На двух дорогах

Гава 17 Саша Утро, настроение каторжника. Учёба достала, но приходится взять себя в руки. Я снова проспал. На кухне бодрый отец пьёт чай, делая записи в ежедневник. Всё распланировано, даже чай, которым он наслаждается. - Доброе утро, - приветствует меня папа, приподняв древесные глаза. - Не такое оно и доброе! - Да ладно, перестань. Потом будешь скучать по учёбе. - Точно не сегодня. - Я хотел с тобой поговорить, присядь. - Пап, я опаздываю. - Ничего страшного, я тебя подброшу. - Ну ладно, что случилось? - Мы сегодня с мамой уезжаем в Киев. Хочу сделать для неё сюрприз. Поэтому ты несколько дней побудешь один, - говорил отец, замечая улыбку на моём лице. - Ничего себе, а во сколько вы уезжаете? – удивился я, зная как мама, ненавидит спонтанные поездки. - Часов в 18:00. - Мама не обрадуется! – предупредил я папу, ёрзая на стуле. - Люблю, когда она злится, - обрадовался хозяин, сверкнув глазами предпринимателя. - В общем, постарайся прийти домой, пока мы не уехали и на будущее, не сделай из хаты сарай. - Не переживай, всё будет в лучшем виде, - заявил я, представив голую Юлю на своей кровати. - Давай умывайся, и поехали, не хочу, чтобы ты опоздал. Зажигание, стёкла опущены на половину, рюкзак валяется на заднем сидении, погода прекрасна. Радио подтверждает солнечный день. Маршрутки не успевают за автомобилем белого цвета. Ремень безопасности крепко держит моё тело, но не тело отца, готовое к утренней пробежке. Мне никогда не стать таким как он. Это потолок, до которого я не допрыгну. Кажется, что папа всё знает, всё умеет, готов к переменам, готов радоваться жизни в обычные будни. Где он это нашёл? Как воспитал в себе эту уверенность? Может в армии, которой я так боюсь. - Почему ты никогда не брал меня за границу? – задал я давно волновавший меня вопрос. - Молчал, молчал, а потом выстрелил, - сказал папа, внимательно наблюдая за дорогой. - Просто интересно. Ведь все хотят побывать за границей. - И все хотят на халяву! - То есть, если бы ты меня взял с собой, то это была бы халява? - А ты б за что-то заплатил? - Нет! Моей стипендии даже на дорогу не хватит, но ты мой отец, вроде это как-то правильно, что ли. - А правильно в восемнадцать лет нигде не работать? - Я же учусь, какая работа. - То, что ты так живёшь, я уже считаю, что разбаловал тебя! - Где ж ты меня разбаловал? – удивился я, выплеснув недовольство. – Машину не даёшь мне, карманные деньги ограничены, вещи покупаете раз в два месяца, за границу не возишь, чем же ты меня разбаловал? Даже ноутбук новый не купили, а я тысячу раз просил, – раскрылся я на повышенных тонах, почувствовав себя капризной девочкой. - Всё сказал? Ничего не забыл? – напрягся отец, крепко вцепившись в штурвал. - Да, всё! – огрызнулся я, уставившись в прохожих, спешащих на работу. – Давно надо было это сказать. - Дай свой телефон. - Зачем? - Дай свой телефон! Быстро! – приказал отец, выставив правую руку. Мой телефон оказался в руках водителя, который достал SIM-карту, а после вышвырнул устройство в окно. - Ты что творишь? – выкрикнул я, увидев как телефон, угодил в канаву. - Рот закрой! – рыкнул папа. – Снимай куртку. - Ты сейчас серьёзно? Она ж из Италии! – перепугался я, зная о том, что произойдёт. - Куртку, живо! Любимая вещь приземлилась в лужу. Мне стало не по себе. Я готов рвать и метать. - Может, и штаны с меня снимешь? А что, пойду голым, нормально. - Когда мы с мамой вернёмся, ты переедешь в общежитие. - В какое общежитие? - В слепое и безглазое. Не переживай, тебе понравится. Я там жил, и ты поживёшь, может, что-то в твой башке и поменяется. - Папа, - пропищал я, испугавшись нового жилья без горячей воды. - Если ты ещё раз, - продолжал отец. – Поднимешь на меня голос, я тебя порву, ты меня понял? Ты меня понял? – повторил вопрос родитель, не услышав ответа на первый вопрос. - Да, понял пап, прости, не хотел. - Твоя остановка, выметайся! Если с утра было настроение каторжника, то сейчас я чувствовал себя бесполезным говном и неблагодарным сыном. Внутри всё скребёт. Желание провалиться сквозь землю, не покидает меня. Как извиниться перед родным человеком, чтоб он простил и понял, что я жалею о своих словах. Папа прав, как не крути, он воспитал девочку, которая не видит будущего, а только требует. Какой же я подонок! Дверь в аудиторию была открыта. У доски стояли незнакомые мне люди в белых халатах. - Гурин! – выкрикнула Светлана Яковлевна. – Быстро садись, ты всех отвлекаешь! - Что здесь происходит? – спросил я шёпотом Никиту. - Помнишь, нам ещё в школе рассказывали про болезнь передающуюся половым путём? - СПИД? - Да! Вот они об этом и рассказывают. - Наша лаборатория находится в центральной городской больнице. Тест может сделать каждый, он бесплатный. Так что приходите, не стесняйтесь, потому как ВИЧ – это инфекция, которая передаётся не только половым путём, а всеми нами перечисленными до этого, - закончил человек в белом халате, передав слово преподавателю. - Мы обязательно придём к вам. Потому как здоровье всегда на первом месте. - Ты почему такой злой? - спросил клоун, заметив выражение моего лица. – Что-то сучилось? - С папой поругался! – ответил я, не скрывая правды от друга. - А что ты сделал? - Попросил его взять меня с собой за границу, - выдавил я, вспоминая разговор в машине. - А он что? – не унимался Никита. - Наорал на меня и сказал, что через несколько дней я должен съехать в общагу. Потому что я не благодарный сын. - В какую общагу? – остолбенел Ник. - Туда, где жил Тихомиров, я полагаю. - Как я тебе завидую! Я б с тобой с удовольствием заселился, но мама меня не отпустит. Я ей как-то предлагал, но она на меня наорала и сказала, что маленький ещё, чтоб решать, где жить. - Можно я у тебя сегодня до шести побуду, пока родители не уедут? - Без проблем, а куда они уезжают? - В Киев. - Ого, сами в столицу, а тебя в общагу, - рассмеялся Никита, получив замечание от Светланы Яковлевны. Четыре пары, обед в столовой, трёхкомнатная квартира моего друга, кофе, чай, бутерброды, на часах 17:30, путь свободен, я готов уходить. - Так если хата свободна, может у тебя сегодня, посидим? - Я хотел позвать только Юлю, - сказал я, проверяя карманы джинсов. – Не дашь позвонить? - А где твой телефон? - Папа выкинул! – произнёс я с обидой. - Что? – удивился Никита. – Ну, он у тебя и жёсткий. - Не то слово! Десять цифр, которые я выучил наизусть и Юля поднимает трубку. - Да, Никит, что случилось? – спрашивает королева. - Привет, Юль, это Саша. - О, привет! - Ты чем сегодня занимаешься? - Вроде, ничем, а есть что предложить? - Да! У меня сегодня свободная квартира. Хочу тебя пригласить к себе. - А мы будем только вдвоём? – уточнила девушка. - Да! Я больше никого не звал. - Правильно, потому что я уже соскучилась. - Я тоже соскучился, - улыбнулся я, прикусив нижнюю губу. – Через сколько придёшь? - Думаю часа через два. - В этот раз без вина? - Вы пили вино? – влез в разговор Никита. - Не хочу вино, в тот раз оно было лишним. - Всё! Буду тебя ждать, до встречи. - Пока, пока, - попрощалась королева, явно с приподнятым настроением. - Когда это вы пили без меня вино? – не унимался клоун, выставив слезливые глаза. - Не начинай! - Я просто хочу знать, когда и при каких обстоятельствах вы без меня бухаете! - Всё, пока, Никит, потом как-нибудь расскажу. Квартира была в моём распоряжении. На столе оставили пять тысяч гривен и маленькую записку с поручением: «Саша, эти деньги тебе на еду и на присмотр за бабушкой. Завтра её выписывают, так что с утра будь в больнице, не проспи. Привези бабушку к нам, она поживёт с тобой до нашего приезда. Будь хорошим мальчиком, я тебя люблю. Твоя мама». Всё не так плохо, как кажется. У меня есть полдня, чтобы побыть с моей девушкой. Я начал с уборки, закончил душем, на теле висела чистая одежда, как же это мне нравится, словно новый год в сентябре, осталось дождаться подарков, которые придут с минуту на минуту. Юля пришла ровно в 20:00. Мы застыли в дверях. На выпускном она не была так красива как сейчас. Ровные волосы, роскошное платье, аромат духов наполнил квартиру. Помада прилипает к моим губам, я чувствую терпкое платье. В этот раз без фильма. Стеснения нет. Всё происходит естественно, без лишних движений, без неуклюжей дрожи в пальцах. Она в моих руках, она в моей голове, она в моём сердце, она моё всё. Продолжение в следующей книге