над всей испанией солнечное небо.

Марио прижимается к его голой спине. Пальцами проводит по тёплой коже, губами легко касается плеча. Спереди — Роберт, обхватив большими ладонями шею Марко, нежно целует того в губы. Ройс не сопротивляется, не вырывается, лишь принимает то, что дают ему эти двое. Марио ревниво скалится, когда замечает хитрую улыбку и взгляд Роберта, направленный в его сторону. Не получишь, не отдам так просто. Марио знает его лучше. Марио знает его дольше. Он аккуратно опускается ладонями на его спину, мягко проводя по ложбинке позвоночника, чувствуя как дрожит под ним Марко. Роберт перестаёт терзать его губы и переходит на шею, так же опуская ладони, встречаясь с пальцами Гетце. Ему тут же хочется одернуть их, но он этого не делает. Гётце покрывает поцелуями спину, переходя на плечи, прижимается сильнее, трется о него. В голове шум, лишь одно желание — отодрать Марко из лап поляка и никогда ему не отдавать. У Левандовского изначально был почти такой же, но при виде покрасневшего, разомлевшего от ласк Ройса что-то переворачивается внутри и Роберт решает — ради Марко можно смириться. Пока. Марио все же удаётся вырвать победу на этот раз, он разворачивает Марко к себе и, наконец-то, добирается до его губ. Ройс даже глаз не открывает. Когда Марио его целует — сразу же открывает рот. запускает свои пальцы Гетце в волосы. Ему слишком хорошо между ними, выбирать кого-то совершенно не хочется. Он льнет к ним обоим, одинаково страстно, с одинаковым желанием. Роберт снова тянет на себя, заставляя Марко распластаться на кровати. Лишь теперь он слегка приоткрывает глаза, глубоко дышит. — Возьмите меня. Оба.- тихо просит капитан, даже не опуская взгляда на кого-то. Он шире раздвигает ноги и снова тянется за поцелуем — на этот раз снова к Роберту. Лавандовский неуверенно трогает его бедро, легко поглаживая. Марио тянется за смазкой. — Будет больно, - сразу предупреждает он, вновь касаясь губами оголенного плеча. Марко безучастно качает головой. Он хочет, чтоб было больно. Чтоб эта боль физическая переглушила боль душевную, где его на части, на куски разрывало. Марио растягивает его долго, тратит полтюбика на это. Роберт, в это время, старается всячески не выводить Марко из этого состояния лаская, нежничая. Ройс инстинктивно прогибается в спине, когда Гетце вновь касается чувствительных участков, гортанно стонет, утыкаясь носом в плечо Роберта. Марио кусает губы. Прекрасный. От первого толчка лишь слегка вскидывается,но улыбается, двигается сам навстречу, а потом вновь повторяет свою просьбу. Марио косится на Роберта, но тому совершенно все равно. Он глаз от Марко отвести не может и словно зачарованный выполняет . Тесно, жарко, безумно. У Марио кружится голова, а внутри все сдавливается от слишком охуенного ощущения. Они не ловят точный ритм, двигаясь в Марко каждый в своём, доводя того до хриплых выдохов (голос он уже давно сорвал). Роберт переводит затуманенный взгляд на Марио, внезапно осознавая, что Гётце не такой уж и уродец, каким он его до этого считал. И губы у Гетце мягкие, пухлые - словно у девочки. Марио тоже уже сопротивляться и кривиться перестал, подаётся вперёд. Марко задыхается, Марко хорошо безумно. Пальцы Роберта смыкаются у самого основания, не давая кончить. Он бегло целует его губы и выходит, вслед за Марио. Марко неодобрительно выдыхает. Они оба переворачивают его на спину, одновременно с обеих сторон начиная его заласкивать. Ройс ерзает на месте, ему нравится, конечно, безумно нравится, но хочется ещё, хочется снова ощутить их, но те держат крепко, не дают, устанавливают свои собственные правила. Марко капитан, но сейчас у него нет совершенно никаких полномочий. Роберт снова его целует, мягко ведёт ладонью до ноющего члена и легко поглаживает, пока Марио устраивается между ног Ройса. — Я люблю тебя,- вырывается у Роберта и Марио одновременно. Марко не обращает на его внимания, запрокидывает голову назад, стараясь удержать себя, а Роберт и Марио с пониманием смотрят друг на друга. Роберт - пламя, сжигающее все вокруг, разрывающее плоть и сердце Марко. Марио - мягкая волна, нежно обволакивающая, успокаивающая. Марко выбрать между ними не может, хоть Роберта за предательство простить до сих пор не может. Марио знает, он и его не простил, но старается. Правда старается, тянется к ним обоим. И они понимают, что им чудовищно повезло, что Марко, ужасно принципиальный Марко, смог найти в себе силы дать второй шанс. Марко снова морщится от шершавых ладоней, оглаживающих его живот, и ёрзает, пододвигаясь ближе к Роберту. — Если я прожду ещё...хоть минуту,- последнее он сглатывает, говорит очень невнятно, - я убью вас обоих...и закопаю перед Вестфален... Марио улыбается и снова припадает к его губам. Роберт держит Марко крепко за бедра, грубым толчком входит, тут же начиная двигаться быстро и рвано, заставляя Ройса рвано стонать прямо в губы Гетце. У того голова идёт кругом, он хочет того же, но Левандовский не может оторваться. Он смотрит на Гетце, зрачки его огромные. Он снова тянется его целовать, крепко сжимая руку на шее. Марио хрипло выдыхает, в глазах звезды. — Марко, Марко, Марко,- шепчет Роберт. Ройс кусает губы до крови, весь дрожит, но резко садится, приподнимая бедра. Он оборачивается на Марио, высовывая кончик языка и незаметно кивает, сжимая Роберта за плечи до самых синяков. Гетце все понимает, устраивается удобнее и входит. Марко растянут - великолепно. Ноги его разъезжаются, он с трудом держит себя, но его поддерживают руки. — Боже, боже, боже,- он почти кричит, когда давление становится почти невыносимым и бесстыдно кончает на свой живот и живот Левандовского. Те все еще удерживают его от потери сознания, целуют попеременно, обласкивают все тело, постепенно делая завершающие толчки. Марко выпускают и он груздно падает на промокшие простыни, зарываясь носом в подушку. Ему больше ничего не хочется, тело приятно покалывало от пережитого оргазма. Его обнимают с двух сторон, становится ужасно жарко, но до чертиков приятно. Утром он пожалеет, возможно, но уж точно не сейчас.