Питер заявляется в дом Тони, когда его ИИ, из-за постоянного копошения в настройках, слегка выходит из строя. Он виновато вжимает голову в плечи, видя, как мистер Старк хмурится. Он смотрит в экран ноутбука, на котором расписана вся Карен, и задумчиво жует собственную губу.
— Простите, — Питер смотрит на мужчину глазами, полными виной. Ему действительно жаль, ведь Карен такая замечательная, но он почти сломал её.
— Наворотил же ты тут, — наконец выносит вердикт Тони и кидает на Питера почти осуждающий взгляд, — И чем тебе не угодили камеры? Делал что-то незаконное?
Питер мотает головой, и, несмотря на смущение, он считает, что лучше всё же ответить:
— Нет, сэр, ничего противозаконного, — он приподнимает уголки губ. — Мне было просто интересно и… И я не хотел, чтобы вы могли наблюдать за мной.
Тони вдруг разворачивается к Питеру, впивает внимательный взгляд в него и вскидывает брови вверх. Питер делает глубокий вдох, так, словно в его груди что-то застряло.
— А у меня есть на то особые причины? — осторожно интересуется мужчина.
— Что? Нет, нет, совсем нет, мистер Старк.
— Секреты, Паркер? Девчонки? М? — он игриво ухмыляется, и Питер про себя громко выдыхает.
Тони всего лишь шутит. Он, к счастью, ни о чем не подозревает. Питер слегка расслабляется.
— Ну да, нужно же занимать вакантное место похитителя дамских сердец.
— Хм, а я думал, я в этой сфере сверху, — задумчиво протягивает Тони.
— Вам уже не по возрасту, мистер Старк, — невинно замечает Питер. — Так что, думаю, место теперь свободно.
Тони издает короткий смешок и хлопает Паркера по спине. Удар вдруг кажется неожиданно сильным. Настолько сильным, словно на Питера вдруг разом рухнули сотни камней. Или свалилась стена. Или обрушился потолок.
У Питера внутри всё скручивается в тугой жгут от таких ассоциаций.
— Эй, Пит, — зовёт его мистер Старк.
Он глубоко вдыхает, но чувствует, словно кислорода недостаточно.
— Мне нужно отойти, — резко говорит Питер. — Не идите за мной, ладно?
Он оставляет Тони в мастерской, достигая лифта так же быстро, как настигала его паническая атака. Он уже чувствует, как леденеют его руки, и как немеют кончики пальцев. Он пытался растереть собственные щеки, а затем щелкать какую-либо мелодию с помощью пальцев, так, как учил его Гарри, но это абсолютно не помогало. Он вновь и вновь прокручивает тот момент, когда чужая рука с хлопком опускается на его спину, а затем на неё уже обрушивается многотонный груз.
Что-то дзынькает. Он поднимает расфокусированный взгляд. Створки лифта наконец раскрываются перед Питером, и его сердце ускоряется, стоит ему увидеть это
маленькое замкнутое пространство. Он делает шаг назад, упираясь во что-то. Он оборачивается и видит пожарную лестницу. Бинго, щелкает в его голове.
Питер опускает свои ледяные пальцы на перила, потому что чувствует, как его начинает трясти и шатать. Он чувствует себя чертовски плохо, он чувствует себя больным.
Это ненормально. Ненормально. Почему это происходит?
Ему просто необходимо выбраться. Выбраться наружу. Там будет воздух. Много воздуха. И он сможет позвонить Гарри и попросить о помощи. Точно. Всё будет нормально. На Питера не падают камни, на Питера не опускаются чужие руки, он в безопасности,
с ним всё нормально, всё хорошо.
Похоже, всё было не настолько хорошо, поскольку его ноги запутываются, и он еле удерживает себя от падения. Он прислоняется к стене и над ним зажигается фонарь, который реагирует на тепло.
Он чувствует себя выброшенной на берег рыбой, поскольку сколько бы вдохов он не сделал, всё
бестолку. Отчаяние захлёстывает его. Внизу его ждут бесконечные пролёты лестниц и запутанная паутина лабиринтов. А наверху его ждёт Тони Старк, который никогда бы не испытывал такую глупость, как панические атаки. Он пытается нашарить в кармане брюк телефон, чтобы позвонить Гарри и, вытащив его наконец на свет, выясняется, что он выключен. И Питер своими бесполезными трясущимися руками даже не может включить его.
Парень сглатывает.
Это всегда был дикий контраст, когда он, Питер Паркер, мог останавливать на ходу несущийся автобус или голыми руками выкореживать из земли деревья, а затем каждый раз медленно умирать, ощущая приступ паники. Каково это быть в один момент героем всего Нью-Йорка, а затем не справляться с самим собой?
Не справляться с собственным телом. Так, словно Питер был на поле битвы, а его главным врагом становился он сам.
— Что? Что это такое?!
Его онемевшие ледяные пальцы, его жуткий страх, его боязнь быть погребенным под рухнувшими зданиями, его опасения ранить или убить человека, его ощущение собственной ненормальности — это всё выливается наружу громким и отчаянным всхлипом.
Ему так плохо. Так возмутительно, несправедливо и неоправданно хреново, что…
— Это называется саморазрушением, — неожиданно звучит спокойный голос Тони.
У Питера перед глазами всё расплывается, но ему всё же удается увидеть лицо Тони Старка, склоняющегося над ним. Его дыхание сбивается еще сильнее, когда он осознает, кто перед ним. Человек, которому он уж точно не хотел говорить о собственных слабостях. Человеку, который кажется самым бесстрашным на планете.
Но затем он ловит выражение лица Тони.
Паркер оторопевает настолько, что всего лишь на секунду его паническая атака отступает. Он замирает.
Питер бы сказал, что такого выражение лица у мужчины никогда не было. Не существовало. Но вот она, смесь раздражения, разочарования и нежности, которые видит перед собой Питер.
— Почему ты не сказал мне сам, Пит? — спрашивает Тони, сжав его плечи и заглядывая в глаза.
На самом деле, эта фраза должна была прозвучать со злостью. Но это было не так.
Это не было то, что давала ему Мишель — жалость и утешение. Это не были сильные и отрезвляющие удары от Гарри. Потому что это были касания, полные любви и… понимания.
Питер хватается за футболку Тони и утыкается лбом в его плечо.
— Эй, смотри на меня, Питер, — говорит мистер Старк, поднимая его голову.
Питеру приходится сделать это, и мир вокруг делает кульбиты.
— Сконцентрируйся на мне, — просит Тони.
Питеру остается лишь согласно кивнуть.
— Всё хорошо, мистер Старк, — собственные слова звучат на удивление глухо. Из горла вырываются свистящие звуки.
Паника отступает, и Питер с отчаянием думает, что
всё нехорошо. Так продолжаться больше не может. Он не может испытывать приступы, а затем ждать, когда кто-нибудь или что-нибудь поможет ему справиться. Питер всхлипывает снова.
Почему это происходит?
— Конечно хорошо, — слабо улыбается мужчина, — Ты оказался на удивление упрям в своем желании решить всё самостоятельно.
Почему это происходит снова и снова?
***
У Питера плечи героя, пусть и не стальные, и не широкие. Зато способные вынести весь неподъемный груз этого города.
Его лопатки, вечно покрытые незаживающими порезами и синяками, складываются в два длинных мощных крыла. Еще чуть-чуть, и можно увидеть дымящийся подпаленный нимб над головой.
И сколько бы раз его колени не придавливали к самой земле, в нём всегда находятся силы. Он умеет разгибаться.
Он умеет защищаться, он умеет нападать, он умеет спасать. Но чего Питер не умел, так это справляться с самим собой.
***
Он не избавляется от своих проблем магически, за один день. Он не преодолевает свои страхи за один сеанс с психологом. Он узнает, что Тони не так уж и бесстрашен. Он узнает, что никто не силен морально так, как того хотят и желают другие.
И он осознает важную вещь. От самого себя его не смогут спасти ни Нэд, ни Мишель, ни Гарри.
Ни, даже, мистер Старк, который, казалось, всегда знал ответы. Но не в этот раз.
Они все были его помощью. Не выходом и не решением.
Да, что Питер не умел, так это справляться с самим собой.
Пока что.
Но он научится. И, совершенно точно, в этом сложном и длинною в жизнь пути Питер Паркер не будет один.
