Fake Management for Beginners

      Внутри дома горел свет; в Силе ощущалось присутствие живых существ: несколько детей... подросток?.. Женщина, должно быть, их мать. Откуда-то сверху донесся детский плач, послышались легкие — женские? — шаги. Всё снова стихло. Сам дом не вызывал никаких подозрений: просторный, добротный, без излишеств, такой, каким и должен быть дом фермера с неплохим достатком.       Нут отвел джедаев в ванную, давая им возможность привести себя в порядок. После того как одежда была очищена, рана Оби-Вана — перевязана, а сам Оби-Ван уложен спать в любезно предоставленной Нутом комнате, Квай-Гон решил расспросить подробнее, что происходит, почему в округе не видно огней ни от спидеров, ни из домов и что за твари на них напали.       — Лептахи — ну, лептотиолы то есть — в целом безобидные, только их на расстоянии надо держать, не то всё разнесут. Опять же, у них сейчас птенцы пошли, слётки. Жрать хотят, а жрать нечего — извержение было, всё съедобное или свалило, или сдохло. Вот и звереют. Но вкусные, кстати, заразы! Жаль, охотиться на них запрещено уже лет пять, развелось активистов... впрочем, небо-то высоко, а закон — далеко, — Нут помолчал, чему-то ухмыльнулся. — Опять же, электричество. У кого генераторы есть, как у меня, тем жить можно. А центральная линия всё, отключили. Без генератора никак, сами понимаете: ладно, изгородь от шуттовых птах, но ведь и лейку нормально не зарядить! — потом он покосился на меч: — Лепам, между прочим, камней достаточно, зачем было их шинковать-то? Я пару дроидов настроил, они кидаются — птахи не подходят.       Не человек, а просто кладезь информации! Вот только дроид, карауливший на поле, никаких камней не подбирал.       — А вы там, в лесу, никого больше не видели?       — Никого не видели. Есть дураки, которые ночью на улицу лезут?       — Всякое бывает.       Квай-Гона ответ Нута насторожил.       — Говорю же — ходит кто-то, то ли браконьер, то ли мародёр. Сам его вблизи не видел, — Нут помрачнел и откровенничал уже менее охотно, видимо, поняв, что зря повел разговор в эту сторону. Квай-Гон догадался, что Нута сильно волновал некто, хозяйничающий на его территории, а еще — кто-то, так и не появившийся за несколько дней. Но, решив не портить отношения с хозяином, который согласился пустить их на ночь в свой дом, Квай-Гон поблагодарил его и направился в комнату, где спал Оби-Ван.       Комнатка была совсем небольшой, но уютной, пользовались ей явно редко. Окна были плотно занавешены, тусклая лампочка давала слабый свет, кровать имелась всего одна, на ней и лежал Оби-Ван, Квай-Гону постелили на полу. Ему было не привыкать: где он только ни ночевал на заданиях.       Как только Квай-Гон вошел в комнату, Оби-Ван тут же повернул голову к нему и решительно проговорил:       — Я плохой джедай, учитель. Я испугался. Мне было страшно, мне и сейчас страшно, а страх…       — ...ведет на Темную Сторону, — закончил за него Квай-Гон и тяжело вздохнул.       Он не собирался пока заводить этот разговор, хотел подтолкнуть ученика к тому, чтобы тот сам осознал хотя бы половину ответа на свой вопрос, но... но, значит, пришло время.       — Скажи мне, Оби-Ван, может ли страх Темной Стороны привести на Темную Сторону?       Оби-Ван недоумённо поднял взгляд на учителя. Ну да, не привык ещё к тому, что можно смотреть на жизнь не только сквозь строки Кодекса. Ничего, привыкнет. А пока стоило продолжать:       — Страх с людьми творит ужасные вещи. И, конечно, страх может привести на Темную Сторону, — медленно сказал Квай-Гон, садясь на край кровати, — но не сам страх, а неумение с ним справляться, — он замолчал, обдумывая следующие слова: — Оби-Ван, ты только недавно стал падаваном и еще не столкнулся ни с жестокостью, ни с несправедливостями, которые есть везде за пределами Храма. Твоя задача, как джедая — как человека, — не стать бесстрашным и бесчувственным, а принять свой страх и научиться с ним справляться, продолжать действовать, несмотря на переживания. Это сложно, это требует времени, это не получится вот так сразу, но учиться этому нужно. Необходимо, раз уж ты джедай, — он снова замолчал, давая Оби-Вану возможность обдумать сказанное.       Тот какое-то время молчал, а затем, посмотрев на Квай-Гона, тихо проговорил:       — Получается, я всё равно подвел вас, учитель. Когда те существа напали на нас, я... я почти не смог ничего сделать. Только стоял и смотрел, еще и рану получил, — он замолчал, а затем отвел взгляд в сторону и прошептал: — Я не смог справиться со своим страхом.       Как ни жаль было Квай-Гону раненого ученика, он не смог сдержать улыбку, так тот был суров и серьёзен — к себе в первую очередь.       — Пройдет не один год, прежде чем ты научишься действовать быстро и четко в таких ситуациях. Эти... лептотиолы как-то вызывают страх, — сказал Квай-Гон, умолчав, что и сам тогда перепугался изрядно. — И потом, ты ведь пытался сражаться. По крайней мере, мне не пришлось краснеть за тебя.       Оби-Вана настолько поразили последние слова, что он приподнялся на кровати, посмотрел на Квай-Гона, смешно приподняв брови, и спросил:       — Учитель, что вы имеете в виду?       Квай-Гон поднялся и начал готовиться ко сну, а когда он устроился на своей скромной лежанке, то начал свой рассказ:       — Ты ведь знаешь моего учителя, мастера Дуку? Он специализировался по решению сложных политических вопросов. А мне было одиннадцать, и, хоть толку от меня было немного, мастер Дуку всё равно решил взять меня с собой, разумно полагая, что раз я его падаван, пора бы показать мне политическую кухню — позволить побыть в ней пусть пока не поваром, так хоть поварёнком. Моё первое задание! Мы тогда отправились в систему Тири... что конкретно нам надо было там сделать, уже не помню. Я должен был сидеть на переговорах и вникать, но я удрал и вместе с другими детьми — местными и прилетевшими с родителями на вроде бы какой-то саммит — исследовал дворец, пока мастер Дуку был занят. Там была уйма интересных комнат — большей частью, конечно, запертых, и настоящий лабиринт коридоров. И вдруг мы увидели открытую дверь! За ней была комната, вся уставленная какими-то причудливыми машинками, приборами, колбами... всё это перемигивалось яркими огоньками, жужжало, стрекотало и бибикало. Конечно, мы ринулись рассматривать всё поближе, и уж не помню как, но я случайно активировал стоявшего в углу старого дроида, — Квай-Гон умолк на миг, глядя на проносящиеся в памяти пёстрые огни, продолжил: — Не знаю, что было с тем дроидом и как он попал в ту странную комнату, но, едва включившись, он принялся всё быстрее и быстрее вращать головой, а потом сорвался с места и, разогнавшись, на полной скорости пробил стену. К счастью, никто не пострадал, разве что моя репутация, — он улыбнулся, — и репутация графини Гарено. Она как раз за той стеной предавалась... весёлому времяпровождению с официантом.       Оби-Ван тихо засмеялся.       — Вот тебе смешно, а мне в тот момент быстро стало не до шуток. Графиня была вне себя, обвинила нас в шантаже и шпионаже, устроила грандиозный скандал. Задание было не просто не выполнено — оно было категорически провалено. Мастер Дуку даже не трудился скрывать, как он на меня зол. Ты скажешь, глупо винить ребенка в провале, но всё же доля моей вины в этом была, и немалая, верно?       И улыбнулся: нехитрая история-таки помогла ученику успокоиться и расслабиться.       — Пора спать, завтра предстоит сложный день.

* * *

      — Я должен тебе кое-что сказать, ученик, — не нужно было Силы, чтобы узнать привычно крепкую хватку старческой руки.       — Учитель? — Квай-Гон широко улыбнулся. — Я уже отвык от мысли, что вас можно встретить в Храме. Как ваши дела с хаттами?       Вместо ответа мастер Дуку устало покачал головой. В общем-то, можно было и не спрашивать: предвыборная инициатива по улучшению жизни лично зависимого сословия в союзных государствах была обречена ещё до того, как неизвестный болван её придумал, а сотни болванов (несколько более известных) — подхватили и позволили продвинуть.       Квай-Гон достаточно мало разбирался в политике, но даже его скудных знаний с лихвой хватало, чтобы понять: очередная ловушка для голосов, очередная растрата бесценных талантов, бесценных мастеров своего дела...       Трижды бесценного времени.       — Но не думай, что я пришёл жаловаться. Что бы ни творилось между мной, Республикой и хаттами, оно не в силах отвлечь меня от долга учителя предупредить ученика о... некоторых подводных камнях, которые поджидают его на пути.       Старик любил выражать мысли выспренным, переусложнённым слогом. Будто не в коридоре со знакомыми беседовал, а читал речь перед дворянским собранием Серенно.       — Камнях? — переспросил Квай-Гон.       — Да, камнях. Или даже скалах, — Дуку усмехнулся чему-то, одному ему известному. — Видишь ли, миссия, которую тебе поручили, — на... как бишь её там?       — Венисиоле.       Квай-Гон отлично знал, что ничего учитель не забыл, раз уж специально пришёл предупредить о каких-то местных особенностях... но Дуку любил делать вид, что ему не до бренных мелочей вроде имён или названий, и долг ученика повелевал ему подыграть.       — Венисиола, да. И Хаастин, с которого ты недавно вернулся, — всё это части одного пазла. Сенатор Валорум хочет, чтобы окраины увидели в нём защитника... при этом, как ты догадываешься, он хочет, чтобы защитником его сочли по итогу наших удач — таких, как на Хаастине.       Дуку внимательно посмотрел на него, многозначительно улыбнулся: ну как, мол, понял намёк?       — Да, учитель, — кивнул Квай-Гон. — Спасибо за подсказку.       — Я всегда знал, что выбрал в ученики разумного юношу, — только и хмыкнул тот. — Как ни тяжко было найти такого, как ты, среди стриженых баранов в дерюге.       Квай-Гон поспешил поклониться и уйти своей дорогой. Слушать, как учитель бранит Орден последними словами, ему категорически не нравилось, даже если во многом он был согласен. Особенно если он был согласен во многом.       — Оби-Ван, нам будет лучше нанять обычный шаттл, — сказал он в комлинк. — Поверь мне, тебе понравится гораздо больше. Грузовые шаттлы — это всегда много... забавного.

* * *

      Сутки на Венисиоле были короткими — восемнадцать часов, поэтому ночь продлилась совсем недолго, а утро наступило быстро. Безобразно быстро, по мнению Квай-Гона. Поспать удалось лишь пару часов, а впереди маячил напряженный день. Тоже недолгий, что утешало, но насыщенный так, что хватило бы на трое стандартных суток.       В доме, несмотря на ранний час, уже вовсю шумели и заманчиво пахло едой. Приведя себя в порядок и разбудив Оби-Вана, Квай-Гон отправился на кухню.       Там царил хаос. Женщина, по всей видимости, жена Нута, стояла у плиты, ловко орудуя лопаткой и время от времени поглядывая на кофеварку. За столом, уткнувшись в датапад, сидел подросток лет пятнадцати, вокруг носились близнецы — девочка и мальчик чуть моложе Оби-Вана, в детском стульчике хныкал, дрыгая ногами и колотя вилкой стул, младенец.       Квай-Гон застыл в дверном проеме.       — Ма, когда уже завтрак будет? — оторвавшись от датапада, подал голос подросток.       — Подождешь. И положи датапад, Пери, — ответила женщина, не поворачиваясь.       Мальчик, судя по всему, пытающийся побить свою сестру-близняшку, наконец почти преуспел, но лишь почти: запнулся за стул, шлепнулся на пол и яростно засопел. Мать отвлеклась от готовки:       — Ринни, Джони, сколько можно повторять, не носитесь по дому! Пери, отбери у Илли вилку, и где уже потерялся твой отец, — тут она наконец повернулась к столу и заметила Квай-Гона, который всё это время стоял в проходе.       — А, господин джедай, проходите, садитесь, завтрак почти готов, — как будто вовсе не удивилась она. — Оззи вчера сказал, вы попали в беду. Надо же было нарваться на эту гадость! Меня бы спросили, я бы ответила: их надо беспощадно истреблять, нам, фермерам, от них одни убытки, — она вздохнула. — Как ваш ученик? С ним всё в порядке?       Квай-Гона поразило радушие женщины и тронуло беспокойство о его ученике.       — Спасибо, с Оби-Ваном всё в порядке, — затем он сделал шаг вперед, поклонился и продолжил: — Простите, я не представился, меня зовут Квай-Гон Джинн, я — мастер-джедай. А моего падавана зовут…       — Оби-Ван Кеноби, — вклинился в разговор Оби-Ван, он выглянул откуда-то из-за спины Квай-Гона. Голос его звучал радостно, он уже отошел от вчерашнего происшествия, к тому же в ближайшем будущем его ожидал вкусный завтрак.       — Садитесь скорее за стол, наверняка вы голодные, Оззи вчера ночью не догадался вас накормить, — женщина принялась расставлять тарелки с едой на столе. — Я Майра, а это Пери, Джони, Ринни, и Илли, — она поочередно кивнула на своих детей.       Немного смущаясь присутствия джедаев, дети то и дело украдкой поглядывали то на Квай-Гона, то на Оби-Вана. Пери, так и не расставшийся со своим датападом, сердито надулся.       Завтракать начали в тишине. Пока Майра пыталась кормить Илли, который ныть перестал, но от еды отворачивался, остальные дети немного привыкли к гостям, и Квай-Гон заметил, как Джони пару раз открывал рот, намереваясь что-то спросить. Потом собрался с духом:       — А вы и правда джедаи? У вас есть световой меч? — на этом смелость ему отказала, он окончательно смутился и уткнулся в тарелку.       — Мы и правда джедаи, — ответил Квай-Гон, его вся эта ситуация только забавляла.       — И мечи у нас есть! — в разговор влез Оби-Ван, он просто не мог не похвастаться своим мечом, который собрал совсем недавно, и всё ещё гордился похвалой старших. Пери посмотрел на него как на заклятого врага.       — А вы что-нибудь покажете? — теперь в разговор вступила Ринни. Она была гораздо смелее брата.       — Ринни, у наших гостей нет времени тебя развлекать, они здесь точно не за этим, — Майра всё еще пыталась накормить Илли и пока терпела поражение.       — И ничего особенного в этих мечах нет, — пробурчал Пери себе под нос, вяло ковыряясь в тарелке и продолжая коситься на датапад.       — Я думаю, у нас еще будет время, чтобы «что-нибудь показать», это меньшее, чем мы можем ответить на ваше гостеприимство, — Квай-Гону понравилась семья Нута, и он не видел ничего плохого в том, чтобы порадовать детей парой трюков из арсенала рыцаря-джедая.       Джони тут же оживился, все замолчали в ожидании, и в этот момент Пери выпрямился и отодвинул датапад.       — Вчера вечером опять нашли пару трупов, — небрежно сказал он.       — Пери! — предупредительно окликнула его Майра, но безрезультатно. Джони скривился.       — В голонет выложили видео, — продолжал Пери как ни в чем не бывало, с трудом сдерживая радость от того, что наконец привлек всеобщее внимание. — Можете посмотреть, — добавил он, ни к кому не обращаясь. — Приятного мало, но очень любопытно. Два безголовых тела…       Оби-Ван выронил вилку и побледнел.       — Пери, не порти людям аппетит, — деревянным голосом произнесла Майра. — И вообще, хватит разглядывать эту чушь. Есть у нас тут журналист, — чуть виновато пояснила она, — вечно публикует всякую гадость. Оззи считает, что это просто монтаж.       — Лептотиолы такого не сделают, — заметил Пери, сделав вид, что не слышал замечания матери. — Они жрут прямо на месте, кусками. А вот чтобы расчленяли…       — Пери! — завопила Майра. — В этом доме — никакой сомнительной информации! Никакого расчленения!       — Да пожалуйста, — пожал плечами Пери, схватил датапад и выбрался из-за стола. — Потом спасибо мне скажете.       Джони снисходительно посмотрел ему вслед.       — Он унылый и просто завидует, — со смешком сказал он удивленному Оби-Вану. — А тут еще ты со своим мечом.       Завтрак уже подошел к концу, когда на кухню вошли Нут и высокая молодая женщина с короткой стрижкой, которая без малейших усилий подвинула детский стульчик вместе с Илли — это первое, что бросилось Квай-Гону в глаза. Остальные же восприняли это как должное.       — Вот и вы, господа, — сказал Нут. — Ата едет в столицу, согласилась вас подвезти, — он кивнул на женщину.       Квай-Гон хотел еще раз поговорить с Нутом, поэтому он оставил Оби-Вана с детьми — пусть покажет им пару трюков с Силой, заодно и потренируется, тем более Ринни уже отставила тарелку и явно ждала что-то интересное. Ата о чем-то заговорила с Майрой. Илли, предоставленный сам себе, начал скидывать ложкой кашу на пол.       Нут плотно прикрыл дверь в кухню и первым начал разговор.       — Приехали на референдум? — спросил он и сам себе кивнул, не дожидаясь ответа. — Через пять дней тут все рванет.       — Почему?       — Эти земли выкупил еще мой отец. По соседству живет еще один такой же фермер, как я, а с пяток помельче — на другой стороне гор. Есть еще разное производство, но там совершенно не те доходы. Всё, что тут есть, держится только на нас. Полгода назад я выкупил небольшую мастерскую, налаживаю серийный выпуск сельхоздроидов, Ата там работает, пишет прошивки для них. Наша прибыль, наша торговля, наши налоги. Если мы получим спорную землю — легко выйдем на экспорт. А что делает губернатор? — спросил он и сам же ответил: — Вместо того чтобы отдать нам землю в аренду, получать платежи и налоги, он строит на этих землях гостиницы! Сами увидите, семь корпусов.       — Зачем?       Венисиола мало подходила на роль ловушки для туристов. Слишком далеко, слишком малоизвестна, слишком… нестабильная обстановка.       Из кухни донеслись восторженные крики детей. Нут прислушался, потом махнул рукой.       — Ну, охота ему легкие деньги получить, вот и пыжится изо всех сил. Говоря между нами, он когда-то пытался и фермерствовать, арендовал земли через подставных лиц. Но что такое жизнь фермера? Работа, работа, еще раз работа. Спросите, когда я сплю, я отвечу: когда придется, иногда и вовсе не сплю. Понятно, у губернатора ничего не вышло, работать этот хаттов сын не любит. Теперь он горит идеей приманить сюда богачей, набитых кредитами. Что из этого выйдет? Да ничего. Здесь никто не шевелится, кроме нас. Фалнауты живут на пособия — им можно, они аборигенное население. Колонисты живут на пособия — для них нет работы.       — Будет туризм — будет работа?       — Зачем им работа? — искренне удивился Нут. — Получать деньги можно и не работая. Забавно? Я плачу налог в половину дохода и один содержу сотни две дармоедов. Но попробуй кому заикнись — живо влетишь на полгода в местную каталажку. Первое время всё будет отлично, пока у нашего губернатора не кончатся деньги. Как только закончатся… Жаль, что придется всё это бросать, но я где угодно не пропаду, главное, успеть до того, как в казне останутся только хаттовы яйца. По закону, если я уезжаю и оставляю всё губернатору, мне положена компенсация. Не хотелось бы сваливать отсюда с голым задом.       — А как собираются голосовать?       На лице Нута появилась нехорошая усмешка.       — Если бы кто-то давал гарантии, вас бы сюда никто не позвал, так, нет? Не знаю, что вообще ударило в голову нашему губернатору. Может, кирпич?.. Тоже увидите, кстати, ходите там осторожней... Никому ничего не известно. В городе беспорядки, часть населения соображает, что землю лучше отдать нам с Саймсом, вторую часть вообще ничего не волнует. Губернатор вызвал откуда-то финансиста — та еще темная личность, в глаза его пока что никто не видел, но говорят, что шансы на получение инвестиций в строительство очень высокие. И если хотите еще один совет… — Нут прищурился. — Свет тут не любят. Не шастайте по ночам.       На кухне что-то упало, раздался вскрик Майры, Нут открыл дверь и ушел на кухню, а в коридор вышла Ата, за шиворот тащившая Оби-Вана.       — Ваш мальчик разнес мечом стул, — хмыкнула она. — Невелика потеря, я думаю, но Майра немного испугалась. Готовы ехать? До города я вас довезу, а там сами, мне еще партию дроидов надо забрать.       Они только-только взлетели, а уже пролетали над местом, где вчера встретили так вовремя спасшего их дроида. Внизу раскинулась огромная равнина с полями, реками, небольшими лесами и просто одинокими деревьями и кустарниками. Лес с лептотиолами остался в стороне, то там, то тут возникали невысокие скалы, где-то вдалеке, в туманной дымке, виднелись горы. Двигались они к огромной скале, до нее еще было километров пятнадцать, на спидере это расстояние можно было преодолеть меньше, чем за десять минут, и этого времени должно было хватить, чтобы задать пару вопросов Ате.       — Кто тут ходит по ночам? Какие-то твари?       Вчера Нут постарался уйти от ответа, оставалась надежда на то, что Ату разговорить будет проще.       — Они не твари, — возразила Ата с какой-то странной интонацией. — Вовсе нет. И вообще они совершенно безвредные. Что-то с ними случилось… они начали странно себя вести… — она замолчала, подбирая слова. — Просто бывает, что им любопытно. Потом будто с ними что-то происходит: становятся агрессивными, на людей начинают кидаться. Тут… — Ата на секунду отвлеклась на управление спидером — впереди тащился тяжелый грузовой транспорт. — Сначала их было мало. В голонете у нас пишут разное, Майра уже мне пожаловалась на Пери, но… я не очень-то этому верю. Похоже на чьи-то безумные выдумки, впереди референдум, у нас тут тоже политика… Наверное, просто не стоит ходить по ночам, — не очень довольно закончила она. Ситуация ее сильно расстраивала.       Она замолчала, а Квай-Гон посмотрел в окно. Венисиола-сити издалека была похожа на огромный холм, облепленный домами и редкими деревьями. По неровной каменистой дороге ползли повозки, запряженные неуклюжими носатыми ящерицами. Ящерицы при движении опирались на длинные хвосты — то ли чтобы сохранить равновесие, то ли у них это было что-то вроде дополнительной ноги, но повозки отставали от них на несколько метров и поэтому мотались из стороны в сторону. Местные жители то и дело задирали головы и с неодобрением смотрели на редкие спидеры.       Оби-Ван припал к стеклу, с жадным любопытством разглядывая жизнь внизу. Юнлингам не часто удавалось выбраться за пределы Храма Джедаев, что говорить о других планетах. Казалось, еще чуть-чуть, и Оби-Ван протрет носом дырку в стекле, так ему хотелось выглянуть наружу. За разговором он совсем не следил. На задании ему, как падавану, следовало быть внимательным и осторожным, слушать и запоминать всё, что говорят окружающие, но сейчас в этом смысла особого не было: жизнь вокруг Оби-Вану казалась намного интереснее, а в политические дрязги он не вникнул бы при всем желании.       — Вы сказали, что их было совсем мало. А сейчас стало больше? — Квай-Гон решил продолжить разговор.       — Да, стало больше. Или просто раньше никто не обращал на них внимания. Закон, конечно, запрещает их убивать, но кто смотрит на тот закон? Сейчас уже ходят слухи, что их возле столицы видели. Некоторые полагают, что это какой-то вирус, — последнее предложение Ата произнесла с каким-то скептицизмом, будто сама она в это не слишком верила, точнее, не верила совершенно.       — А сами-то вы что думаете?       — Я ничего не думаю. Я тут живу всего пару лет. Может, они всегда такими были, может, и вправду вирус, а может, что-то еще. Зато я прекрасно знаю, как люди любят выдумывать сказки. Может быть, так кто-то решил устранить настоящих владельцев местных земель?       Они уже подлетали к столице. Въезд в город украшала одинокая полуразвалившаяся арка. Было совершенно непонятно, причуда ли это древнего архитектора или в прежние времена город был окружен стенами, а арка — всё, что осталось от былых укреплений.       — Это связано с земельной реформой? — Квай-Гону обязательно нужно было узнать, что о реформе думают и фермеры, и аборигены, и остальные жители Венисиолы. Фермер уже поделился опасениями, с жителями было немного сложнее.       — Меня не интересует референдум. Я наемный работник, я не гражданка Венисиолы и права голоса не имею. Мне главное, чтобы всё было по закону, — она взглянула на Квай-Гона, но затем опять уставилась на панель управления спидером. — Надеюсь, вы за этим проследите.       — Как пожелает Сила, — ответил Квай-Гон.       Ата усмехнулась: она не верила в Силу. Квай-Гон не собирался ее переубеждать.