волчица

"Моя маленькая волчица"... Казалось, голос волка в его голове вторил это бесконечно. Он смотрел на заспанный комочек с рассыпанными по тонким плечам густыми сливовыми волосами, подчёркивающими её дерзкий нрав, и не мог оторвать взгляд. Сколько часов прошло в таком наслаждении он не знал, но всё это время волк умилённо смотрел на беззащитную пару, что всё-таки пришла к нему. Сама пришла. Пусть Фолл и понимал, в каком состоянии она к нему заявилась - уничтоженная собственным самобичеванием, молящая о помощи, изведённая одиночеством, которого сама же и просила, но не наслаждаться минутами рядом с нею было невозможно. Сладкий запах первомайской сирени давно заполнил его берлогу, как и опьянённый разум волка, что был готов вдыхать его вечно. Это была лучшая ночь в жизни Альфы - его волк не отходил от истинной, как бы сторожа её сон и в то же время опасаясь упустить хоть малейшую особенность её поведения. Трепетное томление разливалось в груди, от чего взрослый волк превращался в осторожного щенка, довольно сложившего лапки перед парой. Властный, строгий, гордый Альфа не мог даже подумать, что его волк почувствует что-то подобное, как сейчас с этой девчонкой. Ох, если бы не её дерзость, вспыльчивость, пробуждающая всевозможные первобытные инстинкты, высокомерный Фолл бы и не обратил внимания на эту человеческую. В последнем он всё чаще стал сомневаться. Ни одна человеческая женщина не была способна возбудить в горячем волке такую бурю эмоций, среди которых торжествовало неистовое желание завладеть, доминировать, подчинить, укротить и ещё миллион синонимичных фраз, означающих лишь одно - власть. Этого желал каждый волк над своей парой - защищать и главенствовать. Но многим ли досталась такая малышка с бурлящей в жилах кровью Вожака? Не думаю. И теперь внутри него словно боролись две властные ипостаси - Альфа волк требовал главной роли в жизни девчонки, занять в ней место истинного, что станет рвать за покой пары, а разумный, пронизаный, словно ниточкой, трепетной любовью к ней, заворожённый духом этой маленькой волчицы, волк выл от желания спасти её свободную волчицу, которой невероятно тепло и тесно в его объятиях. После истинной пытки, что устроила им обоим волчица в офисе Альфы, желания убегать не осталось. Девчонку словно перемолола сотня острых лезвий, а после выжала остатки жизненных соков, и теперь, чувствуя себя хуже самого измятого лимона, хотелось просто не шевелиться. Довериться наконец настырному волку пары, и просто быть. Пока силы на сопротивление снова не вернутся к ней. Как сложно любить и ненавидеть. Ненавидеть за то, что перешёл личные границы, ворвался когтями в душу и подчинил одним проникновенным взглядом. Он нарушил границы того кривого круга, что она сама накарябала мелом вокруг себя, в надежде защититься от посторонних глаз. Маленькая девочка внутри ревела адским голосом при первой мысли, что кто-то снова может сделать больно. Как отец тогда... Волчица больше смерти боялась снова увидеть ледяной взгляд любимого человека, которому плевать хотелось на её любовь. За долгие годы, малышка возводила вокруг себя толстую стену, защищая как знала, одновременно накарябывая на ней незыблимые законы волчьей стаи. Кровь властного Альфы в её жилах защищала от жестокого мира и подвергала опасности соединиться с волком одновременно. За что любить? Исключая факт полной принадлежности друг другу их волков, и того, что они были сведены самой Луной, отпечатавшей на сердцах клеймо истинных, одного его взгляда хватает, чтобы обомлеть в объятиях. Тёмно-синяя бездна словно втягивала в себя, перекрывая отходные пути, направляя прямиком к горячему сердцу. Пшеничные волосы неряшливо нависали над властным лицом волка, подчёркивая мужественные его черты. Выразительные скулы, острые глаза, напрягающиеся так часто желваки, раскрывающие тайну неземного самоконтроля зверя, - всё в нём кричало о первобытной силе, о нечеловеческой красоте, которой так часто обладали оборотни. Будто выдуманные самой задумчивой Луной, эти существа притягивали своей внешностью, теми взглядами, что по-неосторожности бросали на человеческих женщин, расплавляя их как раскалённый металл. Люди никогда не привлекали волков. Природа не позволила соединиться хрупкому хрусталю с прочным камнем, поддерживая среди таких разных существ баланс. Но ведь в каждом правиле есть исключения, верно? Таковым являлись родители волчицы. Лёд и пламень сошлись в одном страстном танце той ночью, разгадав тайну притяжения истинных. Пылкие поцелуи обжигали ледяную кожу человеческой, доставляя неимоверное наслаждение. Л`уна остужала отца Мии, дополняя его до целого организма, части которого жить друг без друга впредь не смогли. В порыве бешеного вожделения, истинным удалось зачать ребёнка, с позволения Луны, но вспыльчивость Дерека, вскипавшая в жилах за долю секунды кровь Альфы, перечеркнула счастливую жизнь истинных. Не почувствовав волчьей крови у плода, что развивался слишком медленно для ликантропа, Альфа заключил, что Луна не родит ему полноценного наследника крови, а лишь слабого человечишку, коим являлась и она сама. Гордый волк не был готов к такому удару, и отношения Луны и Дерека больше не были тем танцем. Необузданным танцем пламени и льда. Раз в неделю отчаявшийся волк возвращался к страдающей жене, которая буквально тянула на хрупких плечах маленькую дочку, и снова окидывал своё дитя, "ошибку Луны", как сам её называл, причиняя маленькому созданию нестерпимую боль, ледяным взглядом, полным безразличия... Каким же глупым оказался этот волк, раз не сумел услышать такого сильного биения сердца.. Такого стойкого "папа, отзовись", что оно отбивало каждым новым ударом, пропуская кипящую кровь. "Кажется ты был прав, папочка. Вся моя жизнь одна сплошная ошибка Луны" - Я всё слышу, Фолл. - Раздражённо промямлила сквозь сон бурая, имея ввиду, возможно, все его тёплые мысли, направленные в её адрес. - Благодари создательницу Луну за то, что я не в состоянии подняться с кровати и откусить тебе голову за такие слова. - О чём ты, волчица? - Выражая полное недоумение, произнёс Фолл, - я молчу со вчерашнего вечера, опасаясь спугнуть твой сладкий сон... - последние слова волк уже проурчал с еле сдерживаемой улыбкой на лице. - Твои мысли, сукин ты Фолл, терзают меня уже целую вечность. Не для того я вчера тебе ныла о желании свободы, чтобы ты мне всё утро разговоры про "моя" устраивал! - раздражённая волчица стремительно переходила с сонного хрипа на повышенные тона, что так задевали гордость её самца. Откуда в волке было столько выдержки - останется загадкой навсегда, но как бы ни старалась его пара, сегодня он был на пике умиротворения. И виной тому была всё та же настырная волчица. - Для чего же тогда, Мия? - рассудительно и спокойно начал Макс, охлаждая вспыхнувшую пару. - Не для того ли, чтобы пригрел на своей тёплой груди, заключил в горячие объятия? - Или всё же заводя её ещё сильнее? Очень сложно понять желания хитрого лисёнка, который обладал невероятным интеллектом, присущим представителям его расы, и часто противоречил сам себе. - Ещё одно слово из твоего сладкого ротика, в который не терпится ворваться моей глупой волчице, и я не ручаюсь за себя, Фолл! Предупреждён - вооружён, верно? Тогда вставай в стойку, малыш. - Казалось, в каждом слове этой наглой волчицы было столько силы и власти, сколько не в каждом волке стаи Макса находилось, но за свой покой Альфа грызла горло. Таков закон. Незыблемый закон волчьей стаи. Бурая в момент подскочила с мягкой кровати её волка, который теперь рисковал нарваться на её острые коготки. И сколько бы шутки в этой ситуации не было, правды в ней было в разы больше. Нельзя задевать свободу волка. Просто никак нельзя. Девчонка, чьи соблазнительные бёдра с трудом скрывала футболка Макса, вскочила прямо напротив него, обращая прямой взгляд в разум пары. "Не сегодня, волчица", торжествующе пролепетал Альфа в голове, перекрывая всякую возможность подавить его волю. Азартные, лукавые искры снова загорелись в тёмных глазах оборотня, выражая полную удовлетворённость происходящим. Мия видела как ярко они пляшут во взгляде истинного, от чего и сама ощущала разгорающееся пламя внутри, готовое вырваться наружу, сжигая всё на своём пути. Не остановить их теперь. Теперь не остановить. Сильный волк вмиг рванулся навстречу паре, стремительно сокращая между ними расстояние, а та уже летела на него с кровати, в преддверии новой вспышки в его глазах. Шустро обхватив бёдрами торс волка, Мия забрала в ладошки его сопротивляющееся лицо, целясь прямо в глаза, словно от попадания в цель сейчас зависел дальнейший ход всей её жизни. Одно вот только перестало быть ясно - игра ли это двух озорных волчат, или в Уокер действительно проснулось животное желание сделать больно? Неужели Альфа настолько озверела за годы скитаний, что сейчас своего волка готова была разодрать на части за его поступки? Немыслимо. Но соперника волчица выбрала всё же не по силам. Могучая глыба в долю секунды перевернула малышку на кровать, переводя поединок в горизонтальное положение, что ввело девчонку в ступор. Теперь, осторожно приближаясь к жертве, волк отчётливо слышал запах желания волчицы, а для дикого зверя он был самым сильным магнитом. Огромная глыба, чья грудь теперь тяжело вздымалась от напряжения, медленно нависала над парой, запуская бесстыжие руки под футболку, которая так мешала. Обжигая тонкую кожу бурой, Фолл то и дело оголял хрустальные плечи, желая ощутить их на вкус, исследовать всё тело истинной, отмечая каждый изгиб, дабы навсегда запечатлеть его в памяти. Поднимаясь вдоль лебединой шеи девчонки, Фолл перевёл пожирающий взгляд в её чёрные от разгоревшейся страсти глаза, манящие своей глубиной. Горячее дыхание обоих теперь обжигало вдвойне, доставляя немыслимое наслаждение. Глаза в глаза, лоб ко лбу, как тогда, в общежитии, они снова окунались друг в друга без остатка, отдаваясь грязным мыслям, появляться которым раньше было категорически запрещено. Когда затейливая игра успела перекинуться в пучину страсти? Возможно, ещё не успела, потому что в голове волчицы возникло желание отомстить самоуверенному, напыщенному Альфе за его утренние проделки. Может потом она об этом пожалеет, но сейчас это не волновало. Сейчас она хотела играть, и только по своим правилам. Шустрая малявка вывернулась из лап зверя, стремительно направляясь к выходу в коридор. И, казалось бы, нет на свете существа, знающего волчьи повадки и отмычки так хорошо, как Мия, так почему же ничего разумнее, чем "кошки-мышки", не пришло ей в голову? Ведь знала, что будит дикие, зверские инстинкты. Догнать. Завладеть. И всё равно бежала. "Гордая лань вздумала побегать.. Что ж, волчица, давай побегаем." Уверенный в конечной победе волк, вальяжно развернулся и направился к выходу грациозной походкой охотника. Сезон охоты открыт, малышка. Убегай. Неторопясь перемещаясь по дому, наделённый невероятной способностью быстро и бесшумно настигать цель, зверь в секунду захватил маленькую волчицу в крепкие объятия, венчая это действие быстрым и отрывистым "моя", смешанным с утробным рыком волка. И это стало второй ошибкой этих двоих за утро. Глаза волчицы приобрели ярко-красный отлив, а всё тело просто сжимало от ярости. Альфа спустил самый неприкосновенный рычаг её сознания - заявил принадлежность. И как бы густо не затуманивала разум страсть, существовавшая между ней и обжигающим волком, какой бы сильной не была связь истинных, сейчас всё перекрыло одно единственное слово. "Ничья. Ничья. Ничья!!" - проносилось к с невероятной скоростью в голове волчицы, пока она бежала со всех ног в глубь леса, больно царапая ноги о ветки деревьев, и всё дальше отдаляясь от дома Альфы. Какая же ты дура, Уокер! Больная на всю голову, похотливая сука, которая не в состоянии выстоять даже перед мимолётным взглядом этого напыщенного индюка! Он взглянул на тебя, а ты и растеклась довольная под ним!!! Ярости волчицы на саму себя не было предела. Девчонка не останавливалась ни на секунду в страхе, что он снова догонит, снова подчинит, снова обдаст обжигающим дыханием, лишая рассудка... Одно малейшее касание хрупкой кожи заставляет забыть о всех прочных барьерах, которые выстраивала все эти годы, отдаваясь целиком и полностью своему Альфе. В порыве страсти волчица тянется к своему волку вопреки разумным страхам и суждениям, доверяя всю себя лишь истинному. Такому сильному, грозному волку, власть которого волчица давно уже признала. При виде пары, бурая покорно складывает лапки, выказывая уважение, признавая принадлежность волку, но гордый человек в ядерной смеси с бурлящей кровью Альфы, претендующего на свои права собственника наравне с парой, с таким раскладом не смирится никогда. Резкий обрыв вовремя остановил бурую бестию, несущуюся навстречу природе. Никогда ещё не было так горько внутри. Словно опасный яд разливается по крови, не давая думать ни о чём, кроме обиды. "Просто дай мне шанс, Мия" - вдруг прозвучал до боли знакомый голос в голове... Сердце больно сжалось, отбивая удары с невероятной скоростью. Как же сильно она сейчас хотела оглохнуть, ослепнуть, закрыться, лишь бы больше никогда не дать к себе прикоснуться. Не позволить себя обидеть. "Сколько ещё мне терпеть эту боль, Фолл, чтобы твоё величество получило очередной шанс? Ты думаешь - это всё шутки? Думаешь, что можно так просто попросить какой-то там шанс и заново начать меня охмурять? Да у меня разрывается всё на части рядом с тобой!!! Сердце отбивает удары настолько, что рёбра от боли стонут в прямом смысле, Фолл!! Я сама себя разрушаю, раздираю в клочья всё что внутри осталось после последней встречи с тобой, а после ты подпаливаешь клочки, оставляя и вовсе пепел!! Пусто внутри, волк, нечем любить, а как только ты это поймёшь, я успею сожрать саму себя от боли. Буду сжимать челюсти, отвлекаясь от адского жжения внутри, на каждом сантиметре тела, пока живого места не останется." А белый волк уже бежал. Бежал подальше от бурой, проклиная самого себя. .