Шёпот смерти

Лучи солнца пробивались сквозь незашторенные окна, заставляя меня немного приоткрыть глаза, чтобы привыкнуть к нему. Я поворачиваюсь на другую сторону, накрываясь одеялом с головой. Но не успеваю даже прикрыть глаза, как слышу тихое покашливание со стороны. Резко вскакиваю на постели и оглядываюсь в сторону откуда доносился звук. На кресле, рядом с кроватью, сидел Дэмиан. Дэмиан иронически приподняв бровь, спрашивает: — Как спалось? Немного погодя, я отвечаю: — Неплохо, — соврала я. Незачем ему знать, что мне всю ночь снились кошмары. — А ты, что, здесь всю ночь сидел? — быстро меняю тему я. Он, прищурив глаза, усмехается: — Можешь не обманывать — по тебе не скажешь, что ты спокойно спала. Тем более, ты всю ночь ворочалась. Судя по всему, на последний вопрос он решил не отвечать. Ну и ладно, не буду настаивать. Я тоже предпочла не отвечать на его последнюю реплику. Вместо этого решаю спросить, интересующий меня вопрос: — Как ты смог увидеть тени? — я внимательно вглядываюсь в его лицо. Дэмиан, пожав плечами, отвечает: — Я и не видел — просто почувствовал их присутствие. Не могу ни сказать, что это немного расстроило меня, так как не хотелось бы быть одной, кто их видел. Опускаю взгляд, не зная, что ответить. Дэмиан встаёт, задерживая на мне долгий внимательный взгляд: — Спускайся на завтрак, Рейчел. Он разворачивается и скрывается за дверью, видимо, уходя в свою комнату. *** Зеркально чистое небо, тропинка из белоснежного камня, высокие колонны, изящная архитектура. Это место напоминает рай — так светло и свежо. По тропинкам ходят люди в белых мантиях — здесь царит спокойствие на пару с умиротворением. Вся эта красота — Азарат. Я, маленькая, иду, держа маму за руку. Она улыбается мне тёплой улыбкой, ведь мы нечасто проводим время, просто гуляя по саду. Я часто занимаюсь в храмах Азарата — монахи обучают меня контролировать свои эмоции и данную мне от отца силу. Но мы очень ценим такие моменты, как этот. Мама ведёт меня в наше любимое место около гранитного фонтана, который стоит среди деревьев. Мы садимся на любимую скамейку в теньке. Я еле дотягиваюсь до зеленой травы своими беленькими сандаликами, поэтому болтаю ими в воздухе. Мама обнимает меня за плечи. Я знаю, что у неё сложные отношения с моим отцом, она его полюбила, но была использована. Мама многое пережила, но она не заслужила и половины того, что с ней произошло. Мне всегда было интересно, какое у меня происхождение, но когда я спрашивала о нём маму, она уходила от ответа, переводя тему разговора в другое русло. Я знаю, ей сложно говорить об этом, но всё же решаюсь ещё раз спросить: — Мама, расскажи мне о Трайгоне… — начинаю я, поднимая на неё глаза. На моё удивление, она начинает рассказывать: — Рейвен…дочка, я была наивна и доверчива, и не смогла разглядеть коварства демона… — Она садится на корточки передо мной и берет мои руки в свои, нежно сжимая. — Но я знаю, что в отличие от твоего отца, у тебя доброе сердце…я знаю, что его дар ты будешь использовать в добрых намерениях. На её глазах выступают слёзы, но она пытается их скрыть, опустив голову вниз. — Монах Азар рассказал, что у меня есть братья…это так? — это был один из тех вопросов, который мучал меня длительное время. — Да…но они восхваляют могущество Трайгона, злость и тьма поглотила их. — Я слышу с какой неприязнью мама говорит о братьях и отце. Решаю больше не развивать эту тему, так как вижу, что маме не хочется больше об этом говорить. Да и мне вполне хватит и этой информации. Мы сидим молча, умиротворяясь природой, каждая обдумывая своё. *** Так как сегодня был День Рождения Хайме, то мы решили устроить вечеринку, но только после того, как он приедет от родителей вместе с Гарфилдом. Они уедут на весь день, поэтому Кори, решив не торчать в башне, отправилась к Дику. Итогом стало, что мы с Дэмианом остались одни в башне. Он сидел, откинувшись на спинку дивана и читая какую-то книгу. Приглядевшись, я была немного удивлена — он читал Диккенса «Приключения Оливера Твинса» — мою любимую книгу. Заинтригованная, я подошла ближе, сев напротив. Дэмиан вскинул на меня голову, приподняв брови в вопросительном жесте. Идея, конечно, немного рискованная, но я всё-таки предложила: — Можно мне с тобой почитать? — осторожно спрашиваю я. Уэйн невозмутимо отвечает: — С чего бы это? — и утыкается обратно в книгу. Да, он просто само олицетворение вежливости. — Это моя любимая книга. — Дэмиан, удивленный моим признанием, но безуспешно пытающийся это скрыть, смотрит мне в глаза. Чувствую, как между нами, как будто, устанавливается какая-то связь, но не успеваю закончить свою мысль, как Дэмиан резко его разрывает. Видимо, обдумав мои слова и придя к какому-то решению, он медленно кивает: — Можешь почитать со мной, Рейвен. — опять внимательно вглядываясь в мои глаза, проговаривает он. Не спеша сажусь рядом с ним, но не слишком близко, чтобы мы не чувствовали себя некомфортно. Он немного отодвигает книгу назад, чтобы мне тоже было удобно читать. Судя по всему, Дэмиан, как и я, любит читать про себя, поэтому мы оба начинаем в полной тишине. Не замечаю, как текст поглощает меня, даже несмотря на то, что я уже читала эту книгу. Не знаю, сколько проходит времени — я даже не замечаю. Поворачиваю голову и вижу, что Дэмиан внимательно за мной наблюдает. — Что такое? — спрашиваю я. Мы смотрим друг на друга, не отрываясь. Наши лица были достаточно близко друг к другу, но я не чувствовала желания отодвинуться. — Ничего. — и он резко отодвигается, разрывая зрительный контакт. — Думаю, на сегодня хватит. — говорит он и уходит вверх по лестнице. А я остаюсь сидеть, осмысливая произошедшее. *** По приезду на родину Хайме, их встретил его отец, но несмотря на то, что он не признает чужеродную сущность своего сына, они все равно обменялись улыбками и объятиями. Они все вместе сели в машину и отправились к остальным членам семьи. Ничего не изменилось: всё тоже место, внутри та же мебель и все также улыбающаяся семья, которая стоит с праздничным тортом. Хайме кинул сумку на пол и, первым делом, принялся обнимать свою младшую сестру, которая значительно подросла с их прошлой встречи. Позже Жук поздоровался со своей матерью, поцеловав её в щеку. Гарфилд тоже поздоровался со всеми членами семьи своего лучшего друга. Весь вечер они танцевали, рассказывали смешные истории и под конец пришло время пить чай с тортом. Вся семья вставала поочерёдно и желала всего хорошего своему сыну, его сестра сделала ему поздравительную открытку, за которую получила поцелуй в лоб от своего старшего брата. Когда Гарфилд потянулся за куском торта, в помещении свет резко начал то включаться, то выключаться. В комнате как будто разом стало холоднее. Скорбей начал активно паниковать, тем самым вызывая панику у своего носителя. Жук и Бистбой устремили свой взгляд на семью первого — та стояла неподвижно. Друзья стали переглядываться: — Мам?.. Пап? — Хайме метал взгляд с родителя на родителя. Сестры нигде не было видно. Не успели они среагировать, как нож в руке матери, которым она резала торт, наставился на Хайме. Секундное замешательство, и парни поняли, что это значит — Агрессоры. Они знали, что силу применять нельзя и пытались задержать их как могли, не навредив. Мать и отец ринулись на них, опрокинув стол. Хайме пытался остановить маму, а Гарфилд отца Хайме. Но они проигрывали, так как слишком боялись причинить им вред. Сосредоточив все силы на матери Хайме, так как та проявляла больше агрессии, ребята упустили из виду отца Жука. Тот набросился на них сзади, разбивая вазу, ещё недавно украшавшую праздничный стол, о голову Хайме. Тот упал без сознания. Гарфилд кинулся помогать ему, но мать Жука, взяв стул, на котором недавно сидела, и со всей силы ударила им по голове Гарфилда. Бистбой аккурат лёг рядом с другом. Оба лежали, не шевелясь, без сознания.