***
— Вы можете мне помочь, Северус? — мужчине приходится оторваться от проверки эссе. В голосе есть легкий холодок, уже привычный для него. А ещё говорит она всегда с шотландским акцентом… Он внимательно смотрит в холодные зелёные глаза МакГонагалл, и невольно сравнивает её с Лили. «Чёртов Дамблдор!» — проносится в голове Северуса каждый раз, как он видит столь близко Минерву, когда замечает, что она ни капли не похожа на подругу детства, но что-то неуловимое… Но от неё почему-то пахнет гвоздикой, а зельевар почти неосознанно глубоко вдыхает этот запах. — Смотря в чем, — Снейп почти шипит, пряча глаза в работу бездарного гриффиндорца. — Мне нужна помощь в подготовке Большого зала к празднику, — зельевар поднимает свои глаза на неё и уже хочет ей сказать, что нашла она отвратительного ассистента. — Я бы вас не тревожила, но Филиус в этом году решил побыть с семьей и сегодня утром уехал. А одна, — она вдруг так очаровательно улыбается, что у Северуса голова кругом. «Она умеет улыбаться» — как факт отмечает он и четко понимает, что теперь отказать ей не сможет или уже даже не хочет, — боюсь, я потрачу целую вечность… Хагрид уже притащил все двенадцать елей, ещё припорошенных серебряным снегом. Великан о чем-то беседовал с Дамблдором, а Северус, словно тень, прошел в зал вслед за заместительницей директора. Коробки с украшениями стояли на обеденных столах. Минерва довольно активно взялась за дело, а Снейп старался не обращать внимания на профессора, но бывало вовсе замирал, видя, как волшебно и до странного красиво она колдует. Пару раз она оглядывалась, чувствуя его взгляд и казалось у неё щеки начинали заливаться каким-то румянцем. — Осталась последняя, — её голос пронесся прямо рядом с ним и шею, спрятанную за глухим воротником, обдало горячим дыханием. Она стояла рядом с ним, чуть улыбаясь, в одном школьном платье с белым накрахмаленным воротником. Это платье удивительно подчеркивало её талию… Волосы в свете свечей неожиданно показались ему медными… Глаза Северуса быстро бегали по фигуре Минервы, и что-то вдруг кольнуло в сердце… Тупая игла на секунду вонзилась туда и тут же покинула мышцу, качающую кровь. — Все хорошо? — глаза у неё вдруг стали обеспокоенные и внимательные. Он рукой касается её лица, заставив её широко распахнуть и без того большие глаза. Проводит пальцами по её щеке, касается темной пряди волос из выбившегося пучка своей коллеги и вдруг позволяет себе накрутить на палец эту прядь, внимательно смотрит, замечая что волосы у неё даже не черные, как он всегда был уверен, и не рыжие, как показалось на несколько мгновений, а… каштановые! Это почему-то заставляет его отшатнутся от неё, а Минерва только приподняла свои тонкие брови. — Кажется, вы плохо себя чувствуете… Я сама закончу, вам лучше лечь, — МакГонагалл растерянно убрала прядь за ухо и поджала тонкие губы. Зельевар слабо кивнул, повернулся на каблуках, а женщина почти жадно почувствовала аромат амброзии, что шлейфом следовал за ним. В голову прокрались странные мысли…***
Снейп крутил алую жидкость в хрустальном бокале и был уверен: он выпьет этот напиток и уйдет к себе в подземелья. Глазами он неосознанно искал профессора МакГонагалл в небольшой учительской. Северус заставил себя придти на этот праздник жизни подсознательно надеясь на компанию этой шотландки. Зельевар хмуро посмотрел в бокал и резко опустошил его. Мир на секунду пошатнулся… Неожиданно дверь в учительскую открылась и в почти душную комнату зашла Минерва. Она сняла свою остроконечную шляпу, задев какую-то заколку, от чего прическа развалилась и на спину обрушился медный поток волос. Тонкие губы были ярко накрашены красной помадой, аккуратно подведенные глаза, и тянуло от неё лилией и имбирём. Профессор травологии тут же протянула бокал коллеге, и Минерва улыбнувшись всем подошла к Дамблдору. Снейп облизал в секунду пересохшие губы, руками крепко схватил свой бокал, на секунду оторвал взгляд от преподавательницы трансфигурации и, найдя пузатую бутыль из темного стекла, щедро налил себе полный бокал, но так и не прикоснулся к терпкой жидкости. Альбус отсалютировал ей бокалом, сжал рукой её локоток и что-то горячо зашептал ей на ухо. Краем уха зельевар услышал, как придвинулась мадам Пинс к профессору Астрономии и тихо сказала: «А ведь в школе кто-то был уверен, что Минни его незаконная дочь… Интересная насмешка, правда, для чего это нам?». Он передернулся от странного, неправильного «Минни» и даже хотел громко поправить… Не Минни, и не Минерва… Лили? Заместительница директора звонко рассмеялась, а Снейп нашел в себе силы выпить вино и почти глупо улыбнулся, когда женщина взглянула на него. Сказав что-то Дамблдору, она аккуратно обошла активно жестикулирующего Хагрида и наконец подошла к зельевару. Аромат лилии окутал его и он, почему-то смутившись, нежно коснулся её руки и поцеловал её. На щеках у неё появился румянец, и она растерянно посмотрела на коллег, но они были увлечены какой-то байкой Хагрида и никто не заметил некой перемены в Северусе. — Я вас рада видеть, Северус… — сказала она тихо, присаживаясь на диван. Он присел к ней, почему-то позволив себе приобнять её за плечи, налил ей в ещё не опустошенный бокал ещё алой жидкости, плеснул себе и только сейчас понял, что дыхание у него окончательно сбилось. Минерва поправила свои медные волосы, заколола их заколкой в виде желтого цветка и неожиданно почувствовала как рука зельевара, чуть дрожа, коснулась её пряди. Она вдруг сглотнула, нерешительно улыбнулась и довольно быстро и ловко выскользнула из его объятий. Зельевару очень не хотелось терять её общество, однако и быть слишком навязчивым — нет, это будет слишком… — Я тоже рад тебя видеть… — он и не заметил, как выдохнул эти слова, и то, как резко перешёл с ней на «ты». Брови преподавательницы поползли вверх и губы удивленно приоткрылись. Снейп слабо охнул и, откинувшись на мягкую спинку дивана, прикрыл глаза. Перед глазами замелькала красивая рыжеволосая девушка в гриффиндорской мантии. Лили что-то ему горячо шептала и Северус вдруг стал таять от этой пьяной галлюцинации. Декан Гриффиндора тихо отошла от него и вернулась к веселью. Хагрид все ещё говорил забавные истории про огненных саламандр, Помона ненавязчиво намекнула, что подарила простые маргаритки и их обязательно надо не забывать поливать. Смущение полностью покинуло её, и ей казалось, что все смешивается в потоке цвета. Зрение на секунду расфокусировалось, а Снейп почему-то оставался четким. Минерва потрясла головой, отгоняя странное видение. Коллеги начали расходится, когда Дамблдор аккуратно сжал руку мисс МакГонагалл и совсем тихо сказал: — Я боюсь, Северус сегодня без вас не справится, — и так строго взглянул на неё, что ей пришлось отвернутся и покачать головой. — Подумайте, Минерва, он ведь так здесь и останется… — Альбус почти лукаво улыбнулся, крепче сжал её ладонь, резко отпустил и неслышно вышел. В учительской не хватало воздуха, и женщина стала медленно задувать восковые свечи. А Снейп, кажется, задремал, и снилась ему юная гриффиндорка, которая звонко смеялась над Джеймсом Поттером и все убегала от тянущего к ней руки Северуса… Холодная ладонь вдруг коснулась его лба и виска, пальцы пробежались по щеке и когда он распахнул свои черные глаза Минерва улыбнулась, почему-то крайне не решительно. В учительской было пусто, мягким светом горели малочисленные свечи, в воздухе витали запахи дурмана и ноготков. — Попалась… — тихо просипел Снейп, а Минерва обеспокоенно взглянула на него. Он внезапно зарыл свои длинные пальцы в её медные волосы, заставив её тихо охнуть и крепко поцеловал. Она его не оттолкнула и не ответила на странное проявление чувств. Когда зельевар оторвался, она по-глупому застенчиво прикрыла губы ладонью и совсем растерянно смотрела на него. — Северус, мне пора! — почему-то испуганно пискнула МакГонагалл, вскочила и готова была уже убежать. — Я тебя не трону, правда… — почти нежно произнес Северус, медленно вставая. Профессор трансфигурации, смутившись своего желания бежать, не тронулась с места, а как-то необыкновенно печально взглянула на него, неожиданно для самой себя обвила рукой его шею и тихо просипела, потому что рядом с зельеваром вдруг стало нечем дышать: — Вы, как я понимаю, решили меня проводить до комнат? — и этот вопрос был вовсе не нужен ни ему, ни ей. И так все было понятно: это они вдруг построили странные границы, а сейчас они рушатся, разбиваются белые камни. И эти каменные осколки их не задевают, потому, что они сейчас вовсе не здесь, а каждый в своем мире. В своём наваждении. Северус не помнил, как привел её до своих комнат, а она что-то горячо ему шептала на ухо про студентов и коллег, что они могут что-то заметить… А он кажется впервые за столько лет хохотал, позволяя себе целовать её то в щеку, то в висок, то утыкался в шею, вдыхая удушливый запах лилии. Горячим пьяным дыханием пьянил её саму, никогда не хмельную, бархатным голосом кружил ей голову. Он не помнил, как раздевал её, едва слышно говоря ей какую-то успокаивающую ерунду, а она все повторяла, с каждым разом все неувереннее, что это ошибка. Глупая, никому не нужна ошибка… Он не помнил, как навалился на неё и как она от неожиданности вскрикнула, однако в голове все крутились слова, сказанные им перед тем как откинуться в их общее безумие: — Моя любимая Лили, все будет хорошо…***
Проснулась Минерва рано утром, почти не слышно выскользнула из-под одеяла, глазами искала одежду и почти стыдливо оглядывалась на спящего мужчину. Кажется ей хотелось расплакаться и изредка она закрывала рот руками, стараясь не проронить ни одного всхлипа. Сказка закончилась, а они остались… Она только застегнула платье, как вдруг почувствовала тяжелые руки зельевара. Преподавательница резко повернулась и увидела почти молящий взгляд Снейпа. — Это все было неправильно… — произносит только губами МакГонагалл, а Северус аккуратно стер с её лица слезы. В чёрных глазах было совершенно нечего разобрать… Вроде он готов её пожалеть, а тут уже разочарован. И смотрит на неё жадно… — Я знаю, кого вам напомнила. Поверьте, Северус, я не хотела! — она не знает что сказать, а мысли путаются. — Это Дамблдор… Я ему проиграла в шахматы… — ей показалось, что он попросил её замолчать, однако она ничего не могла делать, кроме как говорить и говорить. Словно она разучилась делать что-либо ещё и это её единственное спасение от страшной катастрофы. Спустя секунду зельевар вовсе кротко прижался к её тонким губам. — Минерва, все в порядке, слышишь? — он заставил её взглянуть себе в глаза. И смотрит внимательно, изучающе… Ему неожиданно хочется её обнять, прижать к себе женщину, которую он так искренне принял за Эванс. — Ничего непоправимого не произошло… — Хватит! — вдруг вскрикнула Минерва, ловко отстранилась от него, быстрым движением достала палочку и резко рассекла воздух. Ледяные потоки обрушились на её разгоряченную голову. Снейп в растерянности смотрел на неё, когда заместительница директора слабо опустила палочку. Медно-рыжего цвета не было и в помине. Мокрые каштановые длинные волосы прилипли к её лицу, синее платье стало ледяным и крепко стянуло тело МакГонагалл. — Вы просто перенесли образ Лили Поттер на меня. Вы должны признать это… — просипела женщина, тяжело оперевшись на бортик постели. Вечером Северус, переборов себя, поднялся в башню директорского кабинета и без стука зашёл в помещение. Дамблдор внимательно изучал какие-то документы, постукивал узловатыми пальцами по столешнице из дорогого дерева и даже не взглянул на зельевара. Снейп подошёл к столу, оперся на него руками и стал сверлить голову Альбуса тяжелым взглядом. Весь день он был как не в своей тарелке — МакГонагалл утром убежала почти в истерике, оставив свою заколку у него, а забыться работой не получалось… — Вы что-то хотите, Северус? — с вежливой улыбкой спрашивает старый волшебник, так и не отрывая взгляда от пергаментов. Северусу хочется его растормошить. — Вы мерзавец, Дамблдор, — декан Слизерина начинает тяжело дышать. — Как я теперь должен вести себя с ней? Как я могу себя заставить ей в глаза взглянуть? — кажется, на светлом лице появляются красные пятна, а голова начинает кружится, мир расплываться… — У вас кровь, Северус, — спокойно говорит Дамблдор, наконец взглянув на своего подчиненного. Мужчина, не веря, касается рукой лица и видит на пальцах красные капли — из носа неожиданно пошла бордовая струя. Он быстро достал платок, издевательски клетчатый, и прижал к носу. — Никто вас не заставлял тянуть профессора МакГонагалл в постель… Более того я и не ожидал, что моя шутка так на вас повлияет. — Чем больше говорил Дамблдор, тем более Снейпу хотелось заставить его замолчать. Прямо сейчас! — А ведь за ней ухаживает один человек из министерства… И уже несколько лет упорно требует её руки. А Минерва его совсем не любит, но жалеет. Мне бы не хотелось, чтобы она потратила свою жизнь на человека, с которым у неё ничего не может быть… — Сами бы и ухаживали за ней… — почему-то почти злобно шипит Северус, однако где-то на кромке сознания понимает — он не хочет, чтобы за Минервой кто-то ещё ухаживал. Ему самому интересно и стыдно, чертовски стыдно… — У нас уже был неприятный опыт, после которого мы решили оставаться только друзьями, — спокойно возражает Альбус, заставляя профессора зельеварения холодно посмотреть на него. — Она, как я и говорил, — удивительная, но уж больно серьезная… и сладкое не любит, — задумчиво продолжает директор и тянется к вазочке со сладостями. — Вы уверены, что Минерва будет несчастна с человеком, который её любит? — А вы когда-нибудь пытались жить с человеком, которого совсем не любите? — Северус, развернувшись на каблуках, несётся из кабинета, почему-то понимая, что хочет сказать МакГонагалл. Вот только как ей в глаза взглянуть после случившегося?