Я тебя вижу

Сейя вдалбливался в нее с таким остервением. Он входил в нее резкими, жадными толчками, но ему все было мало. Они были в его спальне. Чуть приглушен свет, горят только ночники, что создает рельефный узор на обнаженных телах. Большая кровать с темной деревянной спинкой, рядом смятое голубое покрывало. Харука лежит под ним, обнаженная, рвано выдыхает, пока Сейя загоняет в нее свой член. Он делает это жадно, ненасытно, слишком резко. Торопливо. — Тише, Сейя, тише…- шепчет она. — Не так быстро. Но Сейя не может остановиться. Не может ею насытиться, поэтому не слышит ее жарких просьб. Харука протягивает руку, то ли чтобы остановить его, то ли намереваясь привести в чувство, но Сейя перехватывает эту руку, прижимает к постели, сам склоняется над ней и жадно целует в губы, входя еще глубже. Харука мычит. То ли от нахлынувших на нее чувств, — от того, что парень так глубоко в ней — то ли от неудобной позы. Файтер слишком разгорячен. Сейчас он в самом деле оправдывал свое имя. Горячий, жаркий, резкий. Как пламя. Он не слышит никаких слов, не воспринимает жестов. Он весь в ней. Хочет ею насытиться, вобрать в себя всю и никак не может. Сейя целует ее губы, переходит к шее, и Харука начинает стонать в голос. Он знает, что это ее слабое место. Опускается ниже и касается языком груди, а потом снова возвращается наверх к губам. Резко и неожиданно целует так, будто в последний раз. — Тише, Сейя, — шепчет она между поцелуями, когда ей удается глотнуть немного воздуха. — Ну тише же. Ты как одержимый. Да, он одержим. Сейя никогда не думал, что будет так хотеть Харуку Тено. Просто до ломоты в пальцах. Он перехватывает ее руки, прижимает их к кровати и начинает еще активнее двигать бедрами. Вдалбливается в нее резкими толчками, входит ещё сильнее, не позволяя освободить руки. Кончает прямо в нее и, наконец, затихает. Заваливается рядом, пытаясь отдышаться. Через несколько минут поднимается и идет в душ, мимоходом бросая через плечо. — Тено, я в душ. Он увидел это, когда вышел из ванной комнаты. Ее тело качалось прямо над кроватью, на которой он брал ее. Синие пальцы, закрытые глаза. Рядом валялся стул. Харука Тено повесилась на люстре в его собственной квартире. К горлу Сейи подошел комок ужаса. И в этот самый момент он проснулся. Сейя подскочил так резко, будто труп лежал прямо в его кровати. — Твою мать, твою мать, — трясущимися руками юноша прислонился к грудной клетке, из которой, казалось, сейчас выпрыгнет сердце. Он до сих пор ощущал тот дикий страх. Да что говорить, он до сих пор был напуган. Сейя заторможенными движениями — все еще пребывая в некотором шоке — сел на кровать и опустил голову на дрожащие руки. Да, безусловно, ему в последнее время разные кошмары с участием Харуки снились, но этот… был самым пугающим. Перед его глазами до сих пор стоял раскачивающийся в петле труп Харуки, будто сон всё ещё продолжался. — Коу, ты в порядке? — раздалось рядом. Сейя даже не вздрогнул в этот раз, хотя и не видел, как она появилась. — Сейя? — он не обратил внимания, хотя она очень редко звала его по имени. В любой другой момент он обязательно оглянулся бы. Ведь она сама зовёт его. Но перед глазами Файтера все еще стоял ее раскачивающийся труп. — Извини, я просто… хотел бы побыть один. Без лишних слов Харука исчезает. Сейя сидел с опущенной головой и закрытыми глазами ещё долго. Через некоторое время он всё-таки встает и неровными шагами плетется в ванную. Его продолжает бить мелкая дрожь. Более тошнотворного ужаса до этого он не испытывал. Его горло обволакивало нечто липкое и мерзкое, что не позволяло дышать. Ему хочется выпить. Напиться, чтобы стереть этот ужас из памяти, но вместо этого он подходит к раковине и ополаскивает лицо водой. Это не помогает. Сейю не покидает ощущение, что все это не было сном и происходило на самом деле. Он словно наяву чувствует оставшееся напряжение в паху и липкий ужас, что сжимал его горло, не давая закричать. Почему она это сделала? Сейя отключается от реальности и начинает задумываться о мотивах поступков, будто они произошли на самом деле, а не были всего лишь сном. Это не делает ему хорошей службы, и он сам не замечает, что продолжает проваливаться в ужасы своего кошмара, его затягивает туда, как зыбучие пески. Зачем она это сделала? Разве им не было хорошо? Сейя не может отделаться от жуткого ощущения, что он изнасиловал ее, и потому она повесилась. Ощущение настолько реальное, что воин чувствует себя грязным, виноватым. Он правда сделал это! Он действительно изнасиловал ее, принудил, забрал то, что хотел, а девушка этого не выдержала. Надругательства. Затянула петлю. Он обошелся с ней, как с шлюхой, а она не нашла другого выхода. Он виноват в ее смерти. Мысль о том, что он изнасиловал Харуку, убивала Сейю. Он не достоин жить, раз сделал это. Взгляд Файтера падает на махровый халат, в котором висит шелковый шнур. Сейя вздохнул и опустил голову на руки, опираясь на раковину. Он видел, как Харуке хорошо было с ним. Она шептала его имя. Почему же девушки вешаются после секса? Сейя перестал замечать, что думает о сне, как о реальной произошедшей вещи и продолжает винить себя за то, чего не совершал. Парень тонул в этих мыслях все больше и больше. Он ополоснул лицо холодной водой. Наверное, это и было в кошмаре самое ужасное. Не то, что он в очередной раз видел смерть Харуки — в последнее время такие кошмары снились ему каждую ночь. А то, что девушка повесилась после близости с ним. И Сейя не переставал задавать вопрос, почему она это сделала. Так часто, что перестал различать грань сна и реальности. Воин вышел из ванной. На кресле, рядом с кроватью, лежала гитара. На которой он ей вчера играл. Сейя случайно ее увидел. Увидел — и перед глазами снова возникло ее посиневшее, распухшее тело. Видение сна не отпускало его целый день. Пока он завтракал, вяло общался с братьями, смотрел телевизор — перед глазами, перемежаясь друг с другом, возникали картины того, как он входит в нее, отчего Харука стонет, и следом её раскачивающийся труп. Вечером он стоял в гостиной возле окна и, прислонившись к стеклу, смотрел на улицу. Уже давно стемнело, погода, казалось, была готова сойти с ума. Не взирая на то, что вчера шел просто проливной дождь, настоящий ливень, сегодня клубами мела метель. Билась в стекла, заметала обледеневшие дороги и создавала новые сугробы. За его спиной болтал телевизор, горел камин, возле которого в кресле сидел Творец. Кажется, шли спортивные новости. Обычный вечер с братьями. Сейя был с ними, но одновременно присутствовал в комнате лишь номинально, весь в своих мыслях, в этом сне, в котором раз за разом она вешалась. Сцены сна словно сами раз за разом возникали на стекле, за которым метель, казалось, хотела погрести их домик под толщей снега целиком. Харука не появлялась весь день. Оставила его в одиночестве, как он и просил. Если бы Сейя не был так подавлен, он бы безусловно оценил это. Но все, что он мог — так это стоять, прислонившись к холодному стеклу и бездумно взирать на пургу. — Сейя, все в порядке? — спросил Ятен, поглядывая на него со своего места. — Нет, — Сейя вздохнул, не отрывая взгляд от разбушевавшейся пурги за стеклом. Которая как нельзя лучше отражала его состояние: холодное, мрачное, запутанное. А главное, нет никаких надежд на светлое будущее. — Нет. Я отвратительно себя чувствую. — Хочешь поговорить об этом? — Ятен приподнял брови. Сейя впервые признал, что ему плохо. Что-то определенно должно было случиться, чтобы он сделал это. Сейя ответил не сразу. — Н-нет. Не сегодня. Ятен не стал настаивать, промолчал. Сейя продолжал безразлично смотреть на бушующую метель, ничего не замечая вокруг и впервые чувствуя внутри себя полное опустошение. И совершенно не замечал, как призрак Тено стоит на лестнице второго этажа и внимательно, пристально на него смотрит. *** Тайки не послушал совета Ятена не связываться с аутерами. Несколько дней он напряжённо размышлял об этом, но мысль о Мичиру никак не давала ему покоя. Он не хотел признаваться сам себе в том, что его просто задевает тот факт, что Мичиру Кайо не купилась на его откровенную ложь. И в последнем раунде победа была за ней. А потому он просто убедил себя в том, что аутеры что-то скрывают, всё же именно они могут быть причастны к тому, что творилось с Сейей, а значит он должен непременно всё выяснить. С такими мыслями и оправданиями он отправился искать Мичиру. Он не понимал себя, его одновременно и пугала эта женщина-ведьма, как «по-доброму» окрестил её Ятен — не хотелось лишний раз пересекаться с ней, но одновременно… раздражала её победа. Ему срочно нужен был реванш. Он хотел пойти и доказать ей… собственно, что доказать, Тайки пока ещё не решил. Но оставлять последнее слово за ней не хотел. В доме, в который недавно переехали аутеры, Сецуна Мейо с сожалеющей улыбкой оповестила его о том, что её подруги нет. И предложила поискать в школе, из которой та как раз должна была забирать Хотару. Уточнять что-либо ещё у Плутон Тайки не решился, поскольку та улыбалась, как египетский сфинкс, которому известно нечто секретное, поэтому Творец быстренько смотался. Школу он нашёл быстро, благо помнил, где Мичиру назначала ему встречу. Учеников было достаточно мало, поэтому шагая по полупустым коридорам, Тайки быстро нашёл Кайо в одном из них. Девушка стояла возле кабинета и с беспокойством поглядывала на часы. — Мисс Кайо! — окликнул её Тайки, и девушка повернулась. — Вы? — на её лице читалось явное удивление. — Вы как здесь? — Я ездил к вам домой, и мисс Мейо любезно сообщила мне, что вы в школе. Я хотел переговорить с вами. — Поймите меня правильно, Тайки, — Мичиру казалась рассеянной, её речь была несобранной, а мысли где-то витали. Ни следа от той королевы, что умело поставила его на место в школьном дворе. — Я не скажу, что вам не рада, но сейчас не самое удачное время… — А! Вот и вы, — из глубины коридора к ним подошла статная, высокая женщина на каблуках. Одетая в строгий костюм, она казалась ещё выше, чем была на самом деле, и, источала уверенность и раздражение. — Наконец-то, я вас дождалась. Неужели вы думаете, что у меня нет других дел, раз заставляете так себя ждать. — Прощу прощения, но мы договаривались на три, а сейчас без десяти, — голос Мичиру был безукоризненно спокоен, но сама она нервничала. Это было видно по тому, как её руки нервно мяли папку с бумагами. — Не важно, вас вызывают уже в третий раз! Гляжу, вы не совсем стремитесь выполнять свои обязанности! — Свои обязанности? — Тайки ничего не понимал. — Она о чём? — Кажется, мы уже обсуждали это, — Кайо выглядела девочкой, молодой и оправдывающейся, хотя говорила уверенно и твёрдо. — Я не смогла подойти на встречи, поскольку была на работе. — Мы ещё должны посмотреть, какая у вас работа. Тайки показалось, или эти слова прозвучали как-то оскорбительно? Что значит «какая работа»? Неужели она считает, что Мичиру может работать где-то в непотребном месте? — Кстати, хорошо, что вы пришли вдвоём. Проходите в кабинет. Наша беседа будет очень долгой, — женщина повернула ключ и распахнула дверь. Тайки заметил, как Мичиру крепко сжала руки на папке, но сдержалась, заходя в класс. — Ну? — женщина посмотрела на него. — Кажется, вы не так поняли… — попытался объяснить Тайки. — Я не… — Я не собираюсь вечно вас ждать! У меня ещё куча других дел! Коу сжал зубы и зашёл в кабинет. Это был просторный светлый класс, обильно украшенный зеленью. То тут, то там стояли цветочные горшки. На партах и учительском столе лежали учебники, видимо, их ещё не успели убрать после занятий. На Тайки накатила ностальгия. Он вспомнил, как некоторое время ходил в земную школу с братьями. Это был непередаваемый опыт. Занимательный и… интересный. Конечно, тогда тоже были непростые времена, им угрожала Галаксия, но, по крайней мере Сейя был... в своём уме. В относительном смысле этого слова. Вспомнив про Сейю, Тайки снова нахмурился и подошёл к учительскому столу, за которым расположилась женщина. — Итак, хочу вам сообщить, во-первых, что ситуация довольно серьёзная, — довольно грубо начала та. — Начиная с ваших пропусков собеседований и заканчивая отсутствием необходимых рекомендаций. Вы, кажется, и не желаете браться за ум. Тайки презрительный тон женщины коробил. Он не знал, как сдерживается Мичиру - лицо ее было холодным и невозмутимым - но побелевшие пальцы на папке говорили о многом. — Я же обсуждала с вами это. Я была на работе и подойти к назначенному времени не могла. — Вы могли бы отпроситься, — продолжала не сдаваться женщина. — Это гораздо важнее. Вы, кстати, взяли справку с вашей работы? Мы должны проверить, что у вас за работа такая… — А вы кто такая, позвольте спросить? Вы даже не представились, — честно говоря, похоже выдержка у него была куда хуже, чем у Нептун. Тайки не мог поверить, что такая женщина является классным руководителем Томо. Если это так, то неудивительно, что Хотару находится в глубокой депрессии. С этой мегерой попробуй, останься в здравом рассудке. Женщина прищурилась и смерила его презрительным взглядом. — Я вижу, что вы все же плохо подготовились к нашей встрече, мисс Кайо. Раз даже не удосужились сказать вашему мужу, как меня зовут. — Что?.. — Мичиру запаниковала, но была перебита женщиной, видимо ни во что ее не ставившей. — Я мисс Ванесса Минчин, отдел опеки и попечительства. Отдел опеки, вам это говорит о чем-нибудь? — женщина чуть опустила голову и посмотрела на него из-под своих круглых очков. — О, да, говорит, мадам. Отдел опеки. Так вот почему Мичиру так взвинчена. Это многое объясняет. — Вообще, я не понимаю, почему вы раньше не посещали школу, молодой человек. Родители должны совместно принимать участие в жизни ребенка… — Мисс Минчин, господин Коу не мой муж и… — То есть как не ваш муж?! — глаза у представительницы опеки распахнулись, и она показательно — как показалось Тайки — схватилась за сердце. — Вы хотите сказать, что притащили в школу своего лю… Тайки вмешался прежде, чем Мичиру успела что-то сказать. Его раздражал больше, чем нужно, этот презрительный тон женщины и хотелось поставить ее на место. — Я действительно не ее супруг, мы не успели еще расписаться. На фоне проблем с Хотару мы решили повременить со свадьбой и подождать, пока ребенок акклиматизируется к новой ситуации. Поэтому, я попрошу вас больше не оскорблять мою невесту и не делать непристойных намеков. Иначе мне придется подать запрос о вашей компетенции. Женщина недовольно поджала губы. — Почему я вас до этого не видела? И Хотару никогда о вас не говорила? — Я долгое время был в командировке по работе, — Мичиру молча смотрела на Тайки. Он ни на секунду не сомневался в том, что говорит. — И кем же вы работаете? — голос женщины снова приобрел издевательские нотки. Словно она не верила, что этот молодой человек интеллигентной наружности — а одет Тайки был как всегда безупречно — может иметь приемлемую работу. — Я телохранитель. Мичиру подавила на лице усмешку. Надо же, и не соврал. — Охранник, то есть? — женщина скривилась. — Телохранитель. — И кого вы охраняете? — Это конфиденциальная информация. Мы можем уже перейти к сути дела? Для чего вы нас вызывали? Женщина проигнорировала его прямой вопрос и вместо этого повернулась к Мичиру. — Вам не кажется, что сейчас не самое подходящее время для налаживания личных отношений? Вы сейчас должны думать о другом. Девочка переживает тяжелую утрату, а вместо того, чтобы заниматься ею, вы… — Наша личная жизнь вас не касается, — отрезал Тайки. — Мы пришли поговорить о Хотару. К чему все эти расспросы? — Вы немного не понимаете, мистер… — елейным голосом начала она. — Коу, — Тайки подсказал ей. — Коу. Что именно такие вопросы и лежат в моей компетенции. Мы должны определить, насколько условия проживания комфортны для мисс Томо, и как эта юная девушка справляется со своими обязанностями опекуна. — Пока что я не вижу, что вы как-то занимаетесь защитой интересов Хотару. Я вижу только оскорбления. Или вам не дает покоя тот факт, что мы молоды? — Тайки приподнял брови, будто он ничуть не намекал на ее возраст, а все ей просто причудилось. Женщина недовольно скривилась, словно почувствовала неприятный запах, и Тайки вновь приготовился отражать ее нападки. Теперь он понимал, почему Мичиру так напряжена в разговоре с этой женщиной, а ведь она встречается с ней уже не первый раз. Действительно, у Нептун поразительное терпение! — Вы принесли необходимую справку с работы? — Мичиру кивнула и подала женщине бумагу. Прочитав ее, она скривилась. — Пианистка? Не очень перспективная работа, вам не кажется? И с кем же остается Хотару, когда вы уезжаете в командировку? — Я не беру командировки в последнее время. — Действительно? А если все-таки уедете? — Я же вам сказала, — произнесла Мичиру твердым голосом. — Я не беру командировки. Тайки смотрел на женщину и понимал: это бесполезно. Она не верит. Сколько уже Мичиру борется с ней? Она заранее настроена против нее. Внимательно изучив предоставленные девушкой бумаги и, видимо, не найдя, к чему придраться, женщина снова поджала губы и посмотрела на Нептун. — Мне сегодня снова была предоставлена классным руководителем докладная на Хотару. Она в очередной раз прогуляла уроки, а на биологии не выполнила рекомендаций учителя. — Да, я разговаривала с ней по этому поводу и между нами этот инцидент был исчерпан. Очевидно, что… — А мне очевидно, что вы не справляетесь с ролью опекуна! Вы слишком молоды и не можете обеспечить Хотару приемлимые условия проживания и воспитания. Вы не справляетесь, — последнюю фразу она произнесла с таким нажимом, будто хотела уверить ее в этом. — У нас, безусловно, есть с ней кое-какие трудности… — Кое-какие?! Только за последнюю неделю она трижды сбегала из школы! — Вы не должны забывать, что Хотару — подросток, и ей свойственны взрывы эмоций. — То есть проблему вы не видите? — женщина довольно улыбнулась, словно услышала, наконец, то, что ждала услышать. — Я вижу проблему, которую можно и нужно решать. А не так, как предлагаете поступить вы, — твердо сказала Мичиру, глядя женщине прямо в глаза. Я предоставила вам все документы, которые вы просили, а теперь, если вы не возражаете, я пойду. — Не забывайте, мисс Кайо, что наши представители нанесут вам визит в течение недели, — Тайки показалось, или она скрипнула зубами? В любом случае, его не покидало ощущение какой-то театральной постановки. — Разумеется, — Мичиру кивнула и, гордо держа спину, вышла из класса. Творец вышел за ней лишь пару мгновений спустя, но увидел только исчезающие за поворотом волосы. Он нашел ее на одном из дворов, расположившихся, как сорняки, вокруг школы. Мичиру сидела на лавочке, закрыв лицо руками и мелко-мелко дрожала. И Тайки не был уверен, что это было связано с зимой. — Мичиру? — Тайки аккуратно присел рядом с ней и невесомо дотронулся до ее плеч. — Все нормально? — Я не справляюсь, Тайки, — покачала головой девушка, не убирая рук от лица и не поднимая головы. — Я просто не справляюсь. От блестящей, уверенной королевы, которая твердо разговаривала в кабинете с представительницей опеки, а до этого с легкостью влезла ему в душу, не осталось и следа. Сейчас перед Тайки сидела юная — юная девушка, которая в одиночку пыталась решить целый град проблем. Юная девушка, а не королева. Мичиру едва заметно подрагивала — это было видно по дрожащим плечам и ладошкам. — Она собрала все свои силы, чтобы говорить при этой женщине твердо, а сейчас… — подумал Тайки, глядя на Нептун. Тайки смотрел на эту женщину-ведьму, как еще недавно называл ее Ятен — а ведь он, Творец, был с ним полностью согласен — и не понимал своих чувств. Утром он чувствовал раздражение вперемешку с любопытством — хотя среди них и маскировалось уважение. Нечасто его обводят вокруг пальца и разгадывают мотивы. Сильные люди не хотят, чтобы их видели слабыми. В такие моменты они предпочитают оставаться в одиночестве, чтобы пережить это самостоятельно. Например, та же Тено. Вспомнив об Уран, Тайки поморщился, будто бы у него свело зубы. Сильные, одинокие и юные, которые в одиночку пытаются решить сотни проблем… Часто нужно, чтобы их просто выслушали. Потому что они — одни. — У Хотару проблемы? — спросил он, внимательно глядя на девушку. — Огромные, — призналась Мичиру, опустив руки и со вздохом поднимая голову. — Понимаешь… — очевидно, от переживаний Мичиру даже не заметила, как перешла на ты. Получилось так непроизвольно, но Тайки признал, что ему это понравилось. — Хотару… вы все видели, что Хотару тяжело переживает смерть Харуки. Тайки кивнул. — На самом деле, она переносит её ужасно, — голос Мичиру готов был сорваться, хоть она и старалась им управлять. Но усталость и напряжение брали своё. — Она считает, что мы предали ее, раз не ждём. Хотти считает, что надо искать, а я… — она потерла запястья — тонкие и фарфоровые, как заметит потом Тайки — с потерянным видом глядя на колени. — Она постоянно ждет, думает только об этом. — Она сбегает с уроков? — юноша вспомнил слова Ванессы. — Хотару тринадцать. Самый, знаете ли, такой возраст… отсюда и да, проблемы со школой. Ей нет дела до нее, ей нет дела не до кого. Она сбегает с уроков… — Не общается с одноклассниками, — Тайки вспомнил тот раз, когда он приходил поговорить с Мичиру — она феерично его тогда размазала. Хотару сидела в отдалении от одноклассников и в общих играх участия не принимала. — Если бы просто не общалась, — вздохнула Мичиру. — Часто все оборачивается агрессией. Несколько раз она уходила из дома. — А эта женщина? Отдел опеки и попечительства. — После… гм, — Мичиру задумалась, пытаясь подобрать подходящее определение. — Некоторых событий, — Тайки понял, что она говорит об апостолах смерти. Он знал про это, но немного и в подробности вдаваться не стал. — Мы с Харукой вдвоем взяли Хотару на воспитание. — Ее отец умер? — Нет, — Мичиру покачала головой. — После служения Темной Мессии и всего произошедшего он потерял рассудок. Его поместили в лечебную клинику. Временами он узнает Хотару, временами не узнает. Других родственников у них не оказалось, поэтому Хотару отдали нам. Теперь же… я осталась с ней одна. И естественно, привлекла внимание органов опеки — я слишком молода, мне это ставят в вину, я не справляюсь с Хотару, не могу ее обеспечить… хотя, конечно, главным камнем преткновения стал мой возраст. Их он очень… смущает, — Мичиру, наконец, подобрала слово и сама хмыкнула, как смягчила ситуацию. — Раз я молода, то не могу должным образом позаботиться о Хотару. — А Сецуна? Она же старше вас. Почему она просто не может удочерить Хотару? Не думаю, что к ней у них бы возникли вопросы подобного рода. — Сецуны не существует в этом времени. Ее не существует вообще. Поэтому она не может вмешиваться. — Как это — не существует? — честно говоря, Тайки не понял ее слова. — Сецуна — воин времени и пространства. Она сама из… очень далеких времен, и ей на самом деле уже очень много лет. Это мы переживаем множества реинкарнаций, а Сецуна нет. Она бессмертна. Она живет на протяжении веков. Получается, она есть в каждом моменте времени и одновременно ее не существует. У нее нет документов, у нее нет личности — она же должна была умереть много столетий назад, она морок для этого мира. Сецуна и без этого помогла нам — сделала так, что двум молодым девушкам разрешили взять опеку над Хотару. Но тогда это сработало — Хотару была маленькая, не привлекала внимания, а потому все удалось провернуть. Но сейчас Хотару своими поступками привлекает к себе внимание людей. Она на виду. Потому второй раз такой трюк провернуть не удастся. Пудрить людям мозги, даже если и с помощью магии, задача не из легких. Тайки хмыкнул про себя. Это он знал и сам. Хотя и за все время только с Мичиру у него случилось такое фиаско. — Поэтому я одна. Я должна действовать самостоятельно, но я… не справляюсь, — Мичиру со вздохом закрыла лицо руками и опустила голову. — У меня могут забрать Хотару. И я ничего не могу с этим поделать. Я просто не справляюсь. Воцарилось молчание. Мичиру не поднимала головы, а Тайки не спешил что-то говорить. Вообще, он шел сюда с другими намерениями. И с другим настроением. Его душило раздражение, что Мичиру переиграла его, оказалась умнее, душа жаждала взять реванш, а теперь… впору бы посмеяться после всех тех откровений, что он услышал сегодня, да вот как-то не хотелось. Наверное, потому, что сегодня он увидел, как за ликом королевы, умной и прозорливой, холодной стервы, как называл ее Сейя, ведьмы, как окрестил ее Ятен, скрывалась обыкновенная девушка — молодая и слабая. Да, с прошлым великого воина, но с обычными проблемами и переживаниями, которые она пытается преодолеть. Помимо смерти подруги — взаимодействие с органами опеки, клеймо бесчувственной и холодной стервы, любезно подкинутого ей близкими — и не очень — друзьями. Ни один человек не может быть сильным все время, ни один. Даже королевы и ведьмы ломаются. Хоть и не хотят показывать. В подтверждении этого Мичиру выпрямилась, задышала, будто пытаясь унять подступающие к горлу слезы и аккуратно положила ладошки на колени — видимо, чтобы замаскировать их дрожь. — Извините, Тайки. Вы хотели о чем-то поговорить? — она внимательно посмотрела на него, пытаясь казаться все такой же невозмутимой. Но не в этот раз, Нептун. В этот раз такой номер не пройдет. — Я вас слушаю. В конце концов, так уж ли важно, что кто-то его в чем-то превзойдет? Ты, Тайки Коу, глупый, тщеславный дурак, думаешь только о том, как бы взять реванш, а человек в одиночку справляется со своими трудностями. К тому же, если… тебя сделал один из величайших воинов во Вселенной, то это только повод гордиться, не так ли? — Ничего существенного, мисс Кайо. Или… даже просто Мичиру, верно? Мы ведь теперь будущая супружеская пара, не так ли? — он подмигнул. Мичиру устало улыбнулась. — Вы ведь могли это не говорить при ней. Зачем ты… ты это сделал? Тайки нравится простое и грубое слово «ты» на ее губах. В ее исполнении оно приобретает совершенно другие оттенки. Горьковатые и неповторимые. Как дорогой кофе. Не все любят его, но для тебя он — идеален. А его горечь — эксклюзив. — Она бы тебя сожрала, там, в одиночестве, так что… почему бы и нет?