Очень добрый день. А это там что? Не Скайрим ли часом?

Так вот, он говорит ей — сестра, мне некуда, некуда возвращаться, кроме войны, Спасибо, слушай, мне правда с тобою сегодня было тепло; А под огнем не помнишь вкуса вина, но не знаешь вкуса вины… И он уходит обратно в ночь, тяжело подволакивая крыло... *** (Мельница. Война) Ночное затишье разрушал звон конских копыт по каменным плитам. Чёрная фигура всадника верхом на вороном коне ветром проносилась мимо пашен и крохотных деревень, тянувшихся вдоль дороги на Фолкрит. И те немногие припозднившиеся путники, кто видел сей мрачный силуэт, в мгновение ока растворявшийся в пустоте, готовы были поклясться, что это пронёсся сквозь темноту пространства настоящий подлунный призрак из старых нордских легенд. Рассказывая об этом у тёплого очага в тавернах, очевидцы добавляли много всякой отсебятины, например, что у коня в глазах полыхали два красных огня, а из-под копыт сыпались снопы ярких искр, что внутри капюшона призрака молочно-белым свечением клубился туман, и другую подобную несуразицу, от чего история обрастала всё новыми и новыми подробностями. Однако россказни странников никто не воспринимал всерьёз, и все называли их лишь страшными сказками, в которые верят только малые дети... Студёный, пронизывающий до костей ветер свистел в ушах и заставлял Рину сильнее кутаться в меховую накидку, которую она так кстати захватила с собой из Йоррваскра. Хоть в Скайриме сейчас и была середина лета, но ночами всё равно становилось довольно зябко, так что без тёплой меховой одежды, либо же без пары бутылочек зелья сопротивления холоду здесь появлялась реальная вероятность замёрзнуть. Стараясь отвлечь себя от чувства озноба, девушка думала о том, как отреагируют соратники на её своевольность. Выгонят ли? А если вдруг ей удастся добыть обломок, то что тогда? Обидится ли Вилкас на неё за этот обман, простит ли? "Так много сомнений и смуты в голове, будто все мысли смешались в одну кашу, и теперь я не могу во всём этом разобраться. Вот бы взять и разом освободить сознание, очистить его от всяких ненужных раздумий. Или же просто вообще ни о чём не думать, тогда нужные мысли сами придут, когда будет время...". Вся соль подобного решения отправиться на задание в одиночку заключалась не в желании Рины выпендриться перед соратниками и что-то им доказать, а в нежелании попросту убивать людей. И дело обстояло не в боязни крови, плоти и самой смерти, а в нелогичности совершения убийства как такового. Зачем просто так резать людей, которые конкретно ей ничего не сделали? Это не её противостояние, не её война, тогда зачем же напрасные жертвы? Девушка не хотела открытой конфронтации. Может от того, что для неё, человека, выросшего в двадцать первом веке в "относительном мире", средневековые обычаи были чужды, непонятны и даже немного жестоки, по крайней мере Рина видела в этом главную причину, но всё же какая-то её часть тихо нашёптывала глубоко в душе, что она пока просто никого не теряла, не видела смерть близкого, любимого человека... Сердце чувствовало: убивать не стоит, но разум в противовес твердил: убивать придётся, ведь если ты это не сделаешь, то без колебаний убьют тебя. Пустынная дорога тем временем петляла то вправо, то влево, огибая холмы и скалистые выходы горной породы. Глаза никого и ничего не видели, но уши во всех красках могли прочувствовать кипение ночной жизни. Волчий вой, уханье совы и другие крики неизвестных животных, скрывавшихся в сумраке лесной чащи. После Ривервуда люди больше не встречались, не было даже намёка на их возможное присутствие, и только когда Рина проезжала мимо разрушенного драконом Хелгена, ей удалось разглядеть в темноте обвалившихся башен несколько горевших факелов. "Наверняка бандиты, больше некому, плюс по игре там ошивались только они", — услужливо сообщил внутренний голос, который недавно активно участвовал во внутренних дебатах, проходивших в голове девушки, но теперь явно решил переключиться на окружающую обстановку. Ночь сыграла на руку, поэтому пробраться незамеченной не составило особого труда. Единственным препятствием на пути стала разбойничья засада, располагавшаяся между Сосновой заставой и Теневой башней. Ничем не примечательная полуразвалившаяся деревянная конструкция с первого взгляда не представляла угрозы и выглядела полностью необитаемой... Лязг рычага и скрежет срабатывающей ловушки с камнепадом заставили Фобоса резко рвануть с места, и Рина, не ожидавшая такого манёвра, чуть не свалилась со скользких от пота боков жеребца. Вцепившись в конскую гриву и пригнувшись, она не на шутку струхнула от столь неожиданного нападения. "А ведь Вилкас тебе всегда говорил, что готовым к атаке надо быть всегда, в любом месте и в любое время", — строго упрекнуло сознание. "А ты нюни распустила: убивать или не убивать, вот в чём вопрос. Сейчас тебя укоротят ровно на голову, и не сможешь определиться в своей дилемме. Ты...". Рядом раздался залихватский свист, заглушивший остаток фразы, и что-то тёмное пронеслось прямо над головой. Благо Фобос ушёл вправо, так как буквально через секунду это что-то, явно пытавшееся сбить девушку с жеребца, со всего размаху впечаталось в землю. Ускорение у объекта было весьма знатным, да и масса, по-видимому, оказалась совсем не маленькая, вследствие чего сила превысила сопротивляемость тела к сплющиванию, и беднягу размазало по дороге, словно кроваво-костное масло на гранитный бутерброд. Погоня прекратилась, но в темноте тут же засвистели многочисленные стрелы в комплекте с крепкими ругательствами (непереводимый скайримский фольклор). То ли бандиты не целились и тупо стреляли на звук цокающих копыт, то ли кто-то из них всё же знал заклинание сумеречного зрения, но при этом явно был с луком на "вы", во всяком случае, Рине удалось выбраться из этой ночной передряги целёхонькой и здоровёхонькой — Фобос как всегда отличился и спас свою нерадивую наездницу. Остаток пути прошёл в относительном спокойствии. Начинало светать. Золотой диск солнца медленно выкатывался из-за горизонта, озаряя своими лучами всё вокруг и загоняя колючую тьму в лесные расщелины и горные пещеры. Вдали из тумана показались смутные очертания ворот Фолкрита, а на отвесном склоне горы справа гордо возвышался южный вход в Бастион Кричащий Ветер. — Мы на месте, — с облегчением произнесла Рина, неуклюже сползая с коня. После долгой езды ноги совершенно не хотели слушаться и постоянно норовили заплестись в косичку. Походкой отставного кавалериста девушка направилась по неприметной заснеженной тропке, ведущей прямо к руинам. Снег тихо скрипел при каждом шаге, ветер игрался в верхушках столетних елей, то и дело сбрасывая небольшие кучки белой застывшей воды с их широких лап, весело щебетали ранние пташки — ничего не предвещало беды. Так спокойно, умиротворённо, красиво... Среди стволов промелькнула громадная чёрная тень, и уже в следующее мгновение Рине пришлось отбивать атаку волосатой когтистой лапищи. От утренней безмятежности ни осталось и следа. Взглянув на нападавший объект, девушка ужаснулась: перед ней возвышался тролль... Чудовище было ростом под три с половиной метра, всё покрытое жёсткой щетиной фиолетово-коричневого оттенка. Длинные передние лапы, наделённые острыми, как бритва когтями, одним ударом могли с легкостью превратить человека в мясной фарш. Глаза существа, целых три, пылали лютой ненавистью и бесконечной злобой. Рина еле успевала уворачиваться от его страшных ударов, ведь одно попадание, и она труп. "Такого просто так не возьмёшь. Шкура чересчур толстая, пробить вряд ли получится", — лихорадочно думала девушка, мячиком прыгая туда-сюда. "Нужно попасть в глаз, любой из трёх, и тогда точно получится добраться до мозга, если, конечно, он не размером с горошину." Она была намного проворнее тролля, ведь размер и неповоротливость являлись его слабым местом. Отскочив в сторону, Рина поскользнулась на ледяной корке и шмякнулась на землю, однако это и спасло её — в метре над головой просвистела лапа чудища, захватив лишь воздух. Ни теряя ни секунды, девушка проскочила у него между ног и оказалась сзади. "Как мне добраться до его головы?" — этот немой вопрос мучил чуть ли не с самого начала схватки. "Если попробую забраться по шкуре, то он меня сто пудов сцапает." Решение пришло неожиданно, ибо тролль наступил на те же грабли, а точнее на ледяной наст, и пропахав мордой снежный сугроб, влетел со всей дури в каменный выступ. Воспользовавшись временной дезориентацией, Рина подскочила к нему и в мгновение ока оказалась на шее звероподобного существа. Один из скимитаров тут же пронзил огромную глазницу, войдя в мягкую плоть по самую рукоять. Чудовище взревело так, что заложило уши, его рык звучным эхом прошёлся по долине и затих в отдалении, теряясь среди горных утёсов. — Дааааа, хорошенький получился будильник для жителей Фолкрита. Главное, чтобы нервного срыва ни у кого не случилось, ну или инфаркта. Всякое может быть, — сама себе сказала Рина, вытаскивая клинок, весь обмазанный мозговой жидкостью тролля. На предсмертный рёв чудища примчался Фобос, готовый броситься на врага и разорвать его на части. — Опоздал ты, брат, немного, — обратилась к коню девушка. — И вообще, странно, что ты его раньше не почуял. Такую-то вонь... Но конь не растерялся от столь обвиняющего заявления, лишь обыденно фыркнув. Он подошёл к туше только что убитого тролля и принялся его разделывать, явно в гастрономических целях, мол чего же добру пропадать-то. Рина скривилась от сие весьма неприятного зрелища. — Фу, выплюнь эту гадость немедля и не смей больше брать в рот, — крикнула она, однако безрезультатно: жеребец и ухом не повёл. — Ну и фиг с тобой. Если откинешь копыта от этой смердящей тухлятины, то это не мои проблемы. Я тебя предупреждала. Оставив Фобоса трапезничать, девушка отправилась дальше. Каменные ступени привели её на небольшую ровную площадку, откуда открывался потрясающий вид на всю долину. Можно было разглядеть каждый домик в Фолкрите, да что там домик, даже людей, которые, словно муравьи, копошились на городских улочках. Медленно плывущие по небу облака постоянно цеплялись за вершины гор, обволакивая и окутывая их белой пеленой. Скользя взглядом по скалистым выступам, Рина заметила быстро двигавшееся чёрное пятно, что в отдалении напоминало какую-то птицу, но напрягши своё избитое жизнью зрение, девушка разглядела ряд длинных острых шипов, покрывавших спину существа. — Дракон... — прошептала Рина. При нападении Алдуина в Хелгене ей было совсем не до детального изучения внешнего вида летающей рептилии, но сейчас... сейчас можно было вдоволь насладиться его чарующим и величественненным, не без нотки горделивости, обликом. Нет сомнений, что это был Алдуин. Его профиль и огненно-красные угольки глаз узнавались везде, особенно после столь близкого знакомства с ним. Дракон сделал несколько умопомрачительных виражей, видимо купаясь в восходящих и нисходящих потоках, а затем исчез из виду в туманной дымке облаков. — Красавец! Если бы ты не горел столь сильным желанием разорвать меня на куски, то можно было бы попросить тебя немного попозировать для рисунка. Думаю, получилось бы очень даже зачётно, — проговорила девушка, продолжая смотреть в ту сторону, куда улетел Пожиратель мира. Рядом раздалось разочарованное и недовольное ржание. — Какие люди в Голливуде! Фобос, мне показалось, или ты ревнуешь? — клыкастая окровавленная и не в меру обиженная морда коня говорила сама за себя. — А тех, кто ест всякую гнилую дохлятину, не увековечивают чернилами на пергаменте, — нравоучительно заявила девушка и, демонстративно развернувшись, уверенно отправилась к кованой железной двери, ведущей внутрь бастиона. Однако оказавшись по ту сторону проёма её оптимизм поубавился: от зловещей тишины кровь стыла в жилах. "Так, спокойно. Ты же сто раз лазила по пещерам и всяким древним захоронениям, чем это отличается?", — попытки ободрить себя не особо помогали. "Тоже мне, сравнила жопу с пальцем", — нервно усмехнулся недремлющий внутренний голос. "Там мертвяки были нормальными и не оживали почём зря, а тут... тут они какие-то неправильные, ходят, бродят, колобродят и пугают честных людей." "Не надо меня запугивать, а то энтузиазм идти вперёд тает на глазах," — взмолилась Рина, невольно представляя себя в обличии усопшего драугра со сморщенной, словно у чернослива, кожей и крысиной косичкой из трёх жалких волосинок. Но сознание неумолимо продолжало ехидничать. "В таком виде ты была бы безоговорочно неотразима. Вилкас бы точно обмер... поражённый твоим апгрейдом." "А ну закройся! Я бы посмотрела на твоё преображение, насквозь пропитанное трупецким маразмом," — угрожающе начала наступление девушка. Гнев потихоньку вытеснял страх. "Зато я всегда буду с тобой и никогда не брошу, в каком бы обличии ты не была," — внутренний голос явно решил изменить ход разговора и теперь стремился к примирению. "Просто железобетонный аргумент. Сейчас я прямо здесь помру от счастья, и не надо будет даже никуда идти", — Рина усмехнулась сама своему сарказму и осторожно двинулась вглубь бастиона. Голос в голове притих, больше не отзываясь. Спустившись вниз по ступеням, девушка нырнула в длинный лаз, со стен которого комьями свисала липкая паутина, иногда полностью закрывавшая проход. Приходилось пускать в ход скимитары, чтобы расчищать путь, но вскоре туннель закончился, и Рина оказалась на развилке. — И куда теперь? Ладно, будем выбирать по старинке: Эники-беники ели вареники, эники-беники бумс! Считалочка показала направо, вверх по тёмной и страшной лестнице, в то время как слева путь был хорошо освещён. — Эх, совсем неприкольно, да и темно там, как у негра в... ну, в общем, в одном месте, но законам жанра изменять нельзя, — с ноткой грусти вздохнула девушка и принялась карабкаться по скользким, обросшим местами мхом, ступеням. А затем пошли опять сплошные коридоры. "Коридор на коридоре коридором погоняет...". Проход то расширялся, то сужался, везде лежали обвалившиеся с потолка каменные глыбы, местами попадались гробы из полупрогнившей от сырости древесины... — одним словом, "романтика". Несмотря на весь этот интерьер, нельзя было не заметить красоту нордских рисунков, выгравированных на каменных стенах. Полустёртые и покрытые лишайником, их с огромным усилием удавалось разглядеть, и не всегда получалось понять, кто или что на них изображено. Однако одна плита, подсвеченная пламенем жаровни, всё же раскрыла тайну своей резьбы. В центре находился парящий в воздухе драконий жрец, от чьих рук вились в разные стороны какие-то ленты, очень похожие на потоки магического огня. Рядом, склонившись, стояли одетые в монашичьи робы старцы с посохами в руках. — Скорее всего это один из обрядов культа драконьих жрецов. Очень увлекательно. Было бы у меня больше времени... — девушка на прощание нежно провела рукой по пыльному изображению и двинулась дальше. Проход вывел её к тому самому амфитеатру на находившийся выше всех остальных балкон. Осторожно посмотрев на нижние уровни, Рина увидела их... Целые полчища скелетов. Среди них были и лучники, и мечники, и даже маги, так как в их руках голубым сиянием клубились сгустки энергии. "Наверняка бросаются ледяными шипами или морозными бурями," — с неподдельным восхищением подумала девушка, но потом вдруг сразу раскисла. "Вот, даже какие-то горстки костей умеют нормально колдовать. Моя самооценка, кажется, упала до нулевой отметки." В конечном счёте отогнав депрессивные мысли, бесшумно, стараясь ни издавать ни звука, Рина с замиранием сердца двинулась дальше по подъёмной лестнице, ведущей ещё выше. Капающая со скалистого свода вода, сквозняковый ветер, гуляющий по таинственным тёмным коридорам, громыхание костями впереди... Стоп! Что?! Ситуация всё более и более походила на случай с медведем, по милости которого Рина, собственно, и загремела в этот мир. Впрочем вместо плюшевого топтыгина из-за поворота показался скелет. Глаза-льдинки безжизненно смотрели вперёд, а в руках нежить крепко сжимала боевой топор, готовый при случае сразу разрубить незадачливого искателя приключений, нарушевшего покой мёртвых. "Просто так его здесь оставить нельзя, ибо у меня должен быть расчищенный для отступления путь назад. Но вот как тогда избавиться от этого ходячего некромантского чуда, чтобы другие не услышали? Нужно их чем-то отвлечь, чтобы они спустились на самые нижние уровни." Пошарив руками по тёмному склону, девушка схватила довольно увесистый камень и зашвырнула его в заросли папоротника рядом с проходом к Северной части Бастиона Кричащий Ветер, благо на уроке физкультуры за зачёт по метанию у неё стояла твёрдая пятёрка. Свою роль сыграла и акустика, усилив треск в несколько раз. Шалость удалась и все скелеты сразу бросились на подозрительный, не вписывающийся в их мёртвую атмосферу звук, в том числе и наш одинокий доходяга. Рина в этот миг затаилась за колонной и, как только лысый костяной череп показался из каменной арки, одним резким взмахом отделила его от всего остального туловища, при этом аккуратно подхватив падающее тело, чтобы оно не брякнулось об плиту и не наделало лишнего шума. Путь был открыт. Больше никого враждебного пока не встречалось, и вот что выглядело крайне странным — в руинах не оказалось и намёка на присутствие головорезов "Серебряной руки", хотя эти люди были прекрасно осведомлены о нахождении одного из обломков Вутрад в этом месте. Опередить девушку бандиты явно не могли, ведь иначе тут бы ни осталось ни одного скелета. Тогда в чём же подвох? Тем временем подъём завершился, и Рина попала в весьма неординарное сквозное помещение. В его начале посередине стоял эбонитовый постамент с рукояткой, а рядом — сундук. Дальше шёл абсолютно пустой в плане каких-либо построек коридор. Ничего особенного. Правда единственное, что действительно напрягало, так это обуглившиеся трупы людей на полу. В конце дальнейшее продвижение загораживали решётчатые ворота. Рукоять — ворота, ворота — рукоять, казалось, что всё просто. Дёрни за верёвочку, дверь и откроется. Вот только эти трупы... — Итак, всё по порядку. Сначала проверим содержимое сундука. Замок на удивление легко поддался, и крышка со скрипом позволила себя поднять. Внутри лежало какое-то вонючее тряпьё. "Вот тебе и киндер-сюрприз," — разочарованно подумала девушка, извлекая весь этот хлам и раскладывая его рядом. На самом дне нашлась странная бутыль из кроваво-красного стекла, холодная, словно лёд. — А вот с этого места уже по-подробнее. Что это ещё за настоечка? — Рина не без труда вытащила пробковую затычку и понюхала горлышко. — Святые черепушки, да это же кровь, краснее на свете не бывает. И почему некоторые предметы ты всегда находишь в таких местах, где меньше всего ожидаешь их встретить? — закупорив обратно бутыль, девушка сунула её в карман, авось ещё пригодится. Но вот за рукоятку она дёргать не спешила. — Я, конечно, не ясновидящая, зато весьма жопочующая, что во сто крат практичнее. И чувствую я своей пятой точкой, что это всё неспроста. Догадка подтвердилась, когда обшарив стены в поисках подсказки, Рина нашла цепь с кольцом на конце. После того, как она дёрнула за него, решётка медленно поднялась, открывая проход. — Значит всё-таки это была ловушка. И действительно, проходя по странному коридору с трупами, девушка заметила встроенные в пол крохотные, как и сама рукоять эбонитовые, пусковые механизмы, по всей видимости выбрасывающие струи пламени. — Даааа, если бы не шестое чувство, то быть мне жареным шашлычком на пару с этими беднягами. Следом за решёткой находилась массивная дубовая дверь, из-за которой звучал недовольный мужской голос. Рина подошла вплотную и прислушалась. — Как же плохо быть бессмертным, когда ты проводишь всю свою жизнь запертым в этой нордской тюрьме, — бурчало существо за дверью. — И надо мне было сунуться в эту чёртову гробницу. Мой запас крови почти закончился, и никакого намёка на освобождение. Эххх, я бы отдал всё, что угодно, лишь бы сейчас глотнуть особой кровяной настойки из времён Первой эры... "Оба-на колечко, да это же вампир. Кажется, найденная в сундуке бутылочка всё же пригодится..." — Рина достала заветную вещицу, плавно вскрыла замок на двери и легонько поскребла по одной из досок. — Кто там? — тут же отозвалось по ту сторону двери. Послышались торопливые шаги. — Если меня кто-нибудь слышит, то прошу, спасите. Я бедное, несчастное, голодное существо, застрявшее здесь до скончания веков. Рина, спрятавшаяся за дверью, чуть не повалилась на землю от распиравшего её хохота, ведь голос пленника звучал настолько жалобно и совсем несвойственно страшному и ужасному кровососу. Она ещё раз чиркнула ногтем по двери, желая помучить бедное создание и, вдоволь поиздевавшись, соизволила ответить на вампирские молитвы: — Ну, допустим, здесь есть я. — Наконец-то хоть одна живая душа! Освободи меня, — тут же радостно вскрикнуло дитя ночи. — Ага, спешу и падаю. Вишь прыткий какой. Сейчас я тебя вызволю, а ты мне, значит, "в благодарность" всю кровь с голодухи высосешь? — спросила Рина, внимательно прислушиваясь за происходящим в другой комнате. Вампир на мгновение замолчал, явно обдумывая сказанные девушкой слова. — Нет, я не буду пить твою кровь. Только открой дверь. — Так я тебе и поверила. Чем докажешь правдивость своих слов? — Не знаю... — растерянно проблеяло существо, от чего Рине стало его очень жалко, однако она продолжила гнуть свою линию. — Ну вот и подумай. Как ты сказал, у тебя времени до скончания веков есть. А я пока пойду... — Стоооой!!! — этот крик полный отчаяния и страха заставил девушку улыбнуться. Вслед за ним послышалось тихое хныканье, а затем уже и откровенный плач — вампир начал реветь навзрыд. — Ой, ну ладно тебе, не ломай комедию. Выпущу я тебя, только учти, любое резкое движение, и твоё бессмертие закончится. — Правда? — недоверчиво спросили за дверью. — Что правда? То, что я тебе голову оттяпаю, если ты чудить вздумаешь? — не поняла вопрос девушка. — Да нет, то что выпустишь. — Аааа, это да. Кстати, можешь уже выходить. Я замок вскрыла ещё пять минут назад. Рина отошла и на всякий случай ненавязчиво положила ладони на рукояти скимитаров. Дверь легонько отворилась, и перед ней предстал "пленник" собственной персоной с заплаканным лицом. Девушка ожидала увидеть солидного вампира, а тут... юнец: острое лицо; курчавые, вьющиеся волосы; большие, горящие золотым огнём глаза; выступающие скулы и впалые бледные щёки, на которых ещё остались невысохшие слезинки. Они пару минут молча разглядывали друг друга, ведь вампирёныш тоже рассчитывал увидеть кого-то посолиднее, нежели чем обыкновенная девчонка. — Ээээм, как бы привет, — первым выйдя из оцепенения поздоровался юноша. Ему было немного неловко. — П-привет, — сказала Рина. — Как ты тут оказался-то? — Долгая и не очень приятная история, но сижу я здесь очень давно, — глаза вампира старались теперь не смотреть на девушку и постоянно бегали из угла в угол. Один раз они остановились на её шее, в месте, где проходила сонная артерия, но уже через секунду сменили геолокацию. Заметив это, Рина спросила: — Чего это ты? — Боюсь не сдержаться, — хмуро, зато честно ответило дитя ночи. — В общем, спасибо большое за чудесное вызволение, но у меня больше нет желания задерживаться в этом проклятом месте. — Всегда пожалуйста, только прежде, чем ты уйдёшь, я хочу тебя предупредить. Там в зале полно скелетов и возможно у южного выхода тебе могут встретиться головорезы, охотники на оборотней, поэтому будь осторожен. Да, и ещё. Вот. Держи, думаю, это облегчит твоё состояние, — и Рина протянула вампиру бутылочку с кровью. У того сразу округлились и без того большие глаза. — Не может быть... Это же та самая настойка, которую я так долго искал... — Так вот зачем ты залез сюда. Теперь всё с тобой ясно. Ладно, бери и беги на все четыре стороны. В миг повеселевший юноша схватил бутылочку, спрятал в один из карманов своего одеяния, отвесил галантный поклон и произнёс. — Меня зовут Миник. Если у тебя будут какие-то неувязки с вампирами, то можешь смело обращаться. Да, мои сородичи порой бывают коварными и жестокими, но мы умеем ценить честь и благородство. Я перед тобой в неоплатном долгу, так что если понадоблюсь, то свяжись со мной. — Я Рина. А как связаться-то? Письмо что ли написать и отправить вместе с гонцом? Так сказать, в комплекте с закуской? — Не, хотя идея весьма неплохая. Харкону бы она понравилась, – усмехнулся молодой вампир, и на его щеках заиграли очаровательные ямочки. — Я имел в виду связаться телепатически, или через отражение при полной луне, только в это время получается. — Хорошо, но постой. Ты сказал Харкон? Тот самый лорд вампиров, что обитает в замке Волкихар? — ошарашенно уточнила сбитая с толку девушка. — Ну да, я ведь тоже там живу, — объяснил юноша и потом добавил: — Он мой отец, кстати. — Что?! — Ага. У меня ещё была сестра, но она давно пропала, и никто не знает куда. — Серана... так у неё есть брат... — едва слышно промолвила вконец запутанная Рина, с ещё большим интересом рассматривая отпрыска великого лорда вампиров. Она не могла поверить своим ушам, ведь в игре такого точно не было. — Откуда ты знаешь её имя? Тебе что-то известно о ней? — в глазах промелькнула затаённая угроза вместе с сильным волнением. Рина опять десять раз прокляла свой язык и на ходу начала придумывать объяснение. — Однажды мне довелось побывать в одной гробнице, где было полно некромантов. Они говорили о твоём отце и что-то о том, что он собственноручно запер свою дочь, Серану, в одной из древненордских крипт. Миник внимательно её выслушал и недоверчиво произнёс: — Бред какой-то. Такого просто не может быть... Его лицо приобрело глубоко задумчивое выражение. — Может-не может, это уже тебе решать. Я просто поведала то, что знаю. Опять же, данную информацию не стоит сбрасывать со счетов, ведь некроманты просто так не будут распускать лживые слухи. — Возможно... Рина взглянула на "финика" (такое прозвище она негласно решила ему дать), но вампир не видел её. Казалось, что его глаза остекленели, а сознание ушло глубоко внутрь и заперлось там. — Ээээй, приём, приём, как слышно? — девушка еле сдержалась, чтобы не постучать по его лбу. — Ой, прости, я просто задумался. У меня такое иногда бывает, — извинился юноша и обезоруживающе улыбнулся, сверкнув белыми, как снег, клыками. — Не у тебя одного, — с пониманием заметила Рина. — Во всяком случае приятно было познакомиться. — Мне тоже. Если что, обязательно свяжись. И да... — он немного замялся, явно смущаясь сказать. — Если тебе попадутся ещё какие-то сведения о моей сестре, то сообщи мне их, хорошо? — Незамедлительно, — заверила его Рина и тоже улыбнулась. Попрощавшись, они направились в разные стороны. Миник побежал туда, откуда только что пришла Рина, а девушка отправилась дальше, в глубь руин. И опять водоворотом закружились коридоры... "Коридор на коридоре коридоров погоняет." Новым явлением стала деревянная винтовая лестница, ведущая куда-то наверх. Вскарабкавшись по ней и пройдя по узкому земляному лазу, девушка очутилась в просторном помещении с невероятно высокими потолками. В дальней части зала стояла Стена слов, перед ней — запечатанная могила, из которой при приближении живого объекта вылезал драугр высокого уровня или драконий жрец. К захоронению вела узкая дорожка, подсвечиваемая никогда не перестававшими гореть огоньками в серебряных чашах. В конце этой дорожки находились два уже знакомых Рине эбонитовых постамента, на одном из которых стояла чёрная бутыль, а на другом — заветный обломок секиры. Но всё это располагалось чересчур близко к могиле, а мертвеца, покоившегося под крышкой саркофага, будить ой как не хотелось. "Так, надо срочно сгенерировать гениальную идею," — подумала девушка, обводя взглядом каждый метр помещения. "Ну ты ж в этом мастер, вот давай, генерируй, как тогда, с драконом," — проворчал внутренний голос. "Тебя забыли спросить". "Больно надо..." — оскорбилась внутренняя сущность и уползла куда-то в свои потаённые уголки сознания. Рина же так и осталась стоять, думу великую и грандиозную думать. — Хммм... А что если он вообще оттуда не вылезет? Этому ведь можно и поспособствовать... — вслух сказала девушка, в предвкушении косясь на огромную колонну, возвышавшуюся у самого саркофага. — Вайтран у меня тогда подорвать не получилось, а с этой каменной глыбой, я, думаю, справлюсь... *** Вилкас карабкался вверх по склону горы, намереваясь как можно скорее добраться до самого верхнего входа в Бастион, ибо Южный и Северный были уже перекрытыми людьми "Серебряной руки". — Несносная... упрямая...девчонка. Если она останется жива, то я самолично её потом... прикончу, — ругался соратник, с нажимом произнося почти каждое слово. — Как только я мог тогда подумать, что она послушает меня и не полезет вперёд батьки в пекло... — невольно вспомнился поцелуй под Златолистом, сладкий запах её волос, мягкие прикосновения губ... Вилкас утробно зарычал, прогоняя воспоминания, и с ещё большей яростью полез дальше. И тут случилось нечто. Гора содрогнулась от мощного взрыва, раздавшегося изнутри бастиона. "Рина..." — запоздало пронеслось в голове, а сердце с болью сжалось в предчувствии беды. *** Огненный взрыв выдался на славу. Колонна с грохотом упала прямо на саркофаг с драугром, окончательно похоронив его под толстым слоем каменной крошки. — Бинго! Теперь точно оттуда не выберешься, трупак ты недобитый, — злорадно усмехнулась Рина, чувствуя себя истинным пиромантом. — Veni, vidi, vici. С гордо поднятой головой она размеренным шагом победителя направилась к постаментам, чтобы забрать честно добытые трофеи. Бутылочка с ядом паралича тут же перекочевала в отдельный карман рюкзака, а обломок Вутрад девушка спрятала на всякий пожарный в тайный карман своей кожаной брони. Стена слов не подавала никаких признаков к своей возможной эксплуатации, ну там не светилась, от неё не исходили притягивающие магические нити, поэтому лишь бросив на неё мимолётный взгляд, Рина отправилась по узкому лазу в стене на выход. Ликование об удачном исходе дела не переставало покидать девушку: выполнила задание, добыла обломок, спасла отпрыска лорда вампиров и даже подружилась с ним, а главное — осталась жива. Чего ещё надо для счастья? На этой радостной ноте Рина наконец-то выбралась из затхлого и мрачного подземелья, но её приключение на этом не закончилось, ибо всё только начиналось... — Вылез наконец, а мы было уже подумали, что ты всё-таки подох в этих катакомбах... — полной насмешливости голос заставил Рину застыть на месте. После темноты руин, солнечный свет слепил глаза, и она никак не могла разглядеть говорившего. — Что?! Это не он, — раздался совсем другой голос, принадлежавший какой-то женщине. — Где волчара? Откуда эта сопливая девчонка? — недоумевающе спросил третий, зычный мужской бас. Зрение вернулось, и тут Рину словно громом поразило, ведь перед ней стояла целая банда головорезов... "Всё, это точно финита ля комедия". Однако девушка решила с достоинством держаться до последнего. — Тот, о ком вы сейчас говорите, не придёт, — тихо проговорила Рина и со всей дерзостью, на которую только была способна, уставилась на бандитов. По рядам охотников за вервольфами прошёлся раскатистый смех. — Эти волки видно совсем одичали в своём логове. Уже посылают пушечное мясо за священными реликвиями, до чего же докатились! — Никто меня сюда не посылал, я сама пришла, по собственной инициативе, — внутри потихоньку закипал бульон из обиды, злости и жажды дать в морду каждому из разбойников. Но на неё уже никто не обращал внимания. — Мы-то ждали кого-нибудь посолиднее, кого-то более... более, — продолжал глумиться высокий норд со шрамом от правого виска до левой скулы. — Даже специально не полезли в эту клоаку, чтобы твои дружки сами сделали за нас всю грязную работу, достали обломок Вутрад и поднесли его нам на блюдечке с голубой каёмочкой. Устроили засаду, собрали людей, а тут какая-то глиста вылезает на божий свет... – и опять мерзкое гоготание со стороны охотников. — Мы, конечно, ждали этого волчару, стальную Вилку, но раз уж он струсил... — Да вы даже мизинца на его руке не стоите, гнусное человечье отродье, — взревела Рина и одним резким движением выхватила скимитары из ножен, сделав угрожающий шаг по направлению к разбойникам. Их ржание тут же прекратилось. — Вы, грязные шакалы, только и умеете, что тявкать и бравиться, возомнив себя героями. Да если бы Вилкас был здесь, вы бы засунули свои языки куда подальше и пели бы совсем другую песню. — Но его здесь нет, милочка... — сладостно проворковала стоявшая рядом блондинистая нордка. — И тебя уже никто не спасёт, ведь за эти слова ты умрёшь... — Так уж прям и никто? — оборвала мародёрку иронично брошенная откуда-то из-за их спин фраза. Все бандиты разом обернулись, а Рина использовала это замешательство, дабы сделать свой ход. В несколько прыжков преодолев разделявшее их расстояние, девушка со всего размаху врезала тому наглому разбойнику со шрамом эфесом правого скимитара по затылку, от чего тот мгновенно расстелился на земле. Хоть он и слишком много болтал, убить его Рина не осмелилась, лишь на время отправив в нокаут. Оказавшись по ту сторону живой баррикады, она на мгновение замерла... — Вилкас... — Собственной персоной, прошу любить и жаловать,— мрачно отозвался соратник, саркастически поклонившись. — Я... эм... в общем, — девушка пыталась оправдываться, но язык словно онемел. — С тобой разберёмся позже, а сейчас надо этих уродов на место поставить. И тут завязалась эпическая баталия (все подробности которой описывать просто не имеет смысла). Суть была такова, что Вилкас рубил разбойников одного за другим, и вроде бы победа была близка... Но! (да-да, опять это вездесущее и кайфообламливающее "НО") В гуще схватки Рина заметила, как к сконцентрированному на обороне соратнику со спины незаметно подбирается один из бандитов. Не долго думая, она бросилась ему наперерез, однако не рассчитала силы и кубарем покатилась вместе с этим мародёром вниз со скалы, каждый раз больно ударяясь о твёрдые плиты. В последний момент девушке удалось зацепиться за выступ и удержаться, а вот мужчине повезло меньше — он продолжил падение и вскоре исчез за пеленой облаков. Ноги не могли найти хоть какую-то опору, болтаясь в воздухе, а руки мёртвой хваткой вцепились в каменный уступ. Долго ей так не продержаться... Чьи-то руки схватили её и вытащили из пропасти. — Ну и куда ты полезла? Ты же могла погибнуть, причём уже неоднократно! А тот взрыв в пещере, а головорезы? А если бы я не успел? — тут же набросился на девушку её спаситель. Рина не до конца отдупляла обвинения разбушевавшегося в своей гамме чувств соратника, она просто смирно смотрела на него, понимая, что ругают, как ни крути, за дело. Щёки Вилкаса были измазаны свежей кровью, впрочем как и руки, и большая часть волчьей брони, а в глазах пылала звериная ярость. — Если бы у рыбы была шерсть, в ней водились бы блохи, — медленно протянула девушка, ибо ей не хотелось ни о чём спорить. Время вокруг будто замедлило свой ход, и каждое слово гулом отражалось в голове. — Какая рыба? Какие блохи? — Я имею в виду, что ты говоришь "было бы", но этого же не произошло. Мы здесь, и мы оба живы. Все те события уже в прошлом и точно не изменятся. — Всё равно, ты нарушила прямой приказ. Скьор этого просто так не оставит. Однако ответь мне на один вопрос, почему? — уже более спокойным голосом обратился к Рине соратник и положил руку ей на плечо. — Я не хочу убивать людей, — почти шёпотом сказала она. Вилкас на это лишь недоверчиво прищурился. — Не хочешь? Или не можешь? — Если тебе от этого станет легче, то да, не могу, — раздражённо вскрикнула девушка, давая волю уже своим эмоциям, и резко скинула его руку. В этот миг раздался оглушительный хруст, и земля ушла у Рины из-под ног. Вилкас успел одной рукой схватить её, но сам на половину корпуса повис над пропастью, успев зацепиться лишь ногами. Кончик плиты, на котором они до недавнего времени стояли, обломился и рухнул вниз. Так они и висели над бездонной пропастью, чьего конца даже не было видно из-за тумана и облаков. — Нам вдвоём отсюда не выбраться, — крикнула девушка в попытке перекричать свист ветра в ушах. — Не говори ерунды, а лучше давай вторую руку. Ещё и не из такого выкарабкивались, — твёрдо бросил в ответ Вилкас. Его голос звучал весьма уверенно, но вот глаза выдавали нескрываемое ничем сомнение и страх, ведь Рина была права. Девушка тем временем смотрела в растерянное лицо своего брата по оружию, и в этот миг ей вдруг больше всего на свете захотелось спасти его. Возможно, со стороны это выглядело равносильно избитому пафосному героизму, но когда ты вот так висишь над пропастью, схватившись за руку близкого тебе человека, и понимаешь, что в живых есть шанс остаться только одному, конкретно тому, кто тебя держит, подобное жгучее желание сберечь чужую жизнь, словно маленькая искорка вспыхивает в душе, постепенно разгораясь в неистовое пламя. Рина бережно достала из потайного кармана осколок Вутрад и, подтянувшись, вложила его в руку Вилкаса, который машинально её сжал. — Что ты делаешь, – одними губами произнёс он, его глаза расширены от ужаса осознавания того, что девушка собралась делать. Рина лишь тепло улыбнулась ему, ведь чувство того, что она всё делает правильно, так, как надо, прогоняло предсмертный страх. — А всё же я выполнила основное задание. Тебе осталось только довести его до полного конца. Прощай... Девушка разжала руку и камнем полетела вниз, растворившись в молочно-белой пелене. Ни звука... Ни крика... Тишина... *** Солнце во всю освещало горный хребет, бликуя на ослепительно белом снегу. На вершине одного из утёсов стояла фигура человека, смотревшего в бездонную пропасть долины, расстелившейся под его ногами. По его щекам текли горячие слёзы, а в руке он сжимал какой-то эбонитовый обломок...