_______________________________________
Через месяц вся её обувь износилась. У неё не было с собой никакой одежды кроме той, что подарил ей отец - кружевные одежды, сделанные для живой куклы, которой как раз и являлась она. Подошвы шелковых туфелек шаркают по грязным дорогам, пока не продырявливаются насквозь, а набитые мехом сапоги тонут в дожде, разрушая изящные швы. Терезию никогда не учили обращаться с деньгами или торговаться; еда всегда приходила к ней на блюдах, украшенных вазами и цветами из внешнего мира, иногда с жуком или пауком, застрявшим в стеблях, которых она ловила, сажала в банку и наблюдала, ибо это была её единственная компания. Поэтому когда купцы на рыночной площади соседних городов лгут ей и говорят, что семь серебряных монет – хорошая цена за несколько кусков вяленого мяса и хлеба, она доверяет им, слишком наивная, чтобы распознать обман. Торговцы, подобные этим, быстро опустошают её кошелек. И когда её охватывает первый приступ голода, она клянется, что нет боли сильней, часами прижимаясь к канализационной трубе, схватившись за живот. Никто не возьмет в подмастерья такую молодую и нежную девушку, как она, да и к тому же, её способности и выеденного яйца не стоят. Через три дня она начинает жевать кусочки потёртой кожи, которые вырывает из своих испорченных сапог, чтобы остановить бурление в животе. Люди на улицах начинают кашлять и чесаться._______________________________________
Годы заточения в комнате сделали её слабой. Она с трудом удерживает в руках меч, а когда пытается попрактиковаться с тростью, найденной в канаве, её локти дрожат, а плечи болят. Никто не даст оружия девушке, поэтому Терезия прокрадывается в гостиницу поздно ночью, когда навещающие её солдаты напились, и выхватывает у одного из них кинжал из-за пояса прежде, чем бармен что-то поймет и вышвырнет вон. Её отец, будучи набожным человеком, с юных лет позаботился о том, чтобы Терезия усвоила Библейское учение также хорошо, как научилась следовать его собственным заповедям. Слова «Не укради» и «Ни один вор не удостоится Царствия Божьего» пришли ей в голову также легко, как узор занавесок на балдахине или странная трещина в потолке над окном – всё то, на что она была вынуждена смотреть каждый день своего тюремного детства. Знакомый страх и гнев Бога, который накажет её за то, что она забрала то, что ей не принадлежит, появляется в её груди каждую ночь, когда она смотрит на растущую кучу с добычей. Каждое действие имеет последствие, вдвойне для тех, кто совершает его из жадности. Но если Бог стоял рядом и молча наблюдал, как жизнь покидает её отца, и если её отец провел свою жизнь, борясь с ересью, а сам поклонялся демоническим богам за закрытыми дверями, то кто они такие, чтобы судить Терезию? Она обустраивается в заброшенном доме-призраке - одно из тех мест, куда суеверные люди не ходят, проходя мимо. Иногда по утрам, когда она открывает дверь, на тротуаре у её ног валяются трупы с гнойниками и тускло-желтой кожей. Она слышит шепот о том, что страну охватывает чума. Её скромный дом (больше похожий на полуразрушенную лачугу, в которой она сидит на корточках), имеет окна, покрытые коричневой бумагой с запахом дыма, пропитавшей каждую полосочку ткани, от чехлов для стульев и простыней. Часто она просыпается из-за дождя, капающего ей на щеки через трещины в потолке, или от звука перебирающих мышиных лапок по битому стеклу, разбросанному по полу. А однажды ночью она открывает глаза и чувствует, что кто-то наблюдает за ней из тени, и клянется, что слышит, как оно шепчет её имя._______________________________________
Её запястья начинают выпирать из-под кожи чуть больше, чем раньше, а когда она дышит, то чувствует, как очертания грудной клетки задевают тонкий хлопок её платья. Её маленькое тело не предназначено для голода; она была благородной леди, а не нищенкой. Кажется, никто не замечает её и не заботится. Без замка, отцовского имени и достойного места в обществе она выглядит просто как ещё одна уличная сирота. Урчание в животе становится настолько невыносимым, что ей трудно заснуть по ночам, а чувство пустоты не дает ей уснуть, глядя на крысиные норы в стенах. С каждой бессонной ночью чувство, будто за ней наблюдают, растет, и желтые глаза, которые следят за ней из теней её комнаты, мигают одновременно с её неглубоким дыханием. Есть что-то знакомое в этих глазах. Они напоминают ей об отце, когда он смотрел на неё, и сквозь маску улыбки она узнавала в них что-то нечеловеческое, клокочущее под поверхностью. То же самое было с глазами ангелов, которые хотели принести её в жертву, и духов, которые тащили отца в Ад. Терезии хочется верить, что она сама сможет найти Чёрного мечника, хотя знает, что это не так. Она с трудом находит еду. Девочка недостаточно сильна, и никогда не будет. Её отцу не хватило духа, чтобы убить собственную жену, но он нашел свой собственный путь. Терезия могла сделать тоже самое. Может быть, отец всё-таки научил её чему-то важному._______________________________________
Чума начинает проникать внутрь, сметая трущобы, а затем распространяясь на улицах, за пределами цитадели, где живут рыцари и леди. Терезия слышит разговоры о том, чтобы покинуть город и отправиться на Север – в место, граничащее с горами под названием Альбион. И хотя это звучит как здравая мысль, у неё нет никакого транспорта. Крытые повозки с лошадьми стоят куда больше, чем её скудные сбережения, а дороги между горами кишат разбойниками и убийцами. На улицах начинают скапливаться тела, высокие и горящие, как человеческие чучела, пламя от которых танцует и прыгает в туманной ночи. Люди с кровоточащими гнойниками на шее и лающим кашлям сбрасываются с крыш зданий или насыпают камней в карманы, чтобы утонуть на дне канала, решив не заканчивать жизнь тем же самым дымом и пеплом. Дворяне бежали первыми. Они набивают свои экипажи драгоценностями, старыми комодами из красного дерева, расписным стеклом и тонкими шелковыми платьями. Простые бедняки собираются на улицах, чтобы посмотреть, как богачи приказывают своим рабам загрузить мебель и одежду, но Терезия не считает это зрелищем, в отличие от них. Когда-то у нее была такая же роскошь, даже больше, и она не удивляется при виде золотой броши, как городские посудомойки и мясники. Один за другим, все сословия выходят из городских ворот, таща с собой всё, что могут унести. Сначала уходят купцы, потом священники, потом стражники и, в конце концов, даже те, у кого нет ничего, кроме одежды. Терезия остается, потому что не знает, куда ещё пойти. Что-то в Альбионе вселяет в нее дурное предчувствие и подсказывает, что в этом чумном городе ей будет лучше. По мере того, как всё больше тел появляется на улицах, число моргающих глаз, наблюдающих за ней по ночам, увеличивается. Она приходит к выводу, что это, должно быть, призраки тех самых мёртвых тел снаружи, которые льстятся к ней, потому что она пахнет их видом. Её собственный отец был дьяволом, и Терезия, должно быть, унаследовала его метку. «Чего вы от меня хотите?» - спрашивает она их. Её низкий дрожащий голос полон фальшивой уверенности. Глаза, как и ожидалось, не отвечают, но она думает, что может знать ответ._______________________________________
Через неделю улицы опустели. Остались только звуки от тех, кто застрял между жизнью и смертью. Их стоны мягкие и тихие, когда дыхание медленно вытекает из легких, освещая их последние мгновения безмолвным страхом. Грызя последний кусок твёрдой корки хлеба, Терезия смотрит в окно на серое небо. Другие плакали и кричали о несправедливости жизни по отношению к Богу, наблюдая за распространением чумы, но Терезия ничего не чувствовала. Она почти ничего не чувствовала с той ночи, когда умер ее отец. С того самого ослепляющего страха и бессилия, которые охватили ее, когда она увидела отца, корчащегося под сапогом Черного мечника. Когда её мысли возвращаются к Чёрному мечнику, руки девушки дрожат от ярости. Не желая оставлять отца в живых и не желая, чтобы Терезия умерла, Черный мечник действовал неразумно, беззаботно и бездумно. Теперь ему все равно, что она сирота. Ему было бы все равно, что она видит, как бьется ее сердце, и что ее глаза затуманиваются, когда она встает, потому что она чахнет от голода. Черный мечник бесстрастен, как и она сама. Слабость Черного мечника (если она у него есть) в том, что он человек. Отец Терезии сломал ему пальцы одним взмахом руки, выбил дыхание из его легких и слова изо рта. Поскольку ее отец был не человеком, у него был шанс против него. В ночь, когда всевидящее око солнца тускнеет и глаза в углу ее комнаты светлеют, Терезия снова обращается к ним. «Вам грустно, что у вас больше нет тела? Что вам пришлось оставить их после смерти?» Тишина. «Вы хотите тело?» Глаза, кажется, горят чуть ярче, пододвигаются чуть ближе, тревожно прислушиваясь. От них исходит тошнотворный запах рвоты и желчи. «Демонам нужно приносить жертвы, верно? Мне же нечем жертвовать. Единственный человек, который у меня был, мертв, как и все вы. Но я могу дать вам тело». Зубы Терезии стучат, звук крысиных лапок ускоряется по полу, скапливаясь возле ножки кровати. Масса глаз сливается с друг другом, чёрное наслаивается на чёрное, и сквозь них просвечивает один огромный желтый зрачок. Он склонился над ее кроватью. «Я хочу быть сильной. Я хочу убить Чёрного мечника, - шепчет она со слезами на глазах. - Если вы можете сделать меня сильной, возьмите мое тело». С последним произнесенным словом что-то скользит ей в рот, липкое, тёплое, мягкое, как мясо. Оно покрывает внутреннюю часть ее горла и блокирует доступ воздуха в легкие. Шок от удара отбрасывает ее назад, голова ударяется о спинку кровати, спина выгибается к потолку, крошечная фигурка трясется в конвульсиях. Свет вспыхивает перед ее глазами, и вдруг она взмывает вверх, позвоночник вытянут, как у марионетки с натянутыми нитками. «Спасибо», - хор голосов шипит ей в ухо, грохоча в барабанной перепонке так громко, что она думает, что может потерять сознание. В доме темно и мертвенно тихо._______________________________________
Должно быть, она заснула или просто потеряла сознание, потому что, когда она снова открывает глаза, в окно слабо светит желтое солнце. Она вытягивает руки перед собой, осматривая свои ладони и изгибы ногтей, пытаясь решить, чувствует ли она себя по-другому. Все по-прежнему, за исключением, может быть, ощущения холода в животе и тупой пульсации в затылке. Она ожидала, что испугается, но не почувствовала ничего, кроме ощущения цели, легкого толчка в груди, который выдернул ее из постели. Раньше у неё было странное чувство к Альбиону – месту, куда все бежали от этой чумы. Сейчас, правда, есть что-то знакомое в этом названии, что-то, что привлекает её, за исключением того, что это не её мысли. А мысли тех штук, что внутри неё. «Зачем вам надо в Альбион?» - спрашивает она на открытом воздухе, чувствуя жуткое спокойствие от попыток поговорить с тем, что живет в её теле. Как будто ее эмоции отключены, онемели и подавлены. Она больше не хлюпающий носом, безнадежный избалованный ребенок; она чувствует себя сильной, чего никогда не чувствовала раньше. Она чувствует себя хорошо. «Жертва» - отвечают голоса, наслаиваясь друг на друга, коктейль из говоров и тонов. «Башня, жертва, возрождение». Терезия не знает, что это значит, но при слове «жертва» в недрах её души разносится гул. Именно этого хотели от неё дьяволы, и то, что они назвали Чёрным мечником. Был ли он в Альбионе? Скрип захлопнувшейся за ней двери эхом перекликается с бормотанием голосов в ее голове, и она обнаруживает, что выходит на пустые улицы. Воля Терезии лишь наполовину принадлежит ей._______________________________________
Возможно, разница, которую она чувствует в себе, заметна, потому что в первые дни на открытой дороге ее никто не беспокоит. Когда светит солнце, она гуляет, а ночью сворачивается калачиком в дуплах деревьев на обочине дороги, ее волосы цепляются за корявые корни, а спит Терезия с ножом, который она украла у пьяного солдата, прижатого к ее груди. Однажды ночью она просыпается оттого, что над ней нависает мужчина, его пальцы тянутся к пуговицам ее пальто, а белки глаз сверкают в темноте. Она ждет, что закроет глаза и закричит. Она ожидает, что почувствует страх, злость или панику. Вместо этого она оказалась в ловушке собственного тела, наблюдая, как ее рука метнулась вперед и блеск металла от ножа вонзился в грудь мужчины. Он откашливается, кровь выплескивается из горла, заливает шею, скапливается в ямке ключицы, он спотыкается о дерево и болезненные вздохи прекращаются. Когда его глаза остекленеют, а пальцы перестанут дергаться, Терезия снова сможет двигаться сама, но уже слишком поздно. Она смотрит ему в лицо и понимает, что он мертв. То, что внутри нее, двигает ее вперед, глубже в ночь. У Терезии даже не дрожат руки._______________________________________
Проходит неделя, и женщина вскрикивает, когда Терезия проходит мимо, указывая, таращась и крича: "Её глаз, её глаз, что с её глазом?!” Терезия проталкивается сквозь толпу людей, толпящихся на дороге, бежит вниз по склону холма и прячется в кусты, рядом с небольшим прудом. Она смотрит в него и замирает, когда рвота начинает подниматься к горлу. Там, под ее зрачком, как на картине, ещё одна радужка, болезненно желтая и затуманенная. Она смотрит на нее, а когда Терезия падает, чтобы ее стошнило в камыши, смотрит на отражение в мутном пруду. Выглядывает из-под век, скользит по влажному глазу, как будто она была там целую вечность. Она моргает снова и снова, наливает воду в ладонь и брызгает ею на ресницы, царапает ногтями склеру глаза, пока та не начинает жечь, но, когда она снова смотрит, чужой глаз все еще там, смотрит на нее._______________________________________
Она начинает путешествовать ночью, под защитой теней, и закрывает свой больной глаз, а когда встречает незнакомцев на дороге, притворяется, что он вырван, исчез. Вдалеке начинает обретать форму возвышающаяся фигура, уходящая в облака над горами. «Жертва» - бормочут голоса. «Жертва, башня, возрождение». Кажется, это единственное, что они могут сказать. Чем ближе она подходит, тем громче и громче звучат голоса, и она все меньше и меньше ощущает собственное тело. Они ходят, поправляют ей волосы, когда встречный ветер треплет их по щекам, каждое утро надевают ей туфли и снимают их на ночь. Все, что они позволяют ей делать - наблюдать, как они направляют свой корабль к башне. Один раз она опускает глаза и видит свои руки, покрытые кровью, дрожащие, когда что-то внутри нее давит, блокируя боль от нервов. Ей кажется, что она видит, как что-то выпирает из кончиков ее пальцев, острые когти, которые вырываются из-под ногтей и выпирают из-под них. Как будто что-то внутри нее вырывается наружу. «Подождите, посмотрите – пытается она сказать им - что случилось с моими пальцами? Что вы сделали с моими пальцами?» «Жертва, башня», - отвечают они. Голос, который выходит из ее рта, даже не похож на ее собственный._______________________________________
Они прибыли в Альбион безоблачной ночью. Кровь забрызгала мощеную дорогу, ведущую к башне, а вокруг нее валялись разорванные тела крестьян. Животы разинуты, ребра раздроблены надвое, как куриные кости, из них сочатся внутренности, разбросанные по сухой траве. У основания башни движется массивная тень, меч просвечивает сквозь черный плащ. Ей не нужно видеть лицо, чтобы понять, что это он. «Жертва, жертва» - голоса кричали так громко, что Терезия чувствовала, как кровь вытекает из ее барабанных перепонок, застывая, прежде чем коснуться кожи шеи. Ее ноги раскидываются под невероятными углами, когда она начинает бежать, земля трясется под её шагами. Глубоко в голове пульсирующая боль превращается в жгучую агонию, раскаленную добела и такую всеобъемлющую, что она лишается всякой мысли. Черный мечник оборачивается, чтобы посмотреть на нее, и становится ясно, что она неузнаваема, твари полностью контролируют ее тело. В его глазах она видит только стальную решимость, когда его меч опускается вниз с громким свистом. Что-то в ней тихо хлопает. Черная слизь сочится из ее глаз, давит на живот, карабкается по тонкой плоти ребер, чтобы ее выпустили. Мир накренился. Она чувствует, как ее череп раскалывается надвое. Щупальца влажных теней прорвались сквозь ее рот, и она увидела, как ее собственные мозги плюхнулись на землю под ней, когда что-то вырвалось из ее головы, ухватившись за спутанные черные волосы и подталкивая себя вперед, используя её сломленное тело как рычаг. Терезия видит вспышку в глазах Чёрного мечника – он её узнал, его металлическая рука тянется к ней, когда она падает. Она умрёт прежде, чем упадет на землю.