. — Тебе нужен отдых, — Говорит он, кладя голову агента обратно на подушку. Но он сопротивляется, отрицательно мотает головой и что-то бормочет под нос, — Я сказал, ты должен отдохнуть! Джеймса силой возвращают к кровати и он сонно протирает глаза. Оказывается, рядом с ним находился Первый. Он строго глядел на синеглазого, а тот, не понимая, что происходит, лишь оглядывался по сторонам. — Где Шрам?... — Бормочет он, кладя руку на голову, тем самым измеряя температуру. Лоб его полыхает, будто бы агент лежал в самое пекло под солнцем часа четыре, не меньше. Он тяжело вздыхает, понимая, что заболел. — У То... — Хотел было ответить Первый, как начал запинаться, — Кхм... Диктора. — Ч-что?! — Вскрикивает Джеймс, снова поднимаясь с кровати. Но Номер Один снова опрокидывает его на кровать, тем самым приказывая, чтобы синеглазый поспал. — Ты кричал во сне. И не только, — Решил сменить разговор шрамированный, что не мог не заметить Джеймс, — Твои глаза все в слезах и видна краснота в них. Тебе необходим крепкий сон. — Н-но Шрам он! — Джеймс хотел возразить, но ему не дали этого сделать. — Что он? Да, у Диктора, знаю, — Вздохнул Кб. Кажется, ему и вправду жаль, что Шрам на данный момент сейчас не с ними, — Не беспокойся по этому поводу, мы его обязательно вытащим. — А как же, — Буркнул себе под нос синеглазый, но Первый всё равно услышал то, что он сказал. — Не только ты сейчас скучаешь по любимому. Я бы мог сейчас находиться рядом с ним, но пожертвовал собой ради того, чтобы вы отбились от кукол и камер, — Нахмурил брови Номер Один, подходя к Джеймсу, — Я мог этого не делать. Ты хотя бы спасибо скажи мне. — Я, конечно, благодарен тебе за всё, — На этих словах протезный сделал некую паузу, — Но мог ли ты бы спасти ещё и жизнь Шраму? Или ты его настолько ненавидишь, что с радостью бы отдал его в рабство своему дружку? — Он мне не друг! — Постепенно начал сжимать кулаки и скрипеть зубами от злости Первый. — Точно, твой любимый, — Закатил глаза агент, скрестив руки на груди, — Садист хренов. — Повтори-ка, — Парень судорожно вздохнул, понимая, что сейчас взорвётся от накопившейся злости. — Я сказал сади... — Тут парень со шрамом не выдержал и ударил протезного по челюсти. Джеймс что-то промычал и зажмурил глаза. А было на самом деле больно. Первый злобно смотрел на синеглазого, сжимая и разжимая кулаки. — Не смей так говорить о нём, — Парень отвернулся от раненого, — Ты не знаешь какой он на самом деле... — Да ну? — Приподнял бровь агент, потирая подбородок, что до сих пор болел, — Оказывается, он не сумасшедший... — Да, — Перебил Джеймса Номер Один, отводя взгляд в сторону, — Он просто хочет... Тут парень запнулся. Сказать ли агенту правду? Кажется, он заслужил доверия, но Первый не особо то и доверчивый парень. — Хочет чего? — Спросил синеглазый, напрягаясь с каждой секундой всё сильнее и сильнее, — Ещё больше убийств наших братьев? — Нет, — Отрицательно мотнул головой Кб, — Он... Он не желает нам зла... — А чего же ещё он желает, как не зла? Может, свободы и счастья нам? — Не мог остановиться Джеймс. Ему просто не верилось в то, что его создатель на самом деле не плохой человек! Хотя, таковым его и называть нельзя, но и плохим тоже, — Что-то я сомневаюсь в этом... — Аргх... — Рыкнул на агента Первый, недовольно нахмурившись. Как же его заколебали люди, которые считают, что его любимый — плохой человек. Почему же они просто не могут поверить в то, что он изменился? Разве это так сложно? — Ты не понимаешь! — Да всё я прекрасно понимаю, Красный! — Джеймс привстал с кровати и, встретившись с Первым взглядом, недовольно начал смотреть на того, — А может, ты сюда приебался, чтобы угробить всех нас?! — Ты что, с ума сошёл?! — У Первого округлились глаза. Как Джеймс может думать о таком?! — Я же на ваших глазах уходил в портал! — Но не ушёл, — Пробормотал агент, опечалено переведя взгляд с шрамированного на стенку, — Ведь так? — Так, — Кивнул парень, тоже утихомирив свой пыл и тяжко вздохнув.— Я просто хочу увидеть своего любимого...
Тут парни с удивлением посмотрели друг на друга, понимая, что сказали одно и тоже. Джеймс прикусил губу, слегка покраснев, а Первый отвёл взгляд, тоже краснея. — Значит... — Протянул синеглазый, заливаясь красной краской, — Ты скучаешь по нему? — А как же! — Вдруг резко закивал Кб, чем немного рассмешил Джеймса, — Он — самое дорогое, что есть у меня... — Понимаю... — Мягко улыбнулся агент, чем заставил улыбнуться и Первого. Наступила тишина. Но не такая уж и неловкая, как казалось на первый взгляд. Оба думали о своих возлюбленных и понимали, насколько они ими дорожат, — А можно спросить у тебя кое-что? — Конечно, — Пожал плечами парень, параллельно кивая, — А почему бы и нет? — В твоих отношениях с... Томом... Ты... — Вдруг агент замялся, чем лишь сильнее заинтриговал парня, — ...актив? Номер Один замялся, краснея ещё больше. Вскоре он превратился в помидорку. Но парень ответил на вопрос агента, чем заставил того удивиться. Первый прошептал тихое «нет», опуская голову, будто бы стыдясь этого. А чего тут постыдного то? Первый и сам не знает. — У вас был с ним секс? — Спросил уже второй вопрос Джеймс, лукаво улыбаясь. — Так, хватит, — Первый постыжено закрыл лицо руками, пытаясь скрыть свой румянец, — Это уже слишком! — Ну я же просто спросил! — Промычал синеглазый. А улыбка не сползала с его лица, что только больше смущало Кб. — Это личная информация, — Недовольно скрестил руки на груди шрамированный, поворачивая голову куда-то в сторону, но подальше от агента, у которого, кстати, была ехидная улыбка на лице. Из лукавой она постепенно превращалась в пошлую, — Тебе зачем это знать? — Да так, — Пожал плечами Джеймс, — Я девственник, как и, вообщем-то, Шрам¹ — Ладно, — Вздохнул Первый, закатывая глаза куда подальше, — Да, у нас был секс с Томом. И не один. Доволен? — Ещё как! — Словно маленький ребёнок, обрадовался Джеймс. Первый потрогал свою щеку и снова убедился в том, что она до сих пор полыхает. От этого парень лишь судорожно вздохнув, прикрыл глаза, — Что-то не так, Красный? — Всё в порядке, — Резко ответил он, подходя к выходу из лаборатории, — Советую поспать тебе, Джеймс, сегодня вечером будет собрание. В десять вечера, а сейчас, если ты хочешь знать, семь. У тебя есть три часа. — Я понял, — Кивнул агент, ложась на кровать. Та предательски заскрипела под его телом, но Джеймса это никак не смущало, — Постараюсь заснуть. Номер Один кратко кивнул и, выйдя из лаборатории, захлопнул дверь за собой. Сегодня ему предстоит ещё вселить командный дух в революционеров, так что не стоит пока расслабляться.***
Шрам сонно зевнул и приоткрыл глаза. Он ничего не видел, кроме кромешной темноты. Оглядываясь в поисках света, Красный так и не нашёл его. Парнишка, опечалившись, вздохнул и принялся ждать чего-то, хотя и сам не до конца понимал чего именно. Но долго ему ждать, к счастью, не пришлось. Хотя, возможно и к сожалению, так как в камеру заключённого вошёл Диктор. Вмиг и Красный жмурит глаза от яркого света, но, привыкнув к нему, открывает глаза и смотрит на садиста. Его лица по прежнему не было видно, но Шрам то уже знает, какой он на самом деле. Учёный подходит ближе к парню и смотрит на него, как будто бы чего-то ждёт. А чего ожидать то от Шрама? Только если кулака в лицо, ну или хотя бы пинок под зад. Но Диктор не хотел этого от, как он думал на данный момент, Первого, он хотел, чтобы тот заговорил с ним. — Как дела, Номер Один? — Спросил он, подойдя чуть ли не вплотную к Шраму. Тот с неким испугом в глазах отошёл от него, дабы не получить укол в шею или ещё хуже того, — Хм... Молчишь значит... Вмиг и Красный оказывается возле Ди лицом к лицу. Оба были на ровне, так как мужчина схватил красноглазого за горло, а тот, пытаясь вырваться из крепкой схватки учёного, лишь болтал ногами, в попытках освободиться. Диктор слегка ослабил хватку, позволяя сказать хоть что-нибудь Красному. Но красноглазый то знает, что если откроет рот и скажет что-то — то Ди всё равно его не поймёт, а после и вовсе убьёт мучительной смертью. Так что Шрам решил молчать. Диктору это не понравилось. Учёный бросил Красного на пол, а тот, ударившись головой об пол, тихо простонал от боли. Шрам притронулся к затылку и взглянув на руку, увидел на ней кровь. Переместив взгляд с руки на садиста, он заметил, как тот приближается к нему. Этому красноглазый был не рад. Злобный учёный схватил того за руку и сильно сжал её, да так, что Шрам начал скулить, словно... — Закрой свой рот, шавка, — ...Словно псина. Шрам пытался не скулить так сильно, но у него попросту этого не выходило! Из-за этого Ди решил наградить его ударом в живот. Парень стиснул зубы, но не решился показывать слёзы своему злейшему врагу, — Пойдём. Диктор направился к выходу и, захлопнув дверь за собой, потянул на себя Красного, чтобы тот не отставал. Шрам еле как успевал за Ди, постоянно запинаясь и тормозя. Наконец учёный пришёл к нужной ему двери. Открыв её, Диктор кинул в камеру Шрама, а после сам зашёл в неё. — Знакомься, Первый, это пыточная камера, — Включив свет в комнате, сказал Ди. Красноглазый ничего не ответил учёному, рассматривая пыточную. Повсюду были какие-то шкафчики и столы, а на стенах были наручники. На верху горела тусклая лампочка, изредка моргая, чем немного напрягала Шрама, — Что ж, приступим. Ди прошел в центр и щёлкнул пальцами. Щелчок раздался по всей комнате и... Мигом Шрама схватили куклы. Они появились будто бы из ниоткуда! Красный начал сопротивляться, но у него никак не получалось вызволиться. Куклы привязали его к столу, раздвинув ноги и руки в разные стороны. Они начали снимать с Шрама жилетку. Далее последовала водолазка. Красный, с голым торсом, лежал на столе и не мог пошевельнуться. Вся эта ситуация до жути пугала его, но он ничего не мог поделать с этим. Только если сказать Ди, что он — не Первый. Не тот, кого ищет этот садюга. Но тогда он точно прикончит Шрама... Нет. Нельзя рассказывать. Нельзя говорить. Пусть делает с ним всё, что хочет. Но Шрам не расколется. Диктор подошёл к Красному с какой-то палкой в руке. На конце было видно какое-то слово, но Шрам не смог его разглядеть. Палка была красная и горячая по виду. Но клон пока не понимал, насколько она опасна и сколько ему принесёт страданий она. Учёный преподнес её к груди Шрама. — Будешь говорить? — Спокойно спросил он, на что получил отрицательный ответ, — Хорошо. Ты сам виноват, Первый, что не заговорил со мной. Ди аккуратно положил раскольное железо на грудь Красного. Сказать, что это было не больно — значит промолчать. Шрам заорал во всю глотку. Эта пытка продолжалась где-то секунд так двадцать, пока Диктор не убрал её с груди Шрама. У красноглазого навернулись слёзы, но он не намеревался реветь. Парень судорожно дышал, пытаясь успокоиться. Но он попросту не мог! Грудь Шрама просто полыхала, жгла, болела. А ощущения Красного просто невозможно передать словами! Можно лишь сказать, что было больно. Жутко больно. Это была адская боль, что и врагу не пожелаешь. И как Первый мог встречаться с таким садистом? — Теперь то скажешь хоть словечко, Номер Один? — Убирая железную палку куда подальше, спросил Диктор. Но Шрам начал агрессивно мотать головой, тем самым снова отказываясь от предложения, — Нет? Ну хорошо, как пожелаешь. Учёный приказал куклам снять всю оставшуюся одежду с Красного и, когда те выполнили приказ, стал любоваться худощавшим тельцем парня. Но любовался он недолго. Диктор схватил кнут и начал бить им Красного, из-за чего тот иногда вскрикивал от боли.***
Команда собралась возле круглого стола. Не хватало лишь двух членов команды, а именно — Первого и Джеймса. И вот, заходя в зал собраний, синеглазый увидел такую картину: Боец тренируется на Флеше, будто бы он — его новая боксёрская груша, Шизо бегает вокруг стола с тарелкой печенек, что наверняка приготовил Эль, ведь матадор сейчас бежит за шизофреником, а Перец стоял на столе и бил тростью воздух, якобы так тренируясь. Пустынный же просто спокойно сидел за столом и читал книгу. — Берегись! — Крикнул парень в подтяжках, показывая на трость, которая вот-вот прилетит в голову Боба. Парнишка сказал тихое «ауч» и начал потирать свой затылок после удара трости. Алекс подошёл к Пустынному и, подняв свою трость с пола, промолвил: — Прости, Пустя... — Всё в порядке... — Утвердительно кивнул Острому Боб, — Не переживай. — Перец, — Джеймс стоял у прохода в гостиную и любовался столь интересной картиной, — Слезь со стола. Мигом и Алекс уже стоит на полу, а революционеры не сводят удивлённых взглядов с агента, что немного подбешивало того. Синеглазый накинул на себя заранее пиджак, чтобы хоть как-то прикрыть своё голое тело, что уже, кстати, было обмотано в бинтах. Бинты же были запачканы кровью. Джеймс тяжело вздохнул и присел на один из стульев. Ему примеру последовали и остальные революционеры, включая и самого Перчика. Удивительно, как на него может повлиять агент, не так ли? Тут в зал заходит Первый. Вид у него, как показалось Бобам, не из лучших. Да и они были правы. Кб жутко устал за последнее время и просто желает отдохнуть. Но, как видимо, ему ещё не скоро придётся отдыхать. Он осматривает всех пришедших и помечает у себя в голове, что все на месте. Ну а как же нет? Ведь сейчас речь пойдёт о Шраме, а всем уж больно интересно узнать, что с ним! Первый не знает как подбодрить команду. Его силы вовсе иссякли, парень был бы и не прочь подремать часиков так десять, но он не может. Нужно составлять план по спасению его двойника. И этим он и займётся ближайшие часы. Кб подходит к ребятам и присаживается на единственный свободный стул. Он томно вздыхает и начинает свою речь: — Как вы все знаете, Шрам попал в плен. Теперь, когда он в опасности, он нуждается в нашей помощи. Мы необходимы ему, и его жизнь находится в наших и только наших руках, — На этом слове Кб посмотрел на каждого из революционеров. На их лицах красовалась одна и та же эмоция, что и у остальных — страх. Страх за своего лидера. Они боялись. И Первый это прекрасно понимал, — Завтра мы пойдём спасать его. Но не все. Так как в команде есть раненые, то с ними должен кто-то остаться. Итак, на операцию пойдёт Эль, Перец и Боец. Соответственно, на базе остаётся Шизо, Боб, Флеш и Джеймс. Некоторые были рады, как например Алекс и Флеш, а другие, как Боец и Джеймс наоборот. И если первый расстроился не так уж сильно, то второй был просто в бешенстве! Как его могли не позвать на такую, хоть и опасную, но операцию?! А тем более накануне жизнь Шрама. Джеймс просто недоумевал. Агент со злости ударил по столу протезным кулаком и встал со стула, чем только привлёк внимание остальных. — Я не намереваюсь стоять в стороне, пока вы будете не пойми чем страдать на заводе, что ты, Красный, называешь «операцией», — Последнее слово он выделил, намереваясь таким образом оскорбить Первого, — Я пойду с вами. — Исключено! — Номер Один тоже встал со стула и подошёл к протезному. Тот даже и не испугался злобного взгляда лидера, — Ты остаёшься здесь. — Но Шрам!... — Джеймса резко перебили, что ему вовсе не понравилось. — Я тебе говорил это уже сегодня и повторю ещё раз: мы спасём Шрама и вскоре он будет здесь. Я тебе даю слово. Не гарантирую, что без единой царапины, но жить он будет, — Слегка улыбнулся Первый, протягивая руку агенту, — Договорились? Джеймс немного помялся, но всё же пожал её. — Договорились.