***
С приближением сезона Юзуру больше часов проводил на субботнем катке, и из-за этого он все больше и больше видел Хави. Трудно было дальше отрицать, что улыбка испанца была его любимой, из всех, которые он когда-либо видел. Когда Хави улыбался, он задействовал все своё лицо. Те десять или пятнадцать минут, которые они шли к автобусной остановке и вместе ждали, часто были лучшими моментами его недели. Он уже так много узнал о семье Хави, его кошке и родной стране. Он также узнавал все больше о хоккее. — Так эта штука, плоский мяч, называется «шайба»? — Юзуру уточнил, а Хави ухмыльнулся и кивнул. — Да, а то, что мы делаем, когда сильно и быстро бьем по шайбе, называется «щелчок»*, — добавил он, и Юзуру серьезно нахмурился, кивая и глядя на видео в телефоне Хави. — А столкновение называется «проверка»? — спросил он, и Фернандес улыбнулся. — Что-то вроде того. Проверка тела — это когда ты врезаешься в кого-то всем своим телом, чтобы выбить его из игры. Есть также более честные блоки, в отличии от простого выбивания с дороги. Но если ты задействовал клюшку, это нехорошо. Получишь фол, — объяснил он. — Особенно, если это ‘high-sticking’**. Юзуру нахмурился. — Что такое ‘high-sticking’? — Игра высоко поднятой клюшкой, — объяснил Хави, и челюсть Ханю отвисла. — Зачем кому-то ‘high-sticking’, это может навредить другому человеку! — выпалил он, возмущенный этой мыслью. — Удар в голову палкой очень опасен! Это может привести к сотрясению мозга! Хави улыбнулся ему. — Да, вот поэтому это фол. Хотя сотрясение мозга неизбежно. Каждый получает хотя бы одно в итоге. У меня было несколько, когда я был подростком, пока не научился уклоняться лучше. Юзуру вздрогнул, вспоминая свой собственный опыт с сотрясением. — Сотрясение это плохо. Это делает все очень сложным в течение нескольких недель. Я получал небольшие сотрясения мозга в детстве много раз, когда впервые учился прыгать, но было хуже, когда я ударился головой об лёд, столкнувшись с другим фигуристом. Это было плохо. Я забывал вещи, пока не восстановился. Я не помнил, как катался, — признался он. — Я знаю, что убедил тренера разрешить мне выйти, но я не помню этого. Я видел запись, и так странно, что у меня нет воспоминаний об этом прокате. Хавьер выглядел обеспокоенным. — Ого, это должно быть действительно странно, — протянул он. — У меня не было серьезных травм с тех пор, как я начал играть в НХЛ. Хорошее снаряжение и просто улучшенные умения, чтобы избежать травм. Юзуру вздохнул. — Я часто получаю травмы, — признал он. — За карьеру у меня были переломы ног, сотрясение мозга, ушиб копчика, растяжение связок лодыжки, растяжение паховых связок, вывихи колен часто, была травма спины, но не настолько серьёзная, чтобы не кататься. — Он поморщился: — И мне делали операцию из-за врожденного дефекта желудка. Штука позади пупка. Что-то вроде случайного заражения, и это больно, а операция — ещё больнее. — Он покачал головой. — Я буду совсем плох в старости. Уже вижу инвалидную коляску в будущем. Хави съежился. — Наихудшая моя проблема — вывих плеча, — он постучал по левому плечу. — Вывихни его один раз, и оно будет делать это снова. Моё выскакивает довольно легко при ударе. Это было уже семь раз. — Ой, — пискнул Юзуру, съежившись. Хавьер пожал плечами. — Это случается. — Он широко улыбнулся: — По крайней мере, все мои зубы до сих пор со мной, — сказал он, комично клацая ими. — Я знаю наверно пять парней в моей команде с вставными передними зубами, потому что они словили шайбу ртом. — Хорошо, что этого не произошло с тобой, потому что у тебя идеальная улыбка, — сказал Юзуру, а затем застыл с широко раскрытыми глазами, покраснев и отвернувшись. — Я имел в виду, у тебя хорошие зубы, — выпалил он, прикрывая глаза рукой. — О-оу. — Когда Юзу посмотрел на испанца, то увидел довольно ошеломленный взгляд на его лице. Он не выглядел расстроенным, просто удивлённым. — Хм. Спасибо? — больше спросил он, а затем рассмеялся; на его щеках проявилось немного розового. Юзуру был спасен прибывшим автобусом. Он никогда не был так счастлив видеть этот вид транспорта за всю свою жизнь. — О, смотри, автобус здесь, пока, Хави! — протараторил он, бросаясь к нему, подпрыгивая в ожидании, когда двери откроются достаточно широко, чтобы он смог войти. Ханю, не удосужившись даже оглянуться назад, заскочил, отсканировал свою карточку, а затем бросился в конец и нырнул на сидение, закрыв лицо руками.***
Хавьер улыбнулся, увидев, что Юзуру ждет его, а когда младший покраснел, то вспомнил, как тот оговорился неделю назад. Это была просто оговорка, и Фернандес был уверен, что это ничего не значит, но все равно, вспоминая, чувствовал себя хорошо. Юзуру Ханю думает, что у него красивая улыбка. — У меня есть идея, — сказал Хавьер, улыбаясь. Он закинул свою сумку на плечо. — Как ты относишься к кофе? Юзуру выглядел смущенным. — Кофе? Это гадость. Почему? — спросил он, и Хавьер хихикнул над его выражением лица. — Ну, а как насчет горячего шоколада? Или чая? — попробовал он снова. Юзуру наклонил голову, словно растерянный щенок, и Хавьер рассмеялся. — Я спрашиваю, хочешь ли ты пойти в кафе или куда-то ещё сегодня вечером вместо того, чтобы просто сидеть на автобусной остановке. Юзу улыбнулся. — Ой! Хорошо. Я не понял, — ответил он, а затем кивнул. — Хорошо. Я могу сделать это. Я просто напишу, что приду позже, — сказал он, уже доставая свой телефон. Хавьер улыбнулся и тоже кивнул. — Хорошо. Есть одно место недалеко отсюда. Мы можем пройтись, — сказал старший, и Юзуру кивнул, направляясь вместе с ним на выход. Когда они пришли в кафе, в которое Хавьер часто заходил утром перед тренировкой (однозначно психи придумали ранние практики), и вошли внутрь, Хави помахал рукой в знак приветствия девушке за прилавком. — Привет, Миранда. — Хавьер Фернандес, в это время ночи? Что случилось, гуляешь сегодня? — спросила она, и Хавьер покачал головой, положив руку на нижнюю часть спины Юзуру, чтобы вывести его немного вперёд. — Ничего себе, я никогда раньше не видела тебя с кем-то ещё, — пошутила она. Хавьер взглянул на Юзуру. — Я решил выпить кофе с другом. Становится холодно. — Хорошо, ты хочешь как обычно? — спросила она, и Хави подмигнул с очаровательной улыбкой. — Ты знаешь, что мне нравится, Амига. — А что мне начать готовить для тебя? — спросила она Юзуру, который смотрел на меню и бубнил названия про себя. Хавьер задался вопросом, не испытывает ли он сложностей с прочтением рукописного мелового меню. Как раз когда он собирался предложить помощь, Юзуру постучал по щеке и наклонил голову. — Здесь сказано матча, да? У вас есть настоящий матча? Не просто зеленый чай? — Она кивнула, и он немного воодушевился. — Я хочу матча латте на соевом молоке, пожалуйста, — сказал он ярко. Хавьер заплатил прежде, чем Юзуру смог даже достать свой кошелек, и Ханю исподлобья глянул на него, но тот просто забрал свою карточку с дразнящей ухмылкой. — Я зарабатываю хорошие деньги. Это действительно не проблема. Юзу приподнял бровь. — Ты не думаешь, что я тоже делаю «хорошие деньги»? — спросил он, когда они направились к столику, чтобы дождаться своих напитков. — У меня есть большие спонсоры. Поверь, у меня есть деньги. Хавьер вздохнул, откидываясь на спинку стула. — На самом деле я понятия не имею, сколько фигуристы получают или не получают. Я думаю, что затраты на тренировки, костюмы и поездки очень высоки. Юзуру хихикнул. — У нас есть деньги, — сказал он, кивая. — Не у всех фигуристов правда… Некоторые не очень популярные не имеют больших спонсоров, но у меня есть большой спонсор. Одного сокомандника в Японии спонсирует Toyota, чтобы ты понимал, о насколько больших я говорю, — сказал он, и Хавьер присвистнул. — Вау, это большой спонсор. — Хавьер ухмыльнулся: — Ты можешь купить мне кофе в следующий раз, — поддразнил он, и Юзуру закатил глаза. Миранда подошла с их напитками, и Хавьер с удивленной усмешкой наблюдал, как Юзуру сначала осмотрел свой латте, затем сделал глоток, сразу же выпрямляясь, ставя чашку, и начиная немного пританцовывать и мило хлопать в ладоши. Хавьер почувствовал, как частички его сомнений в том, что вещи, которые Юзуру заставлял его чувствовать, нехорошие — разрушаются. Его сильно и по-настоящему привлекает мужчина. Однако он не хотел думать об этих вещах, поэтому просто прочистил горло и отпил кофе. — Что ты взял? — спросил Юзуру, возвращая его в реальность. — О, мне нравится американо с восемью кусочками сахара, — ответил Хавьер, и Ханю в ужасе уставился на него. — Так много сахара! Ты умрешь! — сказал он, качая головой. — Сахар это плохо. Это даст тебе жир! Хавьер засмеялся. — Мне не грозит потолстеть. Я так много катаюсь и хожу в тренажерный зал, что я не стану толстым. — Может быть поэтому и правда большой зад, — сурово сказал Юзуру. — Это не мышцы, это жир. У тебя толстый зад. Хавьер ухмыльнулся. — Хочешь почувствовать, насколько он крепкий? — поддразнил он, лишь немного внутренне запаниковав, когда понял, что его рефлекторный флирт — плохая идея с парнем, который ему на самом деле нравится. Но Юзуру просто поддержал шутку: — У меня есть собственный крепкий зад, я могу просто потрогать его, — сказал он, и Хавьер упал в свою панику глубже, когда его мозг предложил ему пару мысленных образов, от которых он был одновременно в ужасе и странно взволнован. Ханю отпил свой напиток. — Ты должен пить что-то такое. Этот вид напитка не плохой. Это не сделает твою попу толстой. — Хорошо, давай перестанем говорить о задницах, — сказал Хавьер со смехом. Он покачал головой. — Итак, что ты обычно делаешь для развлечения, раз точно не ходишь в кафе с друзьями? Юзуру, казалось, задумался на мгновение. — Мне нравятся видеоигры. И музыка. Я покупаю лучшие наушники для того типа музыки, который мне нравится, и другие наушники для других типов музыки. Любимая группа — японская группа, которая мне очень нравится. У них хорошие песни, — поделился он взволнованно. Хавьер улыбнулся. — Правда? Тебе придется когда-нибудь включить мне что-нибудь. Может быть, мне тоже понравится. — Я могу отправить тебе песню! — сказал Юзуру, поднимая телефон, но потом нервно усмехаясь: — Постой, у нас нет номеров друг друга, — вспомнил он, закатывая глаза. — Дай мне, — он протянул руку. Хавьер поднял бровь и дал ему свой телефон. — Я скачаю приложение, чтобы мы могли общаться, потому что я не использую обычные сообщения. Когда он вернул телефон обратно, то Хавьер заметил одно новое приложение, открыв его, он увидел уже отправленное сообщение адресату «Юзу». Фернандес усмехнулся, когда младший что-то сделал в своем телефоне, и ему с гудком пришло сообщение, в котором был просто стикер улыбающейся кошки. — Вот, теперь я смогу послать тебе песню позже. — Он выглядел настолько гордым, что Хавьер не смог не стать очарованным ещё сильнее. Они немного поговорили, пока напитки не кончились. Было уже поздно, когда они уходили. — Хм. Где здесь остановка? — спросил Юзуру, оглядываясь по сторонам. Он вытащил свой телефон и нахмурился. — Я не думаю, что знаю, куда идти, — пробормотал он. Хавьер сразу почувствовал себя плохо. Он должен был догадаться, что Юзуру пользовался одними и теми же маршрутами и не слишком часто ездил сам. — Эй, я могу подвезти тебя домой, — предложил он, кивнув головой туда, откуда они пришли. — Я паркую свою машину у катка. Юзуру приподнял бровь. — Зачем ты сидишь со мной на автобусной остановке, если у тебя есть машина? Ты можешь поехать домой. Хавьер почесал затылок и пожал плечами. — Как я уже сказал в первый раз, ты один на темной улице. Я лучше подожду с тобой. И мне нравится с тобой разговаривать. Юзуру широко улыбнулся. — Мне тоже нравится говорить с тобой, — поделился он, а затем кивнул. — Хорошо. Я могу указать адрес в навигаторе, — согласился, тряся своим телефоном. — Придется написать маме, что Хави подвезет меня. Она увидит, как я выхожу из странной машины, и подумает, что я хитрю, — сказал он со смехом. — Ты действительно не выходишь и ничего не делаешь сам? — спросил Хавьер, когда они возвращались к катку. — Я имею в виду: все, что ты делаешь, структурировано и распланировано таким образом, что твоя мама решит, что ты что-то скрываешь, если приедешь с кем-то домой? Юзуру кивнул. — Я не выхожу, — признался он. — Я в порядке с этим. Я должен быть лучшим. Быть лучшим, значит, каждый час расписан. Я не пил кофе с друзьями раньше, — сказал он с легкой улыбкой. — Хави очень милый. Немногие люди хотят поговорить со мной или позвать в кафе. Мы общаемся на катке, но мы не друзья. Они мне все очень нравятся, но мы не веселимся вне тренировок вместе. Это как коллеги, а не друзья, — сказал он, явно стараясь объяснить это как можно лучше на английском. Он вздохнул, расстроенный. — Хави понимает? Хавьер кивнул. — Хави понимает, — отозвался он, пригнувшись, когда Юзуру заскулил и попытался ударить его. — Хави плохой со мной! — протянул он, хотя и улыбаясь, говоря это. Хавьер улыбнулся и покачал головой. — Тебя так забавно дразнить, ты начинаешь дуться, — поделился он, и Юзуру преувеличенно надулся, прежде чем дернуться и рассмеяться этим безобразным смехом, который Хавьер действительно полюбил. Это было громко и несимпатично, но это было таким ‘Юзу’, что он не мог не быть очарованным. Всю дорогу к Юзуру домой, Хавьер старался не слишком сосредотачиваться на том, как сильно он влюбляется в парня-фигуриста на пассажирском сиденьи. Потому что это было так. Это определенно происходило. Он просто надеялся, что сможет держать это в себе и никогда не думать о Юзуру как о чем-то большем, чем друге.