Плохая тусовка, хорошая музыка

Шел третий день моего пребывания в Санкт-Петербурге, три из которых мы провели в состоянии не в рот ебись какого сильного алкогольного опьянения. Мне даже экскурсию по городу провели необычную: мы обошли все самые крутые бары и клубы Питера. Я уже несколько устала бухать, но, как говориться, даю себе слово уже который раз, но на утро снова лезу в петлю. И вот опять мы сидим на прокуренной кухне питерской панельки, подпевая «последним танкам в Париже», тихо играющим из колонок. Олег учит меня пускать кольца из дыма, Эмма варит слипшиеся в огромный комок пельмени, Рома с Дэном запивают водку джин-тоником. Чувствуете эту атмосферу? — Ре… — говорит Денис, икает, останавливаясь на полуслове, — бята… — и снова замолкает на несколько секунд, потому что забыл, что хотел сказать, — А. Сиги закончились. — Чур не я, — хором крикнули Эмма с Олегом, дотрагиваясь пальцем до кончика носа. А с Астаповым итак все понятно, он не то что до магазина не дойдет, он даже до туалета с божьей помощью добирается. Мы с Сащеко переглянулись и обреченно вздохнули. Похоже, нам придется пиздохать за сигаретами аж в соседний район, потому что в 4 утра возле нас магазины не работают. Парень встал и подал мне руку, помогая встать. Мне не очень хотелось идти. Во-первых, потому что на улице темно и прохладно, а во-вторых, потому что не смотря на то, что отношения с Англичашкой у нас улучшились, он все равно меня бесил. Мы шли, пританцовывая, по туманным улицам, орали песни Цоя, и нам похуй — мы молодые, мы ёбнутые. От нехуй делать залезла на крышу припаркованного в соседнем дворе «Рено», включив на телефоне на полную громкость T-fest'а. Даже завопившая сигнализация не остановила наш дикий дэнс. В эту секунду я чувствовала себя абсолютно свободной и счастливой. Ветер в моих волосах шептал мне "запомни этот момент, почувствуй его и сохрани в своем сердце". Я бы хотела остаться в этой секунде навсегда. Когда ты молод, пьян, уверен в себе и знаешь, что можешь свернуть горы. Когда ты влюблён. В свою жизнь, в свой город, свой образ жизни, в себя и окружающих. Я не хотела заниматься ничем, что доставляло бы мне негативные эмоции, не хотела общаться с людьми, которые мне не нравятся. Хотела жить, как хочу. Приеду в Минск и заберу документы из универа. Прости, мама. Я прыгала на крыше машины прямо до тех пор, пока из подъезда не вышел разъяренный огромный мужик с битой в руках. Сказать, что мы обосрались — ничего не сказать, так что я быстро прыгнула на Рому, поймавшего меня снизу, и дали по съебам, пока этот бес нас не догнал. Мы бежали с сумасшедшей скоростью, держась за руки, перепрыгивая через клумбы, лавочки и железные ограждения. Брюнет тащил меня за собой, помогая перелезать через заборчики и перепрыгивать лужи, он не отпускал меня даже когда нужно было это сделать. Бежали, пока не поняли, что окончательно оторвались. Мы стояли черт знает где, среди гаражей, запыхавшиеся, и смеялись, проклиная про себя свою страсть к курению. На телефоне все еще играла музыка. Эти вещества в твоей голове Говорят, что мы должны быть ближе. Рома провел ладонью по моей щеке, останавливаясь на подбородке. Вторая рука запуталась в густых волнистых волосах, притянула ближе к нему. Лицо обдало горячим, сбившимся от долгой беготни дыханием, когда парень прислонился своим лбом к моему. Он нервно закусывал губу, перебирая пальцами спутанные пряди, и, наконец, тихо шепнул: — У тебя между зубов петрушка застряла. Я шумно выдохнула, отстраняясь, и скукурузила недовольное ебало. Ишь чё, доебаться до меня вздумал… — Ой да иди ты нахер, — хмыкнула я, направляясь в сторону выхода из гаражных построек. Надо как-то выбраться отсюда и купить сигарет, и вообще… Я не ела сегодня ничего с петрушкой, жалкое подобие музыканта! Изображение на фронтальной камере подтвердило мои мысли, значит, заносчивый пидор меня таки оклеветал. Уууу сука. *** Ещё два дня прошли как в тумане. Помню, как ездили на студию, где я по приколу записала пародию на смех Совуньи из смешариков. В пьяном угаре парни пообещали вставить это в новый трек. Ну-ну. Проснувшись, огляделась. Лежала в футболке, кажется, роминой, в моей комнате. Как после клуба доехали домой — в хуй не дую. Я после «текилы бум» не помню решительно ничего. Рядом со мной, наполовину свисая с кровати, лежал Англичанин в трусах. Я ткнула его ногой в бок, тот промычал что-то и приподнялся на локтях. — Ты че тут опять потерял, долбоеб? — Ты ебанушка? Я тебя сюда принёс вчера, неблагодарная ты сволочь. Ооооооооо. Пазл начинает складываться. Такси помню, лестница, на которой Сащеко меня постоянно ронял, хотя хотел, якобы, помочь; коридор, футболка. — Спасибо… — промямлила я, решив поблагодарить человека за такой широкий жест. Прямо таки с барского плеча ебанул. Пока я вспоминала про вчерашнее, он уже успел обратно завалиться, но когда услышал «спасибо», поднял голову и недоуменно уставился на меня, приподняв одну бровь. Англичанин получил от меня благодарность. А-ХУ-ЕТЬ. Стоп, что? — А хотя нет, — воскликнула я, — Иди нахуй! — забрала у него одеяло, отвернувшись к стене. — Вот так больше похожа на себя, — хмыкнул Рома, занимая положение поудобнее. Спать больше не хотелось, но и вставать с кровати не представлялось возможным из-за сильной тянущей боли во всём теле. Попыталась собраться с мыслями и все же припомнить события вчерашнего вечера. FLASHBACK  — Я пойду покурю и вернусь, — крикнула я в ухо Эмме, поднявшись с кожаного дивана, провожаемая наглым взглядом Англичанина. Девушка кивнула в ответ, но я этого уже не заметила, подходя к выходу из, кажется, четвёртого за эту ночь клуба. И Ася была бы не Асей, если бы не попала опять в какую-нибудь хуйню. Пока я наблюдала за улетающим в ночное небо сигаретным дымом, ко мне подошли двое мужчин, представились и поинтересовались о моём добром здравии. Что ни говори, а диалоги я поддерживать умею, поскольку новые знакомые сию же секунду после своих реплик были прямым текстом посланы нахуй. Видимо, такая манера общения не пришлась им по вкусу, поэтому один из них, вроде, Андрей, вырвал из моих рук сигарету и зажал её в зубах. Оказаться прибитой к стенке клуба двумя бухими мужиками во время перекура. КАК ЖЕ, СУКА, БАНАЛЬНО! Даже обидно немного. Я же не все, чтобы попадать в такие ситуации. Я, блять, белорусская диснеевская принцесса, епт… Как ни странно, но и белорусский принц в нашей сказке появился, причём довольно вовремя: как раз в тот момент, когда об меня захотели потушить бычок моей же сигареты. — Заблудился, пацан? — промычал мужчина, державший меня за плечо, чтобы я не дёргалась. — Руки убрал от неё, пока я тебе их не сломал. Мужики переглянулись, на пару секунд замолча, а потом разразились громким смехом. Один из них, тот, что держал меня, стал подходить к Англичанину, все еще сохраняя довольное выражение лица, но, не успев приблизиться к нему и на метр, упал, смачно поцеловав бетонную ступеньку. Я от неожиданности вскрикнула, чуть дернувшись, за что в ту же секунду поплатилась: на ключице остался багроветь след от ожога. Рома задержал взгляд на месте красного следа, тихо рыкнув. В два шага он очутился прямо возле меня, и оттолкнув назад, кинулся на мужчину. Сащеко явно уступал ему в габаритах, но несмотря на это, наносил чёткие и сильные удары, причиняя сопернику заметный урон. Конечно, Англичанину тоже пару раз прилетело, но все же в течении двух минут он смог нокаутировать… вроде бы как Андрея Я стояла, не смея шелохнуться, вжавшись в стенку, и дышала через раз. Я взвизгивала каждый раз, когда Рома пропускал удары, и один раз даже чуть было не оказался сбит с ног. Оцепенение, наконец, прошло, когда парень легонько потряс меня за плечо, зачем-то заглядывая после этого в мои зрачки. Так делают доктора, чтобы проверить реакцию, но что-то я искренне сомневаюсь, что Сащеко обладает знаниями в этой сфере. *** Я потянулась, скинув с себя одеяло, и прошла на кухню. Значит, Рома меня спас. Я копалась в своих мыслях, пока ставила кофе, пытаясь выудить что-то еще с сегодняшней ночи, но в голову ничего не лезло, кроме навязчивого желания хлебануть холодненького пивка. — Утречко доброеее, — пропел Олег, по-дружески целуя меня в щёчку, — Как твое ничего? Хотя нет, можешь не отвечать, я уже вижу. — Все так плохо? — расстроенно вздыхаю я, сморщив нос. — Ась, главное ведь это не то, что снаружи, а душевная составляющая, тем более что ты… — Очень красивая, — перебил друга появившийся в дверном проёме Англичанин, — Даже когда похожа на Изму из «Похождений императора». Сложно сказать, что я почувствовала в этот момент. Конечно, моя эгоцентричная любящая комплементы душонка ликовала, но при этом я почувствовала что-то вроде… смущения? Вот так вот люди и сыпятся. Сначала благодарят ни за что, потом смущаются, а потом плачут, видя мертвых муравьёв. Старею. — Классный ожог, — отвлек меня от мыслей Сащеко, видимо, ожидая благодарность от меня хотя бы за случившееся, — Это нынче модно? — Ага, аксессуар такой летний. Имитирует весёлую жизнь: как будто ты тусишь, а не сидишь днями дома. Рома посмеялся, но, не дождавшись слов признательности, как и благодарственного письма, которое, казалось ему, он заслуживает, продолжил: — То есть ты не хочешь мне ничего сказать? — А? — вскинула брови я, — Это ты про вчерашнее? Парень кивнул, опираясь на локоть, чуть приблизившись ко мне. Он был удивлён, потому что до последнего был уверен, что я не помню об этом, раз ещё не осыпаю его словами восхищения за невероятную храбрость и самоотверженность. — А что говорить? Классическая ситуация попадания моей жопы во всякую хуйню. Бывало и лучше. Я встала с дивана, на котором до этого сидела вместе с остальными и прошла в душ под удивленные взгляды парней. Ну что ж, должна быть в женщине какая-то загадка.