Гранит и коньки
5 апреля 2024 г. в 09:10
Мейделин и представить себе не могла, что что её поездка на южный континент обернётся тем, чем обернулась. Она-то думала всёго-лишь устроит себе отпуск, поговорит с интересными людьми, побудет на природе, покупается в море в конце-то концов, а в итоге оказалась загружена Благославой работой по самые брови, батрачила как раб на плантации, таскаясь с ней как прислуга на гастролях почти по всему континенту. Не то, что бы та заставляла министра иностранных дел подносить ей чай на серебряном блюде как виночерпия или что-то на подобии, но усталость была от этих поездок несусветная.
Захотела Мейделин пообщаться с интересными людьми — пообщалась, после чего ей пришлось организовывать международную конференцию по очень интересным вопросам и на этот раз без высосанного из пальца повода. Оказалось, что эти «интересные и активные люди», что приехали со всех уголков мира ради природы и чужой культуры, за десять последних лет рассадили столько нелегальных организаций, что начали теснить всех остальных почти по-имперски. По началу мелкие, что резали друг друга направо и налево за влияние и рынки, стали крупными и почти монополиями. В тени витрины «дивного края природной дикости» была такая зловонная каша из настоящего современного дикарства, переваривание которой без международного расследования не обойдётся.
К счастью, когда министр вернулась домой, в столице было уже спокойно, и она могла продуктивно заняться работой. Тут и пригодился полный штат секретарей, что ей выделялся в полное распоряжение и заслуживший прозвище «белой сотни», так как раньше они почти вообще не работали и занимались всем чем только можно кроме той грязной работы, для которой их и нанимали. Теперь, наконец, запачкались. Первым делом было договориться со странами большой четвёрки, которые по сути и влияли на южный континент больше всего, далее другие государства, что хоть пальцем касались континента, потом привлечение самых крупных местных государств аборигенов, что для большей части мира вообще не были известны, общие договорённости, затем уточнения, поправки, «я не буду сидеть с этими вот за одним столом» и тому подобная чепуха и мишура, от которой необходимо было как можно быстрее избавиться, иначе никакого разбирательства не случится, и прочие казусы, спокойно решаемые за бутылкой спиртного — если бы такие простые методы были бы доступны главам государств. Без компромиссов не обошлось, но всё же договориться умудрились почти со всеми, разве что пара желательных государств не захотела участвовать, но их отсутствие вполне можно было проигнорировать. Вся проделанная работа была настоящим достижением. «Это войдёт в историю!», — подумала бы Мейделин, если бы по окончание всего не забылась сном на диване в кафетерии, поймав долгожданный отдых в свои цепкие пальцы.
Кто бы мог подумать, но именно Благослава её на это всё надоумила. Ну, как, «надоумила» — очень грамотно подвела к мысли и обеспечила все нужные связи из своей сферы деятельности, почти проложив красную дорожку. Женщиной она была явно непростой и умела добиваться своего, причём так, что министр этого не поняла до того самого момента, когда между звонками к послам других стран её случайно не осенило. Всё-таки может Благослава уже давно не аристократка, но хватки явно не растеряла.
Когда Мейделин снова встретилась с Благославой в Квежиире, столице одного из крупнейших южных государств, Алеларской Республики, где был запланированный саммит, последняя просто светилась от счастья. Тогда она была не одна, а в компании более старшего мужчины в очках, немного лысеющего и такого же загорелого, как и она. Министр тут же предположила, что это её муж, однако на это сам «муж» рассмеялся, прокомментировал, что он сам бы хотел с этим человеком познакомиться, и представился как Лерьен Кейли. Тут-то она его и вспомнила. Это же был один из самых известных специалистов по южному континенту, правда, главное слово «был», ведь тот уже лет семь как нигде не публиковался, да и не светился в принципе. То-то она его не вспомнила, внешне он сильно изменился. Даже слишком.
Впрочем, удивляться было ещё чему. Мейделин впервые видела в одном месте столько специалистов, про которых читала и чьими работами интересовалась. Казалось, она попала в совсем другой, фантастичный мир. К сожалению, это настроение продлилось всего половину дня. После снова началась работа, а именно подтянулись официальные государственные представители. Первой прибыла королевская делегация, причём, что удивительно, молодой король лично присутствовал. Это оказалось полнейшей неожиданностью. Присутствие глав большой четвёрки вообще не было обязательным, вполне нормально было ожидать одних только послов. В исключение попадали только Президент как глава страны-организатора саммита и имеющей виды на континент, глава РНС, Республиканского Народного Союза, то есть Канцлер, чья страна имеет около шести опекаемых малых государств на территории континента, и главы местных крупных государств, как минимум одного пожизненного президента Алеларии, что принимал гостей, ведь для них всё это мероприятие было прекрасной возможностью продвинуться политически. Восточный член большой четвёрки вообще делегацию из восьми человек прислал, и среди них было ни одного посла, а тут король лично явился, и это при том, что он уже давно не появлялся на международных встречах. Это наводило на мысли.
Много чего было ещё впереди. Саммит планировался достаточно продолжительным по сравнению с предыдущими не просто так. Первые дни были днями докладов, в которых принимали участие специалисты: Благослава Гёдрештан, Лерьен Кейли и другие, — а также южные государственные докладчики, в тоге чего обрисовывалась очень сочная картина. Контрабандизм, пиратство, бандитизм, наркобизнес, торговля людьми, и на всё — монополия отдельных картелей. Вообще, многие знали о проблемах континента в этом плане, но чтобы те стали бесконтрольными настолько, что только подопечные РНС спасались от этой напасти благодаря круглосуточному охранению из флота и жёсткому пограничному контролю с руки опекуна, и то не полностью. Общая картина уже была далеко за гранью допустимого. Не удивительно, что на этот раз на саммит никто не опоздал, а на докладах было не до сна.
После двух дней был «выходной», то есть день без докладов и официальных собраний. Делегации друг с другом договаривались о встречах в неформальной обстановке. Тут стало понятно, зачем король Альгерт вообще здесь присутствовал. За всего лишь один день он успел переговорить почти со всеми важными людьми, которые были на саммите. Будто бы он для этого вообще сюда и пришёл. Президент тоже попал под раздачу. Ему пришлось общаться с королём целых два часа, и в итоге он назвал это таким же бессмысленным, как перевод переведённой книги на язык оригинала — такое же пустое мусоленее.
Канцлер же отказался от встречи с королём по всем известному поводу: «С королями переговоров не ведём». Позиция Республиканского Народного Союза к монархии в любом виде была ярко продемонстрирована ещё во время революции тридцать лет назад, так что, чего ещё ожидал Альгерт — понятно не было. Возможно, посчитав, что настойчивость рано или поздно окупится. Потому, когда важные для короля темы были обговорены со всеми, кроме главы РНС, Альгерт настойчиво следовал за Канцлером, желая добиться наконец хоть какого-то разговора. Со стороны выглядело комично. Правда, если учесть положение, король был похож скорее на мальчика, что бегает за тигром и дёргает его за хвост, чтобы привлечь к себе внимание.
Благослава, увидев такое «безобразие», пока общалась с Мейделин и в очередной раз хвалила ту за проделанную работу, прокомментировала с усмешкой:
— Полагаю, что король собрался заняться опасным видом спорта?
— Почему полагаете? — министр иностранных дел с беспокойством смотрела на разворачивающуюся ситуацию, опасаясь, что если хоть что-то пойдёт не так, и весь в кое то веки серьёзный саммит превратится в привычный цирк.
— Ну, тут сложно сказать. Но королю, видимо, просто нечем больше заняться. Так-то он мог бросаться в Канцлера своими послами, а не самому за ним ходить. Было бы куда продуктивнее.
Тут даже со стороны было видно, насколько уже Канцлер был раздражён. Тот бросил на короля такой взгляд, что ещё пару капель в чашу терпения, и метафорический сосуд полетит монарху в лицо. А Альгерт будто бы либо не видел этого, что крайне маловероятно, либо этого и добивался. Благослава оглянулась на Мейделин, что уже места себе не находила, перебирая варианты, как бы развести этих двоих хотя бы в разные углы зала так, чтобы не вызвать недовольство ни одного, ни второго, выдохнула с наигранной усталостью и двинулась к двум мужчинам. Министр тут же вынырнула из своих мыслей и с недоумением окликнула её словами: «…куда?!» — но её уже не услышали.