Океан - не лужи

Под трепещущие крики и возгласы болельщиков мы выходим на лёд. Вновь и вновь мы творим историю. Историю женского хоккея в Словакии. Фанаты ликуют и салютуют как только возможно, а наше дело — сыграть на отлично. Впрочем как и всегда. Мы уже расположились в средней зоне для стартового вбрасывания. Я начинаю чувствовать по своему организму выброс адреналина для предстоящей игры. Каждый раз на поле, как будто первый. Но вот и долгожданный свисток. Мы сразу же устремились в атаку, которая закончилась слишком быстро, ведь всю инициативу забрали наши соперницы, прибывшие из Финляндии. Но мы так просто явно не сдаёмся. Моя пятерка катит на смену, при этом финки не успевают меняться. Какая досада. Наши свежие девочки летят в наступление. Не проходит и минуты в чужой зоне Бросок. Ещё один. Добивание. Гоооол! Я же говорила, что мы не сдаёмся. В оставшееся время периода мы чуть-чуть сбавили свои темпы лидерства, из-за чего пропустили шайбу прямо-таки, как говорят «в раздевалку». Финки явно хотят показать кто тут хозяйки льда, но у нас ещё есть время отыграться. Второй период все начали слишком медленно. Никто по всей видимости никуда не спешил. И тут выдаётся момент, когда у меня получается вырваться из этой скучной пучины и направиться к воротам. Сердце просто уже танцует, чувствуя, что очередной гол в кармане, а болельщики, как по щелчку пальцев, замирают. Но тут я получаю предательский толчок, удар, да называйте это, как хотите, прямо в колено, отчего мигом ощущаю под своим телом лёд, об который бьюсь головой. Дальше слышу только свист и возгласы трибун, немного вижу коньки своих девчонок, которые подъехали узнать о моем самочувствии. Слышу ещё и арбитров и даже своего тренера со скамейки. Сейчас, кажется, весь мир кружится вокруг меня. А потом темнота… И эта темнота сменяется звуками будильника. Пару секунд я лежу и смотрю в потолок, недоумевая от приснившегося. Третий год подряд одно и тоже, одно и тоже. Ничего в этой жизни не меняется. Чуть привстаю с постели и перевожу свой взгляд на окно, в котором давно уже встало солнце. Немного потираю глаза, стараясь выкинуть из головы остатки сновидений и настроиться на рабочий лад. Но плохое настроение меня пересиливает. Встаю с постели, слыша при этом как мама уже готовит на кухне. Ммм, а этот запах оладьев! — Доброе утро, солнышко! — произносит мама, ставя тарелку на мой край стола. — Тебе чай или кофе? — Наверное чай, только покрепче. И стакан воды, пожалуйста. Мама подаёт мне стакан, который я с жадностью выпиваю. При этом мать не отрывает от мне взор. Я ставлю опустошенный сосуд на стол и с вопросительным взглядом смотрю на маму. — Опять тот сон? — вдруг спрашивает мама, которая всегда знала ответы на некоторые вопросы. Я лишь слегка киваю головой, и принимаюсь завтракать, опуская глаза ниже, чтобы мама не заметила накатившихся слез. Как же она, черт возьми, права. Мама подаёт мне кружку с чаем и садится около меня. — Лер, все хорошо? — мне уже ничего не остаётся делать, как поднять на нее глаза, которые слегка были полны сомнений и нерешительности вперемежку с слезами. — Мам, это точно правильное решение? Это же опять очередные прихоти отца, а ты же знаешь как я его ненавижу, — по щеке всё-таки побежала слеза, которая скатилась по щеке к подбородку. — Лер, не забывай, он твой отец. От этого никуда не деться. — мама встаёт из-за стола и подходит ко мне, кладя руки на мои плечи. — Ты сама понимаешь, что загнёшься без спорта. Ты же так и не нашла себе занятие за эти годы, — да, мам, спасибо, можно было и не напоминать, что я двадцатипятилетняя безработная дамочка, — Может отец хоть что-то хочет сделать хорошее. — Мам, да он бросил тебя, какое вообще хорошее может быть? — наверное сейчас я вовсе перегнула палку. Чувствую, что не надо было вообще начинать этот разговор, ведь мы же уже все решили. — Ма, прости, я не хотела, — кладу свою ладонь на мамину руку и получаю через прикосновение долю тепла и позитива на весь день. Мама целует меня в волосы и уходит в другую комнату, оставляя меня наедине с мыслями.

***

Ближе к девяти часам утра за мной уже заехал папин водитель на новом мерседесе S-класса. Как же все дорого-богато! Отец никогда не умел жить на босу ногу, что не сказать про меня с матерью. Хотя и продолжает так жить, если судить по машинам. Салон автомобиля ещё пах кожей, которая наверняка была натуральной. А этот новый одеколон Андрея делал только ещё больший фарс для такого водителя, как он. Да и вообще эта машина почему-то опошлилась в моей голове и фантазиях, в таких явно возят не дочерей бывших хоккеистов. Благо ещё было достаточно раннее для москвичей летнее утро и мы быстро добрались до Арены. Почему-то тошнит от всего пафоса, как будто нельзя быть проще даже к самому простому. — Роберт просил передать, что будет ждать вас у Есмантовича в кабинете, — произнёс первые за всю поездку Андрей, открывая дверь авто и подавая мне руку. Я, лишь быстро цокая каблуками, ушла в сторону главного входа большого спортивного комплекса, в котором меня сразу же встретил охранник, который проводил до самого кабинета президент клуба. Как же все схвачено! Постучав в дверь, я прервала наипрекраснейшую беседу моего отца и Есмантовича. Какая жалость! Папа сразу же вскочил с дивана и направился в мою сторону, как будто не видел тысячу лет. А я-то как рада встрече. — Игорь Вячеславович, знакомься это моя дочь, Валерия Робертовна, — а папаша достаточно неплохо говорил по-русски, если учесть, что он настоящий словак. — А это твой будущий начальник, Игорь Вячеславович Есмантович. Я подошла чуть ближе и протянула мужчине руку для приветствия. — Очень приятно, — протянула я, хотя искренне врала — Взаимно-взаимно, — босс отошёл к своему столу и позвонил какому-то Алмазу. Ну и прозвища у них тут. Пока мы ждали этого драгоценного камушка, мужчины продолжили разговор, лишь изредка спрашивая меня о чем-либо. И зачем я тут? Тут в кабинет заходит тот самый Алмаз, оказалось, что это имя такое у спортивного директора. Нежданчик вышел. — Так, Валерия. Я же могу вас так называть? — поинтересовался Есмантович, я лишь кивнула головой, что мол да, — держите ручку и распишитесь вот тут. Это ваш контракт на должность помощника главного тренера хоккейного клуба ЦСКА. Теперь вы в нашей команде! Поздравляю! Что? Я не понимаю, что происходит. Это что все что ли, да? Я тут, чтобы поставить свою закорючку? Нормально. Папа похлопал меня по плечу, а этот Алмаз Миннеханович слишком кровожадно просверлил меня взглядом. Но потом спортивный директор вышел, забрав мой контракт. А мы остались наедине только для таких разговоров: — Валерия, вы девушка ещё молодая, красивая, поэтому говорю сразу, что хоккеисты ещё молоденькие мальчики, некоторые, скажу по секрету, ещё холостые, — тут Игорь Вячеславович сделал небольшую остановку, — Но всё-таки никаких романов на работе. Нам результат и трофеи нужны, а не повышение демографического уровня в стране. Я мило улыбнулась, и ответила, что все будет хорошо. Далее меня отправили, в так называемую бухгалтерию, чтобы уяснить кое-какие нюансы и считай, что я была вполне свободна. Если не считать, что я теперь трудоустроена и завтра уже надо проходить медосмотр.