Под контролем

Питер искренне не хочет беспокоить мистера Старка, но, да ладно? Когда у него всё было под контролем? — Эй, ребёнок, — голос мужчины звучит слишком растерянно для того, кто владеет огромной корпорацией и ответственностью на плечах за весь мир, — Почему Пятница сказала, что твои показатели вчера были близки к границе? Граница — это как стоп-слово. Если Тони говорит «граница», то можно сворачивать удочки и не рассчитывать на спокойное патрулирование в ближайший месяц. «Граница» — это то, где Питер окончательно не справляется, и уже вмешивается Железный Человек. Питер не думает, что он хоть на йоту близок к границе. — Все нормально, мистер Старк, — успокаивает его Паркер. Он хочет вселить в своего кумира уверенность и доверие в свои слова, но, судя по молчанию, ему это не удаётся. — Да ладно? — говорит Тони. И Питер, даже сидя за школьной партой на перемене и разговаривая с ментором по телефону, буквально видит, как тот вскидывает брови. — Честно, — он состраивает мордашку так, словно мистер Старк его действительно видит, — Со мной всё в порядке. Просто приснился плохой сон. — Парень, от просто плохих снов нет таких ужасающих показателей. — Я не патрулировал вчера, если вы об этом. Можете проверить камеры на маске, я разрешаю. Питер правда не патрулировал вчера. Не было причин ему беспокоиться. Главное, чтобы мистер Старк не увидел, как он корчился вчера на полу от страхов и фобий. Его кумиру вовсе не обязательно видеть такого Человека-Паука. Нет, ни в коем случае. — Ладно, — тянет Тони, — Но если это что-то серьезное, сразу же говори. Ничего серьезного, мистер Старк. Мне всего лишь кажется, что я не могу дышать.

***

Питера догоняет это в самый неподходящий момент. Он всего лишь моет руки в ванной семьи Лидсов. В комнате его ожидают Нэд с Мишель, готовые приступить к пицце и к проекту по истории. Но всё идёт к чёрту, когда у соседей сверху падает что-то тяжелое, а потом раздается громкий плач ребёнка. И Питер, благодаря своим паучьим способностям, слышит всё обостреннее и сильнее. Дыхание Паркера вдруг затрудняется, и ему чудится опасность. Он поднимает взгляд на отражение в зеркале и видит в собственных глазах страх. В его горле образуется ком такой величины, что ему кажется, что так больше нельзя. Нет, нет, нет, Питер, нельзя. Успокойся. Он бьет себя по щекам, и когда это не помогает, он засовывает голову под холодную воду. Но это делает ситуацию только хуже. «Прекрати, — приказывает он себе, — супергерои не испытывают чёртовых панических атак.» Но эти мысли, как и все его предыдущие действия делают лишь хуже. Он вспоминает разочарованный взгляд мистера Старка, после произошедшего на пароме. Он вспоминает все те разы, когда был бессилен и бесполезен, как когда на него обрушилось здание. Боже, как же он ужасен. Как же он никчемен. В его силах спасти стольких людей, но он не может. Спустя минуты он обнаруживает себя на полу. Он обхватывает себя руками и никак не может унять дрожь по всему телу. Ему хочется что-то сломать, ему нужно что-то сломать. Парень чувствует, как его разум снова начинает работать, но Питер не радуется отступлению панической атаки, потому что такое просветление недолговечно. Ему нужно позвать кого-нибудь. Иначе он снова может разнести всю комнату со своей суперсилой. — Ми… — первое имя, что приходит ему на ум, как ни странно, именно ЭмДжей. Но его голос словно забирают невидимые силы. Ему сложно выдавить хоть звук. Поэтому он громко стучит по двери, пока это не переходит в нечто истерическое. Ему хочется наконец выплеснуть эмоции и очень по-детски заплакать, но ему не удается. Он ощущает всё свое тело, словно плотный жгут или напряженные оголенные провода. Его руки ударяют по кафельной розовой плитке. С каждым разом удары становятся всё сильнее и сильнее, пока он не чувствует одновременно две вещи: первое, как проламывается пол около него, второе, как тонкие пальцы ЭмДжей обхватывают лицо Питера, по которому градом текут слёзы. Он утыкается в худое плечо Мишель, а та крепко сжимает его шею. — ...ормально. Всё нормально, Питер. Прекрати, всё хорошо. Ты хороший, Питер. Все будет хорошо. Мы любим тебя, ты замечательный. Он в последний раз вдыхает успокаивающий и хорошо знакомый запах ЭмДжей и отрывает голову от неё. Он встречается взглядами с Нэдом, который стоит около распахнутой двери и держит в руках стакан воды и блистер таблеток. — Не беспокойся насчет пола, Питер, — говорит медленно Нэд, — Я скажу маме, что мы уронили что-то тяжелое, — и нервно улыбается. Питер переводит взгляд на разгромленный кафель и, выровняв дыхание, медленно протягивает: — Лучше скажи, что сюда упал метеорит. Будет больше смысла. *** Питер вертит в собственных руках веб-шутеры. Он почти закончил ремонтировать их, после того случая, когда его противнику удалось выстрелить в них разъедающей кислотой. Забавная штука, психика человека. Питер ни на секунду не замешкался, когда грабитель кинулся на него с почти смертельным оружием, но испытал сильнейшую паническую атаку, когда услышал какой-то шум в доме Нэда. Он кладёт шутеры в шкаф, когда дисплей мобильника высвечивает имя Тони Старка. И как бы странно это ни звучало, он абсолютно не рад этому звонку. Он снова заставляет Тони беспокоиться. — Я снова получаю отчет от Пятницы, что ты умирал. Что за чертовщина, Паркер? — вздыхает Тони. Питер долгое время молчит, пока уставший голос его ментора не продолжает: — Клянусь, если ты опять ввязался в какую-то глупость… — Мистер Старк, — прерывает того Питер, проводя рукой по лицу, — Честно. Ничего опасного. Я не умираю. Это действительно… Я не могу объяснить, просто поверьте. Всё хорошо. — Точно? — уточняет он, — Я беспокоюсь. Питер слабо улыбается. Конечно же, точно. Человек-Паук ведь сильный, правильно? — Всё хорошо, мистер Старк.