ЛИСPRO

Глава 41

      — Как же достал фонарь этот! —Сорренж, с видом оскорбленного господина, которого заставили полоть редиску, смотрел в секстант. Его правая рука немного подергивалась, небрежно держа прибор, а левой он помешивал свой напиток. Смешав жидкое варенье, довольно средненький ром и воду, он, перемазанный от ожогов детским молоком, пытался доказать команде, что не годен ни к чему полезному и должен тихо нежиться в каюте.       Редвел страдал от солнца больше остальных, его густой подшерсток совершенно не давал телу дышать. Шерсть полумокрыми сосульками свисала и мешала чертить на карте пересечение трех прямых, добавляя влажные пятна и рискуя оставить друзей без карты.       — Давай, мы тебя искупаем? — жизнерадостно предложил профессор, возвращая прибор рычащему от недовольства инспектору. Себастьян представил, как покрасневшую от температуры кожу будет щипать соленая вода, а затем она засохнет и сделает шерсть липкой и противной, и морда подернулась, оскалив зубы.       — Да, ладно-ладно! Я же пошутил. —Сорренж, подняв обе ладони в оправдательном жесте, все-таки добавил, — но воняешь ты здорово! Пожалел бы нас!       Вампир дернул кистью в полубреду и застонал.       — Вот, даже этот согласен. — Петушился демон и ковырнул острым носком туфель тело, спрятанное от солнца под тентом.       —Дервид! Ну, вот почему ты так делаешь?! —Аманда ринулась на сородича с кулаками, в то время, как лис спокойно и медленно обходил мужчину по кругу. Хас кивнул и приготовил черно-серебристую полосатую веревку. — Почему нельзя уважать окружающих, хоть немного? Почему нельзя проявлять сострадание? Почему нельзя играть в команде? Ты, черт возьми, сейчас также зависим от нас, как и мы от тебя! —демоница не утихала и, чуть не плача от обиды, била своими кулачками в грудь профессора. Удары были скорее признаком расстройства, чем действительно желанием покалечить и травмировать. Инспектор параполиции могла сделать и это. Но она вцепилась в воротник камзола и пару раз потрясла, практически уверенная, что ее не слушают даже сейчас.       — Девочка моя, ты просто еще очень мало прожила среди людей, — ответил грустным голосом демон, не стремясь отвечать ударом на такую агрессию, но убирая и задерживая ее руки внизу. — Нас считают чудовищами, даже твои друзья, они никогда не забудут, что ты —тоже чудовище. Они никогда не поверят в искренность твоих эмоций и в свои чувства к тебе, вдруг ты их навязала им? Ты очень красивая, хоть тебе и далеко до суккубов Рьярда. Ты миленькая и смешная, полукровка, которая считает себя человеком и не знает своей истинной сути. Но они знают! И всегда всадят нож в спину первыми.       — О чем ты говоришь?! Мы — команда! Просто перестань вести себя по-свински! Нам нужна твоя помощь, и тебя попросили выполнить важное поручение, зачем всегда делать вид, что мы тебе не ровня и имеем право только вылизывать сапоги?! У тебя всегда будут друзья, если ты сам будешь хорошим другом.       — И любимые? — спросил Сорренж, смотря в ее совершенно зеленые глаза.       — И любимые! — категорично воскликнула девушка. — Вполне можно полюбить человека, когда есть за что его уважать!       — Тогда уважай. — Ответил демон и сделал шаг назад. — И Редвела своего уважай! — сказал профессор, резко перевернувшись вверх ногами и зависнув в воздухе.       — Что это?! —Аманда схватила рукава камзола и наткнулась на невидимые тонкие веревки.       — Ловушка, — ответил Хас, утаскивая практически невесомый, летающий на высоте полуметра комок злобно рычащего и бьющегося в путах демона. Редвел накинул сверху полосатую веревку, и движения прекратились. Сорренж хотел еще что-то сказать, но на нет сошло даже его невнятное мычание. Параличиссработал прекрасно.       — Себастьян? —Аманда опешила и не могла понять, что происходит.       — Мы решили его в каюте запереть. — Ответил стравиец, смущаясь, и, пряча глаза. Он мелкими семенящими шагами пытался обойти девушку по безопасному радиусу и толкать свой комок.       — Но каюты в другой части, а там… двигательный… — вслух начала понимать ученица.       — Мы не можем доплыть ни до одного приличного порта, по этому курсу нет ничего живого за два-три дня! — лис подошел, готовый к сцене очередной истерики.       — Значит, вы решили развоплотитьего и пустить, как ресурс?! Значит, вы действительно считаете его существом, меньше меня или самих себя достойным жизни?! — прокричала Аманда, задохнувшись от подступившей к горлу обиды. Воздуха не хватало. — Кто вам дал право так распоряжаться жизнью и смертью!       Лис тяжело вздохнул, явно готовый к этому разговору заранее, и заранее уверенный в поражении своей точки зрения.       — Я не гожусь, как «ресурс», Хас тоже — его минут на пять хватит. Тебя мы в топку кинуть не можем — ты нужна нам, Норну, брату своему, твоя кровь в случае необходимости сможет вылечитькритические повреждения. Вампира кидать — смысла нет. А профессор твой, увязавшийся за нами, и, совершенно бесполезный, может, наконец, послужить на благо нас всех.       — Себастьян! Ты понимаешь, что такое двигательный отсек и топка? Ты представляешь, когда с тебя на живую сдирают кожу, мы это чувствуем примерно так, и лишают жизни, оставляя лишь субстанцию, отдаленно похожую на душу. Она чувствует эту боль, ее бьют током и заклинаниями, ее выпивают, высасывают постепенно, меняя на кабельтовые морских путей! Это нестерпимо, Себастьян! Дух, сошедший с ума от боли, которому ее даже ощущать нечем. Дух, высосанный по кускам, забывающий, кто он, что он, и желающий только убивать все живое и вернуться к своей обители —Рьярду! Ты считаешь, что имеешь право подвергать Сорренжа такой пытке?!       — Мы все умрем, если не сделаем так. Вы — демоны настолько боитесь вашей топки и плена, что у вас паника начинается на ровном месте! Думаю, профессор бы со мной согласился и решил бы пожертвовать своей благородной жизнью, просто его страх возобладал над чувством долга и элементарной логикой.       — Я не позволю! — Вскричала Аманда и со всей дури толкнула всех троих волной силы: Сорренжа в леветирующем мешке и остальных двух, этот мешок держащих, — Не позволю!       Компания, не ожидавшая такого хода, сделала два резких шага назад, защищаясь, а затем выпала с палубы в открытое море. Магические веревки перестали действовать, отдав свою силу воде, проводящей магию.       — Себастьян, ты с ума сошел? Чем тебе так Сорренж навредил, что ты решил его убивать так долго и мучительно?!       —Хас начал брыкаться и тонуть, крича, что не все бессмертные умеют плавать. Выходило только невнятноебулькание. Веревки, размокшие и размочаленные, плохо поддавались, но Сорренж, ругаясь, на чем свет, все-таки помог слишком легкому для такого подвига лису спасти стравийца.       Сзади послышался тихий шорох. Аманда стояла у бортика, придерживая канат, готовая вытаскивать провинившихся обратно на палубу, когда фиолетово-синие руки принялись душить ее саму.       — Ты не имеешь права носить это кольцо, тварь! — прохрипел Лекан, вкладывая последние силы в попытку задушить девушку.       Аманда испугалась, но сработали инстинкты, и она со всей силой стукнулась спиной о центральную мачту. Послышался очень тихий щелчок ломаемых костей. Вампир потерял сознание, даже после этого сжимая маленькую шею.       Мокрый и хмурый Редвел стукнул доходягу по лбу веслом и, молча, прошел в сторону своей каюты — больше не нужно было спасать всем жизни без их на то согласия и перспектив в целом.       — Я видел скалистый островок, пока тонул. — Признался карлик и показал направление, — и сейчас думаю, что за тучками слева по курсу прячется не такая мелкая суша, чтобы нам не пригодилась.