Цветок

Гамболл не пожалел гладкую поверхность стола и оставил на ней следы от ногтей, когда Маршалл выиграл очередную партию. — Да ты даже не знаешь правил игры! — Принц искренне старался не кричать, но происходящее его уже порядком достало, так что голос непроизвольно перешел на фальцет, — Ты жульничаешь! — Тебя побеждать слишком стереотипно. Я даже не стараюсь. — Ты жульничаешь! — А ты повторяешься. — Агрх! Маршалл вальяжно покачивался на стуле, закинув руки за голову и с упоением наблюдал за привычным психом Гамболла, который беспощадно расправлялся с фигурками из желе, раскидывая их в разные стороны и давя упавшие лакированными туфлями. Когда же крушить и давить осталось нечего, принц напоследок топнул ногой и, выдохнув, вернулся в свое обыденное состояние. Он поправил пиджак и, как ни в чем не бывало, повернулся к Маршаллу. — Как насчет ужина? — Мой желудок как раз пел тебе серенаду. — В таком случае, ты поможешь мне на кухне, — Гамболл небрежно махнул рукой, направляясь в сторону двери. Маршалл хмыкнул, и даже что-то ответил, но Гамболл решил пропустить это мимо ушей. Выйдя в коридор, они направились к лестницам, встречая горничных и других служащих, приветливо встречающих своего принца и с недоверием кивающих Маршаллу, если вообще удостаивали его своим взглядом. — Все никак не пойму, у тебя есть слуги, но готовишь ты сам, еще и на них. Неужели у тебя нет других дел? — Относительно, это и есть мои дела. К тому же, готовка- это мое любимое хобби. — Ты мог бы больше времени проводить на людях, в неформальной обстановке. Никогда не видел тебя в клубе, например. — Я не собираюсь тратить свободное время на походы в сомнительные заведения. А что ты там делал? Выступал? — Да нет, отдыхал. — С Фионной? — спросил Гамболл как бы невзначай. — Без. Гамболл выдохнул и, к своему удивлению заметил, что Ли сделал тоже самое. На кухне, как и всегда, было безлюдно и тихо. Принц уже привычно и не глядя подхватил розовый передник, мастерски справился с завязкой и пристроился возле полок у плиты. — За тобой холодильник, будешь подавать мне продукты. — Как скажете, ваше жвачество, — Маршалл театрально поклонился и обернулся к холодильнику, тут же заглядывая внутрь.- Здесь все такое… Сладкое. — Подай яйца. — Единственное, что не выглядит сладким. Или они шоколадные? — Я тебя не понимаю, ты надомной издеваешься или что? Почему ты не можешь обойтись без своих подколов? — Да что в них такого? Я же с любовью. Принц фыркнул, но промолчал, не став разжигать спор. Яйца зашкварчали на раскаленной сковороде и наполнили своим ароматом помещение. Маршалл снова напевал что-то под нос, пока Гамболл привычно орудовал приборами и украшал омлет узорами из сладкого перца, помидоров и кусочков ветчины. Когда ужин достаточно подрумянился, принц завернул блюдо в трубочку и, переложив его на тарелку, нарезал толстыми кольцами. — Это всего лишь омлет, зачем превращать его в картину? — Еду должно быть не только приятно есть. Выглядеть она должна не менее привлекательно, — Гамболл уложил кольца в полукруг, положив сверху пучок укропа, а на свободную половину тарелки- целые полосы ветчины, поджаренных на той же сковороде. — Бон аппетит. Напротив плиты стоял барный стол, за который Гамболл и пригласил Маршалла, отодвигая для него стул на длинной тонкой ножке. Сам же он сел рядом, для того что бы следить за поглощением пищи именно в рот, а не в сторону, например, цветка или раковины, для того, чтобы желудок одного лживого вампира не наполнился человеческой пищей. — А ты? — Удивился Ли. — Я не голоден, — Гамболл пожал плечами, — А ты ешь, ешь, я хочу посмотреть как тебе не красная еда. — Вообще-то, твой бекон довольно-таки красный, ты мог бы… Все, молчу, молчу. Я правда голоден, — Под пристальным взглядом, он насадил кольцо омлета на вилку и отправил его в рот. Буквально через секунду Маршалл изменился в лице. Принц еще больше прищурился, и уже был готов подловить вампира на лжи, но Маршалл выпалил: — Ничего себе! Это… Это вкусно! — Очень смешно, — Гамболл разочарованно вздохнул и подпер рукой подбородок. — Нет, это правда вкусно. В смысле, я же никогда не ел ничего подобного. Так много ощущений. А что это за трава? Она так странно ощущается на языке. А это яйцо? Никогда не думал, что оно может быть таким мягким и таять на языке. Принц удивленно вскинул бровь и не нашел, что ответить. Пока парень оживленно орудовал вилкой, Гамболл переводил взгляд с тарелки на Маршалла и не мог поверить, что тот с таким аппетитом поглощает простенький ужин. — Стоп, стоп, стоп, — Гамболл перехватил руку парня и опустил ее на стол.- Ты себя хорошо чувствуешь? — Ты все еще не веришь мне? — Он высвободил свою ладонь из захвата и положил сверху на ярко розовую ладонь. — Принцесса, мне правда нужна твоя помощь, ты- первый и последний человек, к которому я бы мог обратиться. Я бы, конечно, хотел проводить с тобой время и без такого повода, но как уж вышло. Они смотрели глаза в глаза, будто впервые встретились. По крайней мере Гамболла не покидала мысль, что сейчас он сидит с совершенно незнакомым человеком. Он только сейчас заметил, что от Маршалла приятно пахло, то ли молоком, то ли медом, да и рука, накрывшая его, была теплой и мягкой. Принц подумал, что если бы он охватил запястье, то мог бы просчитать пульс. Или лучше, если бы приложился ухом к груди, то услышал стук сердца, так не свойственное вампирской натуре. За своими мыслями он не сразу заметил, что расстояние между ними как-то подозрительно сократилось, отчего Гамболл отшатнулся и выдернул руку. — Верю я. Теперь уже точно, — Он поднялся и поправил пиджак, не глядя на Маршалла, который быстро расправился с остатками пищи и последовал примеру принца. — Фионна пообещала достать этот Звезднопыльцовый цветок, значит она уже на полпути назад, к замку. — Признайся, это звучало бредово. — Улыбнулся Маршалл. — Что именно? — Ну, название это. Да и этот призрачный второй том твоей книженции. — А вот в это я до сих пор не верю. — Тогда откуда она взяла это название? — Придумала? — Хмыкнул Гамболл. — Представь, это Кейк ей диктовала, но девчонка сказала только то, что смогла расслышать. — Рассмеялся Маршалл, — А на самом деле она сказала «Звездец у тебя попец». — Фу, Маршалл. — проворчал Гамболл, пытаясь не улыбнуться. — Еще скажи, что не замечал. — Парень похлопал принца по плечу, хитро заглядывая в глаза. — Вообще-то, меня интересовал исключительно ее ум, смекалка, и… — Ты ты ты любишь лапать ба-а-аб, — Пропел Маршал, подхватывая друга под руку. — За их пушистый за-а-а-ад. — Маршалл, прекрати.- Хоть принц и не особо сопротивлялся, он не мог не возмутиться внезапному порыву Маршалла вовлечь его в глупый танец. — Виски, виноград в клубе нет прегра-а-ад, я тебе так ра-а-а-д… — Я тебе говорил, что у тебя ужасный музыкальный вкус? — Он у меня хотя бы есть, — Маршалл продолжал крутиться по кухне, двигая за собой друга, что сложно было назвать танцем. — Ты какой-то деревянный, танцевать чтоль не умеешь? — Хочешь, чтоб я танцевал под ЭТО? — Да под что хочешь. — Тогда подожди минуту! Гамболл, словно ждал этого приглашения, выудил старый патефон и с грохотом поставил его на стол, игнорируя пренебрежительный взгляд Маршалла. — Я позволю тебе выбрать мелодию, — Он веером развернул перед парнем виниловые пластинки и лицо бывшего вампира выразило такую брезгливость, какую только можно было выразить. — Ладно, тогда эту. Мелодия полилась из рупора, словно ручей. Плавная игра на пианино, с переливами арфы наполнили помещение, и Гамболл почти мгновенно превратился в пластичного танцора. Сделав пару пируэтов, абсолютно не впечатливших Маршалла, принц подхватил парня, словно куклу, и, прижав к себе, просто заставил влиться в танец вместе с ним. Вальс оказался очень неловким, из-за наступающего на ноги человека. От неудобства, он пытался взлететь, но новое тело неизменно отказывало ему в этом, от чего его движения становились еще более неуклюжими. — Просто расслабься, и тебе понравится, — Улыбнулся принц, и опустил руки на пояс. — Это подло, ты выставляешь меня полнейшим идиотом. — Тебе повезло, что нас никто не видит. Положи руки на плечи и просто отдайся мне. — Что? — Повторяй за мной. Маршалл опустил голову и послушно положил руки на плечи Гамболла, смирившись с поражением. Принца позабавила такая реакция парня от простого танца. Он мог бы с легкостью скрутить его в трубочку парочкой движений, но все же решил не красоваться, а показать простое перемещение ног, в духе раз-два-три. — Направо, еще, налево, правильно, — Гамболл шептал, что бы не сбиваться и не перебивать такт любимой мелодии. — Да, вот так, еще, отлично, левее. Движения становились плавнее, но Маршалл все пытался как-то извернуться, лишь бы, как показалось Гамболлу, не слушать нотации и подсказки, которые принцу приходилось шептать все громче из-за расстояния. — Да, вот так, отлично, да, не останавливайся… — Прекрати, Гам. — Выдохнул Ли, останавливаясь и пытаясь выкрутиться из захвата Принца. — Уже сдаешься? — Ты слишком… Отпусти, мне некомфортно. Но Гамболл не отпустил. Напротив, он прижал парня к груди и с вызовом посмотрел тому в глаза, ни на секунду не остановив движения. — Тебе то некомфортно? Постоянно со своими подколами ко мне лезешь, будто я тебе какой-то мальчишка, над которым можно подшучивать! Постоянно выставляешь меня идиотом перед Фионной, думаешь, мне комфортно?! Я молчу о том, что ты постоянно тыкаешь мне в лицо тем, что она выбрала тебя! Да из нас двоих некомфортно тут только мне! — Жвач, прекрати! — Да размечтался! Я еще и половину не перечислил из твоих косяков!  Разозлившись, Маршалл с силой надавил на ногу принца, что заставило того остановится и вскрикнуть. Ли толкнул парня к столу, задев граммофон, игла которого съехала с пластинки, издав скрежещущий звук. Не дав опомнится, Маршалл нажал на грудь принца, прижав того спиной к столу, и навис сверху, злобно, насколько только возможно в человеческой форме, уставился на парня. Гамболл, от неожиданности, не понял что ему стоит делать, поэтому впился ногтями в руки, прижавшие его, и вылупился на Маршалла так, как бы он смотрел на бешенного пса рядом с собой. Вторым ощущением, после испуга, оказалась странное, слишком странное чувство от соприкосновения с чужим телом, особенно в том районе, чуть ниже живота, которое никак не должно было находиться рядом с Маршаллом. — Ты не… — Ты хоть сам себя слышал, принцесса? — Маршалл изменился в лице и слегка качнул бедрами, от чего Гамболла пронзило током. — «Отдайся мне», «Расслабься и тебе понравится», «О, да, еще, давай, ахх». Последнюю фразу Маршалл наигранно простонал, склонившись к уху покрасневшего принца. Того скрутило от неожиданных ощущений. Коленом он попытался отодвинуть от себя напирающее тело, а руками еще сильнее впился в кожу, но это ничуть не ослабило напор. — Не останавливайся, еще, ахх, давай, сильнее… — Маршалл в открытую веселился, еще больше смущая Гамболла, ставшего краснее вишневой конфеты. Он вертелся как уж, тем самым еще теснее прижимаясь к чужому телу и чуть не взыл, когда оголенный от телодвижений живот, соприкоснулся с таким же открытым участком кожи Маршалла. — Как же хорошо, что нас никто не видит, правда, принцесса? Это твои слова, ты просто мастер потрепать мне нервы своими фразами. — Я этого не имел в виду! — Врешь и краснеешь, Жвач, это так не по-благородному, я хочу сказать. Маршалл продолжил пытку. Смеясь, он шептал в ухо принца, щекоча того до дрожи в коленях и не унимался все время, пока тот вырывался и говорил что-то о своей чести и достоинстве. В конце концов, скрипя зубами, Гамболл в последний раз предпринял попытку побега и, расслабившись, сдался. Сердце колотилось так, что парень перестал слышать то, что ему говорят. Он слышал только стук, словно тысячи маленьких барабанов и шум моря, доносившийся из головы. Почти сразу бездействие заметил Маршалл, и немного приподнялся, не разрывая телесного контакта. — Что случилось, принцесса? — Ты закончил? — Холодно вопросом на вопрос ответил принц. — Закончил что? — Что ты делал. Человек задумчиво посмотрел в лицо собеседника, отвернутое в сторону стены. — Это вопрос? — Отпусти. То ли испугавшись такой холодности, то ли в нем проснулась совесть, но все же Маршалл поднялся и отошел от застывшего принца, который, не шелохнувшись, продолжил лежать на месте. — С тобой все в порядке? Немного помолчав, Гамболл глубоко вздохнул, опустил задравшуюся рубашку и пиджак вниз. Еще через время он сел, все еще игнорируя существование Маршалла. — Эй, жвач, ты чего? Я же пошутил. Ты правда был таким… Ну типа ты сам мне в ухо всю эту хрень нашептывал, я вообще-то так же на нее среагировал! Розовые глаза с прищуром, выражающим презрение, заставили Маршалла заткнуться и неловко топтаться на месте, в ожидании приговора. Гамболл не торопился. Он проверил манжеты на рукавах, стряхнул что-то невидимое с груди и брюк, и, наконец, встал на ноги, пристально посмотрев в глаза бывшего вампира. — Ты хотел меня изнасиловать? Ли подавился воздухом и взмахнул руками. — О чем ты? Конечно нет, Гам, это правда шутка, чел, просто моя глупая очередная шутка! — Ты хотел меня изнасиловать, просто потому, что тебе показалось, что я заигрывал с тобой? — Нет! — Поэтому вы не встречаетесь в Фионной? — Опять ты про эту Фионну, Жвач! Нет! Я не люблю ее и поэтому и только поэтому мы с ней не встречаемся! — Тогда почему ты все время проводишь с ней, словно вы парочка?! — Да почему ты вообще сразу после «изнасилования» начал говорить про наши «отношения»? Сдалась тебе Фионна, Гам! И мне она не сдалась. Давай замнем это и пойдем к те… — Ты считаешь, что после ЭТОГО я тебя хоть на метр подпущу к себе и своей комнате?! — Гам, успокойся. — Я спокоен! — Ты не спокоен. — Я абсолютно спокоен!!! В доказательство своих слов, Гамболл подхватил со стола оставленную Маршаллом тарелку, и с размаха бросил ее на кафельный пол. — Видишь?! — Вижу, — Ли нервно хихикнул и сделал шаг в сторону от осколков, — Я прошу у тебя прощения, Гам. Это всего лишь глупая шутка. И я глупый, а ты- нет. Ты спокоен и ты здесь король. Ну, то есть принц. А я нуждаюсь в тебе. — А я то тебе что? — Гамболл не сводил взгляда к медленно приближающемуся к нему парню. — Это Фионна вернет тебе прежнее обличие. — А тебя я считаю своим другом, — Маршалл осторожно и нерешительно продвигался к принцу, словно дрессировщик со стулом, приближающийся к смертельно опасному хищнику. — А друзья всегда нуждаются друг в друге. Он и поддержит, и подбодрит, и рассмешит, когда нужно. — И давно это мы друзья? — Думаю, да. — А я так не… Но договорить ему не дали крепкие объятья и крепкая человеческая грудь, упирающаяся в щеку. — Пошли поиграем еще в настолки! Или в приставку! Или еще чего сделаем! Чем там обычно друзья занимаются? — Отпусти меня, извращенец. — Гамболл не мог скрыть смешка, да и откуда-то взявшуюся улыбку было сложно утаить от ярко синих глаз, вытаращенных на него. — Ты все еще дуешься? — Вообще-то, не знаю, но всё равно отпусти! — Ну прости, Гам! — Ампуф! Принц зарылся носом в чужую майку, пытаясь что-то сказать, что на самом деле не имело ни для кого значения. Он и сам не понимал, обижается он или нет. Он даже не понимал, какие чувства испытывает. Жар все еще не сошел, да и сердце отдавало глухие стуки где-то в висках, от чего еще меньше хотелось смотреть в лицо Ли. По-хорошему, выгнать его с концами и своими придурошным поведением, ждать Фионну и ее цветка, но… Они же друзья, верно? Хоть Гамболл и не считал их таковыми, слова Маршалла хоть как-то отвечали на странные чувства в теле принца. Дружеская размолвка, вот что это было. Гамболл ущипнул парня за бок и легко рассмеялся, отгоняя странные для него мысли в дальний ящик.