Горько-сладкое послевкусие

Воздух становится холоднее, с деревьев опадают последние листья, а трава и тротуар покрываются первыми заморозками. Футбольный сезон официально подошел к концу, чему Лиам безгранично рад. Большую часть своего времени он проводит на работе и берет дополнительные смены. После катка его уже не мучают такие сильные головные боли, но грубые посетители в ресторане определенно знают, как это возместить. Его роли чередуются от официанта и швейцара до мальчика на побегушках, который моет грязную посуду и предпочитает не думать, что это такое зеленое в одной из салфеток и почему в лимоне видна черная грязь, словно кто-то использовал его в качестве пепельницы. Дети не утруждают себя тем, чтобы следить за карандашами, и коробка за коробкой они рассыпают их по полу, оставляя Лиаму, который сметает их вместе с упавшими крошками и посудой. Очень сложно найти время на пробежку или поход в спортзал. Как только заканчиваются уроки, он подвозит Зейна домой, который поцелуями пытается уговорить его пропустить работу, а затем едет домой, переодевается и отправляется прямо на работу. В дни, когда у него остается пара свободных часов, он переодевается в спортивные штаны и толстовку и бежит в сторону леса без остановки, пока не сбивается дыхание, а со лба капает пот. Найл все так же составляет ему компанию, иногда вместе с Гарри, и они бегают вместе на перегонки, понимая, что да, они слегка вышли из формы. Их знакомые устраивают вечеринки, но Лиам на них не ходит, даже не смотря на мольбы Луи: он предпочитает проводить ночи, свернувшись под боком у определенного крохотного тела. О Джоше он знает совсем немного. Но то, что он нравится Зейну, значит, что он может понравиться всем. Он видит его только с Найлом или Зейном (странным образом чаще в компании первого). Однажды они впятером выходят из столовой, и Лиам оттаскивает Найла в сторону. - Мне нужен номер Джоша. - Для чего? - вскидывает бровь Найл. - И почему ты спрашиваешь у меня об этом наедине? - Я не могу тебе сказать, - вздыхает Лиам. - Прости, Найл. - Почему нет? Я не расскажу. - Да уж я тебя знаю, - возражает Лиам. - Не обижайся, но ты самый большой из известных мне сплетников, а мне нужно сохранить это в секрете. Найл отступает назад, окидывая Лиама взглядом. - Ты же не спишь с ним, правда? Потому что это бы меня огорчило, чтоб ты знал. - Блин, - стонет Лиам, потирая лицо ладонью, - я тебя прошу, Найл. Просто дай мне номер, ладно? Я снабжу тебя месячным запасом чипсов за это. - Ну ладно, - отвечает на это Хоран, достает из кармана телефон, и Лиам записывает номер на ладонь. - Хотя бы дай мне подсказку. Лиам неуверенно закусывает губу, и после отвечает: - Скажем так, в следующем месяце близится кое-чей день рождения. Он подмигивает и уходит, видя, как Найл хмурит брови, пытаясь вычислить, кто из них родился в январе. __ Он не винит Зейна за то, что тот злится. Да и разве он имеет на это право? Он приходит к Зейну только в те дни, когда не совсем изнурен и когда еще не настало четыре утра. Зейн снова и снова впивается руками в его футболку, умоляет «Останься, останься, останься», но Лиам качает головой и обещает «Скоро». Это практически приводит их к расставанию, пока они оба пытаются понять, как сосуществовать, и как солнце и луна притягиваются и отталкиваются, не теряя друг друга. Джош соглашается помочь ему, чтобы убедиться, что Зейн получит именно то, что хочет Лиам. Он рассказывает Лиаму, куда пойти, сколько это будет стоить и до которого часа работает магазин. Лиам благодарит его и надеется, что все те муки, через которые он прошел, того стоят. И что-то подсказывает ему, что так и есть. Создается впечатление, что этот день настает в мгновение ока, словно он подкрался к нему без какого-либо предупреждения. Лиам закрывает Зейну глаза ладонями. - Не подглядывай, - требует он, пока ведет Зейна в дальнюю комнату. - Лиам, я ненавижу сюрпризы, ты же знаешь. - Знаю. Но этот того стоит, - говорит Лиам и включает свет. - Та-дам! - кричит он и убирает руки от лица брюнета. Зейну понадобилась секунда, чтобы осмотреться и понять, почему они здесь. - Барабанный центр? - Но затем он поворачивается — и вот оно. Открыв рот, он сосредотачивает взгляд на барабанной установке с огромным бантом на ней. - Не может быть. Лиам гордо кивает, скрестив руки на груди. - Может. Зейн проходит вперед, проводит рукой по барабанам, сидению, палочкам. Долгое время он ничего не говорит, просто завороженно смотрит и качает головой. - Я не могу это принять, - говорит он, глядя Лиаму в глаза. - Конечно, можешь, - закатывает глаза Лиам. - Это просто напросто твой подарок. - Как ты вообще... барабанные установки такие дорогие же... я не... - Зейн останавливается на середине предложения, широко распахнув глаза, и качает головой, не веря происходящему. - Пожалуйста, не говори мне, что из-за этого ты нашел вторую работу. Лиам пожимает плечами, облокачиваясь на дверной косяк. - Может быть. И что ты сделаешь? - Я не могу поверить тебе, - говорит Зейн, закрывая лицо руками. Лиам решает, что ему нравится такой Зейн, которого он может баловать и на которого может потратить сотни фунтов, просто чтобы увидеть его смущение. Он подходит к нему, кладет руки Зейну на талию, прислоняет губы к уху. - С днем рождения. Зейн улыбается, когда Лиам прикасается губами к его щеке. Он громко вздыхает, все еще гладя инструмент, и Лиам пользуется возможностью, чтобы надавить на его плечи, усаживая за барабаны. - Давай же, - нетерпеливо просит Лиам, - сыграй для меня. Зейн берет палочки в руки, несколько раз прокручивает их между пальцами, после чего ударяет ими по барабанам и тарелкам. Он создает легко запоминающийся ритм, и всё это время Лиам кивает головой в такт, подбадривая его. - Это было превосходно, - говорит он, на что Зейн улыбается. - Ты правда так думаешь? Я не знаю. Я очень хочу играть профессионально. Ведь это было бы так круто! - Зейн потирает затылок. - Но шансы на это так ничтожны, так что кого я обманываю, да? Лиам несогласно качает головой. - Ты сможешь заниматься этим, если правда захочешь, и ты много работал для этого. Кроме того, - он гладит щеку Зейна большим пальцем, осматривая его с ног до головы, - из тебя получился бы очень сексуальный барабанщик. - Не смеши. - Зейн прыскает со смеху, качая головой. Он пытается пройти мимо, но Лиам уверенно хватает его за руку и шипит на ухо: - Что? Даже не поблагодаришь меня? Он чувствует, как по спине Зейна пробегают мурашки, и ему нравится, какую власть и контроль это дает ему, и уверенность, что его чувства взаимны. Зейн скрещивает руки на груди, ухмыляясь. - Может, и поблагодарю. Лиам стоит прямо напротив него, загораживая Зейну путь своей накаченной фигурой. Он идет вперед, заставляя брюнета отступить назад до барабанного стула, на который Лиам снова толкает его, но в этот раз с большей силой. Зейн смотрит на него снизу вверх с расширенными зрачками и слегка приоткрытым ртом, засовывает пальцы в петли джинсов Лиама и притягивает его ближе. Он кладет руки ему на бедра, слегка надавливая пальцами, и затем переходит к ширинке. Лиам втягивает воздух, когда Зейн расстегивает ремень, спускает штаны и облизывает губы, осматривая его эрекцию. Штаны Лиама спущены до колен, и Зейн тянет их вниз до щиколоток, но Пейн все еще в кроссовках, которые мешают избавиться от одежды полностью. На нем надеты серые боксеры, которые делают стояк еще более очевидным, и кажется, Зейн рад этому факту. Он засовывает руки внутрь, и Лиам закусывает нижнюю губу, когда Зейн гладит головку, пачкая пальцы смазкой. - Если ты хотя бы подумаешь... о том, чтоб дразнить меня... - угрожает Лиам, щурясь, глядя вниз на Зейна, на что тот хитро улыбается. - Ни в коем случае, малыш. Зейн опускает его боксеры как можно ниже, и Лиам мысленно готов к тому, что его парень начнет медленную пытку, когда неожиданно тот обхватывает ствол рукой, начиная медленно, но постепенно наращивая темп. Пейн изо всех сил пытается сдержать стоны, немного стесняясь, но они все равно срываются с губ. - Зейн, ох, черт. - Лиам хватает Зейна за волосы, впиваясь так сильно, что ожидает услышать протесты в ответ, но ничего не слышит. Посмотрев вниз, он с удивлением обнаруживает, что Зейн так же возбужден, как и он. Лиам самодовольно усмехается. - Получаешь удовольствие от того, что я получаю удовольствие, да? Зейн облизывает губы. - Сейчас сотру эту ухмылку с твоего лица. У Лиама едва хватает времени, чтобы отреагировать, когда Зейн берет ствол в рот, так что член касается задней стенки горла. Лиам инстинктивно толкается бедрами вперед, проникая глубже в рот, и практически рычит от удовольствия. Он продолжает безжалостно сжимать волосы парня, от чего тот глухо стонет. Одну руку он перемещает на шею Малика, впиваясь в кожу. Когда он вдавливает ногти слишком глубоко, Зейн издает недовольный звук. - Блин, - бормочет Лиам себе под нос, - я не хотел. В ответ Зейн выпускает его изо рта и вместо этого продолжительно облизывает ствол, уделяя особое внимание уздечке. Одна рука Лиама все еще лежит у парня на шее, а второй он держит его за волосы, притягивая ближе, чтобы создать большее трение. От вида перед ним его член становится только тверже: Зейн стонет, закрыв глаза, и на его шее выпирают вены. Но что еще лучше, это то, как Зейн смотрится с членом Лиама во рту: его губы приоткрыты в форме круга, снова и снова перемещаются по стволу вверх-вниз, лоб блестит от пота, взгляд изредка поднимается вверх, чтобы убедиться, что Лиам доволен. - Ммм, хорошо, Зейн, очень хорошо, - хнычет Лиам, закрыв глаза и откинув голову назад. Одобрение заставляет Зейна укоротить свое представление, сосать сильнее и быстрее. - Да, просто... продолжай... именно так, да. Зейн продолжает, улыбается, когда видит, как Лиам закусил губу, и обводит языком член, не останавливаясь ни на секунду (даже когда ему необходим воздух), пока Пейн не кончает ему в глотку. Когда он достигает оргазма, Лиам хватается крепче за волосы брюнета, стонет череду «Зейн, да, Зейн, вот так, да, черт, да», и к этому моменту стояк второго парня уже абсолютно наготове. У Лиама слегка отказывают ноги, и ему приходится опереться на стену, чтобы не завалиться. Зейн облизывает губы, но в уголках его рта все еще остается сперма, которую Лиам, как только восстанавливает силы, смазывает большими пальцами, с гордой улыбкой глядя на него. - Ты просто чертовски невероятен, ты это знал? - спрашивает Лиам, взяв лицо Зейна в руки и гладя его щеки. Зейн лишь улыбается ему в ответ, не в состоянии игнорировать напряжение в своих штанах. - Ой, точно, - выдыхает Лиам. Он расстегивает пуговицу на штанах Зейна, и тот ерзает на стуле, чтобы стянуть их вниз. - А знаешь, - говорит Зейн, - если бы у нас была с собой смазка, я бы хотел, чтобы ты взял меня прямо здесь и сейчас. - Он закусывает нижнюю губу, и Лиам опасается, что только от этого может снова возбудиться. - И еще я не могу поверить, что только что отсосал тебе прямо возле барабанной установки. - Кстати говоря, за которую ты все еще должен меня отблагодарить, - добавляет Лиам. - Но сейчас мы это исправим, да? Брюнет вскидывает бровь, но Пейн молча развязывает шнурки на его ботинках. Через секунду Зейн разувается, и Лиам стягивает с него штаны вместе с боксерами. - Ты приступаешь сразу к делу, как я понимаю? - спрашивает Зейн, поднимая уголки губ вверх, и в этот момент Лиам жалеет, что вытер с его лица свою сперму. Лиам оттягивает низ его футболки, все еще не сняв свою, говорит: - Знаешь, я собирался позволить тебе остаться в футболке. Но сейчас... - Он снимает ее через голову, и Зейн надувает губы, словно маленький ребенок. Лиам смотрит на стульчик, решает, что ему это не подходит. - Придется переместиться. И только сейчас он замечает, что в комнате нет ни одного стола, только какие-то полки, забитые бумагами. - Что ж, пол — так пол, - говорит он, хватает Зейна за талию и опускает его на ковер спиной вниз. Не теряя времени, он оставляет на нем метки зубами, начиная с ключицы, переходя к груди, затем животу и бедренной кости с тату в виде месяца, которую он так любит, и, вовсе пропуская пах, переходит к внутренней стороне его бедер, оставляя засосы. Что касается стонов, Зейн не такой, как Лиам, который пытается заглушить их или каким-то образом контролировать. Нет, Зейн громкий. Зейн бесстыдный. - Черт, Лиам, - стонет он настолько громко, что если бы это происходило днем и за стенкой проходили уроки, то люди обязательно услышали бы. От мысли об этом Лиам улыбается. Его Зейн, обычно скромный и тихий мальчик, за закрытыми дверьми был маленьким распутником с талантами порнозвезды. - Просто приступай к делу, ладно? Лиам строго качает головой и продолжает оставлять на нем метки, любуясь сочетанием красных засосов с бронзовым тоном кожи. Лиам никогда не видел настолько красивого оттенка. Он проводит языком вдоль места, где бедра соединяются с туловищем, любуясь тем, как бедра Зейна толкаются вперед, и ведь Лиам еще даже не начал. И только когда он начинает лизать головку, Зейн закрывает глаза, заглатывая стон. Он пытается схватиться за что-то руками, за какую-либо часть тела Лиама и в итоге берет его за плечи, повторно сжимает их, когда Пейн берет его в рот, то опуская, то поднимая голову. Зейн приоткрывает глаза, просто чтобы взглянуть на точеное тело своего парня. Вид его губ вокруг члена Зейна — тоже неплохое зрелище. - Пожалуйста, продолжай, - просит Зейн, но Лиам останавливается и отстраняется, за что Малик ошарашенно смотрит на него. - Лиам, что за фигня? - Благодари меня, - требует Лиам, облизывая губы, но сохраняя строгое выражение лица. Зейн открывает рот, не веря своим ушам. - Ладно, - шипит он, - спасибо, Лиам. Спасибо за мой подарок. Лиам нетерпеливо качает головой, нависнув над Зейном и прожигая его взглядом. - Скажи это серьезно. Прежде чем Зейн успевает подчиниться, Лиам накрывает его рот своим, больно сталкиваясь зубами. Зейн стонет, его член болит от напряжения, и он крепко зажмуривает глаза, когда Лиам опускает руку вниз по животу, останавливаясь прямо над пахом. Их поцелуй длится так долго, что у обоих болят губы и не хватает дыхания. - Ну что, теперь ты скажешь мне спасибо или нет? - властно спрашивает Лиам. По его груди и животу стекают капли пота, и он рад, что Зейн выглядит таким же изможденным. Зейн неожиданно сильно впивается рукой ему в волосы и зарывается лицом в изгиб шеи. Он оставляет засос у Лиама на ключице, пытаясь зализать языком боль. Он оставляет дорожку поцелуев вдоль шеи, подбородка и наконец-то покусывает губы. - Спасибо тебе, - говорит Зейн, и, учитывая сбивчивое дыхание, это звучит вполне искренне. - Спасибо за мой подарок. Спасибо за то, что нашел вторую работу только для того, чтобы позволить этот самый подарок. - Он сминает волосы Лиама пальцами, опуская его голову ниже. - А еще, - шепчет он, схватив мочку уха зубами, - спасибо, что не перестаешь меня трахать. И это всё, что требовалось. Лиам опускается языком по торсу Зейна, оставляя засосы на чувствительных участках тела, но в конечном счете останавливается на его твердом, пульсирующем члене. Сейчас уже он эксперт в искусстве минета — Зейн научил его всему, что он любит, и Лиам — очень способный ученик. Он наблюдает, как Зейн закатывает глаза, облизывает сухие губы, стонет «Лиам, Лиам, Лиам», словно мантру. Он выпускает его член изо рта и вместо этого начинает дрочить, чтобы лучше рассмотреть его лицо, когда тот будет кончать, зажмурив глаза и широко открыв рот, - вид, который сам по себе может снова возбудить Лиама. Его руки творят волшебство, и Пейн с наслаждением смотрит, как Зейн выгибает спину, впиваясь ногтями в ковер, словно пытаясь ухватиться за что-то. Грудь тяжело вздымается, капли пота на животе, засосы на внутренней стороне бедер — одни из самых любимых деталей Лиама. Когда Зейн приходит в себя, его глаза полны похоти и чего-то еще непонятного Лиаму. Его лицо расплывается в улыбке, когда он закидывает голову назад. - Спасибо тебе. Лиам нависает над ним и покусывает губы Зейна. - Скажи это еще раз. - Спасибо, - выдыхает Зейн, впиваясь ногтями ему в поясницу. - Спасибо. - Он проводит ими вдоль ребер, и Лиам уверен, что уже через секунду там появятся красные линии. Зейн облизывает сосок Лиама, а затем ключицу. - Спасибо. - Он оставляет зубами синяки на шее Пейна, но Лиаму все равно: на улице холодно, и носить шарфы как раз самое время. Лиам смотрит на него вниз, с обожанием гладя щеку. - Всегда пожалуйста. - Он встает, натягивает нижнее белье и штаны и подает Зейну руку. - Что это? - спрашивает Зейн, показывая на бок Пейна. - Что именно? - непонимающе переспрашивает Лиам. Зейн хмурит брови. - Не помню, чтобы я ставил здесь засос. - Он поднимает футболку парня, и, блин, Лиам совершенно забыл о своей тату. - Черт возьми, - выдыхает Зейн, проводя большим пальцем по закату на бедренной кости, на том же самом месте, где находится его тату месяца. - Похож на один из тех, что я тебе рисовал. Щеки Лиама покрываются румянцем. Зейн поднимает голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и удивленно открывает рот, не в силах сдержать улыбку. - Лиам Пейн, не может быть. Лиам прокашливается. - Может. Надеюсь, ты не против. Зейн становится на колени, чтобы лучше рассмотреть татуировку, и гладит ее пальцами. - Она прекрасна. - Его губы блуждают над ней, слегка касаясь кожи. Лиам тянет его за волосы, чтобы тот поднялся. И затем Зейн улыбается, так широко, что кажется, будто улыбка навсегда останется на его лице. Лиам прижимает его к себе и целует в лоб, тоже улыбаясь. - Ненавижу смотреть, как ты одеваешься, - говорит Лиам, когда Зейн подтягивает штаны. - Ты должен всегда ходить голым, пусть это будет законом. - Могу сказать то же самое о тебе, - тут же отвечает Зейн, натягивая футболку, и сверху надевает кожанку. - Я был бы не против любоваться кубиками твоего пресса при каждом удобном случае. - Ну, что ж, я был бы не против трахнуть тебя, когда ты играешь на барабанах, но давай не будем вдаваться в подробности. Кажется, Зейн обдумывает это несколько секунд, после чего отвечает: - Скоро. Лиам накидывает пальто, смотрит, как Зейн достает сигарету с зажигалкой, когда они выходят на улицу. - Джош привезет установку тебе домой. У него большая машина, ну, больше, чем моя. Зейн зачарованно смотрит на него и берет за руку. - Спасибо тебе, - выдыхает он в последний раз, и хоть ему надо выдохнуть дым, он накрывает рот Лиама своим, оставляя на его языке привкус табака. __ Он видит, как торчит бумажка из кармана джинсов Зейна, который подходит к их столу во время ланча и улыбается во все тридцать два. - Сейчас упадет, - говорит Лиам, показывая на нее. Кажется, Зейн смущен при виде листка — или, точнее, от того, что его увидел Лиам, - и засовывает бумажку глубже. - Да, точно, спасибо. Так вот, о чем вы там говорили? - спрашивает Зейн, ковыряясь в ланч-боксе Лиама в поисках чего-нибудь для себя. - Что бы ты назвал сексом по телефону? Потому что, честно говоря... - начинает Найл, но Лиам уже погружен в свои собственные мысли. Ему интересно, что за бумажка лежит у Зейна в кармане, и почему он хочет оставить это в секрете. Он пытается отбросить все догадки в сторону, но это жалкая попытка. После этого он следует за Зейном к его шкафчику и непринужденно облокачивается на него, стараясь не показаться надоедливым или раздражительным, но ничего не может с этим поделать. - В чем дело? Ты выглядишь обеспокоенным чем-то, - говорит Зейн, набирая шифр на замке. - Ни в чем, - отвечает Лиам, глядя в пол. Он правда отвратительный обманщик. Зейн закатывает глаза. - Мы оба знаем, что в конце концов я все равно выужу это из тебя. Выкладывай. Лиам продолжает смотреть вниз и нервно мнет пальцы. - Что за бумажка у тебя в кармане? - Зейн внимательно на него смотрит, и Лиам добавляет, - Просто... когда я ее заметил, ты как будто запаниковал. Не знаю. Наверное, это неважно. Просто забудь об этом. Он поворачивается, чтобы уйти, но Зейн хватает его за плечо и тянет назад. - Ладно. Ты правда хочешь узнать? - Он достает ее из кармана и, развернув, разглаживает края и протягивает Лиаму. - Держи. Лиам неуверенно берет лист, словно это какая-то проверка или розыгрыш, но для этого у Зейна слишком безразличное выражение лица. Он пробегает по строчкам, хмуря лоб. - Стих? Зейн задумчиво кивает и пожимает плечами. - Это неважно, правда. В общем... это мне дал Эйден, да? И сначала я не знал, что там, но потом прочитал и... - Это стих о любви, - перебивает Лиам. - В этом ничего такого, - вздыхает Зейн. - Я не хотел тебе показывать, чтоб ты лишнее в голову не брал. - Он подходит ближе. - Я знаю, каким ревнивым ты можешь быть. Лиам ожидает, что будет зол. Ожидает почувствовать жар внутри, переполненность ненавистью, потому что он считает Зейна своим и надеется, что Зейн считает точно так же, но Пейн не может знать об этом наверняка. Они никогда не давали себе названия на словах, только прикосновениями. Лиам шумно сглатывает, держа бумажку между ними. - Извини, что я не могу сделать для тебя подобного. Я не могу писать стихов, рисовать портреты или обсуждать подробные анализы твоих любимых романов... - Лиам, - перебивает Зейн, но Лиам судорожно качает головой. - Выслушай меня, Зейн, это важно. Прошу. Я не умею ничего из этого. Не умею. Что есть, то есть, и я это принял. Может быть, с горечью, но ничего не поделать. Я не смогу сделать для тебя подобного. Мне это не дано. У меня нет таких талантов. - Он делает шаг ближе, чтобы их глаза были на одном уровне, и пристально смотрит на Зейна. Он убирает челку с его глаз, искренне улыбаясь. - Но я могу убирать волосы с твоего лица, когда они тебя раздражают. Я могу делать тебе яичницу с тостом и капелькой меда рядом, как ты любишь. Я могу петь тебе перед сном, даже если получается невпопад, но если это то, чего ты хочешь, я буду делать это всегда. И я могу все время мазать губы твоей гигиенической помадой, чтобы ты чувствовал вкус вишни каждый раз, как мы целуемся. Он находит пальцами петли для ремня на джинсах Зейна и притягивает его еще ближе, чтобы они стояли, прижавшись друг к другу грудью. Лиам снова нервно сглатывает, от чего дергается его кадык. Он еще не закончил. - Может быть, я не лучший твой выбор, - тихо произносит Лиам, у которого пересохло во рту, - но я бы хотел, чтобы ты рискнул быть со мной. Быть полностью моим. Только ты и я. - Зейн дрожит, и Лиам гладит теплыми ладонями его худые руки, прогоняя мурашки. Он подносит губы к уху Зейна, слегка кусает. - Я знаю, когда именно влюбился в тебя. Часть него опасается, что Зейн с криками убежит от него, но тот тихо спрашивает: - Правда? Лиам кивает, обдавая кожу Зейна дыханием, словно волной признаний. - Недавно, - отвечает он и может поклясться, что чувствует, как пробегает дрожь по спине его парня. - Как-то ночью я смотрел на тебя, пока ты спал. Волосы, как и обычно, падали тебе на глаза, и твое дыхание было таким ровным. На твоем лице не было ни морщинки, ни капли волнения. Все было так же, как каждую ночь, ничего не изменилось, но в то же время все было по-другому. И ни с того ни с сего я просто подумал, что если бы это означало, что ты всегда будешь выглядеть так умиротворенно, то я провел бы с тобой каждую ночь своей жизни. Зейн слегка отстраняется, чтобы лучше на него взглянуть, и внимательно смотрит на Лиама, упивается каждой деталью. Его взгляд пристальный, уверенный, и он заставляет Лиама слегка ослабить свою хватку. Наконец, уголки губ брюнета поднимаются вверх. - Ты уверен, что не можешь написать мне стих? - спрашивает он. Но прежде чем тот успевает так же остроумно ответить, Зейн, задержав дыхание, тянется вперед, приоткрыв рот. Он закусывает верхнюю губу Лиама, слегка оттягивает и затем переключает внимание на нижнюю. Он обхватывает Пейна за талию обеими руками, безжалостно вдавливая ногти в бедра. Лиам пытается заглушить стон, который вырывается изо рта, но у него это совершенно не получается. В отместку он просовывает язык Зейну в рот, проводя им вдоль губ. Тот не сопротивляется и широко открывает рот, они встречаются языками, случайно сталкиваясь носами. Лиам зарывает руку брюнету в волосы и слегка тянет. Зейн стонет, выгибая шею, и Лиам посасывает обнаженную кожу. - Лиам, - выдыхает Зейн, - я думал, ты знаешь, что я всегда был твоим. __ (5 месяцев спустя) Здесь жарко. Настолько жарко, что Лиам не пробыл в этом здании и десяти минут, но его футболка уже промокла насквозь и прилипла к телу. Он вытирает лоб внешней стороной ладони. В этот момент ведущий объявляет группу на сцене, и толпа сходит с ума. И вот он. Смоляные волосы, кожаная куртка, плотно прилегающая к телу, он вертит барабанными палочками между пальцами, словно это какой-то вид искусства. Лиам улыбается, расслабляется, когда они начинают играть. Джош на басу, еще какой-то парень на гитаре и за микрофоном. Но Лиам не может уделять им внимание, потому что он потерян так же, как и Зейн в своей игре на сцене. Он в своей стихии, в своем личном мирке, двигает руками от барабанов к тарелкам и обратно, выбивая мелодию, которая взрывает толпу, вызывая радостные крики и возгласы. Лиам кричит вместе с ними, поднеся ладони к губам, надеется, что его голос каким-то чудом донесется до Зейна, но понимает, что это невозможно. Они заканчивают свое выступление, состоящее из нескольких песен, и даже издалека Лиаму видны капли пота на его лице. Зейн вытирает лоб внешней стороной ладони, пробегаясь взглядом по толпе, словно в поисках. Кажется, он нашел то, что искал, когда их взгляды встречаются, и он улыбается белоснежной улыбкой, которая сверкает от яркого освещения над ним. Лиам ободряюще кивает, и Зейн поднимается вместе с группой, чтобы поклониться. Все кричат вдвое громче, чем до этого, и Пейну приходится прикрыть уши, чтоб не оглохнуть. Когда их взгляды снова сталкиваются, Зейн машет ему рукой и кивает головой, показывая пойти следом за ним. Как только он попадает за кулисы, его толкают к стене, и пара потных ладоней хватает его за запястья, придерживая его. - Ты был превосходен, - гордо произносит Лиам голосом, заглушенным поцелуями Зейна. - Тебя там обожают. Зейн просто продолжает оставлять на нем метки, явно не заинтересованный в разговорах в данную минуту, поэтому Лиам замолкает и позволяет Зейну впиться ногтями в его бедро, прямо над татуировкой заката, как он всегда и делает. Лиам убирает челку с его глаз, которая прилипла ко лбу. Он кладет руки ему на спину, нежно обнимает — слишком нежно, по мнению Зейна. Но Лиаму все равно. Он гордится им и сегодня вечером не хочет быть грубым. - Знаешь, - говорит Зейн, не убирая губ от его шеи, - после каждого концерта, мои барабаны относят за кулисы. - Да? - спрашивает Лиам, не совсем понимая, к чему ведет Малик, но не задает лишних вопросов. Зейн кивает, кусая его за шею. - Мы будем одни. Лиам водит рукой по его спине, и кожаная куртка кажется ему слишком огромной преградой в данный момент. - Правда? Глаза Зейна загораются безумным блеском — одно из любимых зрелищ Лиама. - Помнишь, я сказал, что мы займемся сексом, пока я играю на барабанах?