Падший принц

      — Чего ты такой хмурый? — поинтересовалась Вель, вылезая из кровати. — Завтра день твоей коронации, а от вида твоей кислой рожи все молоко в городе испортится.       — Неужели ты не понимаешь? — спросил Артас, глядя на обнаженную девушку, одичалая подошла к столику с вином и наполнила кубки. — Вместо того, чтобы готовиться к вторжению Иных, я вынужден прилагать огромные усилия, чтобы просто усидеть на троне. Это не то, чем я планировал заниматься.       — Подожди, — Вель стремительно обернулась, её длинные светлые волосы окутали стройную фигуру подобно плащу. — Ты же обещал! Сказал, что поможешь нам!       — Я помню все, что говорил, — ответил ей принц. — Но это было до того, как погиб мой отец, а дядя Станнис вздумал оспаривать мои права. Да, он пока что молчит, но я вынужден согласиться с мамой, он явно готовит восстание и со дня на день объявит себя истинным королем, а меня узурпатором лишь по одним ведомым ему причинам. Также меня беспокоит поведение лорда Ренли, он странно себя ведет в последние дни, как и все Тиреллы. Моя власть под угрозой, а без неё я не смогу помочь одичалым, да и всему Вестеросу.       Вель смотрела на него так, будто пред ней предстал выходец с того света. В каком-то роде, так оно и было, только одичалая об этом не знала. Наконец-то она спросила:       — И что ты будешь делать?       — Скоро все решится, — ответил Артас. — Во время коронации главы Великих Домов Вестероса должны присягнуть мне на верность, и тогда станет ясно, кто сохранил верность короне и на кого я смогу опереться. У меня нет сомнений в Ланнистерах и Старках, но все остальные пока что под вопросом. Меня беспокоит подозрительное молчание Арренов, как и странное затишье в Речных землях. Лорд Хостер Талли тяжело болен, но от его имени так никто и не прибыл.       — Вроде бы сегодня должен приехать кто-то там из Дорна? — неуверенно предположила Вель. — Я правильно сказала?       — Правильно, — усмехнулся принц, закидывая руки за голову. — Правда, дорнийцы не питают любви к Ланнистерам, чья кровь течет в моих жилах, а принц Оберин Мартелл и вовсе терпеть не может всех, кто хотя бы косвенно связан с Тайвином Ланнистером. Я могу лишь надеяться, что смерть Григора Клигана хотя бы немного успокоила гнев Красного Змея, но вряд ли принц Дорна и его правящий брат окончательно простили нас за гибель своей сестры и её детей. Эти жизни владыки Солнечного Копья нам вряд ли когда-нибудь забудут.       — И что ты будешь делать? — вновь спросила одичалая, возвращаясь в постель.       — Как ни странно, пока что ничего, — пожал плечами Артас. — Все решится после коронации. Если, конечно, кто-нибудь не вздумает ее сорвать.       — Каким образом?       — Ну, к примеру, всадив арбалетный болт мне в сердце, — усмехнулся юноша. — Убить человека можно самыми разными способами, и именно аристократы наиболее поднаторели в данном вопросе: обычному человеку едва ли придет в голову хотя бы дюжина тех способов, которыми можно избавиться от неугодной личности, и которыми дворяне не постесняются воспользоваться.       Вель улеглась на кровать и погрузилась в раздумья. Многое из происходящего было ей непонятным, лишенным всякого здравого смысла, уже в который раз её посещали мысли, что южане явно не в ладах с собственной головой. Все эти интриги, лишенные, на первый взгляд, всякой логики, для дочери Севера казались бессмысленной возней и меряньем длиной членов, которые ни в малейшей степени не приближали ни её саму, ни её народ к самой важной из всех возможных целей — спастись от Белых Ходоков.       — Они ведь придут, — тихо произнесла Вель. — Им будет глубоко наплевать на все ваши разногласия и споры. Проклятье, на наши споры и разногласия! — Женщина вперила взгляд в Артаса. — Ты же сам сказал, что они сметут всех, не взирая ни на что!       — Вель, будь моя воля, я бы прямо сейчас выступил на Север, — ответил принц. — Но выстоять против Иных мы сможем лишь сплотившись плечом к плечу, но никак не поодиночке, в этом случае мы обречены. По крайней мере, я не вижу другого шанса. Но сейчас все нацелились ударить друг друга в спину, рассказывать им об угрозе из-за Стены абсолютно бесполезно, для большинства лордов истории про Ходоков и вихтов — древние сказки, верят в которые лишь наивные дети.       — И как же тогда ты собирался их переубедить?!       — Для этого я собирался затащить своего отца и других лордов противостоять одичалым, — жестко ответил Артас. — Да, пролилась бы кровь, и немало, но то был самый наилучший способ столкнуть живых с мертвыми, рано или поздно это бы произошло. Я понимаю, что мой план далек от идеального, но пока лорды Вестероса сами не увидят истинную угрозу, которую представляют Иные, переубедить в обратном их не смогут все боги вместе взятые. И в этом плане ты должна была стать тем связующим звеном между нами и Вольным народом, что позволило бы нам стать окончательно едиными. И скажу тебе, что этот план все еще осуществим, но лишь при условии, что в стране не начнется междоусобная война. Если мы погрязнем в братоубийственной грызне, то останемся беззащитными перед угрозой с Севера.       — И что теперь делать? — насупившись, спросила Вель.       — Для начала…       Договорить Артас не успел, так как раздался деликатный стук в двери, говоривший о том, что пришедший прекрасно осведомлен о том, что принц в своих покоях не один и вряд ли одет хотя бы в брэ.* Тем не менее, стук был достаточно настойчивым, чтобы понять простую истину — гость уведомляет о своем приходе исключительно из вежливости и намерен войти в покои в независимости от того, согласен принц или нет. Во всем городе был лишь один человек, который мог себе позволить подобное.       — Ну и долго ты собираешься валяться в постели? — спросила Серсея, входя в комнаты сына. Многочисленная прислуга, следовавшая за королевой по пятам, робко толпилась в дверях, не смея пройти внутрь.       — Как раз встаю, мама, — ответил Артас, обмотавшись покрывалом. Вель, при виде нахмуренных бровей Серсеи, поспешила скрыться за ширмой. Королева была единственным человеком в Вестеросе, кого одичалая опасалась, и вполне оправданно: дочь грозного Лорда Запада и раньше с неодобрением смотрела на северянку, а с недавних пор и вовсе терпела её присутствие лишь из нежелания ссориться с сыном.       — Я надеялась, что хотя бы эта черта Роберта тебе не передалась, — Серсея проводила одичалую взглядом полыхающим глаз. После чего обратила внимание на прислугу. — Пошли вон!       Многочисленная прислуга, что населяла Красный Замок, и раньше не смела перечить королеве, но после гибели ее венценосного супруга и брата лишь наследный принц имел право с ней спорить и даже повышать голос. В некоторой степени этим правом обладал также и лорд Эддард Старк, но и то лишь в тех вопросах, что касались управления Королевствами.       Двери захлопнулись, и Серсея посмотрела на сына, который также удалился за ширму. Вель, облаченная лишь в длинную сорочку, принялась помогать ему одеться, выразительно показывая всем своим видом, насколько ей не хочется выслушивать гневные реплики королевы. Артас лишь улыбнулся.       — Что-то случилось, мама? — спросил принц. — Вряд ли ты бы стала вот так врываться в мои покои, сотрясая стены.       — Твой дядя наконец-то соизволил приехать, — недовольным тоном ответила Серсея. Спрашивать, о ком именно идет речь, не было нужды, нотки в голосе королевы сказали все сами.       — Хвала Семерым, — произнес Артас, — я начал волноваться, что дядя Тирион слишком задерживается в пути.       — Да, я даже успела соскучиться, — ядом в голосе королевы можно было отравить даже дракона, если бы они все еще существовали. — Тем не менее, его поездка не была бесполезной, он принес тревожные вести из Речных земель.       Артас замер на миг, само начало ему уже не нравилось:       — И что происходит в Речных землях?       — Лорды съезжаются в Риверран, их созывает Эдмар Талли, — Серсея подошла к столику и налила себе вина. — Зачем — неизвестно, даже лорд Варис не смог мне толком объяснить, что там творится.       — А что по-этому поводу говорит лорд Старк? — спросил Артас, натягивая шоссы.       — Он намерен все прояснить, — пожала плечами королева, — поведение Талли вызвало его недоумение. Когда я уходила, Старк как раз писал письмо в Риверран, но мне не верится, что ему ответят.       — Думаешь, Талли решили выступить на стороне Станниса? — принц наконец-то вышел из-за ширмы и подошел к матери.       — Не знаю, — Серсея закрыла лицо ладонью. — Седьмое пекло, не знаю! Все словно взбесились, до недавних пор я даже подумать не могла, что вся наша власть действительно держится лишь на авторитете твоего отца, но стоило ему сгинуть, как все тут же пошло вразнос! Даже не верится!       Артас подошел к королеве, взял её за руку и заглянул в лицо женщины. Глаза Серсеи были красными из-за недосыпа, было ясно, что она снова не спала всю ночь, оплакивая погибшего брата. Гибель Джейме оказалась тем ударом, к которому королева оказалась совершенно не готова, и если на людях она полностью держала себя в руках, демонстрируя окружающим внутреннюю силу, то, оставшись одна, наконец-то разжимала стальные тиски воли и могла позволить себе побыть обычной женщиной, оплакивающей потерю.       — Мы выстоим, — уверенно произнес Артас. — Не смотря ни на что. Должны выстоять, если хотим увидеть завтрашний день. Другого пути нет.       Серсея сжала ладонь сына, как если бы набиралась от него уверенности, после чего глубоко вздохнула. Разжав пальцы, она подошла к окну и посмотрела вниз, на город, обитателям которого не было никакого дела до переживаний королевской семьи. Им было глубоко наплевать, кто будет ими править, лишь бы их самих это никак не касалось.       — Сегодня приезжает мой отец, — наконец-то произнесла Серсея.       — И сегодня же приедет Красный Змей, — заметил Артас.       — Именно, — королева повернулась к сыну. — Всем известно, что Мартеллы ненавидят нашу семью, и нам придется очень сильно постараться, чтобы удержать Дорн на нашей стороне.       — Надеюсь, у лорда Тайвина найдется хорошее предложение для Мартеллов, чтобы принц Оберин не вцепился нам в глотки прямо во время встречи, — Артас провел ладонью по щеке, ощущая под кожей легкий пушок. Принца посетила мысль, что неплохо было бы побриться, ведь еще с той жизни он не питал любви к растительности на лице и сбривал ее при первой же возможности.       — Мой отец умен, — с гордостью ответила Серсея, — вопрос лишь в том, согласятся ли Мартеллы на его предложение. Их ненависть к нам слишком сильна, чтобы так просто отказываться от мести.       — Значит, предложение должно быть очень щедрым, — задумчиво произнес Артас. — Есть еще какие-нибудь вести?       — За исключением странных и непонятных слухов, что дошли до нас из Эссоса, больше ничего.       — А что случилось в Эссосе?       Серсея помедлила, прежде чем ответить:       — Поговаривают, что Золотые Мечи намерены разорвать свой контракт с Миром. Если учесть, что эти наемники славятся как раз таки тем, что никогда так не поступают и сражаются за нанимателя до конца, подобные слухи кажутся очень уж странными. Поговаривают, что они намерены поступить на службу к кому-то другому, но больше ничего не известно.       — Это может быть Станнис? — спросил Артас.       — Я не знаю, — честно ответила королева. — Возможно, что эти слухи вообще лживые, даже лорд Варис заявил, что в них не верит, подобный поступок совершенно не в духе Золотых Мечей, он подрывает их авторитет, но в наше безумное время ожидать можно чего угодно. Если наемники выступят на стороне Станниса, я не буду сильно удивлена.       — Да, только наемников из Эссоса нам здесь и не хватает, — подвел итог Артас, и на этом разговор как-то сам собой прекратился.       Легко позавтракав, весь остаток утра принц потратил на тренировки с Псом и другими рыцарями, после чего привел себя в порядок и направился на поиски дяди. Тирион Ланнистер обнаружился в выделенных ему покоях в Кухонном Замке, в чьих огромных помещениях еще при последних Таргариенах были оборудованы роскошные палаты. Бес тратил свое время сразу на два увлечения — пил вино и читал книгу. Артас не был удивлен, если бы обнаружил в покоях дяди и третье его увлечение — женщин.       — С приездом, дядя, — улыбнулся принц.       — О, дорогой племянник, — карлик отложил книгу в сторону, а бокал поставил на столик. Спрыгнув с высокого стула, он подошел к принцу. — Я рад, что ты решил меня навестить!       — Я уж было начал думать, что ты решил остаться на Севере и вступить в Ночной Дозор, — пошутил Менетил, обнимая дядю. — Ты долго отсутствовал.       — Там красиво, но слишком сурово, да и вино дрянное, — Тирион с трудом достал до пояса племянника, после чего отступил чуть назад, задрав голову. — По дороге я несколько задержался в Речных землях, наслаждаясь тамошними красавицами, которые были так старательны в желании угадать все мои предпочтения. Но когда я узнал обо всем, то поспешил в столицу. Я тешил себя надеждой, что новости были лживыми, но… Что поделать, боги жестоки и любят посмеяться над смертными.       В голосе Ланнистера мелькнула грусть. Артас не знал, какие чувства испытывал его дядя к покойному королю, но знал, что Бес был очень привязан к своему брату. В отличии от сестры, Джейме выказывал симпатию и уважение к своему уродливому брату, за что Тирион был очень ему признателен.       — Жизнь жестока, дорогой племянник, — произнес Бес, усаживаясь на стул. — И эта сука еще не раз покажет тебе свой звериный оскал.       — Ничуть в этом не сомневаюсь.       — Хорошо, что ты это понимаешь, — Тирион взял бокал с вином и тут же его осушил, после чего наполнил заново. — Так ты будешь готов к большей части ударов, которым еще лишь предстоит на нас обрушиться в самом скором времени.       — Их будет много, — уверенно произнес Артас, усаживаясь напротив дяди.       — Не сомневаюсь. Станнис уже объявил себя королем?       — Еще нет, но мы уверены, что он это сделает в самое ближайшее время, а нам лишь остается гадать, кто его поддержит.       — Серсея сказала, что сегодня приедут мой отец и принц Оберин, это так? — спросил Тирион, на что Артас согласно кивнул. — Хм, драка будет знатная. Будем надеяться, что отцу удастся удержать Дорн на нашей стороне, быть может Красный Змей был удовлетворен головой Клигана.       — А разве лорд Тайвин отправил ее в Дорн? — удивился принц. Ему об этом было ничего неизвестно.       — Я в этом не сомневаюсь, — усмехнулся Бес. — Я даже уверен, что череп Клигана украсили как следует, чтобы он лучше смотрелся на столе принца Дорана, а тот, в свою очередь, будет демонстрировать его всем желающим. Правда, я думаю, что Мартеллы с удовольствием увидели бы и наши головы по соседству с головой Клигана. Как минимум, моего отца точно.       Ответить Артас не успел, так как в покои Тириона вошел слуга, на лице которого застыло обеспокоенное выражение. Сразу стало ясно, что хороших новостей от него ждать нет никакого смысла.       — Что еще случилось? — спросил принц.       — Ваше Высочество, лорд Тирион, — начал было слуга.       — Побыстрее, — поторопил его Ланнистер.       — Лорд Ренли и лорд Мейс Тирелл покинули город, — осипшим голосом сообщил юноша. — Они забрали с собой всех, включая слуг и солдат.       Артас лишь закрыл глаза. Тирион же допил бокал и уставился на его дно, в котором еще плескались остатки вина. Вопросы о причинах отъезда Тиреллов и Баратеона перед самой коронацией были излишни.       — Неожиданно, — наконец-то проговорил Бес. — Вот уж от кого, а от Ренли я подобного не ожидал.       — Я надеялся, что он на моей стороне, — признался Артас, — а теперь нам придется разбираться еще и с Тиреллами. Долина молчит, в Речных землях творится непонятно что, если же еще и Дорн выступит против нас… Такими темпами, дядя, тебе лучше было бы оставаться в Ночном Дозоре, сдается мне, скоро здесь будет очень жарко.       Тирион ничего не ответил, лишь протянул племяннику бокал с вином.

***

      Красная женщина подошла к полыхающей жаровне, с тревогой вглядываясь в играющее пламя. Словно бы зов самого Владыки Света направлял её взор, который стремился прозреть будущее в отсветах огня, отблески которого играли на стенах и разгоняли густые тени. Леди Мелисандра, жрица Р'глора, нахмурилась, так как не видела ничего, кроме огня, она не понимала, что должна увидеть, когда услышала что-то в треске поленьев. Склонившись ближе, она попыталась вслушаться, но уже через миг отпрянула назад, ослепленная ледяным ужасом. Смертельный холод сковал её внутренности, а в уши впивался глухой голос, исполненный угрозой и фанатичной преданностью:       — Жизнь за Короля Мертвых… *мужское нижнее белье.