Старые друзья

— Высоко… — Жнец взглянул вниз, тут же оценив расстояние отсюда, с края здания, до не весьма привлекательного грязного асфальта, тихо присвистнув. — Метров тридцать. Может, чуть меньше. В любом случае, высота приличная, — юноша медленно выпрямился, бросив косой взгляд на ещё одного человека, стоявшего недалеко от него. — Ну так что? Мужчина немного отшатнулся от края, упершись спиной о железные поручни, что преграждали путь назад. Он, в отличие от Рональда, все ещё принадлежал к миру живых, что его, по видимому, не особо устраивало. Его нельзя было назвать молодым: кое-где уже начали появляться морщины, а на висках проявлялась первая седина. Тёмные волосы были перевязанны лентой и подчеркивали благородную бледность лица.  — Я сейчас сделаю шаг! — крикнул мужчина, пытаясь заставить верить в то, что он сделает, скорее себя, чем собеседника.  — Давай, — равнодушно пожав плечами, Рональд вальяжными шагами, будто не зная, что слева от него обрыв, направился к собеседнику, и, резко крутанувшись на карнизе, остановился возле самоубийцы. — Ты правда думаешь, что по ту сторону тебя ожидает избавление от всех твоих проблем? Брюнет лишь нервно сглотнул и крепче сжал поручни дрожащими от напряжения руками. Сейчас металл казался неестественно холодным, до боли обжигая разгоряченную кожу ладоней. Внизу уже начала собираться толпа зевак, которыми, по большей части, управляло любопытство, чем сострадание. Хотя, чего можно было ещё ожидать от людей в такой ситуации? Кое-где раздавались возмущённые возгласы, смешанные с грязной бранью; кто-то пытался докричаться до самоубийцы, но из-за стоящего шума было невозможно чётко разобрать слова.  — А разве нет? — нарушил образовавшуюся между ними тишину мужчина. — Там, после жизни, нас всех ожидает только пустота. Нет смысла в том, чтобы что-то делать, к чему-то стремиться, чем-то жертвовать ради того, чтобы получить пару минут признания, мгновение счастья… Ведь дальше лишь пустота… А даже если и Ад, то что? Это всяко лучше, чем такая жизнь. Хотя… что ты можешь понять?! Ты слишком молод, чтобы это понять. Последние фразы Рон пропустил мимо ушей.  — Наивный, — хмыкнул жнец, пожав плечами. — А кто, по-твоему, я?  — Что? — вопрос немного смутил человека, но он быстро взял себя в руки. — Человек, конечно. А кем тебе ещё быть?  — А на сколько ты в этом уверен? — губы юноши дрогнули, растянувшись в ухмылке. От резкого сильного порыва ветра брюнета чуть было не сдуло с парапета, но тот чудом удержался, ещё сильнее сжав балки. Те весьма необнадеживающе скрипнули, предупреждая, что ещё раз такого напора не выдержат и отправятся вниз вместе с самоубийцей.  — Ну так прыгай, чего же ты стоишь? Впереди ведь такие манящие перспективы! — Рон резко схватил его за рукав и подтянул вперед, отчего тот немного потерял равновесие, оступившись и уже чувствуя мгновения свободного полёта. Он беспомощно пытался схватиться за воздух. Дыхание резко перехватило и в глазах на мгновение потемнело от адреналина.  — Нет! Стой! Подожди! Я передумал! Крик очень быстро погас, утонув в шуме города. До мужчины не сразу дошло, что он не падает, и даже более — все ещё находится на крыше, удерживаемый юношей. Тот отдернул его назад, небрежно, будто это не стоило ему никаких усилий, и человек снова вцепился в опоры.  — Знаешь, я раньше тоже был уверен в том, что это единственный выход. — Юноша поднял голову, облокотившись на поручни, и посмотрел в небо, затянутое серыми тяжелыми тучами. Казалось, высота его совсем не пугала. — Что все это бессмысленно, продолжать жить так, как это делал я. Я устал от самого себя. Каждое утро просыпаться и осознавать, что ничего не изменилось, что ты так же не находишь выход из этого потока проблем. Это так утомляет и удручает одновременно. Я просто устал жить… Было непереносимо больно… Я чувствовал, как пуля изнутри разрывает мою голову и рассекает плоть мозга, слышал хруст собственного черепа, видел и чувствовал пульсацию крови, хлыставшей из пробитой головы. И знаешь что? Только тогда я понял, что выход был… — Лицо мужчины менялось с каждым сказанным Ноксом словом, белея от понимания того, кто с ним разговаривает, и это, в свою очередь, забавляло жнеца. — Но знаешь, что оказалось потом? Что для таких, как мы, не существует ни Рая, ни Ада. Лишь вечность, на протяжении которой я обязан наблюдать за тем, как умирают другие; видеть, как жизнь покидает их, как одно поколение сменяется другим, наблюдать за войнами и катастрофами. Смерть для таких как я — это лишь начало новой жизни, оборвать которую снова не сможет никто. Это наказание похуже любой из адских мук. И я отдал бы все, чтобы… А неважно. Ты прыгать будешь или нет? А то я уже мерзнуть начинаю. Не смотря на сказанное, Рон все так же остался стоять, не предприняв попыток застегнуть плащ. Снова между собеседниками повисла неловкая тишина. Люди внизу громко переговаривались друг с другом, утратив интерес с самому виновнику события.  — И что мне теперь делать? — потускневшим голосом спросил мужчина, разглядывая свои ноги.  — Жить, пока ещё можешь. — Человек поднял глаза, встретившись с неестественно зелёными жнеца.Тот же поспешил отвести взгляд, сделав вид, что заинтересовался толпой. Брюнет поджал губы. Он колебался ещё около минуты, слушая отдающийся в голове стук собственного сердца и прокручивая в голове все события, произошедшие до того, как он решил оказаться на крыше. И внезапно решение оказалось довольно очевидным. Сейчас, когда он смотрел на свою жизнь со стороны он понимал все, и уже отчётливо знал свои дальнейшие действия. Осторожно держась за перила, мужчина перелез через них, снова оказавшись на крыше и медленно, немного пошатываясь, побрел к лестнице. Он остановился, схватившись за первую планку, и повернул голову к Рональду, все ещё стоявшего на прежнем месте. Его образ начал немного терять очертания, одновременно становясь нереальным и черезчур настоящим. Вздохнув, человек отвернулся, начав спускаться вниз. И снова остановился, повернувшись к жнецу.  — Спасибо, — еле слышно проговорил мужчина, будто стесняясь своих слов. И снова двинулся к выходу, сдерживая себя от того, чтобы остаться и ещё немного поговорить с юношей. И все-таки этот странный парень ему кого-то напомнил.  — Он ведь все равно умрёт, ты ведь это знаешь. — За спиной резко послышался холодный голос Спирса, от которого Нокс вздрогнул, но не сменил позы. Нет, он знал, что Начальник придёт, но не так быстро.  — Да, Уилл, я это знаю. — Рональд повернул голову, встретившись с испепеляющим взглядом наставника, и лишь улыбнулся в ответ. Его испугал собственный голос — неестественно хриплый. Хотя, возможно, он просто простудился. — Но ведь не сегодня. Возможно. По крайней мере, он умрёт не от собственной руки и у него будет шанс на перерождение. Уильям двигался практически бесшумно.  — Ты вспомнил его, ведь так? — Уилл стоял рядом с Рональдом, наблюдая за расходящейся толпой зевак. Некоторые, что могли видеть на крыше двух жнецов, оставались, но, понимая, что зрелища не будет, очень быстро теряли интерес.  — Когда-то давно мы учились с ним в одном колледже. Забавным был пареньком. — Смутные обрывки воспоминаний вспыхивали и так же быстро угасали в голове юного жнеца, сохраняя лишь мимолетные образы. Со временем все жнецы рано или поздно начинают вспоминать свою предыдущую жизнь. Лица простых прохожих становятся знакомыми, будто из далекого сна.  — Но как же судьба?! Ты не имел права менять уже утвержденную линию судьбы!  — Когда-то он был мне другом! — повысил голос Рон и в упор взглянул на Спирса, но, не выдержав его пронизывающего взгляда, опустил глаза и снова повернул голову. — И я сделал, что сделал. Я не хотел, чтобы он стал… Таким как я. Наставник поправил очки секатором. Он всегда так делал, когда думал.  — Об этом всем напишешь мне позже. А сейчас лучше присмотри за Греллем пока он ничего снова не натворил. — Наконец-то изрек жнец.  — Так точно. — Привычное выражение лица снова вернулось к Ноксу, и, подмигнув начальнику, он сиганул с высоты, плавно приземлившись, и направился на поиски коллеги. Будто ничего и не было. Уильям лишь провёл подопечного взглядом, так и оставшись стоять на крыше. Начинался дождь…