Лис.PRO
Глава 43
Предрассветное солнце едва пробивалось своими тусклыми лучиками сквозь серую дымку. Аманда открыла чуть припухшие от бессонной ночи глаза. С наступлением темноты на лагерь опустился такой холод, что пришлось создавать магический полог, это, светящееся голубым, подобие палатки требовало постоянного вливания силы, и норовило пропасть, как только заснешь и потеряешь концентрацию. По самочувствию это напоминало сдачу крови: ощутимо сосало под ложечкой, а чуть отвлечешься — зальешь кровью все вокруг, свернув воткнутую иглу… Можно было переправиться на корабль, мирно плещущийся в водах у берега, покрытых тонкой коркой, похожей на стекло. Но будить утомленных и перенервничавших спутников не хотелось. Да и не сильно теплее на корабле без костра. Аманда бросила голубой теплый сгусток в оставшееся пепелище и подкинула еще поленьев. Она просыпалась за ночь раза четыре, ощутив внезапный холод; сила, высвобожденная отвлеченным вниманием, зависала над стелющимся сиренево-голубым костром в виде маленького северного сияния. Демоница ежилась от прохлады, сменившей теплый и уютный сон, и развеивала висящее сияние жестом, похожим на утирание крови из-под носа. Ближе к утру, голова окончательно разболелась, рука утерла нос и действительно окрасилась красным — перенапряжение сказывалось. Аманда, тихо, пытаясь не показывать своего самочувствия, коснулась рукой плеча профессора. Голубые глаза открылись резко, взгляд был внимательным и вполне осознанным. — Подержишь полог? — девушка, прикрывая нос, показала наверх. Сорренж схватил окровавленную руку и осмотрел лицо. — Почему у меня так мало сил? — спросила ученица, когда они, спустя минут пять, сидели и мирно пили чай, тихо переговариваясь шепотом. — Потому, что ты делаешь совсем не то, чего тебе хочется… — ответил профессор, переводя глаза, блестящие огнем с костра на девушку. Аманда сидела румяная и довольная, ощущая, как стало теплее в этой магической палатке и с родным существом, которое ее учит, которое разбирается в том, о чем она представления не имеет, родившись в мире людей и прожив в нем все время. — А откуда я знаю, чего я хочу? — рыжая поежилась, почему-то оглянувшись на корабль и убедившись, что свет не горит. — Потому, что ты ослабла. Эмоции непосредственно связаны с колебаниями магического резерва. —Аманда внимательно слушала профессора, впитывая его знания, как губка, пространство как-то неуловимо сжималось… Ее взгляд отмечал детали: то, как сиренево-голубой огонь пляшет в глазах, как ложатся блики на его не такое классически красивое, но весьма симпатичное лицо. Суровые профессорские брови приподнимались практически домиком, когда он улыбался ей, это было странно и трогательно. Иногда он совсем умолкал и смотрел на огонь, думая о чем-то своем. Аманде были знакомы такие паузы, когда в голове роились яркие, вполне конкретные мысли, которые поглощали все сознание, но при этом, их нельзя было высказывать вслух. Вот почему профессор говорит ей о желаниях и долге. Эта тема ему самому близка. — А как понять, чего я хочу? Среди пустоты острова и густого ядовитого тумана, среди этой безвыходной ситуации, куда мы попали, по-моему, это невозможно. Мы делаем то, что должны. Да, я чувствую себя совершенно измотанной и опустошенной, но я обязана исполнять то, что от меня зависит… Сорренж внимательно поглядел на неразумное создание, поднял руку и стер еще одно маленькое, незамеченное ею, пятнышко крови с лица. Пространство накалялось, сжимаясь еще больше, она чувствовала, как его шепот становится отрывистым на выдохе и будто заползает за ворот одежды. Пауза после фразы настолько затянулась, что мышцы свело странным томительным ожиданием. Рука, касавшаяся лица была настолько горячей, что Аманда вздрогнула, ощутив острое желание, сковавшее тело болезненным оцепенением. Сорренж, не встретив сопротивления, провел пальцами по щеке, заправляя непослушный рыжий локон девушке за ухо, ладонь ушла, дальше касаясь шеи за ухом, а затем резко притянула к себе. Поцелуй случился так неожиданно, что девушка не сумела подавить свой жадный отклик разумом, тело изогнулось, ожидая прикосновений горячих рук, сердце стучало в ушах. Костер разгорелся, на долю секунды превращаясь в искрящийся сноп, профессор чуть отстранился, шумно вдыхая воздух, еще не веря в такую ответную реакцию, он прислонился неожиданно взмокшим лбом к ее маленькому упрямому лбу, носы касались друг друга, лаская лицо дыханием. Воздух щекотал, будто забираясь под одежду, и питая пожар, разгоравшийся пониже живота, пульсирующий и требующий немедленного продолжения… —Дэрвид, я… —Аманда сама не знала, чего она хочет сказать, губы горели, чуть подрагивая… — Может, хватит воздух греть?! — раздалось с лежака, располагавшегося с другой стороны костра. — Уже совсем баню устроили! —стравиец смотрел на девушку с опаской, она снова почувствовала стыд, будто ее предупреждали о совершаемой ошибке. Щеки пылали от комка спутанных эмоций: стыда, ощущения опасности, осуждения самой себя, страха, гнева за то, что ей навязали какие-то странные, по демоническим меркам, правила морали. Желание, подавляемое разумом и раздуваемое этими сомнениями, не осознавалось, как желание чисто физическое. Этот демон ощущался связью и на душевном уровне, и на ментальном… И то, что произошло — только поцелуй, не было неразумным недоразумением. Под пологом, какое-то время незамеченный, стоял Редвел, заложив лапы на груди одна за другую. Его морда не выражала ничего хорошего, а комментарии в стиле «мы только настраивали резерв…» —усугубили бы ситуацию. Аманда промолчала и, вскочив, направилась к причалу. Полог, напитавшись бурной энергией, спружинил и не сразу выпустил владелицу. Холодный ветер быстро привел в себя, тело свело дрожью, мешая дышать. Девушка вернулась в магический контур и, громко шурша, показывая свое недовольство, легла и заснула. Лис остался сидеть у костра. Теперь, когда серое туманное утро застало ее на обратной дороге из каменного закутка, Амандаувидела их… Плотные серые клубящиеся существа молчаливо наблюдали за ней пустыми белыми глазницами. Девушка опешила, а одно из существ открыло свою страшную пасть, полную мелких зубов-иголок и начало пожирать пространство в ее сторону. Раздался крик. Лагерь подскочил. Мужчины отработанным движением схватили самое необходимое не глядя, аХас подбежал к Аманде и резко дернул ее за собой, выводя из гипнотического оцепенения. Быстро исчезающая реальность заменялась пляшущими радужными точками — так разум пытался нарисовать для людей что-то более понятное, чем абсолютная пустота.