Uppercut

Тэхён взял свой кофе, дошёл с ним до комнаты Хеджу и, прислонившись к открытой настежь двери, продолжил пить. Ничто не бодрило так же, как крепкий горячий кофе и Хеджу в полупрозрачной майке, надетой на голое тело. Когда она наклонялась, подбирая с пола скомканное одеяло и игрушку, которую вчера притащил сюда ДжинУ, майка немного приподнималась, открывая взору Тэхёна белые бесшовные трусики и округлые ягодицы, от вида которых горький кофе казался чертовски сладким напитком. — Ты мог бы вообще-то помочь, — она посмотрела на него через плечо, убирая несколько тёмных прядей, что лезли в глаза, а после расправляя одеяло. — Ладно, — Тэхён сделал ещё один глоток, облизал губы и направился прямо к крохотной и практически голой Хеджу, по пути оставляя чашку с кофе на стуле. Обхватив девичьи плечи руками и прижав её разгорячённое после душа тело к своей груди, он чмокнул её в макушку, затем уткнулся носом в её волосы и блажено выдохнул. По возвращении домой Хеджу была странной. Она нервничала и даже разбила чашку с кипятком, потому что руки дрожали. Казалось, гость, который здесь был ранее, напугал её. Тэхён пытался поговорить с ней об этом, но она отмахнулась, выпроводила ДжинУ к соседу и его дочери, которые заглянули около часа дня, предложив вместе поиграть в PlayStation у них дома, а потом закрылась в ванной на добрых двадцать минут. И пусть красные щёки ещё можно было спихнуть на душ, то опухшие глаза вряд ли. — Тэхён, — она попыталась задрать голову, чтобы взглянуть на парня, но у неё ничего не вышло, — сейчас не время стоять посреди комнаты и обниматься. Нужно убрать всё до прихода ДжинУ и приготовить уже эти твои блинчики. В отличие от них, Хеджу ничего не ела с самого утра. Сначала из-за волнения перед встречей, а после потому, что кусок в горло не лез. Ей нужно было обсудить всё с Тэхёном, рассказать ему о Намджуне и проблеме, которая появилась на ровном месте, а ещё попросить его о помощи. Но вместо этого она выпустила одеяло, которое до этого сжимала, и развернулась лицом к парню, вскоре обвивая его талию руками и упираясь лбом в его грудь. Он был тёплым, а ещё от него приятно пахло выпечкой и кофе, а это успокаивало. Тэхён рассмеялся, отчего вибрации разбежались по телу Хеджу мурашками. — На объятия всегда время найдётся, — его большая и тёплая ладонь несколько раз прошлась по влажной спине Хеджу, поднимаясь к лопаткам, а после опускаясь в самый низ. — Ты же знаешь, что я рассказал тебе свой самый страшный секрет. Теперь ты знаешь обо мне гораздо больше многих моих друзей и даже родных. Я доверяю тебе, — Тэхён сделал паузу, прежде чем тихо спросить: — А ты мне? Хеджу выдохнула ему прямо в грудь, и хватка её стала чуточку сильнее. — Я доверяю тебе, — она немного отстранилась, поднимая растерянный взгляд на парня, — но не могу рассказать всё прямо сейчас. Я расстроена и зла, но в то же время чувствую себя беспомощной и бесполезной. Я ведь ничего и не добилась в этой жизни… — Это не так, — Тэхён нахмурился, не прекращая поглаживать Хеджу по спине. — Ты отличный врач, у меня даже следа не осталось после твоей работы. И ты замечательная мать. Ты ведь знаешь, что ДжинУ очень любит тебя… Хеджу с горечью выдохнула, перебивая парня: — За все эти годы я ничего не заработала. У меня нет отложенных денег, нет собственной квартиры и всё, что я могу предложить ДжинУ — желейные мишки и рамён на завтрак, обед и ужин. Я — ужасная мать. У меня ничего не выходит! Если среди них действительно есть неудачник, который ничего не добился в этой жизни, тогда это, несомненно, Тэхён. У него нет высшего образования, статуса настоящего боксёра и больших гонораров, зато есть обезболивающие и тысяча проблем в придачу. — Прекрати, — Тэхён легонько ущипнул Хеджу за бок, — деньги вовсе не главное. Он говорил это ей, а на самом деле пытался убедить в этом себя. У него тоже нет денег, только папина кредитная карта. — Ты говоришь как все эти миллиардеры в интервью, — Хеджу фыркнула, выглядя при этом смешно, — у которых, конечно же, эти самые деньги имеются. И вилла на каких-нибудь островах. И личный самолёт. И они понятия не имеют, какой на вкус рамён быстрого приготовления. Тэхён поморщился, отрицательно качая головой. Разве не все, хотя бы раз в жизни, пробовали лапшу быстрого приготовления? — Ты преувеличиваешь, — он переместил обе руки на бёдра Хеджу, очень стараясь не опускать взгляд вниз, чтобы не смотреть на вздымающуюся и опускающуюся грудь, твёрдые соски, проглядывающие сквозь тонкую ткань, голые ноги и эти проклятые бесшовные трусики. В приглушённом свете ночника он таки скользнул взглядом вниз, по изгибам женского тела, становясь слишком очевидным. Ему казалось, что он давно перерос непреодолимое желание уложить девушку в постель, стал чуточку серьёзнее, сдержаннее. Но чем дольше он стоял напротив Хеджу и изучал её, тем больше хотел хотя бы на полчасика вернуться к прежнему себе, который без раздумий стянул бы с неё эту проклятую майку, а потом устроил секс-марафон по квартире. Он бы сделал это в ванной и на кухне, а в кровати они оказались бы не раньше вечера, потому что он мог бы заниматься сексом весь день. Сглотнув ком в горле, Тэхён неосознанно переместил одну руку с бедра Хеджу на ремень своих джинсов. Таким образом он пытался держать себя и свою эрекцию «в узде», но лишь привлёк внимание Хеджу. Лукавая улыбка, которая появилась на её лице, немного смутила парня. Очевидно, она надела эту майку не с целью соблазнить его, а потому что так было удобно, а ещё у неё не было настроения на секс. Да, Тэхён был в этом уверен и отговаривал себя всеми возможными способами. — Ох, — Хеджу со стоном подняла руки, словно собиралась потянуться, но вместо этого просто задержала их в воздухе и одарила Кима хитрой улыбкой. Простояв так около десяти секунд, она снова застонала, в этот раз от досады. — Ну же, Тэ, сделай это. ДжинУ ушёл около часа назад, а значит, должен был в скором времени вернуться, чтобы пообедать и остаться уже дома. Вечером они собирались вместе выйти на прогулку, к тому же, снова пошёл снег и ДжинУ хотел поиграть в снежки, но перед всем этим Хеджу должна была заполнить медицинскую карту Тэхёна и приготовить блинчики. У них было достаточно дел, но нетерпеливая Хеджу, которая с трудом сдерживалась, чувствуя, как начинают затекать руки, ясно дала понять, что не против выделить немного времени на кое-что получше блинчиков, работы и уборки. — Хочешь, чтобы я снял её? — Тэхён с недоверием посмотрел в карие глаза, словно сомневался. Она могла говорить о чём-нибудь другом. Например, об одеяле или игрушке, на которую до этого самого момента Тэхён не обращал внимания, но случайно зацепив взглядом длинный нос и глаза-бусинки небольшого пушистого лисёнка, внезапно разучился дышать и мыслить разумно. «В этот раз я точно получу игрушку», — Юбин в его воспоминаниях смеётся, старается быть сосредоточенной на автомате с игрушками, но сама с трудом подавляет улыбку. Она красивая, как ни крути, с любого ракурса выглядит идеальной. Неужели первая любовь всегда призраком будет ходить за ним? Неужели она и дальше будет портить лучшие моменты с Хеджу, врываясь в мысли Тэхёна? Какая сейчас Юбин? Она хоть капельку изменилась? И она всё ещё с ним? — Тэхён, — когда пальцы Хеджу прикасаются к его плечу, он дёргается от неожиданности, — ты чего? Он быстро качает головой, расплываясь в фальшивой улыбке и прекращая пялиться на игрушку. Таких игрушек тысячи, если не миллионы. — Я просто слегка разнервничался, потому что прошлый наш раз не был слишком удачным… — он лжёт, по-прежнему стараясь не думать ни о ком, кроме Хеджу. — Чувствую, что подвёл тебя. Это, должно быть, было ужасно — ты и я в ванной комнате, а потом кровь, Чонгук и прочее… Хеджу легонько тянет Тэхёна за рукав футболки, не скрывая своего разочарования. Она была расстроена, и сейчас, если честно, тоже немного побаивалась, но лишь собиралась принять кое-какие меры, чтобы не оставить Тэхёна неудовлетворённым, а не отложить всё. — Иди сюда, — она обвила руками его шею, приподнимаясь на носочки и уверенно целуя мягкие губы с привкусом горького кофе. Чувствуя приятную дрожь во всём теле, она не могла оторваться ни на секунду, постепенно присаживаясь на кровать и увлекая Тэхёна за собой. Первое время он ещё сомневался, не спеша размыкать зубы и позволять Хеджу скользнуть языком в свой рот, но немного расслабился, когда колени упёрлись в кровать. Майка задиралась и опускалась, пока Хеджу пыталась взобраться повыше, создавая трение и елозя по набухшим соскам, которые уже начинали болеть от возбуждения и стали чересчур чувствительными. Ей бы хотелось, чтобы Тэхён наконец прикоснулся к ней, но он не проявлял особого энтузиазма, зациклившись на поцелуях и своей ширинке. У него тоже кое-что болело от возбуждения, и он стремился поскорее скинуть джинсы. Кое-как расстегнув пуговку и ширинку, Тэхён прижался своими бёдрами к бёдрам Хеджу, понемногу начиная двигаться вперёд-назад. Каждый толчок сопровождался сдавленными стонами в губы друг другу, а Хеджу буквально задыхалась, когда металлическая штанга оказывалась у неё во рту, а Тэхён как-то поворачивал язык набок, вытворяя им удивительные вещи. К тому моменту, как Тэхён додумался забраться под майку Хеджу, она уже практически кончила от постоянных соприкосновений. Она была настолько возбуждена, что, казалось, если Тэхён вдруг сменит направление и решит поиграть пальцами не с её сосками, а с клитором, всего десять секунд, она непременно получит лучший в жизни оргазм. Но Тэхён знал, что делает, поэтому не прекращал тереться о белые трусики Хеджу, через которые уже проступила влага, образовав небольшое мокрое пятно. — Тэхён, — Хеджу вжалась в подушку, уклоняясь от губ парня, который теперь целовал её в лоб и щёки, — презервативы. У тебя есть презервативы? На несколько секунд всё остановилось: Тэхён перестал двигать бёдрами и прекратил свою атаку поцелуями. Нахмурив густые брови, он старательно сдерживал раздосадованный стон. — Я думал, у тебя они есть, — сказал он, размыкая пальцы и теперь опуская тёплую ладонь на девичью грудь. — Разве нет? Хеджу удивилась, что он пришёл не подготовленным. Он планировал жить у них некоторое время, разве не думал он, что рано или поздно они всё равно займутся сексом? Было бы замечательно, если бы они могли делать это как можно чаще. Хотя бы раз в день, когда ДжинУ будет вот так удачно зависать у соседей с приставкой в руках или глубокой ночью, после того как он уснёт. — Мы должны договориться, — матрас прогнулся, когда Хеджу легонько оттолкнула Тэхёна в сторону, заставляя его отстраниться. Вскоре он лёг рядом с ней, откинулся на подушку и убрал руки за голову. — Например, с тебя презервативы по понедельникам, четвергам и в выходные. — Ух ты, — Тэхён весело хмыкнул, — мы планируем заниматься этим так часто? — А что, думаешь, силёнок не хватит? — Хеджу посмотрела на полоску кожи над поясом, которая выглядывала из-под задравшейся футболки, на напряжённые мускулы груди, на сильные руки и, в конце концов, вернулась вниз, с нескрываемым любопытством рассматривая стояк. В университете она, конечно, и не такое видела, и даже без боксеров, но ведь это был стояк Тэхёна. Тэхёна, чёрт возьми. Она поспешно отвела взгляд, поняв, что будет не очень хорошо, если Тэхён заметит, что она пялится туда. — Кому? Мне? — он прищурил глаза, предположив, что Хеджу отвернулась, потому что ей стало неловко. — Я просто не уверен, что тебя хватит. Хеджу в удивлении вскинула брови. Она взбила свою подушку и села повыше, заодно придвинувшись ближе к Тэхёну. — Хочешь, чтобы я?.. — он слегка высунул язык, а после взглядом указал вниз. Если бы не случай в ванной, Хеджу, скорее всего, с большой охотой согласилась бы на кунилингус, но отголоски тех страха и паники не позволили ей. Она громко сглотнула, прижимаясь своим плечом к плечу Тэхёна и осторожно, боясь, что он будет против, опустила руку на его мужское достоинство. — Ох, хочешь так, — он понимающе кивнул, потянувшись своей рукой к её трусикам и начав массировать клитор через ткань. Возможно, он был слишком сосредоточен на этом занятии, двигая пальцами из стороны в сторону, вверх и вниз и двигаясь по кругу, но он даже не сразу услышал то, что сказала Хеджу. Хотя, вероятно, дело было в том, что говорила она очень тихо. — Ты прав, — она оттянула резинку боксеров одной рукой, а второй обхватила головку члена, нечаянно задевая пальцами пирсинг и вызывая у Тэхёна не то стон, не то всхлип, не то смешок. Ему вообще-то нравилось самому играться со штангой в уздечке, потому что он знал, как и где трогать, но сейчас, когда Хеджу неосторожно сжала её пальцами, он испугался. — Нежнее, — пробормотал Тэхён с придыханием, упираясь головой в подушку и закусывая нижнюю губу, чтобы не издавать больше никаких звуков. Ему не очень хотелось стонать, к тому же, в этом не было необходимости, так как он наловчился, пока мастурбировал в своей комнате по ночам или в душе, и был обычно тихим. А если он стонал от переизбытка чувств, собственный голос казался чужим, стоны нелепыми, и он смущался. — Меня хватает максимум на один раз, — Хеджу шумно выдохнула, раздвигая ноги шире и немного приподнимаясь вверх, как бы намекая Тэхёну, где именно нужно массировать пальцами. — Не могу и двух раундов выдержать. Кончаю только раз, а потом у меня не выходит. Или выходит, но второй оргазм не настолько хорош как первый, да и чтобы кончить, нужна целая вечность, — она закрывает глаза, чтобы не видеть взгляда Тэхёна, удивления на его лице или осуждения. Вряд ли он когда-то сталкивался с подобной проблемой. Но Тэхён не удивлён и уж точно не осуждает Хеджу за это. Он двигает пальцами чуть быстрее. Они у него длинные, изящные и достаточно быстрые, а ещё он очень выносливый и способен игнорировать ноющую боль в кисти, не прекращая ласки ни на мгновение. — Может это потому, что у тебя не было меня, — он усмехается, — и потому что иногда нужен маленький перерыв между раундами. Хеджу тоже старается не отставать, двигая рукой вверх-вниз и периодически задевая пирсинг пальцами. Она задаётся вопросом, насколько больно было делать его, но спросить у Тэхёна не решается, а точнее — не может. Мысли в голове путаются по мере приближения к оргазму. Каждый новый выдох она немного оттягивает, удерживая воздух и углекислый газ в лёгких, а когда чувствует, что вот-вот кончит, ещё старательнее начинает выполнять свою работу. Зная достаточно благодаря парам анатомии и физиологии, она уделяет внимание не только члену Тэхёна, но и яичкам, лаская их и всё же выуживая из Тэхёна несколько хриплых стонов. Оргазм накатывает волной, расходясь по всему телу и вызывая дрожь в коленях. Хеджу пытается сжать ноги, но Тэхён не позволяет, удерживая их одной рукой, а второй продолжая пытку, чуть медленнее, чуть осторожнее, но без перерыва. От этого щёки Хеджу краснеют, она прерывисто дышит и в какой-то момент достаточно сильно сжимает его член рукой, вместо стонов вызывая тихое шипение. Тэхён тоже краснеет, неловко посмеиваясь и чуть реже касаясь клитора. — Давай я сам закончу? — он облизывает красные после поцелуев губы, прекращая мучить Хеджу и позволяя ей таки свести колени вместе, а потом перехватывает её руку, что до этого находилась на его члене. Он слабо пожимает плечами, когда она открывает глаза, как бы спрашивая, почему он не хочет, чтобы она продолжала. — Тебе нужно восстановить силы, — говорит он в своё оправдание, после серьёзно добавляя: — Небольшой перерыв между раундами, помнишь? Хеджу быстро сдаётся, хоть и чувствует себя слегка расстроенной и виноватой перед Тэхёном. Она должна была продержаться чуточку дольше и довести дело до конца, чтобы всё было честно. Он и так уделяет ей много времени, делает всё для неё, и не только в постели, а она не может заставить его кончить. — Хеджу, — он внезапно задевает её локтем, заставляя вновь взглянуть на себя, а когда она поворачивается к нему, подаётся немного вперёд и снова целует её. Он обожает поцелуи с ней, особенно во время секса или мастурбации. Так ещё приятнее и эффект лучше. Пока он быстро двигает рукой, с каждой секундой подталкивая себя к оргазму, Хеджу цепляется за ворот его футболки и легонько покусывает его губы. Она всё ещё чувствует, как всё сжимается внизу, как там горячо и мокро, как эйфория наполняет её тело, и поэтому делает всё возможное, чтобы Тэхён тоже почувствовал это. И он чувствует. Отрывается на пару секунд, чтобы перевести дыхание и кончает на смятые простыни, пачкая не только их, но и свои пальцы, а ещё майку Хеджу. А она тихо смеётся, абсолютно счастливая и смущённая. — Это было круто, — чмокая Тэхёна в щёку, она перекатывается на край кровати, — но мы же договорились насчёт презервативов? В оставшиеся дни презервативы с меня. А всё, что не пригодится — пойдёт в запас. Тэхён лежит неподвижно около минуты, понемногу расслабляясь и отходя от оргазма, а потом поправляет боксеры и тоже садится. Теперь помимо уборки их ждёт стирка, а ещё не помешало бы принять душ. Вдвоём, например. — И всё же, мне кажется, что ты нас переоцениваешь, — он дразнит, стягивая с себя джинсы, а после и футболку, теперь представая перед Хеджу в одном нижнем белье. Его накачанная грудь выглядит потрясающе, как и очертания кубиков, исчезающих под резинкой боксеров, и V-образная линия. Кажется, он немного похудел с тех пор, как Хеджу видела его на ринге — ключицы стали острее, рёбра заметнее, но он всё ещё слишком хорош для неё. — Просто представь, — она снова отводит взгляд, стараясь не пялиться, — в один прекрасный день ДжинУ снова изъявляет желание пойти в детскую комнату, а у меня выходной. У тебя нет никаких тренировок, и ты не выглядишь мертвецки бледным. Мы вместе завтракаем, выпиваем по бокальчику вина… — С самого утра? — Тэхён борется с улыбкой, почему-то чувствуя себя очень счастливым и довольным, слушая Хеджу. — С самого утра, — она говорит серьёзно. — А потом мы целый день занимаемся сексом. С перерывами, разумеется, потому что я сдамся уже на втором оргазме, ты в курсе… — Вообще-то, нет, не в курсе. Я пока что не проверял. Хеджу стягивает с постели простынь, а Тэхён убирает подушки на край матраса, чтобы они не мешали. — Во всяком случае, если у нас появится возможность, разве не будет лучше, если в запасе будет не одна упаковка презервативов, а несколько? Тэхён задумчиво смотрит куда-то в сторону, а потом согласно кивает. В её словах есть смысл, тем более он совсем не против делать это каждый день. Неважно, полноценный секс, оральный или взаимная мастурбация — он хочет делать это с Хеджу. И не только это. Он хочет просыпаться с ней в одной постели и завтракать вместе, ходить в магазин, переписываться в мессенджере, привозить ей обеды и играть в Монополию с ДжинУ. Он хочет быть рядом, когда она напугана или расстроена, хочет, чтобы она и дальше поддерживала его, злилась, смеялась, заботилась о нём, а он будет заботиться о ней и ДжинУ. — Сначала нужно застирать это, — Хеджу снимает с себя майку, комкая её так же, как и простынь, а после прижимает белый ком к своей голой груди. — И твою одежду тоже. Неси всё в ванную. Тэхён даже не думает спорить с ней, подбирает с пола свою одежду и торопливо следует за Хеджу, придерживая для неё двери и включая свет в ванной. За остывшим кофе он возвращается чуточку позже, после того, как помогает Хеджу застирать постельное бельё и намыливает её в душе, звонко смеясь и напевая какую-то весёлую песню, которая в его исполнении звучит очень даже сексуально, пусть и немного фальшиво. — Мне просто выложить немного теста на сковороду? — Хеджу оборачивается и задирает голову, вопрошающе глядя на Тэхёна, который цепляет пальцем немного вязкого теста и пробует его на вкус. Не слишком сладкое и жидкое — идеально. — Да, только сначала сделай меньше огонь, иначе сгорят. Тэхён очень серьёзно подошёл к этому вопросу, заставил Хеджу записывать всё в блокнот и самостоятельно замешивать тесто. Этим, конечно, заслужил белый отпечаток ладошки Хеджу на чёрной футболке, но совсем не был против. — Вот так? — она не прекращает смотреть на парня, пока масло шипит, охватывая тесто и вскоре превращая его в золотистую лепёшку. — Чуть меньше теста в следующий раз. Тэхён такой забавный, когда серьёзный и сосредоточенный, когда притворяется учителем и смотрит свысока. Буквально. Поэтому Хеджу приходится подпрыгнуть, чтобы чмокнуть его в губы, но она промазывает и чмокает в нос, после громко смеясь. Эта родинка на кончике носа, прямо как у ДжинУ, очень нравится ей, а ещё его тёплая улыбка, от которой у неё словно щекочет в груди. Ей кажется, что у неё большие неприятности, потому что она провалилась в любовь, спасательного круга нет, а плавает она вообще-то не очень. — Ты сводишь меня с ума, — посмеиваясь, признаётся Тэхён. Он переворачивает первый блинчик, который уже слегка подгорел, но не критично. — Ты меня тоже, так что всё честно, — Хеджу запрокидывает голову назад, упираясь затылком в грудь парня и шумно выдыхая. Если бы только она могла застрять в этом дне или хотя бы моменте, как в фильме «День Сурка», она бы не беспокоилась о том, что будет завтра. Что будет на следующей неделе или через месяц. Она бы вообще ни о чём не беспокоилась, просто наслаждалась Тэхёном, запахом вкуснейших блинчиков, приготовленных под его руководством, крепкими объятиями и предчувствием чего-то хорошего. — Хеджу, я сегодня говорил с директором Паком, — Тэхён снова нарушает уютную тишину, — он хочет, чтобы я как можно скорее вернулся к тренировкам. Слишком хорошее настроение понемногу портится, как это бывает с погодой. Кажется, что сегодня солнечный день, тёплый, а потом внезапно на голубом небе появляется одна серая тучка, потом ещё одна… А в конечном итоге ты промок до нитки и ненавидишь всех и вся. — Я думала, твой менеджер договорится о небольшом перерыве, — Хеджу отворачивается от сковородки, опираясь на столешницу. — Ты же знаешь, что нельзя затягивать с этим… — С моей зависимостью, — поправляет её Тэхён, меняясь в лице и снова становясь серьёзным, только в этот раз по-настоящему. — Было бы хорошо проконсультироваться у врача, возможно, обратиться в центр… — И поставить крест на моей будущей карьере боксёра. Тэхён сильно расстраивается, старается выглядеть бесстрастным, но по глазам видно, что ему совсем не плевать на это. Он напуган и в отчаянии, он рискует всем, продолжая сидеть на таблетках и оттягивая поход к врачу. — Нет, — Хеджу цепляется за его футболку, чтобы он не сбежал, потому что она видит, как он делает шаг назад и как незаметно осматривается, подсчитывая, сколько секунд понадобится, чтобы сбежать в туалет или в комнату. — Уверена, есть те, кто сталкивался с подобным вначале пути. — Но я не хочу, чтобы об этом знал кто-то, кроме тебя и Шиён. Ку Шиён. Эта несносная девушка, которая бесит Хеджу даже тем, что пробралась в её мысли, а перед этим была упомянута Тэхёном в разговоре. — У меня много знакомых врачей… — Но это не значит, что они отнесутся с пониманием к моей ситуации, — у Тэхёна играют желваки, пока он упрямо смотрит на Хеджу. — Шиён возила меня на обследование в частную клинику, разве там не лучше заботятся о конфиденциальности? Это задевает Хеджу. Не потому что Тэхён не доверяет её связям или ей, а потому что предложение Шиён оказалось лучше. Она додумалась отвезти его в дорогущую частную клинику и присутствовала на обследовании, она даже притащила с собой в больницу результаты некоторых анализов. — Сколько таблеток ты принял сегодня? — Хеджу отчаянно хочет перевести тему, только бы не говорить о Шиён. — Не больше двух? — Не помню, — фыркает Тэхён, чувствуя, как раздражается на ровном месте. Ему не нравится эта чрезмерная забота, больше походящая на контроль. Хеджу словно ответственный родитель, которого у него никогда не было, и она слишком много на себя берёт. — Ты не помнишь, сколько таблеток принял? — она в ужасе округляет глаза. — Ты ведь не принимал их, когда гулял с ДжинУ? Потрясающе. Теперь она не его ответственный родитель, а родитель ДжинУ, и ей совсем не нравится тот факт, что он мог принимать обезболивающие, завтракая с её сыном вне дома, пока она с кем-то встречалась. И плевать, что он мог умирать от боли или испытывать сильную тошноту и головокружение. — Думаешь, я был под кайфом, пока гулял с ним? — Тэхён плотно сжимает челюсти. — К твоему сведению, я принимаю их не потому что мне нравится, а потому что мне больно. Я ещё никогда не чувствовал себя хорошо, принимая их, просто чувствовал себя лучше. Хеджу хватается за футболку парня и второй рукой тоже. — Но ты самостоятельно повысил дозу, когда понял, что одна таблетка не помогает, — она, похоже, даже не боится его обидеть, — что, если однажды и двух будет недостаточно? А потом трёх, четырёх... В конце передозировка или, ещё лучше, очередной сердечный приступ, печень, которая не функционирует должным образом и невозможность дышать без трубки в груди, потому что лёгкие практически не работают… Тэхён отцепляет пальцы Хеджу от своей футболки, чувствуя, что начинает задыхаться, и вовсе не потому что у него что-то не работает, он просто настолько потрясён, что, кажется, разучился дышать. — Так вот какого ты мнения обо мне, — он часто моргает, но всё равно не может скрыть от Хеджу покрасневших глаз, как и часто вздымающейся груди, и тяжёлого дыхания, которое наполняет кухню. — Наркоман, который сведёт себя в могилу, бестолковый парень, который даже не понимает, как это опасно — проводить время с маленьким ребёнком, когда… — он не может больше дышать через нос, хватает воздух ртом, понимая, что паникует, но не понимая, почему это происходит именно с ним, именно сейчас и именно перед этой женщиной. — Я не говорила этого! — с досадой выдыхает Хеджу. Ей тоже обидно, потому что он действительно не понимает, что это чревато последствиями, что она волнуется и что им не стоит терять время на споры. — Нет, ты именно это и сказала, — он вытирает пот со лба тыльной стороной ладони, по-прежнему не в состоянии сосредоточиться на дыхании и чём-либо. Он думает только о том, как облажался. Снова. Мало того, что он занимался смешанными единоборствами, позволяя отцу контролировать свою жизнь, что бросил спорт ради университета, что бросил университет ради бокса… его всё ещё контролируют. В десять, в двадцать и даже в двадцать семь — он настолько несамостоятельный и ему настолько не доверяют, что продолжают контролировать. Будет ли отец высылать ему деньги до старости? Будет ли Хеджу указывать ему, что делать, прикрываясь заботой и волнениями? И будет ли его голова и дальше раскалываться на части из-за всех навалившихся на него проблем? Он даже не может нормально дышать, не может перетерпеть боль, не может заработать денег… — Тэхён, ты в порядке? — Отстань от меня! Игнорируя перепуганный взгляд Хеджу, её поникшие плечи и сгоревшие блинчики, Тэхён прижимает ладонь к груди, разворачиваясь в сторону коридора и как можно скорее направляясь туда. Зимний воздух быстро приведёт его в чувства, он сможет нормально вдохнуть и успокоиться. Он уверен в этом. — Тэхён, ты же простудишься, — Хеджу ловит его за руку, словно не понимает, что его лучше оставить в покое. — Надень куртку, придурок! Но Тэхён не то что не слушает, он намеренно игнорирует её, наспех натягивая ботинки и прямо в футболке и дырявых джинсах выбегая на лестничную клетку, а после, переступая через две ступеньки за раз, спускается вниз. Проклятые блинчики уже дымят, и Хеджу громко ругается, выключая сковороду и без раздумий хватаясь за разгорячённую чугунную ручку. От боли у неё сводит челюсти, а масло громко шипит, пытаясь заглушить болезненный стон. Она готова расплакаться, хотя дело вовсе не в ожоге и даже не в том, что она в очередной раз доказала, что ей не место на кухне. Она уже ссорилась с Тэхёном, злилась на него много раз, отталкивала его, но он ещё никогда не говорил ей отстать от него и никогда не оставлял её. Входная дверь хлопает, давая Хеджу надежду. Она бежит в коридор, чтобы застать Тэхёна, который надевает на себя куртку и зашнуровывает ботинки, и дальше игнорируя девушку. — Тэхён, прости меня, — она всхлипывает, давая волю эмоциям, — это было грубо с моей стороны… — Неважно, — когда он поднимается, его губы сжаты в тонкую линию, а во взгляде ни намёка на привычное тепло. — Я сегодня переночую у себя. — Что?.. — Хеджу снова пытается ухватиться за что-то: за его руку или хотя бы куртку, удержать его рядом с собой, но он непоколебим. Вырывается и уклоняется, злится ещё больше, в глубине души искренне ненавидя сегодняшний день. — Не беспокойся, — он кривится, будто испытывает отвращение просто от того, что стоит рядом с ней, — таблетки на прикроватной тумбочке, так что не буду разгуливать по городу под кайфом. Злясь не только на неё, но и на самого себя, Тэхён сжимает руки в кулаки. Он уже вспотел, пока стоял здесь в куртке, но потеет ещё больше, когда видит лицо Хеджу. Он знает, что у неё не было намерения обидеть его, что она просто начиталась всякого в интернете, что он сам виноват в таком отношении к себе, но не может заставить себя переступить через это и принять её извинения. В конце концов, он такой же человек, как и она, как все, и он тоже может обижаться. — Пока, — он бросает на неё всего один взгляд перед уходом, старается запомнить её красные щёки, влажные дорожки на них и подрагивающую нижнюю губу, чтобы позже, когда он придёт в себя и поймёт, каким идиотом он был, можно было думать о ней, об этом самом моменте и сожалеть обо всём сделанном и сказанном в порыве злости.

***

— Выглядит просто потрясающе! — ножки высокого барного стула скрипят, когда ДжиСу двигает его по плитке, даже не думая приподнять его и перенести беззвучно. Он указывает бармену на бокал Тэхёна с прозрачной жидкостью и долькой лимона на дне, говоря чуть тише: — Мне то же самое, пожалуйста. Бармен сразу ставит на барную стойку бокал и, мастерски вращая бутылку с алкоголем, прежде чем налить, подпевает доносящейся из колонок песне. — Ты написал, что забыл бумажник у Хеджу, — ДжиСу кивает в знак благодарности, поднося бокал к губам и делая маленький глоток, — тогда как тебе продали это? Тэхён сначала подпирает голову одной рукой, а потом сразу двумя, но уже через пару секунд практически ложится на барную стойку, выдыхая со свистом. — Сказал, что ты заплатишь. По его голосу, да и внешнему виду ясно, что случилось что-то плохое. Тэхён, может, и нечасто улыбается в последние годы, а ещё страдает от тошноты и может похвастаться только плохими результатами на спаррингах в компании, но по нему видно, когда чаша весов наклоняется в сторону «Хуже некуда», а не «Просто плохо». — Ты разве не должен сейчас лежать в тёплой постели рядом со своей девушкой и мелким кровопийцей, которого в обществе принято называть ребёнком, пока я буду и дальше сходить с ума из-за того, что у моего лучшего друга и по совместительству соседа совсем крыша поехала? — ДжиСу делает глоток побольше. — Прости, что скрывал это от тебя, — Тэхён поворачивает голову в сторону рядом сидящего парня и одаривает его печальным взглядом. — Я думал, что ты будешь против. — И правильно думал, — ДжиСу снова подзывает бармена, заказывая ещё один алкогольный напиток для себя и стакан минеральной воды для Тэхёна. — Ты только посмотри, что они с тобой сделали! Кожа да кости, чёлка в глаза лезет, пьёшь какую-то гадость в захолустном баре, и они отобрали у тебя бумажник. ДжиСу хотелось бы рассмеяться, дать понять, что он шутит, но Тэхён всё равно не оценил бы. — Они ничего не отбирали, — Ким хмурится, — кажется, выронил его, когда куртку надевал. Я немного торопился, потому что… поссорился с Хеджу. Цокая языком, ДжиСу покачивает головой. — Наговорил ей всякого? — Нет, она мне. — Ну, тогда ты наверняка простишь её, — ДжиСу пододвигает к другу стакан минеральной воды и Тэхён с неохотой принимает его, попивая воду маленькими глотками, — ты постоянно всех прощаешь. Особенно если любишь. А ты ведь её любишь, да? У Тэхёна нет никаких сомнений по этому поводу. Он точно знает, что любит, но всё равно притворяется задумчивым и отвечает неоднозначно, как бы отмахиваясь: — Наверное. Он слишком многое рассказывал ДжиСу после ухода Юбин. Он разделял с ним радости и горе, победы и поражения, делился самым сокровенным, а теперь почему-то испугался. Он был слишком искренним, когда дело касалось чувств, и если бы однажды Хеджу разбила ему сердце, ДжиСу просто сказал бы «Я же говорил», а Тэхёну очень не хотелось этого. — Так мы, получается, устроим сегодня мальчишник? — губы ДжиСу растягиваются, когда он довольно улыбается. — Если ты не вырубишься прямо здесь. Сколько ты уже выпил? Клянусь, если нулей в чеке будет больше четырёх, я брошу тебя и уйду домой. Притворюсь, что понятия не имею кто такой Ким Тэхён…