Время жить

POV Салли В сон все также клонило. Глаза просто слипались, голос отца утих за дверью, я могла бы подумать о том, что он уснул. Наверное, это был бы наилучший вариант развития событий, но выйти из комнаты я все так же боялась. Тело ломило от новых ударов, где-то все так же виднелись капельки крови, но стараясь их не замечать, я через боль надела джинсы и новую толстовку. Интересно, а сколько время? Просматривая пустые зеленые стены, я не нашла не одних часов, моя Моторола уже села. Ну тогда начну разгружать коробки, чтобы хоть как-то развлечься. Первая коробка была с вещами, между которых я нашла старое, уже заржавевшее лезвие. Сколько это лезвие пережило. Его можно было считать мои братом, о любой проблеме он знал первый, он знал и помогал. К сожалению, он заржавел и раз я в новом городе, то почему бы мне не распрощаться с ним? Подойдя к окну, я открыла его и выкинула туда лезвие. В душе стало спокойно. Я все-таки надеюсь, что все наладится. Разложив все свои однотипные толстовки и джинсы на полки, я закрыла шкаф. Дальше были тетради со старой школы, куда их впихнуть было неизвестно, но я их сунула под стол. Дальше коробка шла с моими плакатами и журналами. Развесив все эти плакаты и странные рисунки, я упала на кровать. Глаза стали просто слезиться, и похоже мне все-таки придется проветриться. И я бы пошла сразу же, если бы не рядом лежащий чехол для гитары. Раскрыв его, я увидела свою красную гитару. Гитара-это лучшее, что случилось со мной за это время. Мои пальцы непроизвольно стали перебирать аккорды, а кисть правой руки стала нервно напрягаться, долго сдерживаться ей не пришлось, и уже через секунду я наигрывала только мне одной понятную мелодию. Я помню, как в первый раз получила гитару, она была игрушечной фиолетового цвета, мама очень вспыльчиво относилась к распределению радужных оттенков к определенным полам, поэтому у меня были и разные игрушки и все было абсолютно в разной расцветки, тогда я только стала просто буянить гитарой, перебирая все струны и не давая никому спать. Мама и папа вечерами садились в гостиной, а я им показывала жалкую пародию на игру. К счастью потом меня отдали в музыкальную школу, и в тот новый год мне родители преподнесли такой отличный подарок. Я не помню точно, но играла я, наверное, всю ночь напролет. А когда мама умерла, я вообще ее забросила, не считая нужным тратить время на обычное трындычание. Но когда стало нахватать денег, а отец начал заниматься рукоприкладством, я снова достала свою гитару и пошла играть на улицу. Много конечно мне не давали, но на пачку сигарет и булку мне хватало. Понимая, что воспоминания даются мне слишком тяжко, я уже как сумасшедшая начала искать новую пачку лезвий, припрятанных в рюкзаке. И какое же облегчение я испытала, когда его нашла. Не тратя лишних минут, я закатила рукав толстовки и стала слегка надавливать на лезвия, думая, а надо ли мне это. Надо? Определенно. Проводя тонкую линию, не чувствуя боли мне стало грустно, я так хочу испытать боль, поэтому следующие порезы были еще глубже, еще чаще и больше по размерам. Кровь лилась как из ведра, я получала искреннее наслаждение. Отбросив куда подальше лезвие, я встала на ноги и решила прогуляться. Выйти я не побоялась, я как будто чувствовала, что отец спит. Запястье пощипывало и отдавало неприятной болью, но тем не менее я шла дальше, в глазах иногда всплывала пелена, но она почти сразу же проходила, голова кружилась, а дыхание становилось спертым. Я быстро поняла в чем дело, дело в моей новой памяти, оставленной на левом запястье, оставленной буквально двумя минутами ранее. Лифт как назло спускался медленно. Я чувствую, что меня начинает покачивать, чувствую слегка ржавый вкус на языке, только как это связано мне и самой н понятно. Но как только лифт открылся я ввалилась туда, скатываясь по стене, определенно оставляя за собой кровавые подтеки. Я бы выпила свою кровь если бы была возможность, но сейчас есть возможность только сильнее сжимать запястье, погорячилась я с новыми воспоминаниями. Лифт стал опускаться, значило что его кто-то вызвал. Мне было плевать что в данный момент лифт перепачкан моей кровью, что я могу вырубиться в любую минуту, мне было плевать. Я просто жду своей смерти. Я так устала жить. Я так устала дышать. И вроде бы я должна быть сейчас счастлива, если бы не увидела перед отключкой фиолетовые брюки на длинных ногах.