Наоборот

Деваться некуда, другой дороги в учебный корпус просто нет. Ниа подавляет отчаяние и страх, и с какой-то обреченностью продолжает шагать. Вот они, две угловатые фигуры у стенки. Сейчас начнется. Каждый день одно и то же, словно какое-то наказание свыше, раз за разом, и от этого нет ни спасения, ни средства. Снова Ниа придется скрывать синяки под мешковатой рубашкой, горько думать о своем ужасе перед ним, а ночью, тихо утирая катящиеся градом в подушку слезы, страстно мечтать стать самым сильным и избить до крови этого мерзавца. - Что, барашек, о чем думаешь? - ехидный окрик напоминает ему, что он снова в опасности. - Ни о чем, - тихо отвечает Ниа и пытается как можно быстрее миновать вальяжную парочку. - Слыхал, Мэтт? Наш баран ни о чем не думает. Тогда за что же ему все время высшие баллы ставят? - резко говорит Мелло, отлепляется от стены и пристраивается в шаге позади. Мэтт повторяет его действия, но ни слова не говорит. Ниа продолжает идти, ощущая, как каменеет спина в ожидании удара, старается унять дрожь в руках и не ускорять шаг, чтоб совсем уж не пасть ниже плинтуса в глазах Мелло. Молится про себя, чтоб какая-нибудь молния поразила уже этого приставучего гада. Но чуда не происходит. - Эй, ты, белая морда! - снова окрикивают его сзади. Он не оглядываясь торопливо идет, и на глаза наворачиваются непрошенные слезы. - Я с тобой разговариваю! - Мелло сокращает дистанцию и с силой дергает Ниа за плечо. От резкого рывка сумка с учебниками, висящая на плече у Ниа, делает оборот и чувствительно бьет Мелло в бедро. - Ты смотри, что он сделал... - полуудивленно-полузло говорит он Мэтту, безучастно стоящему чуть позади. - Смотри, он ударил меня своей сумкой! И поворачивается к Ниа снова. - Ну ты блин сейчас отхватишь за это, чувак! И хватает его сзади за волосы, занося вторую руку для удара. Ниа сейчас уже не до гордости, он раздумывает, кричать или нет, все его мысли сосредоточились только на одном - хоть бы кто-то из взрослых прошел этим коридором и спас его от неминуемой расправы. И снова ему не везет. От удара в солнечное сплетение у него вылетает дыхание, темнеет в глазах и подгибаются колени. Сидя на полу, он неловко пытается укрыть голову и глаза поднятыми руками. Его грубо хватают за запястье и дергают вверх. - Ты чё, совсем оборзел, недомерок?!!! - орет ему в лицо побагровевший от злости Мелло, и его длинные волосы бьют его по щекам. Ниа, закрыв глаза, словно тряпочка, висит в его захвате и просто ждет, когда все это прекратится. Хоть как-нибудь. Пусть прекратится. Пусть бы Мелло сейчас убил бы его до смерти, и эта пытка наконец закончится. От страха немеют губы. Его покорность и безволие заряжают Мелло еще большей яростью. Он, свирепея, хватает его за грудки и толкает к стене позади. Не открывая глаз, Ниа больно прикладывается затылком и спиной о холодный бетон. Ну вот и все. - Хватит, Мелл, пойдем. Там, кажется, Роджер идет, - сквозь пелену страха, боли и унижения доносится до слуха Ниа спокойный голос Мэтта, и сразу все его существо затапливает бесконечная благодарность и к Рождеру, который появился так вовремя, и к Мэтту, который так кстати услышал его шаги. Он решается приоткрыть глаза и сразу сталкивается с прищуренными злобными глазами Мелло. Его лицо совсем близко, словно он собирается укусить в шею, а худые узловатые руки по обе стороны от его головы. - Ну тебе сегодня повезло, глиста белая! - цедит Мелло сквозь зубы прямо ему в лицо, сверля его глазами. - Завтра повезет меньше, понял?! - Пошли, Мелл, - Мэтт дергает его за рукав. - Понял?! - с нажимом шипит Мелло, не обращая внимания на дружка. Ниа едва кивает, не смея даже вздохнуть. На прощание он все-таки получает от Мелло тычок в ребра. И только когда оба хулигана скрываются из виду, Ниа позволяет себе поверить, что отделался так легко и почти безболезненно. Дрожащие ноги не держат, и он съезжает по стене вниз, на пол. Из-под закрытых глаз выкатываются две слезинки. Так он сидит долго, может, десять или, может, двадцать минут, пока сквозь бурю чувств не приходит осознание, что он опаздывает на уроки, и миссис Симмонс будет снова его ругать. Он медленно поднимается с пола, каждое движение отдается болью в середине туловища, но он заставляет себя пойти, подобрать свою брошенную сумку и отправиться дальше по коридору в учебный корпус. На смену страху приходят облегчение и радость, что на сегодня можно забыть о сволочном Мелло, что будет еще восемнадцать часов, которые он счастливо проживет, не видя его наглой, противной морды. Целых восемнадцать часов, когда можно будет учиться, делать уроки, играть или собирать паззлы и ни о чем не думать! И даже ушибленный живот не так болит при мысли об этом. А потом все начнется снова. Из всех обитателей приюта Мелло так сильно ненавидит, наверное, его одного. И чем вызвана эта неприязнь - Ниа не понимает. И что делать с этим - придумать не может. Ходить на учебу с другими ребятами Ниа и не пытался: они все так боятся Мелло, что по первому его слову разбегаются в разные стороны. Однажды он попытался оказать сопротивление и дать сдачи, за что был не сильно, но чувствительно избит. Роджер, директор приюта, вызывал его, допытывал, но Ниа молчал. Потому что понимал, что за его рассказом последует заключение Мелло в карцер, а как он оттуда выйдет - настоящей расправы не избежать. И выхода никакого. По крайней мере так кажется Ниа по дороге на математику. Но чем ближе к кабинету, тем больше голову занимает учеба. Учиться ему нравится, особенно нравятся точные науки. Миссис Симмонс говорит, что у него большие способности, настолько большие, что она стала давать ему дополнительные уроки. Вообще в плане успеваемости Ниа есть чем гордиться. Он далеко обогнал своих сверстников по уровню и давно учится по индивидуальной программе, составленной специально для него Роджером и другими преподавателями приюта. Роджер даже выделил ему отдельную комнатку на этаже для учителей, маленькую, как кладовка, где Ниа живет один, когда другие мальчики живут в комнатах по четверо. "Наверное, это и бесит Мелло", - часто думает Ниа. "Его задевает, что у меня отдельная комната, что я лучший не только в своем классе, но и в школе. Или я ему просто не нравлюсь". Тем не менее он приносит миссис Симмонс прекрасно выполненное домашнее задание, хвастается дополнительными упражнениями, и они на уроке решают задачи из учебника для второго курса колледжа. С математики Ниа выходит почти окрыленный, предвкушая, как он часть дня посвятит доказательству новой теоремы, которую задала ему преподавательница, а потом порешает интегралы, чтоб мозги не застаивались. Физику он тоже любит. Не механику, не электричество. Ниа любит космологию. Его неодолимо влечет тайна черных дыр, и он подолгу размышляет над их пространственно-временными характеристиками. Быстро приходит к пониманию, что для серьезных выводов ему не хватает знаний, отчего он с еще большим желанием увлекается математикой. И если б не было в его жизни ежедневных встреч с Мелло, ее можно было бы назвать счастливой, насколько это возможно для мальчика-сироты живущего в приюте. Обед приносит разочарование. Мечтая прожить без него целых восемнадцать часов, Ниа сталкивается с Мелло второй раз на дню. Обычно тот где-то пропадает целый день - может, учится, или, может, сбегает из приюта - Ниа не знает, и знать не хочет. Но тут неожиданно Мелло появляется в столовой на обеде, в сопровождении своего вечно полосатого Мэтта. Вокруг много народу и преподаватели, и Ниа чувствует себя относительно спокойно: при них он не посмеет ничего сделать. Они садятся неподалеку, за его спиной, и до Ниа доносятся их перешептывания и громкий смех. Застарелая ненависть к извергу Мелло шевелится острым комом внутри, Ниа пытается не думать о том, что наверняка они специально явились к обеду, чтоб окончательно его довести. Только чего же добивается Мелло такими изуверскими способами, так понять и не может.