27.05.2019
Стинг скучающе подпер голову рукой и едва ли заметно нахмурился. Казалось, Нацу совершенно не обращал на него внимания: сидел себе рядом, допивая уже второй бокал пива, и не отрывал взгляда от экрана телефона, где играла одна из последних серий третьего сезона «Холод и Страсть». Эвклифу даже смешно как-то становилось: еще недавно этот парень уверенно кричал, что ни в жизнь не посмотрит ни одной серии сериала, в котором играет Грей, а теперь что? А теперь его вон оторвать нельзя. Уткнулся взглядом в телефон и смотрит, будто бы ничего интереснее в жизни не видел. Будто бы даже Стинга рядом не замечает. И будто бы уверен, что тот не расскажет Роугу, мол, Драгнил фильмы, видите ли, смотрит вместо того, чтобы работать. Вот у Эвклифа, к примеру, виски в бокале почти закончился — он сам, что ли, подливать себе должен? И самое интересное: даже сейчас, когда Драгнил кусал от волнения губы, наблюдая за тем, как Грей на экране в спешке пытался скрыться от своих преследователей, бармен все равно уверял, что смотреть «Холод и Страсть» он начал вовсе не из-за Фуллбастера и не из-за его «возлюбленного» Леона. Что ему просто уже давно кто-то из знакомых советовал глянуть все три сезона, мол, очень даже интересно, и вообще, Стинг, не твое собачье дело, так что заткнись и пей свой виски, не издавая лишних звуков. Эвклиф фыркнул в ответ. Вот же скотина. Как только явится Роуг, диджей точно сдаст Драгнила со всеми потрохами, что он, видите ли, от работы отлынивает. Только когда на экране появились титры, Нацу тяжело выдохнул и отложил телефон в сторону. Перевел взгляд на Стинга, который многозначительно подсунул ближе к нему свой пустой бокал, и, недовольно цыкнув, потянулся рукой к бутылке виски. Как будто Эвклиф-придурок сам налить себе не может. Вообще-то Драгнил до последнего верил, что «Холод и Страсть» окажется очередной сопливой мелодрамой, где в центре всеобщего внимания будет сверкать своей обворожительной улыбкой чертов Фуллбастер и соблазнять всех (в основном треклятого Бастию) направо и налево. Но не зря все-таки этот сериал быстро возглавил все списки «лучших новинок» — в этом Нацу убедился уже с первых серий. Если кратко, история крутилась вокруг бывшего следователя Грея, который случайно был вовлечен в разборки нескольких группировок из-за малознакомого парня Леона, за которым, собственно, и охотились те самые преступники. А вскоре между ними вспыхнет любовь — сильная, яркая и выжигающая сердца обоих, потому что как Грей, так и Леон прекрасно понимали, что вместе им не быть из-за постоянных преследований и риска быть убитыми. К концу первого сезона Фуллбастер клянется, что будет всегда рядом, что бы не произошло, что защитит возлюбленного и не позволит ему страдать, а уже в начале второго — Бастия бросает его, чтобы уберечь от смерти, которая ходит за Леоном по пятам. А дальше — сплошные страдания, от которых сердце разрывается, но оттого смотреть «Холод и Страсть» хочется еще больше. В общем, Нацу и сам не заметил, как чуть больше, нежели за неделю, добрался до последнего сезона и благополучно досматривал одну из последних вышедших серий. И вот ведь черт: кажется, он волей-неволей присоединился к толпе фанатов, которые визжат от радости, когда раз в две недели по понедельникам ровно в девять вечера выходит новая серия. Потому что от сюжета дух захватывало, а чертов Фуллбастер с этим его «любовником» недоделанным... что же, придется признать, что актерский талант у этих двоих имеется. — Теперь что? Будешь выпрашивать у Грея автографы? — усмехнулся Стинг, как только Нацу снова наполнил его бокал. — Еще чего, — отмахнулся Нацу, вспоминая Мавис и то, как она каждый раз восхищенно вздыхает, когда разговор заходит о Фуллбастере. Уж что-что, а уподобляться девушке брата Драгнил хотел в последнюю очередь. — Ну-ну. Но все равно, скажи же круто у них выходит? — улыбнулся Стинг. — Я сам новых серий жду, а Грей, скотина, не хочет рассказывать, что там дальше будет. Драгнил на секунду задумался о том, что совсем недавно актер читал свой сценарий прямо у него перед носом и если бы Нацу сильно захотел, то узнать один-другой спойлер было бы довольно легко. Вот только... просить об этом у Фуллбастера? Нет-нет, что угодно, но признаваться Грею в том, что смотрел «Холод и Страсть» парень уж точно не собирался. Умрет же со стыда. — Ну а... все эти романтические сценки? — что-то недобро засверкало в глазах у Стинга, и Нацу неосознанно сглотнул. — Неужели ни капли не ревнуешь? — Чего?! Нет, конечно! — поперхнулся пивом розоволосый, и тут же нервно отвел взгляд, кривя губы в подобии улыбки. Что за чушь? Нет, поцелуев и сцен, как бы выразился Драгнил, «16+» в сериале и правда было гора и маленькая тележка. И не просто каких-то там невинных прикосновений, а жарких и страстных, от которых даже у Нацу иногда во рту пересыхало, настолько все это было правдоподобно и возбуждающе. Признаться честно, розоволосый уже задумывался о том, что «какого хера чертов Фуллбастер чуть ли не трахает Леона на съемочной площадке?», вот только каждый раз отгонял подобные мысли подальше, потому что... ну потому что сериал — это всего лишь выдумка, и все тут. Да и наверняка все это не взаправду. Вот только сейчас Драгнил почему-то прищурился почти незаметно и, переведя взгляд на ухмыляющегося Стинга, тихо спросил: — Думаешь, они по-настоящему целуются? — Ты вообще видел эти кадры крупным планом? Думаешь, такое подделать можно? — хохотнул Эвклиф, и Нацу от этого тихо выругался себе под нос. Может, все-таки не по-настоящему? Может, монтаж? Спрашивать у Грея точно не решится, а интересно теперь было — блядский Стинг, зачем вообще было поднимать эту дурацкую тему? Да еще и от мыслей о том, что Фуллбастер на своих треклятых съемках целовал Леона, а уже вечером того же дня мог заигрывать с Нацу, становилось как-то дурно. Нет, он, разумеется, понимал, что даже если и так, то работа актера — она такая, никуда не денешься. Что расценивать это как обман, предательство или измену, боже упаси — неимоверно тупо и неразумно. Вот только ревность все же так и продолжала душить, и сделать что-то с ней Драгнил ну никак не мог. — Плевать, — цыкнул парень, и Стинг отчего-то усмехнулся. Потому что тот всем своим видом (может, даже неосознанно) выказывал, насколько ему не плевать. — Большего пиздежа в жизни не слышал. Нацу не ответил. Проигнорировал. Да и что возражать, если сам прекрасно понимал, что его вранье слишком очевидно. Эвклиф отпил еще немного виски, а потом потянулся рукой к телефону, на который только что пришла смс-ка. Улыбнулся, как только прочитал сообщение, и начал увлеченно печатать что-то в ответ — наверняка Роуг. А Драгнил наблюдал за ним и молчал. Думал о причинах и следствиях: о том, почему же так ревнует Грея по поводу и без. Почему неосознанно продолжает тянуться к нему, всегда ищет встречи, а когда Фуллбастер бывает банально слишком загружен работой, чтобы заехать к Нацу на чай, отчего-то расстраивается. Почему уже давно перестал обещать себе, что в этот раз не позволит актеру лишний раз касаться себя, зато наоборот — стал только подыгрывать ему. Думал о том, что, как бы не отрицал, посмотрел этот сериал чертов только из-за Грея. А ведь еще недавно вторил ему, что Фуллбастера и в жизни бывает слишком много, так что лишнее это — и на экране его созерцать. Что взгляд его до дрожи пробирает, а улыбка слишком яркая и манящая. Думал, пока наконец не выдержал и не спросил у Стинга — так неуверенно и тихо, словно бы поделился какой-то самой сокровенной тайной: — Слушай... как ты так просто принял свои чувства к Роугу? Эвклиф с удивлением вскинул брови, оторвавшись от переписки, и обратил свое внимание на смущенного Драгнила, который даже не смотрел в сторону блондина. Сверлил взглядом бутылку виски перед собой и кусал нижнюю губу. Грей как-то упоминал, что Нацу всегда так делает, когда волнуется. — Что ты имеешь в виду? — Ну.... тебе же, вроде, девушки нравились... — еще тише заворчал бармен, так что Стинг едва ли смог разобрать слова. — А Роуг парень. Как ты так быстро переключился? — Господи, Драгнил! — поняв, в чем суть проблемы, воскликнул диджей. Как-то раздраженно и устало, словно Нацу спросил что-то действительно глупое и элементарное. — Только не говори мне, что правда все еще думаешь об этом! Какой же ты кретин все-таки. — Ну знаешь ли, я правда знать хочу, — огрызнулся розоволосый, и Эвклиф тяжело выдохнул, вновь потянувшись рукой к бокалу с виски и задумавшись. Молчал секунды с две, а затем как-то обреченно застонал и недовольно цыкнул: — Не знаю я, что тебе ответить, тупица. — Чего? — повернувшись к озадаченному Стингу, сощурился Драгнил. И не понятно: то ли из-за «не знаю», то ли из-за «тупица». — Того. Не знаю, говорю. Какая вообще разница? Двадцать первый век на дворе, всем вообще плевать, что там у тебя между ног. Ты влюбляешься в человека, а не в его пол. А все эти твои заебы, что ты не гей, у тебя в голове только, — отмахнулся парень. — Ты вообще видел себя со стороны? Да ты же краснеешь, стоит только Грею посмотреть в твою сторону. И, честное слово, если еще хоть раз скажешь, что не любишь его, я тебе врежу, даже сдерживаться не буду. Кинув что-то вроде «да понял я, понял!», Нацу отвернулся, демонстративно хмыкнув, и допил залпом свое пиво. Зря только спрашивал: как будто Стинг вообще что-то толковое сказать может. Дулся непонятно на что, пока диджей продолжал затирать жизненную хрень о том, что отрицание своих чувств только из-за навязанных обществом стереотипов — глупость несуразная. А потом как-то странно улыбнулся и едва ли заметно кивнул самому себе. Хотя нет, иногда Эвклиф может выдавать что-то разумное. Любви плевать на пол? Так... почему бы тогда все же не перестать убегать от своих чувств и не попробовать? Даже если попытка с треском провалится, не умрет же Нацу от этого? Если он действительно... любит?.. почему бы тогда не рискнуть? Ведь это же так просто — рассказать Грею о своих чувствах. Драгнил, уже даже не вслушиваясь в затянувшийся монолог Стинга, вновь как-то колко усмехнулся: да нихуя не просто. Для того, чтобы рассказать чертовому Фуллбастеру о своих, блять, чувствах, нужно было для начала самому с ними разобраться. Хотя бы смириться с тем фактом, что Нацу действительно влюбился в парня. Влюбился же? Бля, кажется, действительно влюбился. — Я люблю Грея, — глубоко вдохнув, произнес бармен, словно пробуя фразу на вкус. Стинг заткнулся тут же, ошарашенно развернувшись к другу, и замер на пару секунд. Даже дышать перестал. Неужели это наконец-то свершилось: Нацу признался? — Да не-не, это даже звучит как-то смешно. — Да ты издеваешься надо мной, скотина?! — не выдержав, рыкнул Эвклиф и тут же придвинулся ближе к Драгнилу, хватая за щеки и оттягивая их в разные стороны, в тот же момент слыша болезненное шипение Нацу и его извинения, мол, больше так не будет. Роуг зашел в бар как раз в тот момент, когда Нацу вцепился Стингу в волосы, пытаясь оттянуть от себя, вот только все равно плохо получалось. Стоило только увидеть брюнета, Эвклиф с Драгнилом тут же расцепились, возвращаясь на своих исходные места, но все еще недовольно переглядываясь между собой. Ченни же только тяжело выдохнул, подходя ближе к барной стойке и скидывая уже по пути свою куртку. Неугомонные — как один, так и второй. — Нацу? Ты что, пьешь? — нахмурился Роуг, заметив пустой бокал пива перед розоволосым, на что тот только тяжело выдохнул и устало опустил голову на барную стойку. Отнекиваться уже поздно. — Да-да, прости. Сейчас же беру себя в руки и начинаю работать. — Неплохо бы, — вскинул брови парень, как вдруг почувствовал, что Стинг притянул его за талию, с довольным урчанием обнимая. И этот уже напился, хотя на часах и четырех нет. — Вообще-то я его тут уму-разуму учу, — уверенно кивнул Эвклиф, и Роуг легко улыбнулся, склоняясь к лицу блондина и невесомо целуя в уголок губ. — Как ты вообще? — Сегодня куда лучше. Чувствую, что могу горы свернуть. — Это в тебе три порции виски говорят, — хмыкнул Драгнил и тут же в ответ получил слабый возмущенный толчок в плечо. Эвклиф заворчал что-то о том, чтобы Нацу заткнулся, сильнее прижимаясь к брюнету, и тот тихо засмеялся, прикасаясь к светлым волосам, пропуская сквозь пальцы и мягко поглаживая. Роуг был рад появлению сегодня в баре Стинга. Пусть и виделись всего-то вчера, когда Ченни уже по привычке зашел проведать диджея, чтобы проверить, все ли у него нормально, все равно успел соскучиться. Да и вообще его радовал тот факт, что Эвклиф наконец-то выбрался из своей кровати и вон даже какое путешествие по городу совершил, чтобы добраться сюда. А ведь до этого всю неделю из дома не вылазил — старался не показывать этого, но еще как намучился из-за затянувшихся отходов. Роуг, кстати, тоже намучился, потому что не мог не переживать. — Заедешь завтра ко мне? Мама сказала, что приготовит что-то вкусное на ужин и будет ждать тебя. — Звучит заманчиво. Конечно, приеду, — улыбнулся Стинг, но уже через секунду скривился из-за оглушающего крика Нацу. — Чего-о-о? Ты его уже с родителями успел познакомить?! Роуг лишь пожал плечами, мол, было дело, глядя на Драгнила который точно воздухом только что поперхнулся. До слуха донеслось тихое ворчание Эвклифа «иди работать давай», и Нацу недовольно скривился, отворачиваясь и делая вид, что ничего не заметил. Кажется, если все так продолжится, то Ченни совсем скоро вручит лучшему другу приглашение на свадьбу. Парню представилось, как Роуг по традиции кинет букет цветов в толпу незамужних, и его словит Драгнил. И тут же появится чертов Грей со своей приевшейся самодовольной улыбкой и блядским кольцом. От такой картины, кажись, даже скулы невольно свело ни то от смущения, ни то от раздражения. Кстати о Грее. Если так подумать, то Нацу ведь тоже познакомил его со своей семьей. И пусть «знакомство» вышло весьма... херовым, но было все же. Мавис вон и без этого сможет, наверное, рассказать о Фуллбастере все, начиная датой рождения и заканчивая любимым цветом. А Зереф... что же, а Зереф, вроде, всегда уважал выбор брата и не станет перечить, если Драгнил все-таки захочет начать серьезные отношения с актером. Так что... пункт «знакомство с родителями» уже выполнен, так ведь? Да нихуя! Чертов Фуллбастер. Чертовы Стинг с Роугом, который разыгрывают тут счастливую семейную пару. Чертово все.***
— Неплохой кофе, — подметил Грей, отпив немного из своего стаканчика. Совсем тихо, чтобы случайно не помешать процессу съемок. В такие моменты все на площадке, кажется, даже дышать переставали, чтобы не издавать лишних звуков. Фуллбастер же стоял вместе с Бастией в самом углу зала, где находился небольшой диванчик, чтобы передохнуть минуту-другую в перерывах между дублями, столик с закусками и старенькая кофемашина. Грей редко пил кофе на площадке: у него в гримерной своя такая же есть, а сегодня решил составить Леону компанию. Чисто потому, что актер же все-таки помог ему кое-как отмахнуться от журналистов. Это еще посмотреть надо было, как Бастия распинался перед СМИ, уверяя, что не произошло ничего страшного. — Шутишь? Он ужасен. Эту машинку давно пора уже выкинуть, — таким же полушепотом отозвался блондин, и Фуллбастер лишь пожал плечами, мол, ему виднее. Взгляд Грея был прикован к сцене, где сейчас свою сцену отыгрывала одна из актрис — Биска Коннел. Фуллбастер помнил ее с прослушивания: они столкнулись случайно еще на улице у входа в студию. Марде Гир взял девушку на роль одного из второстепенных персонажей, чему брюнет, признаться честно, даже удивился слегка. Потому что играла тогда Биска, как бы помягче сказать, на уровне любителя. А сейчас же Грей наблюдал за совершенно другим мастерством: она довольно хорошо сыграла таки весьма тяжелую сцену — видимо, много тренировалась в течение этих двух лет. — Снято! — раздался голос Марде через громкоговоритель, и все будто бы облегченно выдохнули. Площадка вновь загудела: то какой-то ассистент кричал, что принес воды; то актеры переговаривались, обсуждая свои реплики; Фуллбастер даже заметил в другой части зала Эрзу, которая отсчитывала какого-то парня, наверное, из-за ерунды — Скарлет же. Грей повернулся к Леону, чтобы прокомментировать игру Коннел, но тут же опешил, когда столкнулся с Бастией взглядом. Впрочем, тот лишь отвел взгляд и, как ни в чем не бывало, продолжил пить свой кофе. Вот же невозмутимая тварь. — А Биска неплохо играть научилась, — все же выдохнул брюнет, прислонившись спиной к стене. — Помнишь, сколько дублей переснимали с ней поначалу? — Я бы и сейчас ни в жизнь не поверил, что она плачет по-настоящему, — хмыкнул Бастия. Грей в ответ только тяжело выдохнул и как-то колко улыбнулся самому себе: все же годы идут, а привычка Леона искать во всем недостатки никуда не девается. Даже ностальгия по вечно недовольному взгляду блондина и его колких замечаний в голову ударила. Особенно хмурым он был по утрам — брюнет было привык таскать Бастии кофе в постель, потому что не выспавшийся и раздраженный Леон кидается на всех из-за любой мелочи не хуже Эрзы. Если так задуматься, Нацу совсем не был похож на него, с какой не стороны не посмотри. Драгнил вечно смущается и взгляд отводит, хмурится слишком наиграно, когда Грей касается его, но не отталкивает никогда. А Бастия всегда улыбался игриво, соблазнительно закусывая нижнюю губу и только прижимался еще ближе — словно масла в огонь подливал. Нацу боится собственных чувств, а Леон и без них прекрасно справлялся. И в отличие от Драгнила, его никогда нельзя было прочитать: Грей всегда понимал Бастию без лишних слов, но вот что творилось у того в голове — иногда даже для Фуллбастера загадкой было. В общем, абсолютно разные и непохожие — Нацу и Леон. Как две стороны монеты. Ни одного сходства. Актер кивнул едва ли заметно, про себя повторяя, что поэтому Нацу ни в коем случае не может быть заменой. Пусть ссора себя исчерпала и проблемы были решены, но слова Стинга все еще тормошили душу, слишком часто напоминая о себе. Хотя Грей и пришел к Драгнилу в тот период своей жизни, когда представить рядом с собой кого-то, помимо Бастии, было априори невозможно, сейчас же все не так. Сейчас же Фуллбастер наконец-то полюбил другого. Так что Нацу — не замена. Нацу — очень важный для Грея человек. Перерыв подходил к концу, а кофе заканчивался. И стоило только Грею бросить стаканчик, уже пустой, в урну, как в кармане зазвонил телефон. Сообщение. — Ты хотя бы на беззвучный поставь, — вскинул брови Леон, а уже через секунду с какой-то колкой ухмылкой выхватил телефон из рук актера. Фуллбастер от такого поворота не слабо опешил. Тут же, чуть нахмурившись, потянулся, чтобы забрать смартфон обратно, но Бастия уже отпрыгнул на пару шагов назад, словно играя. Даже протянул каким-то уж больно довольным голосом, словно вызов бросая: — О боже, как же это в твоем стиле, ты даже пароль не поменял. — Да отдай. Вдруг работа? — тяжело выдохнул брюнет, зашагав в сторону блондина, но тот лишь снова отбежал, не переставая улыбаться и листать что-то в телефоне. М-да, вот так просто забавляющийся Леон — та еще редкость. Грей даже усмехнулся про себя: если парень нашел такую по-детски глупую выходку чем-то забавным, что же, пусть радуется. Фуллбастер подыграет даже. Догонялок на съемочной площадке они еще не устраивали. Вот только уже через какое-то мгновение Бастия застопорился, остановившись, и тут же недовольно цыкнул. Перевел взгляд на Грея — слишком тяжелый и до жути пугающий взгляд, — после чего, не раздумывая ни капли, просто кинул телефон обратно в руки актера. Брюнет опешил, едва ли успев словить смартфон, и в ту же секунду посмотрел на дисплей. — Седьмая сцена! — снова раздался голос Марде Гира, и Бастия что-то тихо хмыкнул, позвав Грея за собой, и зашагал в сторону сцены. Их очередь. А Фуллбастер пару секунд удивленно смотрел Леону вслед, не зная, как и реагировать, а потом вдруг опомнился. Ответ-то напечатать надо. В телефоне была открыта переписка с Нацу, который вдруг ни с того ни с сего пригласил Грея завтра на семейный ужин — нормальное знакомство с братом и его женой, как говорится. Грей задумался на секунду, с чего бы это Драгнил решился на подобное, а затем едва ли заметно отчего-то улыбнулся и набрал сообщение: «Конечно, приеду.»***
Люси стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди и не переставая прожигать взглядом Локи, который ходил из угла в угол, собирая свои вещи. Движения его были слишком резкими, а в глазах (собственно, как и у Люси) искрилась ярость. Ссора. Очередная. На этот раз не из-за какого-то пустяка, а по-настоящему. На этот раз парень, не переставая тихо ругаться, закидывал в рюкзак свои шмотки и собирался уходить. Далеко и надолго, возможно, даже не возвращаться. А Хартфилия только недовольно цыкала, продолжая упрекать рыжеволосого, и кивала в сторону его футболки, мол, вон ту еще не забудь. Сказочный период в новых отношениях Хартфилии продлился недолго. Она хоть и подозревала, что Локи окажется тем еще любителем дамских юбок, никогда не заостряла свое внимание на его частых засматриваниях в сторону других девушек. Пока случайно не увидела переписку в телефоне рыжеволосого, где он откровенно заигрывал с одной из своих «подруг». Впрочем, терпеть это Люси не стала: сразу же закатила скандал и велела парню убираться сейчас же к черту. Он особо возражать не стал. — Какая же ты сволочь, — в очередной раз со злостью кинула девушка. Реакции в ответ на ее слова не последовало. — Нацу ни разу не позволял себе даже глянуть в сторону другой. А ты, не прошло и месяца, уже пропадаешь на своей гребаной «работе» допоздна? — Да заебала! — наконец-то не выдержав, рыкнул парень. Кинул рюкзак на пол, развернувшись к Хартфилии, и закричал: — А сама-то ты что?! Нацу то, Нацу се. Никогда не затыкаешься про своего этого Нацу. Признай, блять, что любишь до сих пор и пиздуй к нему, а то невозможно уже, честное слово! Люси ахнула возмущенно, но в ответ огрызнуться не решалась. Локи еще пару секунд смирил ее взглядом, а затем, снова выругавшись, подхватил свою сумку и спешно зашагал в сторону выхода. Девушка вздрогнула, когда дверь громко захлопнулось. Только когда осталась наедине, почувствовала, как на глаза наворачиваются предательские слезы. И зачем она только влезла в это? Знала же с самого начала, что не полюбит Локи. И что пожалеет о разрыве с Нацу знала. До сих пор любит его? Да, может и так, но прошлого, увы, не вернуть. Хартфилию всю трясти начинало от одной только мысли о том, что она своими руками разрушила свою счастливую семейную жизнь, и Люси невольно опустилась на пол, закрывая лицо руками и пытаясь унять горькие слезы. А в голове словно на повторе крутились давние разговоры с Нацу о том, сколько у них будут детей и что они обязательно поженятся после окончания университета. «Люблю тебя» — некогда такая теплая фраза сейчас же приносила столько боли. Люси понимала, что больше не сможет выдержать ни секунды. Ей нужен Нацу — и к черту все остальное.