Полный вакуум!

9 — И что, он с тех пор такой? — Когда прилетает. Сидит дома, пьёт и халликсет мучает. Я даже не знал, что у нас он есть. — Я вас слышу! — По отложил расстроенный халликсет и потянулся за второй бутылкой эля. — Что вам от меня надо? Я в увольнительной! На самом деле он прилетел по поручению генерала Органы, но сведения уже передал, и до возвращения у него было ещё двадцать четыре часа. Двадцать четыре пустых, серых часа на Йавине в сезон дождя. — Тут к тебе пришли! — крикнул Аррен. — Я уже понял. Заходи, Финн. Дружище. Финн заглянул в комнату и присвистнул. — Ты что, отрастил бороду? У тебя как-будто эвок на лице сдох. — А мне нравится. Сбрею когда победим. Или когда будет кого целовать. Где Ви? Опять на дереве? Там же грёбаный дождь. — А что, думаешь ты один скучаешь? — сердито отозвался Аррен. Такая у них теперь была жизнь: Аррен злился, Ви перестала ходить в школу и целыми днями сидела на Дереве Силы, Тико с головой ушёл в учёбу и ни с кем не разговаривал. Хакс умудрился разделить неразделимую троицу. Умудрился всем разбить сердце. — Зови Тико и Ви, Чубакка отвезёт вас на “Сокол”, — вмешался Финн. — По, я не один. — Привет. — Рэй показалась из-за его плеча, и По быстро проверил, надел ли штаны. В последнее время ему было настолько всё равно, что даже такая ерунда требовала усилия. Куда делся красавчик-пилот с плаката? Он теперь был скорее похож на бездомного. — Выглядишь хорошо, — сказал он, и это была правда. В Рэй чувствовались сила и уверенность, но не те, что прежде. Тогда она была девочкой, научившейся магии, а теперь стала рыцарем. — Спасибо. Я хочу погулять с тобой. Там дождь, но я всё равно хочу. — она немного смутилась. — Обожаю дождь. По не мог ей отказать. Они оставили Финна гладить лотокотов и смотреть Голонет, а сами, не сговариваясь, пошли к дереву. — Надо повесить качели, пока я здесь, — сказал По чтоб хоть как-то разрушить молчание. — Хотя если я ещё раз облажаюсь так, как с Хаксом, у меня будет куча времени в отставке. Генерал всё ещё мне это припоминает. А как у тебя? — Я тренировалась. — Рэй улыбнулась. — И поняла, в чём ошиблась. Я была как Кайло: после смерти мастера Скайуокера я думала что осталась одна и должна теперь всему учиться одна, но… Она погладила мшистый древесный ствол, нежно, как гладят животное. — Никто не уходит навсегда. У меня есть огромная семья: ты, Финн, Лея, Чуи, и всё джедаи, которые были до меня. Я вижу некоторых, и они чудесные. Я вижу Энакина Скайуокера, и я знаю, что всё будет хорошо. Он смог вернуться, значит и Бен сможет. — Зачем тебе этот подонок?! — не выдержал По. — Он тебя ни во что не ставил, всё, что он тебе говорил — или ложь или что-то во что он сам верил пока не понял правду! Вы же совершенно разные! Ничего общего! Он, конечно, парень симпатичный, и вы были близки и всё такое, но он не вернётся! Ты ему не нужна, ему никто на нужен кроме его армии! Он давно думать забыл о нас… о тебе. — В Силе мы все рядом и никто не одинок. Закрой глаза и положи руку вот сюда, где мягкая кора. Что ты чувствуешь? По вздохнул, но послушался. Он чувствовал как одежда липнет к телу от духоты, как тёплый мелкий дождь моросит, оставляя в волосах бисеринки воды. Ему казалось, что он чувствует, как глубоко под древесной корой бежит сок. Странное ощущение. Его руки привыкли к машинам и железу, к совсем другой форме жизни, но сейчас он будто касался чего-то живого. Так он иногда гладил ладонь Армитажа, по ночам, в постели, и делал вид, что умеет гадать. А Армитаж делал вид, что верит. “— Пожалуйста, спи, у тебя завтра вылет.” “— Поэтому и не могу спать, хочу быть с тобой.” “— Мы и во сне будем вместе. “ “— Но во сне я забываю, что ты рядом.” “— А я прекрасно помню, потому что ты храпишь.” “— Тебе всегда надо испортить настрой! Я не храплю. А вот ты сопишь носом и постоянно меня пинаешь, рыжик.” “— Что за мелочность! Я… всегда чувствую, что ты рядом, даже когда тебя нет”. По прижался к дереву лбом, и долго стоял, пережидая бурю. Он хотел попрощаться и отпустить, но вместо этого сказал совсем другое. — Скажи Чубакке чтоб заводил двигатель! Мы летим за Армитажем. *** То же самое он повторил Финну, притащив его на “Сокол”, но Финн, в отличие от Рей, не обрадовался. — Мы летим… куда?! — Вот это я и хочу выяснить. Но сначала, мелочь, покинуть корабль! — Нет! — Ви топнула ногой. — Мы летим с вами! Доланн наш папа! — Никуда вы не летите, это слишком опасно! — Опасно? Тогда дай нам бластеры! Чубакка заревел устало, схватил малышню в охапку и просто вынес из корабля, не слушая возмущённых криков. — Это самоубийство, — заявил Финн. — По-хорошему Чубакка должен и тебя вынести. — Всё нормально, Рэй успеет увести корабль в гиперпространство, если они начнут палить. — Не “если”, а “когда”. Ты что, правда думаешь, что он к тебе вернётся? Это Хакс, и он тебя ненавидит. Первый Орден за твою голову награду назначил! По усмехнулся. Он прекрасно знал, что это безумие, не первое в его жизни. И про награду знал, и про то, что Хакс не умеет прощать. — Я должен попробовать. Даже если ничего не выйдет… я должен. Финн только мрачно посмотрел на него, но больше ничего не сказал. По хлопнул его по плечу. — Если бы ты от меня ждал чего-то другого, не привёл бы Рэй, а, друг? Столкнуться с противником лицом к лицу — единственный способ воевать, который они все знали. Даже если этот противник — несчастная любовь. *** За Хаксом пришли прямо на мостик. Двое штурмовиков с Пьюви во главе. Фазма будет в восторге, он знал: ещё одним человеком, делящим их тайну, будет меньше. Хакс не мог её винить, не будь она так полезна, сам бы давно от неё избавился. Просто она успела первой, а он замешкался, расклеился, доверился старой имперской крысе Пьюви! Сейчас-то он видел, как это было нелепо! — Попрошу пройти с нами, генерал. — Меня в чём-то обвиняют? — холодно спросил Хакс, лихорадочно соображая, что делать. — Пока нет, — скривился Пьюви. — Верховный Лидер просто хочет поговорить с вами о некоторых ваших высказываниях. — Высказываниях? Бежать некуда. Даже если он успеет добраться до истребителя, после предательства Финна их охраняют вдвое тщательнее. — Да, ваших мыслях о демилитаризации Первого Ордена. Верховный Лидер дал понять, что ему не нравится когда его генерал говорит о таком с офицерами. Хакс стиснул зубы. — Значит вы обо всём ему донесли? — Верховный Лидер попросил за вами присмотреть. Вы слишком долго были с Сопротивлением, успели… — Пьюви брезгливо поморщился. — Успели запачкаться. Лейтенант, уведите… — Неизвестный корабль вышел из гиперпространства, сэр, — вдруг подала голос офицер за пультом. — Подключился к каналу связи. — Соедините, — скомандовал Хакс. Его полномочия всё ещё действовали. — Генерал Хакс слушает. Молчание в эфире. И — знакомый голос. — Это Первый Орден? Генерал Хакс? Это коммандер По Дэмерон из Сопротивления. Хакс почувствовал, что краснеет, что сердце колотиться всё быстрее. Сколько можно издеваться? Может стоит просто уничтожить его одним залпом? — Да… да. Это я. — Он точно один? — Бросил Пьюви офицерам. — Просканируйте местность, это может быть ловушка. — Там кто-то ещё? Привет. Я ищу своего мужа, Доланна Дэмерона. Такой рыжий парень, стройный, белая кожа, потрясные длинные ноги. Хакс закусил губу, не зная, что делать, что чувствовать, что думать. — Открыть огонь! — скомандовал Пьюви. Ничего не произошло. — Вы что, оглохли?! — Мы подчиняемся генералу, сэр, — осторожно подал голос артиллерист. — Хакс! Хакс не обратил на него внимания. — Мой муж, — продолжал По, — не только красавчик, он умница, отличный лидер и прекрасный отец. Ответственный, самоотверженный, не такой раздолбай как... — Доланн, возвращайся! Мы будем себя хорошо вести! — Ч… эй! Как вы тут оказались?! — Мы спрятались! — О, Сила… кхм. В общем, я… мы любим тебя и скучаем. Возвращайся, любимый. Пожалуйста. Дети. Он притащил детей! Что за идиот! Хакс стиснул кулаки. Не мог выбрать другого времени! Легкомысленный, пустоголовый… да он просто пропадёт один! Любимый… какой к ситхам “любимый”?! Убить его мало! Пьюви воспользовался его заминкой. — Говорит капитан Пьюви. Генерал Хакс никуда не уйдёт с этого судна. Он подозревается в измене, и вы только что подтвердили его вину. Прямо сейчас он будет отконвоирован для суда. Молчание. — А вы… вы наверное его отец? Вы уж извините, наверное сначала надо было у вас попросить его руки, или как там это делается в Первом Ордене? Мне надо попросить у вас или у Верховного Кайло? Тогда может позовёте его? Хакс скрипнул зубами. Что он несёт?! И понял. Время. По выигрывал для него время, хотя шансов на было. Хакс рванулся вперёд отталкивая Пьюви. Капитан взмахнул руками, схватился за ближайшего штурмовика, и рухнул вместе с ним к артиллеристам. Второй штурмовик получил пулю в грудь и упал за ними. Путь был свободен, Пьюви ещё не нашарил комлинк, но второй штурмовик уже выбирался наверх. Хакс не стал его ждать. Он ещё никогда в жизни не бегал так быстро. Истребители! Как бы их ни охраняли, никто пока не знает о его “предательстве”, значит шанс улететь ещё есть! Но чем ближе он подбирался к ангару, тем чаще штурмовики оборачивались в его сторону. В конце концов его нервы не выдержали. Он вовремя сумел нырнуть вниз, зацепившись за решётку, когда двое, с бластерами наизготовку прошли мимо. — Так, ещё раз. Приказ: задержать генерала Хакса. Мы задержим его и нам за это ничего не будет. — Да, я тоже так понял. Но какие-то у меня нехорошие предчувствия… Хакс едва дождался пока они ушли. Пальцы у него онемели и только ужас перед бездонной шахтой удерживал его на решётке. Истребители отменялись. Оставались спасательные капсулы, но как дойти до них через патрули штурмовиков? Он впервые пожалел о том, что натаскивал солдат так хорошо. До капсул можно было добраться обходным путём через подсобные помещения мимо фрешеров и раздевалок пилотов… Хакс вылез на платформу и победно смахнул с лица выбившуюся чёлку. Шанс оставался. Ищут генерала Хакса, никто не обратит внимания на обычного пилота. Пробираясь по узкому коридору и прислушиваясь к голосам, доносившимся из фрэшера, он в последний момент перевёл бластер на “оглушение”. Он никогда не предавал Первый Орден, что бы там ни считали Рен с Пьюви. Он не хотел убивать своих же людей. К счастью, ему не пришлось: раздевалка была пуста. Комбинезон и шлем своего размера он нашёл легко, но снимая униформу немного замешкался. Понял, что больше никогда её не наденет, что вместе с ней он снимет с себя последние офицерские полномочия. Становится никем. Но пути назад не было. По коридорам Хаксу пришлось идти обычным шагом, и это было самое мучительное. От “Сокола” за это время могло ничего не остаться, По мог просто улететь. “Никто тебя там не ждёт”, — говорил внутренний голос, похожий на голос отца. — “Кем ты себя возомнил? Кому ты нужен?”. “Заткнись, заткнись, заткнись”, — требовал Хакс, стоя в очередном турболифте. “Он давно улетел, спасая детей. Они для него всегда будут важнее, чем ты”. “Заткнись, заткнись!” “Никто не будет тебя ждать. Ты недостоин любви. Ты слабый, ни на что не годный”... “Возвращайся, любимый”. Это просто слова. Нельзя надеяться на них. Но то как По заслонил его от выстрела было настоящим. И он вернулся. Прилетел за ним. Они все прилетели, легкомысленные идиоты! Семья идиотов, и он будет таким же, если вернётся к ним. До капсул оставалось всего ничего, Хакс едва не перешёл на бег… и остановился. Его уже ждали. — Медленно вы добирались, генерал, — процедил Пьюви. Под глазом у него наливался огромный синяк. — Будь я предателем, бежал бы с этого корабля со всех ног. Хакс отступил, вжался спиной в люк, шаря по стене в поисках открывающей панели. — Я не предатель. Я забочусь о будущем Первого Ордена, и будьте уверены, это ещё не конец. Вы обо мне ещё услышите! Панель будто сама скользнула под пальцы, люк открылся. Вот только спаскапсулы за ним не было. — Неудачная попытка, — заметил Пьюви. — Но другой не будет. Можете, конечно, выброситься в открытый космос, никто не пожалеет. Отступать было некуда, и всё же Хакс сделал шаг назад. Люк закрылся, отделяя его от штурмовиков. Последняя ниточка оборвалась. Он стоял в тишине, слушая своё дыхание, чувствуя спиной холод смерти. Можно упасть на колени, можно умолять, кричать, что это была ошибка. Только он не хотел. Он вспомнил безумное упражнение пилотов: “прыжок веры” с истребителя на корабль. Безрассудная глупость, самоубийство, он никогда бы не стал этого пробовать... Помехи в шлеме зашипели громче, через них пробивался знакомый голос. — ...Арми… шишь… десь. Он здесь. Он здесь. — Ну что, избавите нас от сложностей, генерал? Хакс повернулся к штурмовикам спиной. Безумие, безумие! Что за нелепая смерть! Он сосчитал до пяти и открыл шлюз. Вытянуться. Сгруппироваться. Прижать руки к груди, опустить подбородок. Он помнил теорию, но оказавшись в ледяном безмолвии как в ледяной воде, запаниковал. Кровь стучала в ушах, вокруг не было ни верха ни низа, только бесконечное движение. Тишина. И холод. И собственное загнанное дыхание. Вот как чувствовал себя принц Лето в тумане. Хаксу стало смешно. Раз он Лето, значит По — Оливио? — Оливио! — крикнул он в пустоту, дурачась, и нервно рассмеялся. — Оливио! Динамики шлема вдруг ожили. — Лето! Они не улетели. Они не улетели! — Оливио! — Лето! Мы тебя видим! Ничего не делай, мы захватим тебя лучом! Как-будто он мог что-то сделать! Смех застрял в горле, теперь Хакса душили слёзы. Подняв голову он увидел тёмную громаду корабля и открывающийся шлюз, почувствовал как непреодолимая сила тянет внутрь… Он буквально влетел внутрь “Сокола” как запущенный мяч, и кубарем прокатился по полу. Кто-то схватил его и усадил, кто-то снял шлем, и в ту же секунду Хакс оказался в тисках объятий. Кто-то целовал его замёрзшие губы, его лицо, ерошил волосы. Конечно По, — эти жаркие поцелуи легко было узнать. Только вот что-то было не так. Хакс оттолкнул его, пытаясь нормально вздохнуть, но дети тут же облепили со всех сторон, прижались. — Доланн! — Папа! — Мы так скучали! А ты скучал? — Дайте ему хоть отдышаться! — Ты сумасшедший! — По смотрел на него с восхищением. — Ты просто сумасшедший! — Я знаю! — Хакс закрыл лицо руками. — Это было ужасно! Я… я понадеялся, что вы ещё здесь! Понадеялся! Я идиот! Я чуть не умер! — Не умер же. — По ласково взял его руки в свои, отвёл от лица. — Восстания держатся на надежде. — Я не имею никакого отношения к восстаниям! Я не предатель! И... что это, ты отрастил бороду? Зачем ты отрастил бороду?! — Сбрею, — серьёзно пообещал По. — Как только вернёмся домой. Хакс усмехнулся смущённо, не глядя на него, и обнял “тройняшек” насколько хватило рук. Домой. Наконец-то домой. ЭПИЛОГ Армитаж ещё раз прошёлся расчёской по волосам и, удовлетворённо хмыкнув, закрепил результат пенкой. Единственное, что его раздражало — форма. Странный, жёлто-оливковый цвет совсем ему не шёл, к тому же, чёрный был гораздо более внушительным. Подплечников она тоже не предусматривала. — Готов? — спросил По, заглядывая в комнату. — Камера настроена. — Да. — Армитаж вздохнул. — Я буду выглядеть нелепо в… этом. — По-моему выглядишь отлично. Рыжик, это политическое заявление, а не показ мод! В следующий раз возьми пальто у генерала Органы, синее, с большим воротником. Оно внушительное. — О, замолчи. — Он готов был уже рассматривать даже вариант с пальто. — Я скучаю по своей униформе. — Может, когда-нибудь снова её наденешь. Но сначала… — По снял с шеи цепочку. — Я хочу тебе кое-что подарить. Дай руку. Армитаж протянул руку, замирая от волнения. Он знал, что сейчас случится. По всегда носил на цепочке кольцо и раньше как-то само собой разумелось, что оно обручальное. — Это мамино кольцо. Оно может маловато, но должно налезть… Он впервые видел По смущённым. — Не стоит, это же память… — Нет, стоит! Она хотела чтобы я отдал его тому, кого полюблю. И вот… так, подожди, почти налезло… — У меня крупные костяшки. — Так, вот, вроде бы… Армитаж выдохнул. И понял, что теперь это кольцо не снимется даже с мылом. — И.. что теперь? — спросил он, облизнув пересохшие губы. — Теперь иди и покажи им, красавчик. Армитаж закатил глаза и вышел, быстро, чтобы По не заметил, как он улыбается. Свет и камеру уже выставили, на стене трепетало от сквозняка полотнище: соединённый знак Сопротивления и Первого Ордена. Армитаж на негнущихся ногах прошёл мимо камеры и встал на белый крест, нарисованный на полу. Кайдел выровняла изображение и кивнула. — Бойцы Первого Ордена… кхм. Бойцы Первого Ордена! Сегодня — первый день Возрождения Республики! Я не слишком громко говорю? Хорошо. Так. Я готов. Он дождался, пока придёт По и сядет рядом с Кайдел в полутьме. Серьёзный, собранный. Его идеальный пилот с плаката. Кайдел подняла руку, показала три пальца, два, один… Запись пошла.