Цветок

После очередной кружки кофе, Гамболл снова похлопал себя по щекам, пытаясь взбодриться. Время близилось к полудню, но Фионны все еще не было. С одной стороны принц был обеспокоен. Девушка никогда не пропадала надолго. Большинство ее приключений ограничивались одним днем, и к вечеру она уже развлекалась возле замка со служащими или простыми горожанами. Но с другой, Гамболл был рад ее опозданию. Да и вообще, он все еще надеялся, что такого цветка попросту не существует и что Фионна вот-вот выскочит из окна и придумает объяснение, почему Маршаллу придется еще немного остаться в замке. А потом еще и еще… Что за вздор! Принц обжегся новой порцией кофе и выронил кружку. Нашел о чем думать в такой ситуации! Маршалла нужно вернуть в прошлое состояние. Он этого хочет и желание Гамболла не должно иметь значения. Он присел, потянулся за осколками и заметил что-то светлое тоже тянется к остаткам кружки. — Маршалл! Ты меня напугал. Ли был взъерошенным и помятым после долгого сна. Мечтательная улыбка не сходила с его лица, а глаза гуляли по лицу принца, изучая, будто видели впервые. — Ты не спал? — Ждал Фионну, но она так и не пришла. — Гамболл отошел от осколков к письменному столу. — Как ты меня нашел? Дворецкая? — Она самая. — Парень продолжил собирать остатки кружки, аккуратно подхватывая те из горячей жидкости. — Видел бы ты ее лицо, когда я спросил про тебя. Типа «Я думала вы все еще веселитесь». Она клевая, я и до этого знал, но не подумал бы, что у нее ахрененное чувство юмора. — Да, уж, вы похожи. — Принц неопределенно вздохнул, нервно теребя в руках то ли карандаш, то ли ручку. — Может, тебе все же лечь спать? — Нет, я в порядке. — Я вижу. У тебя все рука в чернилах. Продолжишь давить на перо, испачкаешь себе штанину. Гамболл посмотрел на руку и от неожиданности выронил перо на белый ковер. Почти мгновенно по тому растеклось черное пятно, продолжающее увеличиваться в размерах, пока Маршалл не исправил ситуацию, выбросив ручку в окно. — Я лучше его закрою, а то еще сам себя выронишь. — Просто я беспокоюсь за Фионну и из-за этого нервничаю! — Только ли из-за этого? Принц промолчал. Он совершенно не хотел говорить на тему прошедшей ночи. И вообще, говорить с Маршаллом сейчас хотелось в последнюю очередь, как минимум из-за того, что разговор не сулил ничего хорошего. Он нервно сглотнул и все же сел в кресло, вытирая ладонь первой попавшейся тканью. — Гам, скажи, что ты просто сонный, поэтому такой молчаливый. — Маршалл сел на колени перед принцем, заглядывая тому в глаза. — Все что я говорил вчера, это… — Давай не будем об этом. — Он попытался отвернуться, но парень приподнялся и оказался в паре миллиметров от его носа, так что вертеться было уже глупо. — …Правда. Я был уверен, что ты не захочешь и говорить со мной, после того, как я признаюсь. — Я просто не удивился. — Ты догадывался? — Это было очевидно. Конечно, это было больше, чем очевидно! Человеческое сердце работает совершенно иначе, нежели демоническое. Оно готово порхать от заботы и чужого внимания. Гамболл знал это по себе. Всего один вечер изменил его восприятие собственных суждений о себе. Внезапно оказаться влюбленным в Маршалла Ли — это настоящее проклятье. Да и не в просто Маршалла, Маршалла- человека, который вот вот перестанет быть таковым! Влажные поцелуи уже так привычно защекотали кожу на щеках и шее. Принц обвил шею парня руками, поднимая ближе к себе и тихо шепнул тому на ухо: — Я не хочу, что бы ты становился вампиром. — Поче… Ауч! Маршалл дернулся и раскрыл ладонь. В тот же момент из нее посыпались осколки кофейной кружки, которые он до сих пор сжимал в руке. Она была испачкана в чем-то черном, что Гамболл сначала принял за кофе или чернила, однако, когда он наспех протер ладонь салфеткой, заметил, что это вовсе не грязь. — Твоя кровь черная! — Вижу. — Но как это возможно? Ты же краснел! — Значит, тебе показалось… — Маршалл, ты умираешь! — Я не умираю! — Ты не можешь жить в человеческой форме, Марш. Тебе нужен этот цветок прямо сейчас! — Не думаю, что это так уж… — О чем я только думал! Ты не можешь остаться человеком, нам нужно срочно найти Фионну! О Глоб, я должен собираться, прямо сейчас отправлюсь на ее поиски. — Жвач, не глупи, все в порядке. — Ничего не в порядке, Ли! Посмотри на себя, твое тело не создано для того, что бы быть человеком. Ты гниешь изнутри, если мы будем сидеть без дела, то уже через пару часов от тебя не останется ничего, кроме… Я даже думать об этом не хочу! Маршалл хотел что-то сказать, но Гамболл не стал его слушать. Он бегом направился к шкафу, выуживая оттуда походную форму, и на ходу надевая ту на себя. Времени совершенно не остается. Даже в последний раз насладиться поцелуями, в компании еще теплого парня. Черт, в голове это звучит ужасно! Еще теплого! Маршалл не должен умереть, он должен выжить, и пусть после он вновь станет чудовищем, эгоистичным созданием, но так будет лучше. — Послушай, Гам, мне кое-что нужно тебе сказать. — Нет времени, я и так знаю, что ты хочешь сказать. — Нет, ты не знаешь, правда, послушай. — Маршалл Ли! — принц резко поднялся одновременно подтягивая серые штаны и затягивая те ремнем. — Я не глупый. Я уже все понял. Сейчас я должен найти Фионну и ты можешь говорить мне после все, что захочешь, ты меня понял? Впрочем, он не собирался ждать ответа и, оттолкнув парня, выбежал в зал, в поисках удачной площадки для вызова Монохрома. — Я с тобой. Гамболл злобно зыркнул на парня, подбежавшего за секунду до того, как принц запрыгнул на Лорда Монохрома. — Нет, и не в твоем положении мне перечить. — Вообще-то будет логичнее, если я буду одним из первых, кто доберется до этого цветка. — с этими словами Маршалл протянул руку другу. Лорд утвердительно топнул копытом, заставляя Гамболла заворчать. Будет просто ужасно, если с парнем что-то случится по дороге, где ему будет просто невозможно оказать первую помощь. Принц колебался, но все же ухватил Маршалла и подтянул на спину лорда. — Держись крепче. — За тебя, принцесса, только так и могу. — Шепнул на ухо Маршалл, заставив друга покраснеть. Лорд с грохотом и молнией взмыл в небо, закружив черным вихрем. Было прохладно, ветер больно хлестал по щекам и нещадно трепал волосы. Единственным теплом служили руки, обхватившие принца за пояс и прислонившаяся к спине чужая грудь. Гамболл решил в последний раз насладиться моментом и слегка отдался назад, прижимаясь к Маршаллу. Как же не хотелось ничего менять. Не хотелось думать о том, как все скоро изменится, и от светлых чувств, останутся только осколки разбитого сердца. — Принцесса… Я не могу… — Что? Руки резко отпустили Гамболла и опора позади исчезла. — Марш? — Принц обернулся и сердце ёкнуло, болезненно сдавив грудь, когда он увидел улетающую в лес фигуру. — Лорд, СТОЙ! Монохром обернулся и тут же закружил волной, чтобы удачно развернуться и полететь в сторону падающего тела. Гамболл не находил себе места. Он так и знал! Знал, что не нужно брать с собой Маршалла! Что бы окончательно не потерять парня из виду, принц спрыгнул с лорда на лету, зацепившись за ветку, расцарапав руки. Игнорируя боль, он что есть силы подтянулся и перелез к стволу, по которому спустился на землю. Отыскать Маршалла оказалось сложнее из-за колючих кустов и вьющихся трав, цепляющихся за обувь и одежду. Не обращая на \то внимание, он продолжал идти вперед, лишь бы найти друга. Найти любимого друга, которого, возможно, попросту размозжило о какой-нибудь камень или пень. Принц до крови закусил губу и уже не контролировал слезы, тонкими струями стекающие по щекам. — Маршалл? Маршалл! Пожалуйста… Скажи хоть что-нибудь! Но в ответ он получил лишь треск веток и перекликание лесных птиц. Перемешав пот, слезы и кровь, Гамболл попытался утереть лицо ладонью, но еще больше испачкал его. Ему хотелось упасть на колени и зарыдать в голос. Как глупо. Какой же он принц, если не смог спасти одного единственного человека? Какое право он имеет быть защитой для миллиона граждан… Гамболл ахнул, когда заметил темную фигуру, лежащую поверх колючего кустарника. Не медля ни секунды, он раздвинул кусты, шипы на которых больно впились в ладони, и вытянул обмякшее тело из острого капкана. Под весом он упал, подвернув колени, но мягко устроил на себе Маршалла. Его кожа приобрела сероватый оттенок. Признак трупного окоченения. Гамболл опоздал. Это конец. В глазах больно закололо и крупные капли слез упали на лицо застывшего тела. — Я… Я тоже тебя люблю, Маршалл Ли. — Прошептал принц, заикаясь от слез, и прижал к себе останки любимого человека.