По прозвищу Бог

             Привычная суета полицейского участка отвлекала, а рутина помогала забыться, но ненадолго: вскоре, ближе к вечеру, кто-то уехал патрулировать, кто-то отправился на дежурство, а некоторые счастливчики разбежались по домам.       В отделе по расследованию особо тяжких преступлений остался один ЧанЁль.       Он снова и снова перечитывал отчёт КёнСу — эксперт прислал ему копию по электронной почте.       Ни примерного места отправления, ни предполагаемого автора сообщения установить не удалось — текст был отослан с помощью компьютерной программы. Бог явно умел перестраховываться: он так мастерски замаскировал свой электронный сигнал, что бесспорно можно было установить лишь один факт: он находился в Корее.       ЧанЁль отодвинулся от монитора и потёр глаза кулаками.       Значит, это и вправду делишки Бога — преступника, явно подкованного в области информационных технологий. Если даже КёнСу не смог установить его местонахождение, значит, никто не сможет.       Но этот Бог, несмотря на своё претенциозное прозвище, всё же был человеком, значит, совершал ошибки. И это сообщение, которое он послал из чистого садизма, могло оказаться одной из них. Пусть КёнСу не смог установить, откуда послали мейл, оставался ещё сам текст, который можно было проанализировать с точки зрения психологии.       Потянувшись через весь стол, ЧанЁль взял запечатанный пластиковый пакет с телефоном внутри. Он помнил сообщение наизусть: «Бён БэкХён, я куда ближе, чем тебе кажется. Я рядом. Я слежу за тобой. Я знаю о каждом твоём шаге. И, быть может, ты даже любишь меня».       Каждое слово прямо-таки дышало осознанием собственной силы и могущества. Этот Бог получал явное удовольствие от моральных мук БэкХёна и потому не удержался от того, чтобы пуститься на столь рискованный шаг: послать текст на личный телефон.       Такие убеждённые садисты обычно предпочитали непосредственно наблюдать за реакцией жертвы, так что он, действительно, мог быть рядом.       ЧанЁль закусил нижнюю губу.       Бог вряд ли врал: его извращённая душа требовала подлинных мук БэкХёна. А правда — это самый острый на свете меч.       Значит, преступник и в самом деле наблюдал за каждым шагом жертвы?       Нахмурившись, ЧанЁль отложил пакет с телефоном и скрестил руки на груди, откинувшись на спинку кресла.       Кто знал личный номер БэкХёна? Весьма узкий круг лиц, но это ещё ни о чём не говорило: зная упорство Бога, ему бы не составило труда узнать нужную информацию.       А вот если подойти с другой стороны…       С кем БэкХён общался последние годы?       Только с ними, с полицейскими, когда выступал как независимый эксперт. С КёнСу, Исином, Крисом, Тао. С ЧунМёном, ЧонДэ, ЧонИном, МинСоком.       Наверняка личным номером БэкХёна обладал ещё и Лу Хань, но вряд ли их можно было назвать друзьями.       В офисе газеты БэкХён он появлялся редко, в основном работая на выезде, так что там Бог обосноваться не мог.       Значит, остаётся только их полицейский участок.       ЧанЁль стиснул зубы и наклонился вперёд. Необязательно это мог быть один из его друзей. Бог имел тысячу лиц, так почему бы ему не притвориться уборщиком, к примеру? Так он получал бы возможность беспрепятственно ходить почти по всем помещениям и прислушиваться к разговорам.       Но нет, увы.       Не нужно пытаться себя успокоить.       В сообщении было ясно сказано: «быть может, ты даже любишь меня». С кем БэкХён дружил по-настоящему? Лишь с ними — с очень ограниченным кругом лиц.       Вздохнув, ЧанЁль распрямился.       Было крайне неприятно рассматривать друзей в качестве подозреваемых… И имело ли это смысл? Ведь они здесь боролись с преступностью, а не потакали ей.       Но если предположить, что сообщение от Бога было абсолютной правдой…       То список подозреваемых сужался до нескольких имён.       ЧанЁль покосился на дверь кабинета капитана. Если начать сверху и предположить нечто фантастическое: что Ким ЧунМён — это Бог…       Капитану было года сорок два-сорок три, так что по возрасту он подходил идеально. Прошлое дело — три первых преступления Бога — расследовал именно он, и, судя по материалам и документам, было сделано всё, что возможно. Но так ли это на самом деле?       Судя по выводам криминологов, Бог должен быть одиночкой по жизни, а у капитана была жена. Правда, она чем-то болела и не выходила из дома, но всё же существовала.       Значит, Ким ЧунМён не подходил на эту роль, хотя вероятность ошибки профайлеров всегда имелась.       Тогда… Ким ЧонДэ, их лейтенант. Ровесник капитана, он был разведён и жил один, а также обладал острым умом и проницательностью, необходимыми для претворения в жизнь дьявольских схем Бога. Но и тут имелась одна заминка: ЧонДэ плохо владел компьютером, а это шло вразрез с их представлениями о Боге. Хотя, конечно, он мог притворяться…       Ким МинСок, старший детектив. Сорок пять лет, женат, имел двоих детей; один из немногих полицейских, который сумел построить семью и сохранить её. Все эти факты противоречили выводам криминологов, но сколько психопатов в итоге оказывались примерными семьянинами? Кроме того, против него говорил ещё и тот факт, что он проходил курсы повышения квалификации, организованные в университете Сольнам. ЧанЁль точно не помнил, когда именно это было, но был уверен: МинСок ходил туда трижды. И первый был незадолго до преступлений Бога пятнадцать лет назад — эти курсы нужны были МинСоку для повышения по должности; он тогда как раз женился.       Крис, загадочный патологоанатом высочайшей квалификации. Он прекрасно разбирался в анатомии, а также был высоким и сильным, потому в теории мог совершить все убийства. Но почему-то ЧанЁлю казалось, что красивый, как манекенщик, китаец вовсе не являлся садистом, несмотря на выбор профессии.       Тао, против которого говорило больше всего улик. Весёлый, открытый, очаровательный помощник судмедэксперта, работавший на месте, которое требовало куда меньшей квалификации, чем та, что у него имелась. Он обладал лёгким характером, запросто сходился с людьми и увлекался тысячей вещей. Среди последних вполне могли оказаться компьютеры, к примеру. Кроме того, не стоило забывать о бумажке со шрифтом и книге из университетской библиотеки.       Надо бы проверить, пересекался ли Тао с матерью БэкХёна…       Только провернуть это необходимо тайком от самого китайца.       Задумчиво почесав щёку, ЧанЁль посмотрел наверх.       Несмотря на все подозрительные обстоятельства, Тао всё же не казался ему способным на убийство. Как, впрочем, и все остальные.       До КёнСу обладал необходимыми знаниями в области информационных технологий, но не производил впечатление особо сильного физически. С другой стороны, именно ему было удобнее всех послать тот пугающий текст на телефон БэкХёна. КёнСу было тридцать четыре года, так что пятнадцать лет назад он вполне мог убить. Также он обладал рассудительностью, спокойствием и неторопливостью, никогда не паниковал и не нервничал.       Чжан Исин был тёмной лошадкой: с одной стороны, он состоял в приятельских отношениях со всеми сотрудниками участка, с другой же — не было понятно, чем он занимался. Он лишь координировал деятельность других специалистов, но сам анализов и опытов никогда не проводил. Возраст — сорок два года — позволял ему быть Богом, но физические данные вызывали сомнение — глава экспертного отдела был худощавым и, на взгляд ЧанЁля, слабоватым.       Ким ЧонИн, который не так давно перевёлся к ним, почему-то отказавшись от повышения. Будучи ровесником ЧанЁля, он обладал куда более высокой квалификацией и кругозором. Он проходил какие-то курсы, причём не один раз, но когда и где — этого никто не знал.       Да и вообще, этот смуглый человек, обладавший грацией пантеры, отличался скрытностью и умудрился влиться в коллектив, но при этом рассказать о себе крайне мало.       ЧанЁль сцепил пальцы на затылке и потянулся.       Итак, он пытался предпринять эту абсурдную авантюру, перебирая каждого из его близких друзей, но никто толком не подошёл под образ Бога.       Может, ему мешали эмоциональные связи…       В любом случае, даже допустить подобную мысль было абсурдом.       ЧанЁль закрыл глаза и, шевеля губами, вновь повторил про себя текст сообщения. Споткнувшись на последней фразе, он подобрался.        «Быть может, ты даже любишь меня».       Если исходить из предположения, что все слова этого жестокого мейла соответствовали действительности, то стоило увериться, что и это — тоже.       Кого любил БэкХён?       Уж конечно не полицейских и экспертов — они были хорошими приятелями, но не лучшими друзьями.       Оставалась лишь семья и самый близкий товарищ.       От семьи у БэкХёна остался лишь БэкБом, который, даже если предположить, что он симулировал свою болезнь, уж никак не мог каким-то образом изучить компьютерную науку и отправить сообщение, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно отправиться в город и убивать.       А лучший друг…       Лучшим другом БэкХёна был он, Пак ЧанЁль.       Бён БэкБом и Пак ЧанЁль.       Двое людей, которых БэкХён любил.       ЧанЁль помассировал виски и усмехнулся. Боже, какая глупость! Вот до чего можно дойти, когда даёшь волю фантазии! Он чуть было не пришёл к выводу, что сам являлся убийцей.       Конечно, Бог не здесь. Скорее всего, они даже не знакомы с БэкХёном лично, просто в извращённом мозгу преступника царила альтернативная, искажённая реальность. Как вообще можно было всерьёз размышлять об этом и перебирать своих друзей — людей, которых он знал много лет!        — Эй, ЧанЁль! — почувствовав прикосновение к плечу, он резко вздрогнул и отшатнулся.       Над ним склонился ЧонИн. Смуглое лицо оперативника из-за резкого искусственного освещения казалось совсем тёмным, а глаза таинственно сверкали, как индийские алмазы.       И вдруг ЧанЁль ощутил иррациональный страх. Они были одни во всём огромном помещении, и их голоса гулко разносились по этажу. ЧонИн, подтянутый и сильный, был одет в форму, которая придавала ему солидности. Он излучал мощь и волю, которая подавляла, и это ощущалось почти физически.       ЧанЁль с трудом сглотнул слюну и аккуратно откатился на кресле назад. Медленно поднявшись, он потянулся к первому ящику стола.        — Что ты хотел? — хрипло спросил он, осторожно берясь за ручку ящика и открывая его.        — Нам пора на дежурство, — ЧонИн дружелюбно улыбнулся и развёл руками. — ЧонДэ, видимо, забыл тебе сказать: мы теперь работаем в тандеме.       Удивлённо подняв брови, ЧанЁль уставился на коллегу. ЧонИн хлопнул в ладоши и рассмеялся, отойдя на шаг назад.       Напряжение тут же спало, словно его никогда и не было.       ЧанЁль неловко усмехнулся и задвинул ящик обратно.        — Давно у меня не было напарника, — хмыкнул он. — Да и по улицам я не ездил уже несколько лет.        — Вот и лейтенант решил, что тебе необходима встряска, — развёл руками ЧонИн. — Пошли на парковку.       ЧанЁль кивнул и направился следом за коллегой, про себя смеясь недавним тревогам. Чего он так испугался: уж не ЧонИна ли?       ЧонДэ принял верное решение: ему действительно необходимо проветриться, и патрулирование улиц — наилучший способ.       Кроме того, по пути можно будет заглянуть кое-куда.       ЧонИн шёл впереди, негромко напевая про себя модную песенку. Он шёл не торопясь и крутил на пальце брелок с ключами.       Отыскав нужную машину, ЧонИн сел за руль. ЧанЁль примостился рядом и, повернув голову, улыбнулся коллеге.        — Летними вечерами ездить всегда приятно, — заметил он.        — Несомненно, — согласно кивнул ЧонИн, пристёгиваясь ремнём безопасности. — И маршрут у нас довольно нетривиальный.       ЧанЁль посмотрел вперёд и прочистил горло.        — Кстати, насчёт этого, — натужно вымолвил он. — Мы не могли бы заглянуть в университет Сольнам?        — Конечно, — ЧонИн любезно кивнул и, тактично не став расспрашивать коллегу подробнее, завёл двигатель.       Машина выехала на трассы ночного города и покатила по практически пустой дороге.       ЧонИн оказался идеальным напарником — он вёл машину молча и спокойно, давая ЧанЁлю шанс хорошенько всё обдумать.       Сольнам мог оказаться той самой ниточкой, потянув за которую, они бы вышли на преступника. Конечно, пятнадцать лет назад тут всё проверили, но интуиция шептала ЧанЁлю, что посмотреть ещё раз стоило.       А интуиции он доверял безоговорочно.       Покосившись на поглощённого дорогой ЧонИна, ЧанЁль вытащил мобильный телефон и набрал короткое сообщение БэкХёну на его рабочий мобильник: «Планирую заехать в Сольнам. Если будет время, приходи тоже».       Не дождавшись ответа, он спрятал сотовый в карман и, хрустнув пальцами, спросил:        — Ну что, в Сольнам?        — Одну минуту, — ЧонИн сосредоточенно нахмурился. — Мне показалось, я слышал звук, похожий на выстрел. Нужно проверить.       ЧанЁль пожал плечами. Напарник был прав: в таких вещах стоило досконально разобраться. Кроме того, Сольнам подождёт: судя по данным, предоставленным онлайн, университетская библиотека работала до одиннадцати вечера.       Оставалось лишь надеяться, что эта поездка принесёт пользу.       ЧонИн свернул в какой-то переулок и сбросил скорость, осторожно двигаясь по узкой трассе. Квартал, куда они заехали, был бедняцким: старые подгнившие деревянные оконные рамы, бельевые верёвки между балконами, нависавшие над шоссе дома, неухоженный внутренний дворик, весь поросший сорняками.       В таком месте вполне могли стрелять…       Полицейская машина чинно и степенно двигалась мимо мусорных баков, гидрантов. Ничего не было слышно: в квартале царила могильная тишина.        — Наверное, ложная тревога, — тихо предположил ЧанЁль, складывая руки на коленях.       Ничего не ответив, ЧонИн продолжал ехать вперёд, внимательно оглядывая окрестности из окна машины. Он умело вписывался в крутые повороты, вовремя реагировал на перебегавших дорогу кошек и мастерски объезжал покорёженные вандалами помойные баки.       Остановившись в тупичке, он связался по рации с диспетчерской и спросил, не поступало ли каких-либо жалоб из этого района. Получив отрицательный ответ, ЧонИн вздохнул и, аккуратно вернув рацию на место, с улыбкой посмотрел на напарника.        — Ты оказался прав, — вымолвил он. — Ложная тревога. Но проверить стило.       ЧанЁль молча кивнул и забарабанил длинными пальцами по подлокотнику пассажирского сиденья. Время шло, и библиотека могла закрыться; вряд ли ЧонИн это понимал.       Они вечность искали, где бы развернуться, и выехали из квартала, когда на часах было уже десять.        — Нам бы поспешить, — вполголоса произнёс ЧанЁль, посматривая на часы. — Библиотека Сольнама работает до одиннадцати.        — Это значит, что впереди целый час, — оптимистично заметил ЧонИн, увеличивая скорость и направляясь к центру города. — Не волнуйся, мы успеем.       Но вопреки словам коллеги ЧанЁль всё же волновался, и даже сам не мог сказать, почему. Какая-то неясная тревога сковала его тело и мешала рационально мыслить. Он усилием воли отгонял от себя ненужные мысли, но те всё лезли и лезли в сознание, наполняя его шипением клубка растревоженных змей.       ЧонИн не подвёл: они затормозили у отдельно стоявшего здания библиотеки университета Сольнам в четверть одиннадцатого.       ЧанЁль тут же вышел из машины и, решив не объясняться с напарником, просто устремился внутрь. Он понадеялся, что ЧонИн просто подождёт снаружи.       Потому что обсуждать детали дела при нём совсем не хотелось.       Показав сонному охраннику на входе полицейское удостоверение, ЧанЁль быстро прошёл в библиотечный зал.       Он оказался в огромном помещении, заставленном высокими — под самый потолок — стеллажами с книгами. Посередине между ними оставался довольно узкий проход, по которому и направился полицейский. Вскоре он упёрся в стол, за которым, улыбаясь, сидела совсем молоденькая девица.       ЧанЁль нахмурился. Подойдя ближе, он кивнул в знак приветствия и спросил, не понижая голоса:        — Где я могу поговорить с кем-нибудь, кто работал здесь пятнадцать лет назад?       Его густой баритон разнёсся по всему залу, словно он говорил в мегафон, но библиотекарша даже и не думала возмущаться. Она лишь склонила голову, не прекращая улыбаться и, повернувшись в сторону низкого прохода за конторкой, крикнула:        — Бабушка, подойди-ка, с тобой хотят поговорить!       Эхо от звонкого голоска девушки ещё долго разносилось по залу, но она сама, похоже, привыкла к акустике. Указав гостю в сторону входа в читальный зал, она так же громко предложила ему подождать там.       Полицейский покорно прошёл в указанном направлении.       Читальный зал представлял собой помещение довольно аскетичного вида: длинные столы, похожие на парты в воскресных школах; деревянные скамейки, серые стены. С потолка светили лампы, справлявшиеся со своей задачей, но не более.       Поёжившись, ЧанЁль уселся у самого окна и выглянул наружу. Отсюда была видна часть задней аллеи, не представлявшей собой ничего интересного.       Через несколько минут к нему присоединилась невысокая седая женщина с тихим голосом и приятными манерами; как оказалось, она заведовала этим местом уже полвека. Он сразу же показал ей удостоверение, объявив, что пришёл в связи с расследованием по делу убийства Бён ХоЁн — матери БэкХёна.        — Как же, помню её, — кивнула заведующая библиотеки. — Такая милая женщина… Помню, мы все ужасно переживали, что с ней такое произошло. Понимаете, у неё не имелось ни единого врага во всём белом свете. Она была из тех, кто ладил со всеми, даже со студентами, которые обычно общаются только друг с другом. Но я думала, офицер, что после стольких лет дело уже давно закрыто.        — Появились новые обстоятельства, — вымолвил ЧанЁль, решив не вдаваться в подробности. — Мы снова берёмся за расследование, надеясь, что найдём преступника.        — Тогда я, конечно же, готова помочь, — седая женщина сокрушенно покачала головой. — Этого негодяя необходимо найти и наказать. Он погубил такую прекрасную семью! Вы бы только знали, офицер, какой чудесной была ХоЁн!       ЧанЁль молча кивнул. Заведующую опрашивали несколько раз, её показания содержались в архивных материалах первого расследования, и тогда она говорила то же самое.        — Не произошло ли чего-нибудь необычного незадолго до трагедии? — спросил он, слегка подавшись вперёд. — Любая мелочь будет важна для следствия.       Библиотекарша наморщила лоб.        — Даже не знаю… — протянула она. — Уж слишком много лет прошло. Вроде всё было как обычно, и ничто не предвещало беды. ХоЁн только накануне помогла студенту с подбором литературы для диссертации и очень этим гордилась. Она сказала, что стоит немного подучиться, и мы сами сможем стать докторами наук.       ЧанЁль закусил губу и перекривился. Он ожидал кое-чего совсем другого; ему казалось, что след был верный, но заведующая, как она ни старалась вспомнить, не могла ровным счётом ничего добавить к тому, что говорила много лет назад.        — У вас осталось что-нибудь из вещей Бён ХоЁн? — проговорил полицейский, забарабанив по столу.       Заведующая грустно улыбнулась.        — Честно говоря, да, — она склонила голову. — Я связывалась со страшим сыном ХоЁн и предлагала ему забрать вещи, но он отказался. Бедный мальчик, я могу его понять: в одночасье лишиться всего… Наверное, ему до сих пор больно.        — Он страдает, но готов бороться, — ЧанЁль взглянул прямо в глаза заведующей. — Вы не могли бы дать мне вещи убитой?        — Конечно, — женщина с некоторым трудом поднялась со скамьи. — Идите за мной, пожалуйста.       Она привела его обратно к конторке. Молодая девица при их приближении привстала со стула и с любопытством вытянула шею, но через несколько секунд, видимо, потеряв интерес, снова села и склонилась над книгой, которую читала.       Седая заведующая скрылась в заднем помещении и где-то через четверть часа принесла картонную коробку из-под обуви, перевязанную бечёвкой.        — Мы спрятали вещи ХоЁн сюда, — вымолвила она, протягивая коробку ЧанЁлю.       Полицейский помедлил секунду. Он не имел права брать что-либо без надлежащего оформления процедуры: без протокола, понятых, экспертов, своего напарника, наконец. Но если благодаря этому Бог мог быть пойман, стоило пренебречь парой пунктов инструкции.       Взяв коробку и поклонившись, он поспешил к выходу. ЧонИн припарковался на другом конце улицы; скорее всего, он так и стоял там.       Теперь нужно поспешить, закончить дежурство, а потом — заняться содержимым коробки.       Он прошёл мимо скучавшего охранника, равнодушно покосившегося на незваного гостя и снова вернувшегося к японскому кроссворду, клеточки которого он неторопливо закрашивал.       ЧанЁль вышел из здания библиотеки и осмотрелся. Когда они только приехали сюда, он очень торопился и не смог, как обычно, отметить все особенности местности. Сейчас же на город уже сошла ночь, тьма окутала всё вокруг. Перед библиотекой стоял фонарный столб, но сама лампа почему-то не горела.       Пожав плечами, ЧанЁль сделал шаг вперёд, но тут же замер: ему показалось, что он услышал шорох. Резко обернувшись, он отскочил в сторону и начал пристально вглядываться вглубь сумеречного сквера. Заметив у окна читального зала какую-то смутную фигуру, полицейский подобрался и прижал к себе коробку.       Может, стоило позвать ЧонИна на помощь? Вдвоём они точно справятся. Или лучше бросить коробку, вытащить табельное оружие и пригрозить?       ЧанЁль в нерешительности посмотрел на окно, из которого лился тусклый свет.       Фигура исчезла!       Полицейский ахнул и ещё крепче стиснул картонные края коробки.       Где он? Куда подевался?       ЧанЁль крутанулся на месте, вглядываясь в темноту и стараясь различить хоть что-то.       А был ли он там вообще?       Может, стресс и эмоциональная вовлеченность в это расследование привели к тому, что теперь ему повсюду мерещатся преступники?       Ладно, неважно. Лучше поспешить: их машина припаркована через улицу, в паре минутах ходьбы.       ЧанЁль повернулся к воротам и прибавил шаг.       И тут страшный удар обрушился на его голову.       Полицейский покачнулся и упал на землю лицом вверх. Кто-то склонился над ним.       Мир начал расплываться перед глазами, но он успел увидеть его.       Лицо… Такое знакомое…       ЧанЁль попытался что-то сказать, но не смог: тёмный туман заволок его сознание.