Помощь

      Порой Драко Малфой задавался вопросом: почему он заинтересовался именно этой девушкой? Помесь Поттера и, судя по рассказам крестного, матери Этого-Самого-Избранного. Раздражающе рыжая и растрёпанная, а в изумрудного цвета глазах черти играют. Да к тому же и полукровка, чья магия не всегда понятна представителям чистокровных родов. А ещё и гриффиндорка — есть много поводов, чтобы её попросту презирать. Но…       Да, он должен относиться к ней холодно. Он так и делал: и когда она пожимала руки всем желающим, представляясь, (- Tatyana Grotter, можно просто Tanya.), хоть и Драко в глубине души тоже хотел оказаться вместе с ними, но держал это желание в себе, не признаваясь никому, даже своему разуму; и когда младшекурсники-маглорождённые смотрели на неё с неприкрытым восхищением: подвиг Гроттер (а она, как и Поттер, избавила свою родную страну от русской версии Волдеморта) описали в книге; и когда даже надменные семикурсники относились с уважением к этой девочке, Малфой-младший подавлял своё желание подойти к ней — отец бы не одобрил.       Отец бы не одобрил.       Что вообще одобрит отец? Женитьбу на представительнице чистокровного рода?       Да. На Астории Гринграсс.       Татьяна полукровка. Но из древнего чистокровного рода Гроттеров. Да, она вообще русская и не должна учиться в этой школе. Но учится же. Стоп, он думает о ней, как о невесте?       Драко порой ловил себя на мысли, что ни разу не общался с ней. Так… парой слов перекинулись. Но и те — «пропусти», «отойди, пожалуйста» и тому подобные. А всё из-за того, что Малфою не хочется её обижать. Лишь взгляд отводит и края пергамента буквой «T» разрисовывает.       Таня никогда не обращала внимания на войну факультетов — могла подойти и поболтать со слизеринцем; да даже в гостиную заявиться — пароль-то никогда не меняется. «Чистая кровь». А она — полукровка. Но это ничего не меняет.       Однажды Драко увидел колдофотографию Лили Эванс — Снейп разглядывал её как-то и забыл на столе. Тогда Малфой-младший задумался: Гроттер действительно была похожа на мать Избранного. Но потом заявился обеспокоенный потерей колдофотографии крёстный и, увидев Драко за разглядыванием пропажи, Северус весьма и весьма разозлился.       Время шло; на шестом курсе, когда Драко подошёл к Исчезательному шкафу, чтобы впустить Пожирателей в Хогвартс, превозмогая внутренний голос, его окликнули.       — Драко.       От этого «Драко» у парня внутри всё сжалось, так тепло это было сказано, но он не обернулся. Он знал обладательницу этого голоса. Знал её всю: от интонаций голоса до её седой пряди, которую девушка прячет в волосах.       — Гроттер.       Фамилия далась легко, а сам Драко усилием воли заставил себя развернуться.       — Не делай этого.       Так спокойно, без вопросительных или восклицательных интонаций, совсем по-домашнему.       — А что?       — Ты же этого не хочешь.       — И что?!       Слова Тани заставили вспомнить про родителей в мэноре, который захватил Темный Лорд, и про Чёрную Метку, жгущую предплечье.       Таня подошла к нему вплотную.       — Дай мне свою руку.       И впервые Драко послушался гриффиндорку.       — Не эту.       Малфой, не сопротивляясь, протянул и левую.       Опомнился он только, когда Гроттер задрала на ней рукав, обнажая Метку.       — Не двигайся, — мягко попросила девушка в ответ на его попытки вырвать руку и выпустила из палочки несколько заклинаний: очищающее и пару лечебных.       Драко моргнул.       Метки не было.       — Как.?       — Я долго над этим думала. И… я поняла, что если испытывать определённые чувства к человеку, решение может прийти само.       — Какие..? — ошарашенно спросил Драко.       — Неважно, — отмахнулась Таня. — Только не открывай, пожалуйста, проход Пожирателям.       И ушла.       А Драко долго глядел ей вслед, а потом тоже вышел из Выручай-Комнаты.       Надо помочь родителям.