***
— Мистер Паркер, я правильно понимаю, что вы утверждаете, что не знаете, кто вас похитил? Питер уже около часа сидел в маленькой комнате вместе с капитаном Стрэнджем и Мэй. Тетя настояла на том, чтобы мальчик дал показания, ведь полиция потратила много сил на его поиски. Несмотря на дикое нежелание куда-то идти, Питер не мог больше смотреть на несчастное выражение лица Мэй, поэтому решил, что будет проще согласиться. Так что теперь мальчик наблюдал за вышагивающим перед ним начальником отдела полиции Куинса Стивеном Стрэнджем, пока тот раздраженно сверлил его взглядом. — Да, я почти все время был один, еду они приносили в масках, я пытался с ними контактировать, но меня просто игнорировали, так что вряд ли я сейчас смогу вам описать их голоса. Меня держали в обычной комнате без окон, но с мебелью и кроватью. Голодом не морили, не связывали, но и выйти за дверь было невозможно, она была заперта. — На рентгеновских снимках видно, что у вас все еще заживает сломанная нога. Они вас били? Причиняли вред? — Что? Нет, конечно, я сам виноват был с ногой, никто меня не бил. Стрэндж напряженно посмотрел на Мэй и все-таки сел напротив Питера, аккуратно заглядывая ему в глаза. — Слушай, ребенок, я понимаю, что они вбили тебе в голову, что ты заслужено получал все эти удары, но… — Еще раз повторюсь, капитан, меня не били. Я упал, когда мылся в ванной. Электричество резко пропало, а я боюсь темноты, вот и поскользнулся, упав неудачно на ногу, — Питер устало закатил глаза. Эту историю он рассказывал уже седьмой раз за час, но Стивен упрямо продолжал ему намекать, что у него Стокгольмский синдром. — Питер, у тебя есть глубокий шрам, предположительно от ножа… — От ножниц, я нашел их ванной и думал, что смогу защищаться ими, если понадобится. Однажды упал ночью на них с кровати, было жутко больно, кстати. Стрэндж на такой ответ только вздохнул и потер лицо руками. Он выглядел потерянным, потому что не понимал, зачем ребенок их выгораживает. — Послушай, ты должен дать нам хоть какую-то зацепку. Иначе могут пострадать люди, — мужчина попытался состроить жалобное лицо, надеясь, что это как-то повлияет на Питера и разговорит. Но тот оказался неприступным. — Они никому не навредили, или вы что-то скрыли? — Нет, но… — Я повторяю еще раз, мистер Стрэндж. Я не знаю, где меня держали, когда меня доставляли туда и вывозили оттуда я был без сознания. Меня никто не бил, все травмы я получил либо в результате несчастного случая, либо при попытке сбежать. Я не знаю, чего они хотели, со мной там никто особо не разговаривал, как вы понимаете. Теперь я могу пойти и провести время с Мэй и моими друзьями, которых я не видел так долго? — Питер казался раздраженным и уставшим. Еще бы. Провести столько времени в участке и постоянно врать, просто потому что в душе что-то не позволяло ему раскрыть их всех. Он долго думал, как будет докладывать полиции обо всем, что узнал, но потом, когда он вспоминал теплую улыбку Барнса и смех Старка, что-то внутри переменилось. Наверное, решающим фактором его молчания стало то, что его отпустили, а никто в школе не пострадал от их рук. По сути, похитители просто устроили ему затяжные каникулы. Конечно, может и не стоило выбирать экстрим спорт, чтобы оказаться со сломанной ногой, но кто бы не попробовал сбежать в его положении? — Питер, если ты сейчас врешь нам, то ты предаешь свое государство, потому что твоих похитителей обвиняют в экстремизме, и нам ничего не стоит приписать тебя в деле не как жертву, а как соучастника, ты ведь это понимаешь? — прошипел Стрэндж и резко приблизился к лицу Паркера, останавливаясь буквально в паре сантиметров. — Прощу прощения? — тут же вторглась Мэй и вытянула руку в сторону мальчика, чтобы оттолкнуть от него капитана. — Вы сейчас нам заявляете, что Питера обвинят специально? — Вы же прекрасно понимаете, как все это происходит. Если некого посадить, то людей просто подставляют, чтобы наказать хоть кого-то и умерить беспокойства в народе, — мужчина невесело усмехнулся и вновь сел прямо, натягивая на себя маску безразличия. — Вы вообще не имеете права допрашивать моего племянника без свидетеля, если уж обвиняете в чем-то, и об этом я точно сообщу во все вышестоящие инстанции, — Мэй была явно настроена серьезно, потому что по ее позе можно было сказать, что она сейчас накинется на капитана. — Миссис Паркер, точнее мисс, да, — фальшиво улыбнулся Стивен и наклонился на этот раз уже к ней. — Я и есть вышестоящая инстанция, и я не начальник этого отдела, и уж тем более я никаким образом не отношусь к полиции, потому что полиция не ведет таких дел. Я работаю на правительственную организацию, а это значит лишь то, что я очень советую вашему племяннику выложить все, что он знает, потому что никто никогда не сможет доказать, что вновь пропавший мальчик не попал обратно в руки террористов, а находится у нас, потому что государство и вам сможет закрыть рот, уж поверьте мне. — Как вы можете? — с презрением спросил Питер, качая головой. — Я днями и ночами думал лишь о том, как бы выбраться и вернуться домой. Но сейчас мне кажется, что террористы обращались со мной лучше, чем мое государство, потому что они хотя бы не угрожали моей тете. — Паркер, а мы днями и ночами работаем, чтобы найти этих ублюдков до того, как они подорвут район, где живет твоя любимая тетя или твой лучший друг. И ты наша единственная зацепка, потому что ты контактировал с ними напрямую, но на тебе нет ничего. Никаких генетических данных похитителей, несмотря на кучу синяков и шрамов, да тебе там даже ногу сломали. Я просто не понимаю, что может быть такого важного в них, что ты не раскрываешь нам все. — Но мне нечего вам раскрывать, я клянусь. Я не видел их без масок, но на опознании я возможно смогу узнать по голосу и по телосложению, хотя чаще всего они появлялись, предварительно выключая в моей комнате свет. В школе они были тоже в масках, а когда меня везли к ним, то я был в отключке, ведь я задохнулся в этом чертовом пакете, — выплюнул Паркер и встал из-за стола, намереваясь уйти. Стивен поспешно встал следом и перегородил ему путь к выходу, выставив руку вперед. — Питер, ну что угодно, пожалуйста. Я же знаю, что ты не такой, как твои родители. Ты хороший парень, у тебя великолепные отметки в школе, тебя ждет шикарное будущее. Не губи ты его. Паркер медленно поднял голову, сжимая руки в кулаки. Упоминание его родителей живо отключило инстинкт самосохранения, заставляя злиться. Он не имел права говорить о Мэри и Ричарде, и уж тем более этот мужчина не смел говорить о них в таком ключе. — А что не так с моими родителями, мистер Стрэндж? — обманчиво спокойно спросил Питер. — Они… они… — мужчина сбился, на ходу придумывая, что бы сказать, чтобы не выдать ненужную информацию. — Мои родители были преданы государству до последних секунд их жизни, и, опережая ваш вопрос, узнал я это благодаря старым вещам родителей и письму от них, ведь они прекрасно знали, чем закончится для них эта опасная работа, — Питер мог поставить себе твердую пятерку за ложь, это было просто гениально и очень уж правдоподобно. Он старался не смотреть на реакцию Мэй, зато вот вдоволь наслаждался выражением лица Стрэнджа. Тот явно был сбит с толку. — Тогда я тем более не понимаю, почему ты отказываешься сотрудничать. Я же не первый день работаю, я вижу, что что-то все-таки есть. Питер, пожалуйста, — Стрэндж уже сдался, он снял с себя всю эту напускную строгость и просто попросил, надеясь, что хотя бы это поможет растормошить его. — Я знаю, что вся эта заварушка из-за генерала Росса. Я слышал, что он вроде как чем-то опасен, но больше я не знаю ничего. Может вам стоит покопать на него и узнать что-то? Но больше при мне никто ни о чем не говорил, — мальчик вздохнул и пожал плечами, лихорадочно думая, как бы замять то, что он сейчас произнес. Стрэндж вполне мог быть одним из людей Росса, которого специально подослали, чтобы понять, что знает Паркер. — Я не хотел этого говорить, потому что это единственное, что я слышал. Может они специально обсуждали это, чтобы я выдал вам эту информацию? Потому что я уверен в нашем генерале. Теперь я могу идти? — Спасибо, Питер, — вполне искренне выдохнул мужчина и провел по своим волосам одной рукой, вторую укладывая себе на пояс. — По нашим нормам мы обязаны предоставить тебе, как жертве похищения, психолога, ты можешь выбрать его из предложенных на стойке в зале при входе, а дальше вам помогут, — Стрэндж сделал шаг в сторону, открывая им проход. — И Питер, спасибо, эта информация действительно может нам помочь, но, если это неправда, и ты захочешь нам рассказать все же что-нибудь еще, — мужчина протянул ему маленький прямоугольный картон, — просто отправь на этот номер четыре цифры. День и месяц твоего возвращения домой. До свидания. — Прощайте, мистер Стрэндж, — кинула через плечо Мэй и аккуратно подтолкнула Питера к выходу из комнаты, чтобы поскорее убраться от этих людей. — Ты же понимаешь, что мне не нужен психолог? — прошептал ей мальчик, когда они уже приближались к главному холлу. — Тебе не обязательно с ним разговаривать, Пит. Он нужен для галочки, к тому же я не думаю, что рассказывать личные вещи кому-то из людей, которых предоставит тебе правительство, действительно стоит. Этот мужчина просто хам, — невесело улыбнулась Мэй и покачала головой, приобнимая Питера за плечи. — Ну… стоит отдать ему должное, это его работа, — хмыкнул пацан и кивнул офицеру за стойкой, ожидая журнал с психологами. — Все равно он отвратителен. Питер только негромко засмеялся и взял журнал из рук офицера, тут же открывая его и быстро пролистывая. Остановившись на какой-то женщине в возрасте с двумя докторскими степенями, он написал в бланк ее имя, расписался и сдал все обратно за стойку. — Зато это последний поход сюда, Мэй.***
Последние две недели Питер только и делал, что посещал больницы, видел кучу людей со значками, которым рассказывал одно и то же, и ждал. Чего ждал? Он и сам не понимал. Просто чувствовал, что что-то должно произойти, но даже отдаленно не имел представления, откуда это чувство возникло. Мальчик так устал от следовавших после разборками с правительством длинных сеансов с психологом. Конечно, миссис Брауни была довольно милой и никогда на него не давила, но она буквально уперлась в то, что они должны поработать над его проблемами с паническими атаками. Странно было то, что женщина словно и не собиралась с ним обсуждать его заточение. Она больше говорила о его ПТСР, вызванном травмой головы после аварии в детстве. Но, если честно, Питер был даже благодарен, что ему не приходилось снова и снова рассказывать, что у него нет Стокгольмского синдрома или еще чего-то подобного. Так что на каждом новом сеансе они делали различные упражнения, много говорили о его прошлом и даже пару раз занимались йогой в Центральном парке. Идея заниматься не только в кабинете пришла в голову к психологу на следующий же день после их первого сеанса, но Питеру это было по нраву, хотя бы не приходилось постоянно находиться в одних и тех же четырех стенах. Мэй начинала понемногу отходить и уже не бежала со слезами на глазах открывать ему дверь каждый раз, когда он возвращался с сеансов. Хотя стоит отдать ей должное, она не пыталась постоянно вертеться вокруг него и никуда не пускать, тетя спокойно дала ему личное пространство и свободу, другое дело, что Питер сам не всегда хотел уходить куда-то из дома, предпочитая остаться с ней. И как бы Питер не хмурился и не ворчал, ему сеансы точно пошли на пользу. Он теперь не вскакивал посреди ночи в страхе и стал более спокойно относиться ко всему, что происходило в его жизни. Конечно, иногда ему все еще хотелось просто построить себе домик из одеял и спрятаться там ото всех, но миссис Брауни уверила его, что об этом мечтает иногда каждый человек. Другими словами, все действительно начало налаживаться. Он уже даже парочку раз виделся с Недом и Мишель. Те, конечно, рвались вообще от него ни на шаг не отходить, но психолог рекомендовала ему постепенно входить в привычное русло, чтобы не давать организму испытывать сильный стресс после пережитого. Единственное, что не вернулось в норму, так это походы в школу, потому что миссис Брауни запретила Мэй разрешать ему посещать занятия ближайший месяц, чтобы сначала полностью прийти в норму и не дать стенам школы напомнить мозгу о захвате, что могло вновь привести к негативным реакциям в виде панических атак. Сказать честно, Питер не особо расстроился. Все равно в школе в тот день было действительно жутко и вспоминать о нем совсем не хотелось. Именно поэтому сейчас, вернувшись от Неда, Питер уселся на диван в гостиной и включил телевизор, намереваясь посмотреть какой-нибудь фильм, пока Мэй впервые за эти месяцы вышла на работу. Канал, который высветился автоматически, был новостным, и мальчик уже хотел переключить, как вдруг услышал, что выпуск о генерале Россе. — … обнаружилась масса незаконного оружия и материал из Ваканды, который по словам Короля Ваканды Т’Чаллы Удаку был вывезен противозаконно. Более того правительственным службам удалось найти схемы и планы запланированной террористической атаки на Нью-Йорк, каждый лист был подписан генералом Россом. Вся эта информация была отправлена анонимным письмом, выяснить адресанта не удалось. Завтра в 12:00 состоится суд по делу Таддеуса Росса, он уже отстранен президентом от своих полномочий. На данный момент это вся информация, которую нам удалось выяснить. Семья Росса эту ситуацию никак не комментирует. Питер сидел с открытым ртом еще минуты две, медленно переваривая услышанное. Неужели Старк и остальные узнали о планах Росса и просто хотели всех предупредить, но не могли, потому что прекрасно понимали, что им никто не поверит, несмотря на статус Старка и Беннера. Значит, они решили пойти другим путем и привлечь внимание властей к себе, а именно… кого они просили, когда вывели его с мешком на голове? Он думал, что Росса… стоп, стоп. Тони просил тогда Эверетта Росса, а он… Мальчик быстро схватил со стола планшет Мэй и вбил в поисковик это имя, но почти ничего не высветилось за исключением каких-то молодых совсем парней в фейсбуке. Если про него не было абсолютно ничего в интернете, значит, скорее всего это сотрудник какой-нибудь правительственной организации, что звучало вполне логично. Ведь если подумать, то они могли требовать с ним встречи, потому что доверяли и понимали, что он может им помочь. Значило ли это, что, когда он отрубился, они все-таки поговорили с Эвереттом, и именно поэтому он сейчас сидит дома? Впрочем, наверное, не так уж и важно было, как именно они смогли найти и подсунуть улики правительству, главное, что у них все получилось, и Питер теперь мог со спокойной душой выдохнуть. Шум в его комнате заставил мальчика испуганно замереть и прислушаться. Кто-то явно открыл окно, но зачем, если все уже закончилось? Недолго думая, Питер ринулся в сторону кухни, чтобы схватить два ножа и попытаться привести в норму дыхание. Страх вновь медленно распространялся по венам, затрудняя доступ к кислороду. Вспомнив, чему его учил психолог, мальчик досчитал до десяти и постарался успокоиться. Ему нужна была трезвая голова, если он не хотел опять очутиться где-то вдали от дома. Сделав над собой усилие, мальчик почти что на ватных ногах побрел к своей комнате, собираясь напасть неожиданно, чтобы опередить противника. Питер резко открыл комнату с ноги и замахнулся, чтобы сразу же начать обороняться ножом. Он лихорадочно осмотрел комнату, но никого не увидел. Только он сам, его тяжелое дыхание и полностью пустая комната с приоткрывшимся от сквозняка окном. — Совсем с ума сошел, — недовольно произнес Питер и положил ножи на стол, чтобы закрыть окно от греха подальше. Когда он повернулся, чтобы выйти обратно и посмотреть, наконец, фильм, то заметил небольшую коробку на своей кровати, и в душе снова все перевернулось. Это ведь не могла быть бомба, иначе она бы пикала, да? Мальчик медленно двинулся в сторону своей постели, мысленно перебирая все молитвы, что он только знал. На лбу выступила испарина, а сердце снова бешено заколотилось, но Питер все же заставил себя ускориться и застыть над коробкой, с удивлением рассматривая надпись на ней. «От Мстителей» — гласило на бумажке, и Питер вроде как расслабился, полагая, что те его точно не хотели бы убить, особенно после того, как все прошло удачно. Он потянулся к крышке и, прищурившись, быстро снял ее, надеясь, что это его хоть как-то обезопасит. Когда следом ничего не произошло, мальчик облегченно вздохнул и заглянул внутрь. Там лежал новенький Старкофон, его ингалятор, который когда-то забрал Баки и конверт. Затаив дыхание, мальчик вскрыл первым делом конверт и достал оттуда тонкое письмо, разворачивая его. Прочитав первые же строчки, Питер тут же подпрыгнул и перечитал еще раз, не веря своим глазам. "Мистер Паркер, поздравляем вас с успешным прохождением всех этапов отбора на стажировку в компанию Старк Индастриз по программе «Будущее за молодежью». Мы ждем вас 17 января около рецепшен в башне Старка в 10:00. С собой захватите, пожалуйста, оригинал вашего паспорта, медицинскую страховку и справку об обучении в вашей школе. До встречи! С уважением, Генеральный директор программы стажировок, Наталья Романофф" Мальчик смог отложить письмо только, когда еще раз семь перечитал его. Он не мог поверить, что его заявку одобрили. Ведь он посылал ее еще до того, как похитили, поэтому он уже даже не надеялся на такой шанс. Заметив, что в конверте есть что-то еще, Питер вытащил скромный квадратный листочек, на котором было выведено золотым маркером «Не забывай дышать, карапуз». Рассмеявшись, Паркер покачал головой, вновь чувствуя себя действительно счастливым, и подумал, что, наверное, он все-таки сделал правильный выбор, не сдав никого из Мстителей властям.