Секция 31: засекречено

      Наутро все были заняты составлением отчётов. Все, кроме Ялана, который ещё вчера послушно изложил своё приключение от и до, сделал заметки об усвоении сулибанским организмом овощей и их влияния на него, а также о хороших фиксирующих свойствах сулибанской рвоты.       Тайлер тоже не заморачивался с отчётами. Он не хотел документировать всё, что было связано с Фраем. Объект его страданий спокойно спал рядом, обнимая подушку.       Эш тихо встал, оделся и направился в свой кабинет, чтобы ознакомиться с отчётами и наконец-то связаться с Л’Релл.       — Доброе утро, начальник! — поздоровался Петров. — Огласить расписание?       — Оглашай, — кивнул Тайлер и заварил себе кофе.       — В полдень у вас брифинг с командой, — начал зам. — В тысяча четыреста часов — разбирательство по делу Руби Джейсон. В тысяча шестьсот тридцать — совещание с адмиралтейством по поводу последних миссий… — он помрачнел. — Вы не подумайте, что я в вас сомневаюсь, но… всякое может быть на разбирательстве…       — Спасибо, Петров, — кивнул Эш.       У него было три часа, чтобы ознакомиться с отчётами агентов и поговорить с Л’Релл.       Закинув ноги на стол и взяв падд, коммандер отпил кофе и углубился в чтение. Наверное, теперь, когда он помог Фраю, можно было бы сделать и проще — Фойер бы прочёл отчёты в три раза быстрее, а потом просто передал бы ему всю информацию, но Тайлер хотел сам вернуться в привычную рутину после пары суток безумия.       На часах было уже одиннадцать, когда он наконец-то закончил с отчётами и связался с Кроносом, предварительно отключив камеры наблюдения.       — Здравствуй, — с экрана смотрела Л’Релл. — Ты решил сбрить бороду?       — Здравствуй, — кивнул Эш. — Я послушался твоего совета и помог тому человеку. В ходе нашей… борьбы я пожертвовал бородой. Я позже расскажу тебе подробности, но у меня мало времени, и я хочу услышать то дело, о котором упоминала ты.       Хоть Вок и был глубоко спрятан, но общаясь с клингонами Тайлер не мог говорить нормально ни на английском, ни на клингонском. Один язык вытеснял другой.       — Ты знаешь о древней клингонской предсказательнице AhashI QeH? — сразу спросила Канцлер.       — Врачевательница и учёная, — кивнул Эш. — После того, как она путешествовала на Борет, у неё открылся дар провидения и она начала сыпать довольно туманными на первый взгляд пророчествами, до тех пор, пока они не сбудутся. Она же предсказала приход Т’Кувмы и… и меня…       — …И явится ничейный сын, отличный от других, и понесёт он Пламя Кейлесса и избавит Кронос от вечной Тьмы, — процитировала Л’Релл. — Как только я увидела тебя на Саркофаге, то поняла, что пророчество о тебе…. О Воке…       — …Их недолгая любовь будет подобна любви Кейлесса и Лукары, и, перерождённый во врага, умрёт он от её руки, … — вздохнул Тайлер. — И она была права.       — Есть ещё одно пророчество, — произнесла клингонка. — Оно звучит так, — она начала декламировать: — Ничейный Сын Опалённый, не раз будет опален. Когда Факелоносец вернёт свой одолженный символ, а Пламя Кейлесса поглотит оплот мира, а мёртвый восстанет — придёт конец всему живому. И встретит Ничейный Сын Опалённый в Пламени Кейлесса свою судьбу и смерть, носящую его имя, — музыкально прочитала она.       — А можно то же самое, но на языке оригинала? — поинтересовался Эш. — Всё-таки перевод с клингонского…       — Оно на английском, — рассмеялась Канцлер. — Поэтому долгое время эту записку не считали пророчеством, никто не понимал языка. Но его задокументировали и позже перевели на клингонский. И тебе не кажется, что недавняя суматоха с голографическим пожаром на Вудстоке-69 — часть этого пророчества?       Эш задумчиво закусил губу и протянул руку к кружке с кофе, но та оказалась пуста.       — Я сделаю кофе, а ты расскажи, что думаешь по этому поводу, — попросил он.       — Я думаю, что речь здесь идёт о тебе. Ты переродился в Пламени Кейлесса на Саркофаге, и ты — ничейный сын. Опален пламенем Кейлесса или каким-то другим — тут уже непонятно, — пробормотала женщина. — Одолженный символ — видимо, знак Факелоносца, который тебе вернул Тенавик… Вудсток-69 и оплот мира подходят под дальнейшее описание, — Тайлер залил кипяток в кружку, слушая женщину. — Но какой мёртвый восстанет? Контроль остался в Лиланде, и его постигла та же судьба, что и Дискавери… Кто ещё мог бы воскреснуть и угрожать вселенной?       — А если не он угрожает? — спросил Тайлер, садясь напротив экрана, закидывая ноги на стол и краем глаза глядя в падд, листая мизинцем на нужный ему файл. — Что скажешь на это?       — Голограмма вулканца, — присмотрелась клингонка. — Кто это?       — Это Сурак, их древний учитель и тот, кто наконец-то навёл порядок на Вулкане ещё давным давно, — пояснил Эш. — Эта статуя на пятьсот лет старше самого Сурака, хотя изготовлена после его смерти. Даже не догадываюсь, кто бы мог закинуть её специально задолго до его рождения в пещеру, чтобы её обнаружили только сейчас.       — Бёрнэм? — сверкнула глазами Канцлер.       — Скорее всего, — кивнул коммандер. — В статуе заключена голограмма, воссозданная по катре, духу Сурака. Учитывая то, что она передала привет послу Сареку — ты угадала. Сейчас статуя находится у меня…       — Я слышала, что на Вулкане долго выясняют, кому заниматься революционной находкой… — заметила Л’Релл.       — К завершению выяснения верну, — усмехнулся Эш. — Эта статуя представляет собой сложный духовой инструмент. Мой специалист случайно свистнул ему в член — голограмма и активировалась. Но подозреваю, что послание Майкл надо активировать иначе… — он потёр виски. — Как женщина, скажи мне, что она могла сделать активатором?       — Поцелуй? — предположила Л’Релл. — Спеть строчку из вашей любимой песни? Её любимый закон Ньютона?       — Любимые законы у Тилли были, — рассмеялся Тайлер. — Спасибо, я попробую…       Клингонка расхохоталась.       — Когда будешь целовать Сурака — пришли мне видео, прошу, — она вытерла выступившие слёзы.       Тайлер закатил глаза и улыбнулся.       — Что там по поводу судьбы и смерти? — Тайлер вернулся к пророчеству.       — И встретит Ничейный Сын Опалённый в Пламени Кейлесса свою судьбу и смерть, носящую его имя, — повторила Канцлер.       Тайлер задумался и потёр лоб.       — Вопрос — чьё имя? Вок? Эш Тайлер? Терранский Вок погиб, на моих глазах Джорджу разбомбила Харлак. Был ли в той вселенной Эш Тайлер — я не знаю, — он покачал головой. — Но никто не упоминал о нём и не узнавал меня… Словно не было Эша Тайлера в той вселенной… — он вздохнул.       — Возможно, это на другом языке? Ашаусу? — предположила Канцлер.       — «Любовник» на вулканском? — изумлённо приподнял бровь Эш. — Перевод может занять много времени, но я попрошу лингвиста.       — Кстати, о переводах… — Л’Релл нахмурилась. — Ты говорил, что…       Раздался сигнал о том, что за дверью кто-то стоит.       — Я занят! — крикнул Тайлер в интерком.       — Прибыл лейтенант на трибунал, — сообщил Петров.       — Угостите его кофе, у меня закрытое совещание! — отрезал Эш, слегка виновато глядя на смеющуюся Канцлера, отключившую звук.       — Он съел уже три порции рагу, — сообщил Петров. — Он жаждет увидеть вас и отблагодарить.       — За что? — не понял коммандер.       — Он не говорит, — сообщил Петров.       — Пусть ждёт, у меня закрытое совещание, — отрезал Тайлер и отключил интерком.       — А ты стал хорошим начальником, — усмехнулась Л’Релл.       — А ты — отличным Канцлером, — улыбнулся Тайлер. — Что ты хотела сказать?       — Я хотела сказать, чтобы ты присмотрелся к своему полувулканцу, — сощурилась Л’Релл. — Мне кажется, что он нечто большее, чем простой гибрид.       — Я за ним и так смотрю, — вздохнул Эш. — И это он и устроил пожар на Вудстоке.       — Вот как? — усмехнулась Л’Релл. — Позже свяжемся. Qapla', Эш Тайлер.       — Qapla', Канцлер! — попрощался Тайлер.       Он перечитал законспектированное пророчество и задумался.       После визита Пайка на Борет стала понятна природа предсказаний Ахаши Куэх. Она коснулась временного кристалла, и ей открылось больше, чем её судьба — судьба всего клингонского народа на долгие годы. Но что она подразумевала под этими пророчествами?       Приближалось время брифинга. Говорить с лейтенантом он не хотел. Если тот хочет его за что-то благодарить, то сделает это после заседания. Иначе их преждевременный диалог может поставить их в неловкое положение.       В полдень Эш зашёл в зал совещаний, где уже сидела вся команда, и, усевшись во главе стола, начал:       — Для начала мы разберём все поставленные задачи, а после — второстепенные, — он обернулся к Гею, Фраю и Маккою, сидевшим справа. Все они выглядели помятыми и не до конца восстановившимися после полуторасуточного марафона гормонального буйства.       — Итак, команда Вудстока, — заявил Тайлер. — Выражаю особую благодарность лейтенанту Маккою за оперативность и выполнение задания без каких-либо проблем, а также за особую миссию с Руби Джейсон.       Врач кивнул.       — Лейтенант Гей, выражаю вам благодарность за добычу информации на Вудстоке и последующую миссию на… — он взглянул в падд. — Зета-Бета-Омикрон.       — Мистер Фрай, объявляю вам выговор за вашу выходку с голографическими актёрами, — вздохнул Тайлер. — К тому же, разведка сообщает, что клингоны действительно приняли это за знамение.       — Надеюсь, благое? — встрял Ялан, и тут же смутился.       — Недвусмысленное, — фыркнул Эш. — И вам, мистер Ялан, объявляю благодарность за выполненное задание, — сулибанин засиял, — но её аннулирует выговор, который я вам объявляю за плохую подготовку к заданию.       — Айван, Талик, вы прекрасно справились, — просто добавил он. — Переходим к заданию на Зета-Бета-Омикроне. Судя по вашему отчёту, доктор, вы скомпрометировали местное население и притворились известной личностью…       — Вымышленной! — возмутился Маккой. — Доктор Хаус — персонаж экрана и романов. Это точно так же, как если бы я назвался доктором Каллигари или доктором Быковым!       — А я — Фоксом Малдером! — воскликнул Ялан и принял облик Алана Пирсмана, третьего исполнителя роли культового персонажа.       — Ты? Ты был бы одним из братьев Райт, — усмехнулся Грей.       Тайлер устало отложил падд.       — С миссиями мы разобрались. Теперь вопрос на повестке дня. Вопрос неприятный, — он вздохнул и встал, включая голо-экран, на котором было фото девочки с суровым лицом и зализанными назад волосами. — На повестке дня сегодня дело дочери нашего коллеги — Майка Джейсона, Руби Джейсон, — он вздохнул. — Доктор, вы очевидец — расскажите.       — Может, подождём официального разбирательства? — спросил Маккой. — Как член трибунала и главный свидетель происходящего, я бы не хотел вызывать у публики предвзятое мнение.       — Хорошо, — согласился Эш. — Тогда после заседания займёмся распределением обязанностей. «Шангри-Ла» находится в карантине, выйти и войти нет возможности. Все члены трибунала и подозреваемые здесь. Встретимся через полтора часа в большом зале.       — Я уже доставил туда детектор лжи, — сообщил Майк. — И лично осмотрел его на предмет неисправностей.       — Благодарю вас за предусмотрительность, — кивнул Эш. — Всем явиться в парадной форме.       — Можно подумать, у меня она отличается от непарадной… — проворчал Фрай.       Все разошлись.       Оставшись один, Тайлер поймал себя на том, что у него трясутся руки. Возможно, дело было в том снотворном, которое обнаружил в его организме Фрай. Оно могло действовать на человеческую биохимию, но его клингонский метаболизм мог просто проигнорировать препарат. Вопрос один — откуда этот препарат взялся и как попал в кровь? Это был запрещённый в Федерации наркотический препарат. В первую очередь его запретили по той причине, что он вызывает потерю памяти.       Но Тайлер не терял памяти, он помнил каждый момент последней недели, каждый безумный сон.       А этой ночью ему не снились сны. То ли он так вымотался в голо-отсеке, то ли присутствие Фрая рядом отключило его воображение?       Вздрогнув, Эш включил запись скрытой камеры в спальне и промотал запись прошлой ночи.       Нет. Они просто спали рядом, периодически переворачиваясь с бока на бок. И Эшу стало неловко, когда он заметил, как он поцеловал полувулканца в шею.       Покачав головой, Тайлер отправился приводить себя в парадный вид.       За столом в большом зале сидели двое в синей атласной парадной форме и один в красной. На груди красного красовалось больше всего наград.       Майк возился возле расположенного посреди зала кресла, в котором был установлен детектор лжи — прибор фиксировал любые изменения в организме и реагировал на любые подозрительные сигналы: учащённое сердцебиение, ритм дыхания, мозговую активность и прочее.       Руби сидела на месте потерпевшей. В форме вулканской академии она выглядела ещё моложе, чем была, и это вызывало возмущение лейтенанта в красном:       — Я бы и сам придушил этого мерзавца, который испортил этого ребёнка! — возмущался он. — Она же землянка, а не орионка, и тем более не бетазойка!       Руби всё прекрасно слышала, но продолжала сидеть с гордым видом.       Вошла Т’Талик, которая вела протокол заседания. Вулканка была одета в традиционное вулканское одеяние фиолетового цвета, расшитое вулканской вязью и цветами. Заняв своё место, женщина достала альбом, чтобы делать наброски из зала суда. Хоть эта традиция давно осталась в прошлом, Т’Талик забавлял этот земной обычай и она с удовольствием периодически посещала судебные заседания.       Далее пришёл Олаф Петров в золотой атласной форме Звёздного Флота с внушительным числом наград на груди, и прямо следом за ним появился Ялан в красной форме Академии с кадетским значком на груди. В обязанности сулибанина входило конфигурировать кресло правды под каждый биологический вид, учитывая, что подозреваемые были землянином, полувулканцем и бетазоидом. Другой информации у Ялана не было.       — Начнём, — заявил Маккой, вставая в полный рост.       Ялан и Джейсон отошли от кресла и заняли места в пустующем зале.       — Я лейтенант Леонард Горацио Маккой, — сообщил доктор. — Я являюсь как членом жюри, так и главным свидетелем, — он обернулся к коллегам по столу. — Второй член трибунала — лейтенант Со’Лек Айван Круминьш.       По залу прокатился тихий смешок. Никто ранее не слышал родовую фамилию Айвана.       — И председатель трибунала — лейтенант Джеймс Тиберий Кирк, — представил Маккой молодого улыбчивого парня в красном.       — Как по-семейному, — улыбнулся Кирк. — Спасибо, что позвали. Я объявляю заседание открытым, — он поклонился к затемнённому силовому полю, за которым сидели подозреваемые. — На повестке дня у нас сегодня вопрос о растлении Руби Джейсон, не достигшей возраста согласия. Майк Джейсон, отец Руби Джейсон, по показаниям лейтенанта Маккоя предполагает, что Руби подверглась наркотическому влиянию орионского препарата Можжи, который является сильнейшим афродизиаком, — он выдохнул. — Трибунал приглашает Руби Джейсон в кресло правды.       Девушка встала и с совершенно ровной спиной прошла к креслу. Усевшись, она положила руку на сенсорную панель.       — Кадет Руби Джейсон, клянётесь вы говорить правду и только правду? — спросил Кирк.       — Клянусь, — ответила девушка и поправила: — И я не кадет, я сбежала из академии, там была скука смертная.       — Это не относится к делу, — отрезал Айван и задал вопрос: — В первый день фестиваля Любви и Мира на станции Вудсток-69 вы были в баре «Дейзи», где раздавали вудстокские ромашки, известные своим расслабляющим наркотическим эффектом?       — Да, — кивнула девушка.       — Что вы делали дальше? Подробно, — потребовал Айван.       — Я зашла в «Кинол’с», потанцевала с голограммой молодого Элвиса Пресли, — она на секунду замялась, а после добавила: — И мы немного пообнимались и поцеловались… — она замолчала, а кресло механически загудело, сообщая о её беспокойстве.       — Что было дальше? — дружелюбно спросил Кирк.       — А потом вошёл он, — ответила Руби. — И сказал, что был удивлён, встретив меня на станции. Он сказал, что влюбился в меня с первой минуты, как увидел наше пляжное видео с отцом, где мы отдыхали на Бали.       — Пляжное? — уточнил Маккой.       — Я там занималась сёрфингом. В купальнике, — пояснила Руби. — Я сказала ему, что мне там всего тринадцать, но он сказал, что влюбился в мой взгляд. Ему очень нравились мои глаза… — она вздохнула. — И мне нравились его шоколадно-медовые…       Т’Талик сделала пометку в таблице, поставив крестики напротив имён Гея и Тайлера.       — Он предложил мне оставить голограммы и послушать с ним музыку. И музыка была классная, — вздохнула Руби. — Эта музыка была именно такой, какую я люблю, но все песни были незнакомыми… — она вздохнула. — А потом он меня поцеловал. И мы пошли в мою комнату…       — Подождите, — встрял Айван. — А где вы были до этого?       — В голо-комнате «Кинол’с», — пожала плечами Руби.       — И что было после поцелуя? — невозмутимо спросил Айван.       — Мы пошли в мою комнату. И я поняла, что он — мой единственный, — заявила девушка. — Я потеряла голову, и не жалею о том вечере. Жаль, что это слишком быстро произошло. И когда ваш доктор вломился ко мне в каюту, то он сбежал.       — Кто этот — он? — доверительно спросил Кирк, Маккой одобрительно кивнул.       — Я не скажу! — воскликнула Руби, и машина одобрительно прогудела, что девушка действительно будет стоять на своём. — Он обещал мне, что мы сбежим вместе!       — Какая романтика… — проворчал Айван и добавил: — Не для протокола.       — У меня больше нет вопросов, — сообщил Маккой.       — У меня есть, но они подождут, — кивнул Айван.       — У меня тоже нет, — кивнул Кирк. — Потерпевшая может вернуться на место. Трибунал вызывает свидетеля — Леонарда Горацио Маккоя.       Врач прошествовал к креслу, уселся в него, положил руку на сенсор и заявил:       — Я — лейтенант Леонард Горацио Маккой. Клянусь говорить правду и только правду.       — Расскажите о том, как вы встретили потерпевшую Руби Джейсон, — попросил Кирк.       — Мы, коммандер Эш Тайлер, лейтенант Грей Гей, я и специалист Фойер Фрай увидели Руби на Вудстоке-69 в ресторане «Дейзи», — начал Маккой. — Из-за очередной проверки безопасности лейтенантом-коммандером Петровым мы не смогли сразу связаться с «Шангри-Ла» и сообщить Майку, что обнаружили его дочь среди космических хиппи, — он потёр глаза свободной рукой. — Когда связь восстановилась, то Руби… — он вздохнул. — Руби вступила в половую связь с подозрительным лицом. Круг подозреваемых ограничен тремя… — он опять вздохнул. — Коллегами. Когда я пришёл к Руби, то подозреваемый телепортировался из её каюты, и на простыне остались следы крови и выделений, что свидетельствовало о имевшем место половом акте и дефлорации. Я вколол Руби успокоительное, помыл и одел её, после чего отнёс на корабль «Мата Хари», — он вздохнул. — Я проверил записи с камер наблюдения по всей станции. За последние сутки на ней были замечены только трое светлокожих брюнетов, одетых в тёмную кожаную одежду, — он вздохнул. — Это были мои коллеги, с которыми я прибыл на станцию. Больше никого, кто бы подходил под это описание, нет. В коже были либо теллариты, либо орионцы, но на трансляции с камеры слежения были чётко видны светлые руки землянина, или близкого по физическим характеристикам гуманоида.       — Вы кого-то подозреваете? — спросил Айван.       — Да, — признался Маккой, — но у этого подозрения есть основания. Я скажу это, если мои догадки подтвердятся.       — Судя по вашим показаниям, вы оставили Руби Джейсон на корабле с двумя подозреваемыми, — Кирк заглянул в документы. — Почему? Вы подозревали мистера Гея, с которым отправились на совместную миссию?       — Я установил камеры по всей «Мата Хари», — сообщил Маккой. — Если бы кто-то вступил с ней в контакт — я бы знал наверняка.       — И вступали? — уточнил Айван.       — Мистер Фрай посетил Руби по возвращению на корабль, — вспомнил Маккой. — Позже он ещё раз навещал её, а после его свалила вулканская лихорадка, и он не был в состоянии перемещаться самостоятельно. Коммандер Тайлер трижды навещал Руби, используя голографическую маскировку, но ничего предосудительного не сделал. Он хотел выяснить причины поведения Руби и вывести наркотик из её организма, — Маккой всё-таки нашёл время просмотреть записи.       — Вы уверены, что подозреваемый принудил Руби к половому контакту? — уточнил Айван.       — Да, — кивнул Маккой. — Судя по показаниям медицинского оборудования, которые приложены к свидетельским показаниям, дефлорация имела место быть, и девушка была опьянена сильнейшим афродизиаком.       — Вопросов больше не имею, — сообщил Айван.       — Никаких вопросов, — развёл руками Кирк. — Вы свободны, лейтенант Маккой.       Доктор вернулся за своё место за столом.       — Трибунал вызывает первого подозреваемого — Фойера Фрая, — Кирк нажал кнопку на панели управления, и в тёмном силовом поле возник проём, через который вышел темноволосый вулканец в чёрной кожаной форме Секции 31.       — Займите место в кресле правды, — официально потребовал Айван.       Фрай сел в кресло и положил руку на сенсор. К нему подбежал Ялан, чтобы откалибровать кресло.       — Имя? — спросил Кирк.       — Фойер Фрай, — ответил полувулканец, и послышался мерзкий звук.       — Кресло настроено под вулканца… — растерянно произнёс Ялан.       — Возможно, потому что это имя мистер Фрай носит последние пару недель и не привык к нему? — предположил Маккой. — Ещё раз, имя?       — Т’Лхаб Йай, — отозвался Фрай, и кресло опять протестующее завизжало. — Да не знаю я, как меня зовут! — выпалил он.       На сей раз кресло молчало.       — Клянётесь вы говорить правду и только правду? — спросил Кирк.       — Да! — выпалил Фрай.       — Чем вы занимались после того, как увидели Руби Джейсон в «Дейзи», и расстались с лейтенантом Маккоем, лейтенантом Геем и коммандером Эшем Тайлером? — спросил Айван.       — Я проследил за Руби до «Кинол’с», — ответил полувулканец. — Я попытался узнать, куда она пошла у старой орионки за стойкой, но та лишь отшутилась. Тогда я решил ждать Руби напротив входа в голо-бордель. Я просидел там час, но она так и не вышла. Я понял, что она воспользовалась запасным выходом. Позже я проник в комнату управления и взломал программу голограмм…       — Зачем? — полюбопытствовал Кирк.       — Доктор Маккой сказал, что заниматься сексом с голограммами легендарных исторических и культурных деятелей — нехорошо. Я решил пошутить… — вздохнул Фрай.       — Моя вина, — кивнул Маккой и добавил: — Не для протокола.       — Что было дальше? — спросил Айван.       — Я вернулся в номер, где встретил лейтенанта Гея, — сообщил полувулканец. — Мы обменялись информацией касательно нашей миссии. Через десять минут пришёл доктор Маккой, и через минут пять — коммандер Тайлер.       — Вы вступали с Руби Джейсон в прямой физический контакт? Говорили, касались её? — спросил Кирк.       — Я впервые заговорил с ней только по возвращении на «Мата Хари», — сообщил Фрай. — И я не касался её… — раздался пронзительный звук. — Я касался её сегодня, когда столкнулся с ней в коридоре, — пояснил он. — Это был первый раз.       — Спасибо, вопросов больше нет, — заявил Айван.       — У меня тоже нет, — развёл руками Маккой.       — У меня вопрос, — авторитетно заявил Кирк. — Мистер Фрай, вы испытываете сексуальное влечение к Руби Джейсон? — он кивнул в сторону девушки. — Внимательно посмотрите на неё и скажите: хотите вы её обнять, поцеловать, заняться с ней сексом?       Фрай повернул голову и уставился на испуганную девушку.       Минуту он изучал её, затем покачал головой.       — Нет, я не хочу её целовать и заниматься сексом, — сипло выдохнул он. — Но я бы обнял её по-братски, чтобы успокоить. Она сильно нервничает.       Кресло молчало.       — Вопросов больше нет, можете сесть в зале, — попросил Кирк. — Трибунал приглашает следующего подозреваемого — лейтенанта Грея Гея! — он открыл проход в силовом поле, и в зал вышел крепкий рослый брюнет с небольшой бородой, одетый в синюю атласную форму Звёздного Флота с пятью ромбиками наград на груди.       — Займите кресло правды, — приказал Кирк. — Лейтенант Грей Гей, клянётесь вы говорить правду и только правду? — Джеймс смотрел не на Гея, а на Руби, в глазах которой мелькнуло узнавание, удивление и замешательство.       — Клянусь говорить правду и только правду, — сообщил Гей, пока Ялан настраивал кресло под бетазоида.       — Имя, ранг? — спросил Айван.       — Грей Гей, лейтенант Звёздного Флота, психолог и лингвист, старший сын Дома Азпешкорнарчар, известных лингвистов Бетазеда, — представился бетазоид.       — Бетазед? — Кирк округлил глаза. — Вы читаете наши мысли?       — Нет, — признался Грей и указал на устройство на его виске. — Это телепатический блокиратор, который мне ранее установил доктор Маккой. Он не влияет на анализ показаний.       Маккой кивнул.       — Парень действительно нас не слышит, — и он отвернулся: — Что я сейчас думаю, мистер Гей?       — Какую-то пакость, доктор, — спокойно предположил Гей.       — Не угадали, я думал о том, как вы спасли меня вчера в шаттле, — лукаво улыбнулся Маккой.       Кресло завизжало.       — Всё нормально, это шок! — крикнул Грей. — Я просто не ожидал такой сентиментальности!..       — Это не касается дела, — буркнул Айван. — Расскажите, что вы почувствовали, когда увидели Руби Джейсон, входящую в зал «Дейзи».       — Я не читал её мыслей, — признался Гей. — Я был удивлён и рад, потому что Майк Джейсон сильно горевал о её пропаже, и… я видел в его мыслях, как он её любит.       — Эта любовь передалась вам? — уточнил Маккой.       — Только в те моменты, когда Майк был рядом, — грустно улыбнулся Грей. — Я был рад, что мы её нашли, и хотел доставить её отцу в целости и сохранности. Но когда мы решили разделиться, мой желудок взбунтовался, и я минут двадцать просидел в туалете. Позже я искал Руби и информацию по миссии. Я не нашёл ни того, ни другого, но узнал о… — он взглянул на Маккоя. — Это касательно вируса.       — Это не касается дела, — ответил Маккой.       — Вы разговаривали с Руби Джейсон? — спросил Кирк.       — Нет.       — Вы касались Руби Джейсон?       — Нет.       — Посмотрите внимательно на эту девушку и подумайте, занялись бы вы с ней сексом? Вы бы обняли её или поцеловали?       Грей на пару секунд посмотрел на сжавшуюся Руби и покачал головой.       — Нет. Я бы не стал её касаться, пока она сама бы этого не попросила, — ответил он. — Мой ответ на всё — нет.       — Некорректная формулировка, — заявил Айван. — Расширенный ответ, лейтенант Гей.       — Я не хочу целовать Руби Джейсон, — ответил Грей. — Я не хочу обнимать Руби Джейсон, — кресло застрекотало. — Разве что — утешить. И нет, я не хочу заниматься сексом с Руби Джейсон, — он смотрел прямо в глаза растерянной девушке.       — Кадет Ялан? — спросил Айван. — Что это за шум?       — Искренность, — пояснил сулибанин, мониторящий кресло со своего падда. — Это можно охарактеризовать как возмущённое недоумение.       — Это у него переводчик барахлит, или он не знает английского? — уточнил Кирк.       — Это у него такой лексикон, — пояснил Маккой.       Т’Талик сделала пометку в падде и продолжила рисовать растерянного и возмущённого Гея.       — Вопросов больше нет, — отрезал Айван.       — Мистер Гей, не для протокола, — вкрадчиво спросил Маккой: — Когда вы последний раз занимались сексом, это было по любви или по принуждению?       — По взаимной симпатии, — улыбнулся Грей. — Я уважаю этого мужчину, но он уже занят.       Кресло удовлетворённо журчало, сообщая о его искренности.       — Это не касается дела! — встрял Айван.       — У меня нет вопросов, можете занять место в зале, лейтенант Гей, — пожал плечами Кирк, отпил воды и заглянул в падд: — Трибунал приглашает в зал подозреваемого — коммандера Эша Тайлера, — и лейтенант опять внимательно уставился на Руби, нажимая кнопку управления силовым полем.       Поле полностью пропало, и за ним оказался последний подозреваемый — высокий стройный брюнет с гладко выбритым лицом и аккуратно уложенными чёрными волосами. На его чёрной кожаной форме красовался десяток наград и чёрный значок.       Руби старалась держать себя в руках, но Кирк заметил, как расширились глаза девушки, словно она узнала своего обожаемого, но что-то всё равно не давало стопроцентной гарантии. Кирк не мог видеть цвета глаз коммандера с расстояния в двадцать метров, но был уверен, что его смуглая кожа — не загар, и глаза у коммандера карие.       Ялан перекалибровал кресло под человека.       — Пройдите в кресло правды, — приказал Кирк, тяжело выдохнув. — Назовите имя и звание.       — Эш Тайлер, коммандер, начальник Секции 31, — спокойно сообщил Тайлер, расположив руку на сенсоре.       — Каково было ваше первое впечатление, когда вы увидели Руби Джейсон в «Дейзи» на Вудстоке-69? — спросил Айван.       — Я понял, что я смогу обрадовать своего подчинённого и друга, — произнёс Тайлер, глядя на Кирка, который краем глаза следил за Руби. — Поскольку связь временно не работала, я передал дело команде и отправился по делам миссии.       — Когда вы в следующий раз увидели Руби Джейсон? — спросил Маккой.       — Когда пришёл навестить её в камере на «Мата Хари», — признался Тайлер.       — Зачем вы применяли голографическую маску при общении с ней на корабле? — спросил Айван, тоже заметивший беспокойство Руби.       — Я услышал от мистера Фрая, что она пыталась с ним флиртовать, сделал вывод, что у неё фетиш на брюнетов в чёрной коже, поэтому переоделся в форму Звёздного Флота и изменил внешность на противоположную — альбиноса, используя за основу внешность лейтенанта Со’Лек Айвана. И это сработало, она не проявила ко мне такого интереса, как к мистеру Фраю.       — А откуда вы знаете, какой интерес она проявляла к мистеру Фраю? — уточнил Кирк.       — Я глава этой команды, и обязан контролировать любую активность, если у меня есть вопросы, — отрезал Эш. — Я хотел подготовиться к встрече с Руби, поэтому пересмотрел запись с камер наблюдения гауптвахты.       — Теперь внимательно посмотрите на Руби Джейсон, — попросил Кирк. — Вы бы хотели её обнять?       Тайлер взглянул на девушку, которая внутренне сжалась и с ужасом смотрела на него.       — Да, — ответил он и увидел, как та расслабляется. — Я бы очень хотел обнять этого испуганного ребёнка и успокоить, но теперь, когда она знает, что я похож на её «Ромео» — я не вправе делать этого, — отрезал он.       Кресло молчало.       — Вы бы хотели поцеловать Руби Джейсон, коммандер Тайлер? — продолжил Кирк.       Тайлер взглянул на полное надежды лицо и грустно рассмеялся.       — Только на ночь, чтобы пожелать хороших снов. Как ребёнка, не как женщину, — устало ответил он.       Кресло молчало и Ялан кивнул, мол, всё в порядке.       — Вы бы занялись сексом с Руби Джейсон? — резко выпалил Кирк.       — Нет, — фыркнул Эш. — Спросите любого, мне всегда нравились партнёры постарше.       — А вы занимались сексом с Руби Джейсон? — в голосе Кирка слышалась тихая ярость.       Побледневшая Руби с ужасом смотрела на Тайлера.       — Нет, — спокойно ответил коммандер. — Я не занимался сексом с этим ребёнком, Руби Джейсон, дочерью моего постоянного напарника и друга — Майка Джейсона, — раздражённо заявил Тайлер. — И я уверен, что меня подставили, потому что я подозревал Гея.       — Почему не Фрая? — спросил Айван.       — Руби говорила, что ей нравятся кареглазые брюнеты, а у Фрая — голубые глаза, — пояснил Эш. — Грей же периодически прячет свои чёрные бетазойские глаза под цветными линзами.       — Фрай тоже мог надеть линзы, — добавил Айван. — Доктор, прошу, зачитайте боди-модификации специалиста Фойера Фрая.       — В его брови находится миниатюрный прибор телепатической блокировки, голографической маски, приёмник беспроводной связи, — произнёс Маккой. — Его пирсинг связан с контактными линзами, которые являются экраном вывода нужной ему информации, прибором ночного зрения и имеют свойство затемняться от яркого света. Я не проверил, какие линзы он взял со склада. Возможно, они обладают эффектом хамелеона и могли сделать его глаза карими. Проверю в перерыве.       — У меня закончились вопросы, — заявил Айван.       — И у меня нет вопросов, — сообщил Маккой.       — Мистер Тайлер, — вкрадчиво спросил Кирк. — Когда вы в последний раз занимались сексом?       Эш прикрыл глаза и произнёс:       — Четыре дня назад.       Все присутствующие в зале, кроме Кирка и Фрая, удивлённо уставились на Тайлера.       — Это нельзя назвать полноценным актом, — добавил Эш. — Но мы оба достигли оргазма, поэтому я полагаю, что это считается? — его глаза лучились.       Кирк покачал головой и устало выдохнул:       — Вопросов больше нет, трибунал удаляется на совещание, чтобы приступить ко второй стадии разбирательства. Подозреваемые, вернитесь в зону силового поля, остальные вольны идти отдохнуть, — он встал и проследил, что все трое мужчин вернулись в кресла в зоне поля и включил уже обоюдосторонний тёмный экран, чтобы дать подозреваемым побыть наедине со своими мыслями.       После члены трибунала покинули зал.       — Ничего не понимаю, — Ялан обернулся к Майку. — Кресло работает исправно, но такое впечатление, что оно где-то забарахлило…       — Нормально оно работает, — вздохнул Джейсон. — Не копайся. Сейчас я хочу побыть вместе с дочерью, — и он направился к трясущейся Руби. — Ну, что? — он прижал девушку к себе. — Это Тайлер, верно?       Руби не ответила, только разрыдалась.       Т’Талик быстрыми взмахами карандаша запечатлевала эти объятия на бумаге, что-то серьёзно обдумывая.       — Вот уж спасибо, что подозревал меня! — фыркнул Гей.       — Мы все друг друга подозревали, — вздохнул Фрай.       — Конечно, ваши мысли для меня непостижимы, — огрызнулся бетазоид.       — Да я тебе все свои мысли хоть сейчас могу перекинуть! — фыркнул Фойер. — И линзы у меня хоть и хамелеоны, но под ними я прячу свой естественный цвет глаз, делаю их серо-голубыми. Карими не хочу.       — А я тут при чём?! — вспылил Гей. — Это Айван про них ляпнул!       — А ты когда в последний раз трахался?! — Фрай схватил Гея за грудки.       — Вчера… — расплылся в хищной улыбке бетазоид. — И не я один…       — Я понял, что с партнёром, — фыркнул полувулканец.       — BIjatlh 'e' yImev! — прошипел Тайлер, разнимая парней. — Вы оба невиновны.       — А ты откуда знаешь? — уставились на него агенты, который Эш держал за шкирку, как котят.       — Фрай — девственник, и только после случая с Руби ты спровоцировал его состояние, — пояснил коммандер. — А ты, Гей — гей.       — Я не гей, — возмутился бетазоид. — Я омнисексуал.       — В любом случае ты не настолько туп, чтобы совращать детей, — покачал головой Эш.       — Тогда… — в один голос начали и вразнобой закончили парни:       — Это ты! — ужаснулся Грей.       — Это подстава! — обрадовался Фрай.       — Я не знаю, — покачал головой Тайлер. — Я уверен, что не делал этого, но реакция Руби…       — Подстава! — уверенно закивал Фойер. — После нашей совместной ночи я уверен, что это не ты.       — Совместной ночи? — заинтересованно протянул Грей.       — YItamchoH! — в один голос выпалили полуклингоны.       — Ладно, молчу… — умиротворяющее поднял руки бетазоид. — Как думаете, этот Кирк… Что он дальше сделает? Вроде мужик неплохой, но недавно потерял всю свою команду и ждёт перераспределения…       — Да, «USS Фаррагут», — кивнул Тайлер. — Я читал о том странном происшествии, когда кровавый туман обескровил более двух сотен человек из команды…       — Я считаю, что он сделает всё, чтобы докопаться до правды, — задумчиво пробормотал Фрай. — Это моё вулканское нутро говорит…       — А что говорит твоя вторая половина? — заинтересовался Грей.       — Что у него есть честь, — улыбнулся Фойер.       — Кажется, я уже не успею на встречу с адмиралтейством, — вздохнул Тайлер, косясь на голо-часы.       — Кушать подано, — раздался зычный голос Петрова, и младший техник вкатил в силовую камеру столик с привычным для мужчин меню, кофейником и шоколадным тортом.       — О да, наконец-то! — обрадовался Гей. — Жратва!       В комнате брифинга, где обосновался трибунал, тоже шёл обед. Лейтенант Кирк за обе щеки уплетал отбивную, да ещё и говорить ухитрялся.       — Вы столько едите, Кирк, что будь я вашим личным врачом — посадил бы на диету, — заметил Маккой, попивая чай с чайным пирожным.       — Но вы не мой врач, поэтому не назначите, — усмехнулся Джеймс.       — Зато порекомендую, — буркнул Маккой и переключился к делу: — Мутная история.       — Очень, — кивнул Айван, евший андорианский салат с голубым луком. — Мне кажется, что это Фрай, он подозрительный. И говорит на клингонском…       — После войны многие переняли клингонские ругательства, — заметил Маккой. — За них не штрафуют. Некоторые и вовсе ругаются первыми попавшимися иностранными словами.       — Было дело, — Кирк помрачнел. — Знакомый офицер грязно ругался. А потом мы встретили вулканку, которая заметила, что он просто с негативной окраской использует выражения из писания Сурака, — он вздохнул. — Этот парень погиб на «Фаррагуте».       — Что думаете вы, как сторонний человек? — спросил Айван.       — Мне нужно увидеть улики, — заявил Кирк. — Вы упоминали, доктор, что взяли ДНК на анализ…       — Образцы исчезли, — признался доктор. — Я взял их с собой на шаттл, но после возвращения в «Шангри-Ла» первым делом помчался за антидотом в лазарет, и… они пропали из сейфа.       — Гей? — предположил Айван.       — Или любой, кто был в «Шангри-Ла», — пожал плечами врач.       — Видео? — уточнил Кирк.       — Девяносто семь целых и тридцать две сотых процента, — сообщил Айван. — Как раз к заседанию и восстановится.       — Мне кажется, что Тайлер врёт, — пробормотал Маккой. — Он сказал, что у него был последний секс четыре дня назад…       — Не было! — отрезал Айван, стукнув вилкой по столу. — Мы тогда были на «Энтерпрайзе». Он только у Спока, вулканца, с полчаса посидел в каюте, и полчаса трепался с Пайком. Хотите сказать, что с ними?       — А не с тобой? — усмехнулся Маккой. — Я уже слышал твой вирш про «гомосекцию»…       — А что я? Это Талик начала, я просто добавил…       Кирк с интересом следил за обсуждением, и тут расхохотался.       — Носитесь вы со своим начальником, как с писаной торбой. Это и отводит от него подозрение. Но давайте посмотрим на факты, — он отодвинул пустую тарелку и начал загибать пальцы. — На допросе Фрая случился конфуз с его именем. Почему?       — Потому что последние пару лет в клингонском плену над ним издевались и называли нехорошими словами, — пояснил Маккой. — Типичное проявление пост-травматического синдрома, — он развёл руками. — Подсознательно он считает себя животным, грёбаным хуманом. Это его случай.       — И Руби не признала в нём своего парня, — кивнул Кирк. — Но у него есть встроенная маска.       — Рост не подходит, он на полфута ниже Гея и Тайлера, — заметил Маккой. — Фрай всего на полголовы выше Руби, а на видео мужчина склонялся, когда они сидя целовались. Рост не подделать.       — Гей? — риторически продолжил Кирк. — Да, Гей подходит по росту и возможному цвету глаз. К тому же, он прекрасно владеет множеством языков и может думать совершенно противоположное на каком-нибудь бетазойском или вулканском, а на английском излагает противоположный смысл. И Руби на него смотрела, словно пыталась что-то увидеть.       — И увидела в Тайлере? — Айван убрал свою тарелку со стола и достал падд. — И на каком он думал, что обманул машину?       — На клингонском, — пробормотал Маккой. — И наш единственный лингвист сидит сейчас в клетке с двумя специалистами по клингонскому…       — Не единственный! — воскликнул Кирк. — У меня на курсе в Академии была девушка, которая прекрасно знает клингонский! Она лингвист! Маккой и Айван переглянулись.       — Просто отправим ей текст на анализ, все имена и события заменим альтернативой! — решил научник. — Время не терпит.       — Хорошо, — кивнул Джеймс. — Могу я воспользоваться вашим терминалом?       Айван кивнул.       Кирк подошёл к терминалу и вызвал контакт.       На экране возникла красивая растрёпанная негритянка в халате.       — Джим? — удивилась она. — Не знаю, где ты, но у меня во Фриско ещё ночь. И у тебя должна быть чертовски хорошая причина, чтобы меня будить.       — Ты единственная, кто поможет спасти бедную девочку, павшую жертвой сексуального насилия! — воскликнул Кирк. — Пожалуйста, Ухура, помоги с анализом текста. Переведи его с английского на клингонский. Это очень надо!       — С тебя ужин, — кивнула Ухура.       — И это надо срочно, — взмолился Кирк.       — Хорошо, высылай, — кивнула женщина.       — Отправлено, — сообщил Айван. — Я отследил канал.       — Мы выслали, и очень ждём, что ты сможешь там написать в переводе на клингонский.       — Ты в своём репертуаре, Джим, — грустно улыбнулась Ухура. — Сейчас займусь, — она проглядела текст. — Через полчаса ждите ответа.       — Спасибо, спасибо! — закивал Кирк. — С меня три ужина! Ты лучшая!       — Если ещё будет от этого толк… — пробормотала Ухура. — Пока, Джим, — она отключилась.       — Какая шикарная женщина! — воскликнул Айван. — Я бы за ней приударил!       — Дерзните, — усмехнулся Кирк.       — А пока ждём, — предложил Маккой, — предлагаю обсудить дальнейший план поведения. Джейсон может не выдержать, когда поймёт, кто испортил его дочь.       Двери в большой зал открылись и вошли трое лейтенантов. Публика уже собралась в зале.       Кирк занял своё место и опустил затемняющий экран силового поля.       Трибунал продолжался.