Артропода

     — Равняйсь… Смирно!      Среди трех сотен заключенных, только что прибывших на планету, прошел невнятный ропот. Мортон подумал, что военная команда прозвучала довольно странно по отношению к этим еще не вполне оправившимся после полугодового анабиоза людям, одетым, к тому же, лишь в длинные рубахи. По засыпанной гравием площади между жилым комплексом и высокой оградой гулял холодный ветер. Тусклое и маленькое по сравнению с земным солнце прижималось к цепи темно-серых скал на горизонте. Мортон с трудом сдерживался, чтобы не застучать зубами, и уже не чувствовал пальцев на босых ногах. Прошло два часа после того, как их подняли из анабиозных капсул, и до сих пор даже не накормили, только сделали какой-то укол – должно быть, прививку.      «Хоть бы штаны выдали, прежде чем начинать занятия по строевой подготовке», - с угрюмым сарказмом подумал он, глядя на человека, который командовал. Наверное, тот занимал здесь должность начальника лагеря. Высокий, крепкий, с грубым изрезанным морщинами лицом, одетый в серую робу с единственной черно-красной нашивкой на рукаве, с серой кепкой на голове, он стоял перед строем, а за его спиной безмолвно замерли десятка три таких же крупных заключенных. У каждого на рукаве тоже виднелся отличительный шеврон, но поменьше и побледнее. Личный состав. Телохранители, а может, надзиратели помельче – черт поймет, какая тут иерархия. Пистолетов не видно – странно… Из оружия – только дубинки. С краю этой группы выделялся смуглый громила под два метра ростом, с волосами до плеч. Он поигрывал каким-то плоским предметом вроде компьютера-наладонника.      Мортон вдруг сообразил, что пропустил начало речи коменданта, и напрягся, вслушиваясь.      —…Мы зовем это место не тюрьмой, а колонией, а себя – поселенцами. Мы – первопроходцы! Наш город – один из форпостов Земли в бесконечном космическом пространстве! – он произнес это с таким душевным подъемом и патриотизмом, что Мортон удивился. – Здесь у вас есть шанс начать жизнь с чистого листа! Но не все из вас этого достойны. Мы не можем позволить себе держать в нашем государстве опасных или бесполезных. И сейчас я вынужден сказать некоторым из вас: «Прощайте». Мне жаль, - он остановился и сдернул с седой головы кепку.      «Что это значит?» - подумал Мортон. По его спине пробежал холодок предчувствия близкой и непонятной опасности. Строй вокруг тревожно шевельнулся, по нему полетели шепотки.      — Как ты думаешь, что он имеет в виду? – тихонько проговорил кто-то рядом с Мортоном. Тот скосил глаза – это произнес высокий светловолосый парень лет двадцати пяти. Заметив взгляд соседа, он чуть заметно улыбнулся. Мортон пожал плечами.      Тем временем смуглый громила что-то нажал на своем карманном компьютере. Или это не КПК?.. Мортон не успел приглядеться.      Адская боль, зародившаяся где-то в районе солнечного сплетения, сложила его пополам. Он рухнул, обхватив себя двумя руками. Кажется, он закричал, но не слышал своего крика – кругом стоял сплошной вой. На секунду, до нового приступа боли, Мортону удалось подняться на ноги. Он увидел, что кто-то пытается куда-то ползти, кого-то выворачивает наизнанку, а большинство уже валяется неподвижными, в изломанных неудобных позах, и лучи местного холодного солнца тускло освещают их искаженные мучением лица. Светловолосый парень рядом кусал себя за руку, раз за разом старался встать и не мог. Мортона скрутило следующей судорогой, он свалился на щебень и больше ничего не видел и не слышал.      Очнувшись, Мортон несколько секунд думал, что ему все приснилось. Он лежал не на гравии, а на чем-то ровном, хотя и твердом, было тепло – наверное, это анабиозная капсула, и он только что проснулся…      Нет. Лежать слишком твердо, и запах какой-то аптечный - в анабиозном отсеке воздух был свежее. Мортон открыл глаза и быстрым взглядом окинул помещение: светлые стены, светлый потолок. Сам он распластался на полу, тоже светлом и чистом. Блики электрического света играли на стеклянных дверцах шкафов, в углу стояли два стола, на одном мерцал древний жидкокристаллический монитор. Может быть, это комната в местном госпитале? Чуть подальше на полу еще кто-то лежал, и Мортон, приподнявшись на локте, успел разглядеть знакомый профиль – а, тот парень, что заговорил с ним в строю.      Послышались шаги. Мортон прикрыл глаза. Вошли два человека, один шагал тяжелее и медленнее другого. Скрип офисного кресла – кто-то уселся за компьютер. Щелканье допотопной клавиатуры, знакомый голос коменданта:      — Этот здоровяк – Мортон, Стэнли, тридцать пять лет, серийный убийца и садист. Возомнил себя вершителем судеб, пытался очищать общество. Предлагаю избавиться от него. Я не сторонник расстреливать приговоренных дважды, но меня тошнит от его идей. К тому же я думаю, что этот паршивец не из тех, кем легко управлять.      Мортон приподнял веки. Старший надзиратель, в расстегнутой куртке, без кепки, с кружкой кофе в одной руке сидел за компьютером. Нависнув над его плечом, на монитор смотрел огромный коренастый черноволосый мужчина в лагерной робе без знаков отличия. Свет дисплея падал на его обрюзгшее усталое лицо с густыми сросшимися на переносице бровями. Он медленно произнес:      — Решать тебе, Фил. Но Мортон - робототехник по специальности, он может быть нам полезен.      Фил сделал глоток из кружки, подумал, сказал:      — Ладно. Пусть еще поживет, раз уж сейчас не подох. Посмотри, какой номер у второго.      — Двадцать один-тридцать два.      Опять раздалось клацанье клавиш и голос Филиппа:      — Стривер, Леонард, двадцать шесть лет, серийный убийца. Дайвер, скалолаз, волонтер в наратской экспедиции, литератор-самоучка. Пожалуй, оставим его. Лэнсинг давно просит себе помощника, способного писать более-менее связные тексты. А где остальные, Джо? Ты говорил, что выживших шесть.      — Сейчас будут.      Из коридора донесся шум, словно по полу волокли что-то тяжелое. В помещение втащили еще четверых бессознательных. Заключенные, которые несли их, остановились у дверей. Огромный Джо склонился над самым молодым из четверки и доложил:      — Двадцать четыре-сорок пять.      — Митч, Джек, двадцать лет, застрелил мачеху и отчима. Закончил школу, IQ невысокий, но по характеру парень послушный и исполнительный. Пусть поживет, у нас маловато молодежи. Давай следующих…      Трое оставшихся оказались в возрасте от сорока до пятидесяти лет и не отличались ни талантами, ни послушанием.      — Этих в расход, - распорядился Филипп. Стривера и Митча положили на носилки и унесли куда-то во внутреннее помещение, трех других выволокли за дверь. Мортон думал, что его тоже унесут, но его почему-то оставили.      Когда Джо ушел следом за носилками, Филипп встал из-за стола и приблизился к Мортону. Тот опустил веки, но поздно. Он услышал холодный голос начальника лагеря:      — Смотрю, ты очухался.      Мортон открыл глаза – притворяться больше не имело смысла. Он с трудом сел.      — Пока мы оставляем тебе жизнь, - продолжал Филипп, глядя сверху вниз. Мортону очень хотелось встать, но тело было как ватное, он не мог даже подняться на четвереньки. – Но хоть одна твоя выходка, и ты – покойник. Хорошенько это запомни.      «Да, сэр», - хотел ответить Мортон, но комендант не ждал его ответа. Он пнул Мортона в грудь, и тот опрокинулся на пол. Удары посыпались со всех сторон. Мортон прикрывал голову, пытался забиться в угол и думал: «Искалечит меня, зачем?». Он получил удар по голове и снова провалился в забытье.      На этот раз он очнулся на больничной койке. Легкое покрывало, мягкий матрас, белый потолок над головой, дневной свет, падающий из больших окон. Тело слегка ныло, и Мортон подумал, что его, видно, хорошо накачали обезболивающим. После ударов Филиппа все должно было болеть намного сильнее.      Он пошевелил ногами и руками – действуют. Осторожно приподнял голову, оглядывая помещение: больничная палата на четыре койки, на дальней неподвижно вытянулся человек под капельницей, две другие пусты. Приоткрытая дверь – наверное, в коридор; в углу еще одна дверь – скорее всего, в санузел. Из коридора донеслись тихие шаги. В палату вошел парень в светло-синей форменной одежде медработника. Сначала он снял капельницу у больного на дальней койке, потом приблизился к Мортону.      — Как ты себя чувствуешь, Стэн?      Голос у него был тихий и какой-то потусторонний, под стать отрешенному взгляду.      — Неплохо, - отозвался Мортон, прокашлявшись.      — Меня зовут Дэви, - тот взял руку Мортона и посмотрел на показания браслета-диагноста. – Тебе что-нибудь нужно?      — Я бы прогулялся в уборную.      Дэви помог ему сесть, сам надел ему на ноги шлепанцы, указал на дверь в углу палаты и спросил:      — Тебя отвести?      Мортон отказался и почти сразу об этом пожалел. Стоило ему подняться, как он почувствовал себя намного хуже. Волоча ноги через палату, он проклинал свою слабость наравне со шлепанцами – дьявольски неудобная обувь для тех, кто и без того едва передвигается!      Он вернулся измотанный, весь в испарине от усталости и боли, чувствуя себя дряхлой развалиной. Дэви ожидал его; снова взглянув на миниатюрный экран диагноста, он тихо отметил:      — В ближайшие дни тебе придется побыть здесь.      Мортон кивнул и неуклюже завалился на койку. Да, он с удовольствием здесь побудет! Он совсем не стремится поскорее встать в строй этого… Как там выражался надзиратель Фил?.. Нового форпоста Земли в бесконечном космическом пространстве.      Через день Дэви, поставив на тумбочку возле койки поднос с обедом, сообщил:      — К тебе посетитель, Стэн.      Мортон слегка удивился – кто может его здесь навещать? Или это Фил, с самого начала на него озлобившийся, решил еще разок пересчитать ему ребра? «Нет, вряд ли он станет бить меня в больничной палате, да еще при Дэви», - подумал Мортон, сам не вполне веря этой мысли.      — Да? Ну, пусть зайдет.      Деликатно ступая высокими ботинками в больничных бахилах, вошел Стривер. Вместо рубахи на нем была местная серая роба, на куртке чернели крупные цифры лагерного номера, заканчивающегося косой чертой и числом «14», рядом с номером виднелась непонятная эмблема: что-то вроде белого паука на черном фоне и две буквы «А» по обе стороны от него.      — Что это значит? – спросил Мортон, дотронувшись пальцем до эмблемы, когда Стривер присел на табуретку рядом с койкой.      — Это? – несколько растерянно переспросил тот. – А, это местный логотип. Буквы означают «Ариния» - название этой планеты, и «Артропода» - название колонии, где мы находимся.      — Артропода?      — На латыни «членистоногие» - насекомые, ракообразные и паукообразные. Намек на местную фауну. Знаешь, я думал, ты для начала все-таки спросишь мое имя.      — Я его знаю: Леонард Стривер. Я Стэнли Мортон, можешь звать Стэном, - он протянул руку, Стривер с готовностью ее пожал.      — Меня обычно зовут Ленни. Откуда ты меня знаешь?      — Слышал, как твое имя называл наш начальник, Филипп… Как его фамилия?      — Адри, Филипп Адри. По имени его зовет только Кинг.      — Понятно. А кто такой Кинг?      — Джозеф Кинг, главный врач нашей колонии. Разве ты его не видел? Ведь лежишь тут третий день! Но, видно, Кинг предоставляет рутинную работу фельдшеру Дэви и другим помощникам, а сам занимается только операциями, ведь он хирург.      — Теперь я его вспомнил. Они с Адри обсуждали, кого оставить в живых. Не хотел бы я попасть к такому врачу на операционный стол, - усевшись, он помешал ложкой в супе и принялся есть. Суп был вкусный. Вообще кормили в больнице хорошо, лучше, чем Мортон ожидал.      Ленни улыбнулся быстрой скользящей улыбкой.      — Я слышал, что в своем деле Кинг неплох. Говорят, когда пятнадцать лет назад здесь произошло ужасное землетрясение, он оперировал трое суток напролет и спас много жизней. Вообще-то по первой специальности он ксенобиолог, даже работал в наратской экспедиции, но после возвращения на Землю ушел в медицину.      — За что его сослали сюда?      Ленни развел руками.      — Чего не знаю, того не знаю.      — А что за массовое уничтожение они с Адри устроили на площади? Я правильно понял, что из всех, кого привезли на планету, выжили только мы с тобой и, кажется, какой-то Митч? Или это закрытая информация?      — Нет, ничего закрытого, да и как такое можно скрыть? Местная политика всем известна. Адри и Кинг ведут строгий отбор в свое маленькое государство. За пару дней до прибытия новой партии заключенных они просматривают личное дело каждого новичка и выбирают тех, кто может быть полезен колонии своими знаниями и навыками, наиболее сильных и послушных – как рабочую силу, а еще молодых – как тех, из кого можно вылепить что угодно. Обычно это процентов десять-пятнадцать от всей партии. Потом каждому вводится нейрочип, микроустройство для воздействия на нервную систему – помнишь прививку на корабле, сразу после анабиоза? И затем, на первом построении, сразу после прибытия, Адри произносит свою приветственно-прощальную речь, а кто-то из его помощников активирует чипы. Те, кто не прошли отбор, умирают от болевого шока. Те, кто прошли, тоже испытывают боль, но чуть послабее – это урок, который показывает им, какой железной рукой правит местный диктатор. Бывает, остается несколько случайно выживших – вот как мы с тобой. Иногда их добивают, иногда оставляют в живых. Дальше мертвых хоронят, а для оставшихся начинается новая жизнь. Из нашей партии осталось двадцать человек, не считая нас с тобой и Митча.      Мортон медленно ел бифштекс и переваривал полученные сведения. Ленни сказал:      — Конечно, все это выглядит кошмарно и бесчеловечно, но ведь те, кого сюда присылают, в большинстве своем не заслуживают называться людьми. И ты, и я, и все остальные… Если бы на Земле в прошлом веке не отменили смертную казнь, нас всех ждал бы электрический стул. Теперь отбросы общества ссылают сюда, но если их оставлять в живых, Ариния в конце концов превратится в планету отъявленных мерзавцев. Наверное, Адри этим себя оправдывает, устраивая очередную чистку. А может, он и не нуждается ни в каких оправданиях, а просто строит здесь новый мир, как хочет и умеет.      — Ни о каких проверяющих с Земли здесь, я так полагаю, даже не слышали?      — Знаешь, я не удивлюсь, если Земля втайне одобряет политику Адри. Я слышал, что далеко не все выступали за отмену смертной казни, и даже сейчас в Конгрессе остались недовольные этим. Но скорее всего, им там нет дела до того, что происходит на Аринии. Лишь бы сбросить очередную партию заключенных и загрузить взамен металл. Здесь гигантское месторождение бериллия, было открыто лет тридцать назад экспедицией Тассо. Отряд провел предварительную разведку, и выяснилось, что разработка месторождения рентабельна, а затем кто-то вспомнил, что труд заключенных почти бесплатен, к тому же их надо куда-то сплавлять. Так здесь возникла «Артропода». Наше месторождение не единственное, в плане полезных ископаемых планета весьма богата, но это – самое крупное. Сейчас здесь рудник и металлургический комбинат. Я покажу тебе, когда выйдешь из больницы. Тебя, наверное, поставят в то же четырнадцатое отделение, что и меня, - он дотронулся до цифры «14» на своей куртке. – Нас там всего девять – маловато. В других отделениях по пятнадцать-двадцать человек. Здесь довольно высокая смертность – болезни, несчастные случаи, бывает и поножовщина, хотя местная полиция – это те крепкие ребята, которые стояли за спиной Адри – старается пресекать драки и прочие безобразия. Правда, как я слышал, они и сами не без греха.      — А сколько всего этих отделений?      — Двадцать. Отделениями руководят надзиратели – это следующая ступенька начальства после Адри и Кинга. Наш начальник – Чен Питфилд. Урод еще тот, если хочешь мое мнение. Кстати, к нам в отделение поставили Джека Митча, третьего выжившего после чистки. Бедняга, ему было так тяжело смириться с тем, что он получил пожизненное! Он рыдал две ночи. По-моему, с горя у него крыша поехала, а может, он от природы такой глупый. Его отправили работать на животноводческую ферму, а он выпустил поросят, их потом полдня ловили. После этого его перевели в теплицы, но я слышал, что он в первый же час перепутал препараты и обработал помидоры какой-то дрянью вместо ускорителя роста, так что боюсь, на этом месте он тоже недолго продержится… Послушай, Стэн, когда тебя выпишут, я мог бы устроить тебе экскурсию по колонии. У меня довольно гибкий график, я ведь теперь журналист. В «Артроподе» есть своя газета. Раньше ею занимался Барти Лэнсинг, но у него вечно не хватало времени из-за работы на месторождении – он главный геолог – так что теперь это на меня перекинули.      — Буду рад, - ответил Мортон. – Где тебя найти?      — Попросишь Дэви, он проводит, - Ленни посмотрел на поднос, где остался только лимонный бисквит на тарелочке, и заметил: - Вас тут неплохо кормят. В столовой я таких пирожных не видел.      — Возьми, если хочешь.      — Правда? Спасибо, - он быстро съел бисквит и поднялся. – Я, пожалуй, пойду. До встречи.      Мортон задержал длинные пальцы Стривера на несколько секунд дольше, чем требовала вежливость. Ленни не выдернул руку, наоборот, свободной ладонью на мгновение накрыл руку Мортона.      Когда Стривер ушел, Мортон поудобнее вытянулся на койке и подумал: «Мне везет. Этот Ленни Стривер, похоже, умный и общительный человек, он мне пригодится. Я не собираюсь тут задерживаться, но для побега нужен напарник. Наверное, я бы смог провернуть это дело в одиночку, но с ним будет проще. Когда он перестанет быть полезным мне, я могу бросить его или убить, но пока надо привязать его к себе покрепче. Это будет несложно – я ему явно симпатичен».