Такой родной, но незнакомый мир

Прошел месяц с момента, когда ваша жизнь перевернулась с ног на голову. Вам пришлось много узнать о здешней вашей версии, чтобы остальные монстры ничего не заподозрили. Она довольно груба, умеет за себя постоять и, по словам Папайруса, материться как сапожник, подцепив это от Санса, которого в этом мире зовут Эджи. Весь её маленький, но удобный на вид гардероб был только в черных и красных тонах, чему вы были не удивлены, и только большая коллекция собачьих ошейников заставляла напрячься. Спала девушка вместе с Сансом, но об их отношениях вы совершенно ничего не знали. Для большей внешней схожести с другой версией, пришлось отрезать парочку сантиметров волос, ровно по плечи, когда ваши были чуть ниже лопаток. Не смотря на год разницы в возрасте, отличия в телах были заметны, ведь это главный возраст, когда тело формируется и растет очень быстро. Но Фриск носила по большей части одежду Санса, которая была по-монстрически большого размера, и под которой эта разница была незаметна. С появления новой Фриск в доме, скелебратья стали довольно напряженными, они вечно где-то пропадали, оставляя вас дома совершенно одну. Даже камень, лежащий на столике около входа казался намного грубее в этом мире. Каждый день в этом доме становился маленьким испытанием, к которому нужно было привыкнуть, чего бы вам это не стоило. У вас просто не было выбора. — Я в замок. — Как всегда грубо произнес младший брат, поправляя свой шарф, стоя в прихожей. Санс ушел из дома часом раннее, даже не попрощавшись. — Правила ты знаешь. Повтори их. — Это был каждодневный ритуал, позволяющий скелету спокойно уйти, оставив свой дом на вас. — Не заходить в твою комнату. Не заходить в комнату Санса, ничего не трогать. — Тихо и монотонно произнесли вы вызубренную фразу, стоя около Папайруса словно дворецкий. — Ты забыла самое основное правило? Тебе напомнить? — Недовольно прохрипел младший брат, оставив свой шарф в покое и обратят на вас всё своё внимание. От его жесткого взгляда кожа в мгновение становилась гусиной, именно такой взгляд должен быть у главы Королевской Стражи этого мира. Страшно подумать какой тут взгляд у Андайн, которая покинула свой пост, передав его Папайрусу, или у здешнего правителя, АЗГОРА. — Ни при каких условиях не выходить из дома, только с вами… — Ещё тише добавили вы, словно подписывая себе приговор. После этого, скелет покинул дом, щелкнув пару раз ключом в замочной скважине. Вы вновь остались одни. Хотя с вами были ваши верные друзья: Одиночество, Тишина и Правила. Со временем вы изучили каждый уголок и пылинку, которую вам не позволено трогать. Неужели они настолько не доверяют вам? Их вполне можно понять. Думаю, они так же сильно испугались, видя как их… Вы не смогли подобрать слово, для описания живущего тут до вас человека… Рассыпается в пыль, прямо у них на глазах, а потом возвращается, но оказывается что это совершенно не он… Только его оболочка. Вы также видите одинаковые черты между братьями из двух миров, но внешность зависит ещё и от внутреннего мира, который тут абсолютно другой. Вы наконец отошли от дверей ведущих на улицу, так же пытаясь отойти и от воспоминаний вашей прошлой жизни, рассыпающихся в пыль за вашей спиной. Платье в котором вы прибыли сюда пришлось выбросить, так как его было невозможно восстановить. На этом настоял младший брат, назвав его «мусором, которого он не потерпит в доме». Вы смирились с этим, но не смирились со своей ролью вне дома, ролью «собачки», которой вам предстоит стать. Разместившись на диване и ослушавшись правила «ничего не трогать», включили телевизор. В это время Меттатон этого мира рассказывал о самых главных новостях подземелья, которых было как всегда чертовски мало. Только пополняющийся список жертв в ходе перестрелок, нередкими были видеоматериалы содержащие саму потасовку, в которой часто мелькал Папс. В первый раз его вид заставил кровь в жилах похолодеть настолько, что вы не заметили как просидели в шоковом состоянии до времени прихода скелетов обратно, чудом успев выключить тв. Меттатон этого мира так же вел свое шоу. Он колоссально отличался от вашего друга, так как не был рожден роботом, его таким собрала доктор Альфис. Две пары рук и две пары глаз, наполненных безграничным одиночеством, скрытым за натянутой улыбкой. В этом мире его считали козлом отпущения, грушей для битья и куском мусора, терпящим любую травлю. Папайрус был слишком занят, чтобы отвечать на ваши вопросы, поэтому удалось выведать только это. Минуты тянулись как часы, пока в дверях не послышались попытки запихивания ключа в скважину. Вы по мгновению ока нажали на пульте кнопку выключения, положив его на место. В дверях показался старший брат. Он был пьян. Пьян до такой степени, что еле держался на ногах, уперевшись всем телом о стену. До прихода Папайруса оставалось меньше часа, вы понимали что грядет страшный скандал. Санс впервые возвращается настолько пьяным. Вы подходите ближе, дабы помочь ему дойти до дивана, он не в силах отказать вам, поэтому принимает помощь. Казалось бы, скелет, без мяса, мышц, органов, но всё равно тяжёлый. Толкаете ногой дверь, продвигаясь к дивану и усаживаете Санса на него. Помогаете снять ему куртку и обувь, кладя вещи на другой край. Идете в кухню, повторно нарушая правило, и наливаете стакан воды. Скелет медленно осушает его на половину и отдает его обратно вам. — Спс, детк…— Мямлит он, проводя костяшками пальцев по вашей кисти руки. Это первое проявление заботы в этом мире, направленное в вашу сторону, но почему-то ваше тело содрогается и, забирая из костлявой руки стакан, делает пару шагов назад. — Санс, я не та Фриск. — Тихо произносите вы, понимая что из-за алкоголя он забыл о некоторых деталях. Не дождавшись ответа, вы разворачиваетесь и быстро скрываетесь за поворотом кухни. В этой комнате вы чувствуете себя ребенком, так как вся мебель в горазд выше из-за немаленького роста младшего брата. Раковина была вам по грудь, поэтому мытье стакана было затруднительным заданием, но выполнимым. Вы включили воду и принялись натирать посудину под струей, пока вашей спины не коснулись две руки, сползая вниз к талии и зажимая в объятьях. От неожиданности стакан выскальзывает, падая на дно раковины с характерным, оглушающим звуком. Вы сразу же отдергиваете мокрые от воды руки, упираясь ими о край раковины. — Я ж просил назыв.меня Эджи… Я скучал, сегодня был двольно напряженный день.— Недовольно произносит скелет, глотая буквы буквально из каждого слова, пока его руки не сдавливают ваше тело сильнее, словно плюшевую игрушку. Вы резко выдыхаете, без возможности вновь вдохнуть полной грудью. — Эджи… П-пожалуйста, выслушай… Я не та Фриск, ты слишком пьян. Вспомни, пож. Хаа… — Хватка становится ещё сильнее, но затем ослабевает. Скелет силой поворачивает вас к себе лицом, заставляя упереться спиной о деревянную мебель. Позвоночник неприятно ноет от давления, но это сразу же отходит на задний план, когда вы встречаетесь глазами с Эджи. Из одного из смотрящих сквозь вас глазниц, медленно вытекает красный дым, поднимаясь вверх и растворяясь в воздухе. Чувство дежавю начинает нарастать. — Замолчи, пока я не заткнул тебя— Он слишком пьян чтобы отвечать за себя… Он не слышит вас. Упираетесь трясущимися руками ему в ребра, пытаясь оттолкнуть, но сил категорически не хватает. Вам удается посмотреть на стрелки часов, пока голова Эджи опускается к вашему правому плечу, чувствуете, что его левая рука отодвигает ваши волосы. — Эджи! — Взвизгиваете вы, неожиданно чувствуя теплый язык на ключице, стремительно оставляющий влажную дорожку ведущую к шее. Руки предательски содрогаются и расстояние между вами значительно сокращается. Вы понимаете что у вас недостаточно сил для сопротивления, поэтому принимаете решение тянуть время до прихода Папайруса. — Эджи, милый, пожалуйста, давай не здесь… — Тихо произносите вы, после пары секунд попыток успокоится. Эта фраза в ту же секунду срабатывает как стоп-слово. Санс остановился, и вновь возвращает зрительный контакт, хоть и одна из его рук продолжает спускаться по левому боку, проникая под огромных размеров, его же футболку. — Пчему ты не делаешь то, что сказал тебе твой хзяин? — Ещё грубее произнес скелет, сжимая в руке ваше плечо. — Я ж скзл тебе замолчать, ты хочешь последствий? — Вы вздрогнули, когда смотрящие на вас глаза полностью сфокусировались на вашем лице. Если бы не запах алкоголя, вы бы посчитали его трезвым. От этой мысли становилось только хуже в этой ситуации. Санс вновь наклоняется к вашей шее и в это же мгновение вы чувствуете резкую боль. — Эджи! Эджи, прошу, остановись! Я хочу… Я хочу начать сама! — Резко выкрикиваете вы и скелет вновь останавливается, отстраняясь и проводя красным языком по золотому зубу, на котором отчетливо видна кровь. Вы не можете контролировать горячие слёзы бегущие по щекам. — Хехехех… Ну попробуй мня удивить, млая… — Довольно смеётся он, значительно разжимая хватку, передавая действия вам. Вы мельком смотрите на часы, Папс всегда приходит в одно и тоже время… Осталось немного, каких-то две минуты. Вы смотрите на ожидающие глаза Санса, не зная что предпринять. — Ну и где же твоё «я хчу начать сама»? Ушло к «я передумала, продолжай сам»? — Ехидно произносит он, ползя рукой ещё выше, задирая футболку сбоку до груди и проводя фалангами пальцев по изгибам тела до поясницы, спускаясь ниже. Паника вновь начинает набирать обороты, пока вы не слышите краем уха хлопок двери, вызывающий на лице радостную улыбку. В прихожей раздаются знакомые звуки недовольного младшего брата, ругающегося на трудный день. — Папайрус!.. — Кричите вы, пока в бедро не впиваются острые пальцы пьяного скелета. Ваши действия приводят Эджи в гнев. Но звук нарастающих шагов Папса, вызывает только больше радости. Вы и вправду не на шутку перепугались. Биение сердца было слышно в любой точке тела. — Я же говорил ничего не тро… Твоюж мать, какого хрена?! — Проносится эхом по комнате, когда В дверном проёме появляется Папайрус. Сейчас вы словно смотрите телевизор, и видите именно того Папса, за спиной которого горы пыли и покалеченных монстров. — Санс, какого хера ты делаешь? Ты что, пьян? — Подходя ближе, продолжает он. Хватка Эджи значительно ослабевает. — Он перепутал меня… Не кричи на него… Просто помоги мне, ладно? — Хрипло произносите вы, морально успокоившись, пока тело продолжает ходить ходуном от адреналина. Ваши слова не останавливают его от действий и он подходит ближе к брату, хватая вас за кисть руки и вытягивая за свою спину. Санс, всё так же пошатываясь, опирается о раковину. — Поднимайся наверх в мою комнату. Я разберусь тут сам. — Спокойно произносит Папайрус, и вы послушно выходите из кухни, идя к лестнице и поднимаясь быстрым шагом к первой двери, нарушая второе правило. Вас встречает заправленная и аккуратная кровать. Вы никогда не были тут раньше, поэтому представляли себе ту самую спальню, с кроватью в форме гоночной машины, пиратским флагом на стене и большой коллекцией фигурок. Спальня была абсолютно другой. Большая, обыкновенная кровать, пара шкафов, рабочий стол и несколько картин. В одном из углов стояла боксерская груша, покрытая тонким слоем пыли. Вы присели на стул и выдохнули. Сердце продолжало колотиться, хоть и мозг понимал что всё кончилось. В последний раз адреналин так подлетал, когда вы убегали из руин. Когда вы не чувствовали боли и холода снега, на котором сидели. Успокоившись, вы коснулись пальцами болезненного места укуса, из которого понемногу шла кровь. На бедре были ярко-алые глубокие царапины, несмотря уже на остальные синяки. Не успели вы оправиться от первых ранений, как получили ещё. Прошло около двух часов ваших ожиданий, пока за дверьми не послышались шаги. К этому времени вы смогли полностью успокоиться. Они прошли мимо, значит, это Папайрус провел Санса к его комнате, вас обрадовал факт того, что всё хорошо. Из раздумий вновь вывел щелчок дверной ручки. Это был хозяин комнаты. Уставший на вид, он закрыл за собой дверь и сел на кровать напротив. Он медленно стянул с шеи шарф, повесив его на изголовье кровати. — Он не успел ничего сделать тебе? — Тихо, но всё так же серьезно, спросил скелет, переведя на вас сонные глазницы. Вы лишь коротко кивнули в знак отказа. — У тебя кровь идет. Я обработаю рану, чтобы туда не попало какой-нибудь дряни. — Вы продолжали кивать, пока не поблагодарили его. Как и ожидалось, он не повел и ухом, были бы у него ещё уши. Но, несмотря на его игнорирование, вы были безмерно благодарны за пунктуальность этого скелета. — Сегодня спишь у меня. Я дам тебе нужные вещи и ты постелишь себе на полу. — Холодно произнес скелет, под ваше тихое шипение от обрабатывания ранки. После этого он покинул комнату, а когда вернулся, в его руках был маленький матрас и ваше постельное белье с дивана. Вы сразу же принялись раскладывать себе место для ночлега в указанном месте, краем глаза наблюдая за сниманием с себя брони и вешая её в один из шкафов, наполненный кучей вешалок с такой же одеждой. — Папи, позволишь задать тебе вопрос? — Вы впервые называете его так. Скелет даже не пытается скрыть удивления на своем лице. Закончив приводить свое спальное место в порядок, наконец садитесь. Папайрус повторяет за вами, усаживаясь на свою кровать. — Прошу обращаться к главе королевской гвардии должным образом. Я слишком устал, чтобы выслушивать сейчас ещё и твои вопросы. — Недовольно отрезал он, встав с кровати и направившись в ванную комнату, находящуюся в спальне. Вы ожидали такую реакцию, поэтому решили не продолжать. — Уррхх… Спрашивай, только быстро. Только один вопрос. — Начал Папс, остановившись около приоткрытой двери ванной комнаты. Удивлению и радости небыло границ. — Как часто приходил Санс пьяным до моего появления? Какие у него отношения с другой версией меня? — У вас было так много вопросов, на которых не было ответа, но сейчас интересовали лишь эти. Вы прекрасно услышали что ответ будет дан лишь на один, но решили рискнуть. — Я же сказал, что отвечу только на один вопрос! Ррррх… Часто. Буквально каждый гребаный день до появления Фриск. Я пошел в ванную. Ложись спать. — Недовольный скелет скрылся за дверью. Он, как и обещал, ответил лишь на один вопрос, которого вполне вам хватило. Вы залезли под теплое одеяло и почти сразу уснули.