Старость гасит страсти, останавливает занятия, заглушает всякие стремления и отдает вас в жертву страшному врагу, который зовется покоем, но настоящее имя, которого — скука.
Эрнест Вилфрид Легуве
***
*12 апреля 2006 года*
*Раннее утро*
Я лежу в своей постели, и вставать совсем неохота. Ох, старость - не радость. Поворачиваюсь на другой бок и попытаюсь дальше поспать, что у меня с успехом не получается. В это время тоненький золотой лучик прорывается сквозь ставни и уже спешит окончательно разбудить меня. Тихонько и осторожно он ползет по моей подушке. И вот-вот, наконец, он достигает моего носа… Тепло. Осторожно присаживаюсь на кровать, ведь с возрастом приходит не только мудрость, но и целая гора болезней. Медленными, слегка болезненными и неуверенными шагами подхожу к окну, открываю ставни… И вот вся комната озарена теплым, солнечным светом наступившего дня. Полчаса на одеться, умыться, и ты выходишь из дома – давно выработанная привычка. Там тепло и солнышко светит ярко. Присаживаюсь на лавку и закрыв глаза, подставляю лицо солнечным лучам, в надежде согреться, потому начал постоянно мерзнуть поутру. Колени что-то ломит... К дождю, не иначе... Нужно трав насобирать для отвара. Они помогут. Они всегда помогают. Вдыхаю чистый и свежий лесной воздух. Боль в суставах понемногу попускает. Да и теплее стало. Благодать… Открыв глаза, оглядываюсь вокруг в поиске Лапы. Светло… Немного щурюсь от яркого солнечного света. Но постепенно глаза привыкают. – Лапка, ты где? – ласково и не повышая голос зову ее. – Иди ко мне моя хорошая, кушать будем! – Гав-гав! – где-то вдалеке послышался громкий лай, который очень быстро приближался. Лапка - славная сука. Умная словно человек. Уже больше десяти лет вместе. Казалось, еще недавно, она была шустрым, наивным и озорным щенком. Немало времени ведь прошло с тех пор, а время никого не красит. Побелела её некогда темная шерсть на морде, потускнел блестящий и живой взгляд, движения стали все более скованными и медлительными. – Ну что, пойдем, пора обедать …***
Позавтракав чем бог в этом месяце подал, да начал заниматься хозяйством: кормить и поить скот, чистить сарай, дров наколоть и воды из колодца натаскать. К одиннадцати дня справился и присел в доме немножко отдохнуть, ведь немолодой уже. Смотрю на настенные механические часы с маятником, которые были собраны моими руками. Впрочем, как и все в этом доме. Сразу вспоминаются мои первые попытки в далекой молодости, тогда они у меня работали не дольше часа. А сейчас, как говорится, не хуже швейцарских. Семь лет без сучка и задоринки … Отец бы мной гордился. – Д-а-а, Отец… Сижу, жду. И непонятно чего жду, только время теряю впустую. Но нет же, моя смена начинается в двенадцать! Хотя, как я это работа, нет у меня больше работы, уже как двадцать лет нету. Как нет больше и Лиманского заповедника. А это… Лишь за столько лет до автоматизма выработанная привычка… Иногда мне кажется, что вся моя жизнь – это просто привычка… Взгляд, раз за разом бросается на настенные часы. Без пятнадцати минут двенадцать… Хватит отдыхать! Беру свое верное ружье –ТОЗ-34, и выхожу из избы. Пора на работу… – Лапка, пошли гулять, – позвал я свою напарницу, – нам пора на работу.***
Люблю лес, я привык к лесу, больше 40 лет здесь прожил. Каждое деревце, каждый сук, все это мне знакомо. Идешь, с ним разговариваешь. Нежный ветерок тихонько покачивает листочки на деревьях, и ты замечаешь, как солнечные лучи, проходящие через кроны деревьев, создают тебе на поверхности земли «заячью дорожку». Неожиданно вылетел резкий ветер, пролетел по верхушкам деревьев и улетел дальше за горизонт. Именно из-за таких моментов, я некогда просто влюбился в свою работу. Да и сейчас люблю, потому и не уехал вместе со всеми… Неожиданно лес озарило нестерпимо ярким светом, на несколько мгновений в лесу установилась мёртвая тишина. Но глядь! С крон деревьев подорвались стаи птиц улетая куда-то в сторону юга. Глаза же нестерпимо жгло, что вызывало обильное слезотечение. – Что за чертовщина! – удивленно воскликнул я. – Неужели молния ударила неподалеку? – Ву-у-у-у! – завыла Лапка, словно предчувствуя будущую опасность. Потом пришёл страшный грохот, содрогнулась земля, а посмотрев в небо можно было увидеть как испаряются облака. Что-то двигалось в нашу сторону и это что-то, явно не принесет нам ничего хорошего. – Побежали, в сторону южной части леса Лапка, – дал команду я. – Там недалеко, должен быть старый шахтный эксплуатационный копёр, там и укроемся. Вовремя бега по пересеченной местности, постоянно оглядывался назад я осознал, что шансы спастись у нас с Лапкой были явно неравные. Небо становилось все более алым, за моей спиной начал раздаваться гром, а земля все сильнее содрогается под ногами. Я слишком стар и немощен, чтобы успеть добежать, но вот Лапка все еще может спастись. Через минуту это стало более явно – появилась отдышка, еще через минуту ноющая боль в мышцах и суставах, а еще через минуту я физически больше не мог продолжать этот забег. – Беги-и без меня-я… – говорил я между попытками восстановить свое дыхание. – Прости-и, дорогая, я не смогу-у бежать дальше. – Ву-у-у – заскулила Лапка, давая мне понять, что без меня никуда не пойдет. – Ну, тогда давай встретим свою смерть сидя, – с улыбкой заявил я Лапке, – потому что стоять у меня уже больше нет никаких сил. Хэ-хэ… Земля начала трястись еще сильнее, раздавшийся в близи грохот на миг оглушил меня, алое небо стало неистово светится, а дальше для меня была лишь темнота.*Где-то и когда-то*
Тебе девять лет. Это очередной вечер, который ты опять проводишь в компании старых и зачитаны до дыр книг, сидя на таком полюбившемся тебе подоконнике. Слышишь звук открывающейся двери и в вашу старенькую квартиру вваливается пьяный мужик. Это был твой отец… Ты никогда не понимал почему, твоя мать вообще вышла за него. Он был жаден, лицемерен, туп и скучен. И дело в деньгах, поскольку он работал обычным грузчиком. – Же-е-на! Встречай, му-ж-ж пришел. – заплетающимся языком проговорил он. – Женя ты опять! Ну сколько можно! – начала причитать в который раз. И опять все начнется сначала. Ссоры, ссоры, ссоры. Моя жизнь — это череда их бесконечных ссор. – А где этот, как его, сынок мой. Во, вспомнил! Коля! Иди сюда негодник. И мне лучше его послушаться или все станет намного хуже. Как в прошл… – Ну, где ты там? – вновь прокричал этот... – Я тебя еще ждать должен? – Я тут. – тихо сказал я, выходя из-за угла, за которым прятался с момента его прихода. – Иди сюда малолетний утырок! И помоги своему отцу снять с него обувь, – он был сильно пьян, для того чтобы сделать это сам. – Женя, давай я сама тебе помогу, а Коля пусть идет спать, ему же завтра в школу. – Мама, она в который раз пытается защитить меня от его гнева, но это мне не поможет и никогда не помогало, ведь он упертый баран. –Ничего, не сломается! – возразил он маме. – Работай, раб, солнце ещё высоко! Ха-ха-хэ… – и мерзко хохоча злорадным смехом со всей своей дури дал мне пощечину. Я упал на спину, в глазах у меня двоилось и троилось, а к горлу поступил неприятный ком, рвущегося наружу ужина. Мне хотелось убежать так далеко, чтобы никто меня не нашел. Что это? Страх? Именно, это он и есть. – Женя, как ты можешь! Он же ребен…– но не успела она закончить, как я подорвался и начал выполнять то, что от меня требовало это чудовище. Если я буду медлить, он начнет бить уже мою маму… – Ну вот видишь. Не сломался, – все также мерзко улыбался он. – Пусть привыкает, ведь он никто, и будет никем всю свою оставшуюся жизнь. Ха-ах-ха…***
– С пробуждением, господин Брейн! – услышал я мягкий женский голос, а сосредоточившись увидел и самого говорившего. – Как вы и просили, вас разбудили за час до назначенного срока. Это был всего лишь плохой сон, просто плохой сон, после которого осталось тяжелое, вязкое послевкусие. Чтоб отрешится от посетивших мою ментальную оболочку неприятных мыслей, я сосредоточился на том, кто меня пробудил ото сна. Сия особа была молодой девушкой в строгом деловом костюме, голубыми глазами и светлыми волосами. На её лице была мягкая, чуть виноватая улыбка. Лицезришь её и на языке вертится только два слова – топ-модель. Её зовут Виолетта, одна из немногих лаборантов-женщин этой лаборатории. Что она забыла в этой лаборатории с такими внешними данными, а не на показах мод в Париже, я так ничего внятного не понял, даже, пропесочив ей память. Но теперь она мой секретарь, которого я держу лишь для эстетического удовольствия. – Который час? – Боже, что за глупые вопросы я задаю спросонья. – … Мой господин, как вы могли уже понять – час дня, – ответила немного растерявшаяся Виолетта. И вот этот день настал. Как бы я не хотел оттянуть этот день, но время для меня неподвластно. Нужно подвести итоги. Для чего я отсылаю ментальное сообщение нужны мне людям – руководителям научных групп. – Виолетта, пока наши гости не пришли, организуй техников, пускай начинаю налаживать видеотрансляцию. – Все непременно, мой господин, – и после глубокого поклона удалилась. Долго ждать гостей не пришлось – уже через 10 минут они собрались все в главном зале напротив моего резервуара. Ровно одиннадцать человек. – Что ж, добрый день, господа. Вы все знаете для чего сегодня мы собрались, – прежде чем они приоткрыли свои уста, я решил начать совещания с важного для меня вопроса. – Поэтому у меня лишь один вопрос у нас все готово к сегодняшнему представлению? – Господин Брейн, мы с коллегами считаем, что полностью готовы к запланированным на сегодня экспериментам, – озвучил мнение коллектива Петр Степанович Приходько – бессменный лидер данной группы ученых. – Даже при самых неблагоприятных обстоятельствах особых потерь в ресурсах, а также живой силе мы неощутим. «Мне бы вашу уверенность, Петр Степанович!» – подумал я. Теоретически, мы достаточно готовы, но что будет в реальности на практике – неизвестно. Сила будущего выброса - это не то, что мы можем в данный момент точно спрогнозировать. – Господин, ваше задание выполнено, – начала Виолетта в своей обычной услужливой манере. – Техники доложили, что у них все готово и картинка скоро будет на наших мониторах. – Время пришло дамы и господа, прошу занять свои места перед экранами мониторов, выброс скоро начнется. Отдав распоряжение, я сосредоточил свое внимание на поверхности лаборатории. Точнее в определенной ее точке – отремонтированном накануне цехе. В цехе расположен огромный каркас сферы Дайсона в центре которой находиться, магнит размером с человеческую голову. Это сооружение несет в себе две цели: 1. Создание аномалии электромагнитной природы, и будущему получению из нее соответствующей природы артефакта. 2. Получения данных о природе аномалий и способе их формирования. – В связи с объявленным чрезвычайным положением срочно пройти всему персоналу лаборатории на поверхности срочно пройти к укрытию, –раздавался голос Виолетты из установленных в окрестностях Янтаря громкоговорителях. – Повторяю! Всему персоналу на поверхности лаборатории срочно пройти к укрытию. – Господи Брейн! – возбужденно воскликнул Петр Степанович. – Отсчет на установленном таймере пошел! Пять, четыре, три, два, один… В тот самый момент, как таймер закончил свой отсчет и отобразил на своем дисплее одни нули, лабораторию X-16 начало трясти. Установленный в главном зале сейсмограф начал фиксировать толчки в 5 баллов по шкале Рихтера. «Теперь мы посмотрим – кто из нас никто, а кто право имеет», – мимолетно подумал я, максимально сосредоточившись на своей первоочередной задаче.