Одуванчики и Тонфы

Было начало апреля. Знаменитый профессор символики Анатолий Нарышкин вальяжно проходил по Михайловскому замку поздно вечером. Хоть это и была самая тихая достопримечательность северной столицы, у профессора, как у жуткого интроверта, отсутствовало желание контактировать с кем-либо. Потому и свою прогулку он совершал на самом юге дворца, около Воскресенских ворот. Вечернюю тишину нарушали лишь удары трости об асфальт и стук каблуков. Дойдя до ворот, Анатолий остановился и осмотрел потрясающие воображение гранитные обелиски, созданные Винченцо Бренна и Василием Баженовым. В нишах этих самых обелисков когда-то располагались статуи Апполона Бельведерского и Дианы, но теперь они стоят в Летнем саду. Как и многие его коллеги, Анатолий возмущался данным поступком, считая, что это нарушает архитектурный ансамбль и делая ворота не такими искусными; лишая их изюминки. Неожиданно, профессор заметил подозрительную тень, выглядывающую из одного обелиска. Хоть и смеркалось, очертания человеческого тела ещё можно было заметить. Это насторожило профессора, и он, как можно естественно и хладнокровно начал двигаться к церковному фасаду замка на западе. Услышав тихие но уверенные шаги сзади, Анатолий решил, что этот преследователь, скорее всего, мужского пола. Профессор продолжал идти обычным шагом, дабы не подавать виду. Тем не менее, он выбрал более извилистый путь чем обычно. Один зал сменялся другим, убранство разных эпох мелькало перед глазами, а скорость шага всё ускорялась. Дойдя до западной части замка, третьего этажа, Анатолий остановившись у окна, позволил себе передохнуть. Вроде шагов за своей спиной он уже не слышал. Хлопок двери, и стук каблуков. Анатолий не стал оборачиваться, хотя какие-то внутренние инстинкты требовали этого. Руки начали потеть, сердце забилось быстрее. Тук-тук. Стук каблуков становился громче, и ближе. Тук-тук. Рука крепче сжала трость. Тук-тук. - Ни с места, - голос прозвучал неожиданно близко. Профессор похолодел, но обернулся плавно. Всего в паре метров от него высилась стройная фигура его преследователя, а точнее: преследовательницы… Необычайно высокая, с чуть загорелой кожей, выглядывающей из под плаща, чёрными волосами, собранными в высокий хвост. Зрачки яркого красного цвета, которые угрожающее светились в темноте. Девушка достала металические вееры, которые, из-за освещения имели красный оттенок. - В вашем же интересе оставаться на месте,- сказала она на ломанном русском, - А теперь говорите, где он? - Юная леди, я понятия не имею о чём вы говорите,- четко сказал Анатолий, уверенно смотря в глаза наполненные крови. - Ложь! - девушка была неподвижна, и смотрела своими страшными глазами прожигая в нём дырку и выжидая,- У вашей семьи, профессор, есть то, что принадлежит нам по праву. - Вам? - Анатолий с издевкой приподнял одну бровь,- это кому же, интересно? - Семья Шимон, я полагаю, вам знакома, не так ли? - С чего бы обыкновенному профессору символики знать о ней? Девушка скрипнула зубами. - Не держите меня за дуру, профессор Нарышкин! Или мне называть вас профессор Джиеджи? Рука на трости сжалась ещё сильней. Они знают… - У вас то, что не принадлежит вам. Жилка на руке начала пульсировать. Кто нас сдал? - Сегодня этот предмет обретёт своего истинного владельца. Если хотите жить: скажите где он находится, - металические веера зловеще поблескивали в её руках, - Или это тайна, стоящая жизни ваших внуков? Профессор затаил дыхание. Яркое оранжево-красное пламя обвило трость. Девушка приняла боевую стойку, готовая в любую секунду нанести финальный смертельный удар. Пламя потухло так же неожиданно, как и появилось. -Хорошо,- пробормотал он.- Я расскажу все, что знаю. Но,- в глазах старика блеснуло то пламя, что недавно покрывало его трость,- вы не тронете моих внуков. -Семья Шимон всегда держит своё слово,- девушка выпрямилась, убрав веера под плащ,- в отличии от вас… - добавила она многозначительно взглянув на профессора. И Анатолий заговорил. Эти слова, тщательно отобранные и отрепетированные, он знал, казалось, всю жизнь, но молил Бога, чтобы ему не пришлось использовать эту ложь…не помогло… -Это все? -Ага, вы лишь подтвердили слова других хранителей. «Боже, нет...» -Это были и девятое и десятое поколение,- на её губах отразилась ехидная ухмылка,- Признаю, ваш сын и хранители тумана и урагана...как их...Михаил и Анастасия...кажется да...были сильными противниками. Мы ценим таких. «Быть того не может! Ведь данные о хранителях были засекречены, а к ним была приставлена охрана, хотя хранители сами были в силах защитить себя от недоброжелателей.» Снова металические веера оказались в руках девушки. -Теперь, после вашей кончины, только Шимон будет знать. Анатолий покрылся мурашками. Он знал, что учитывая его происхождение, жизнь была вопросом временным. Другое дело, что правда, истинная правда будет унесена в могилу, и труд тысячи людей будет напрасным. Профессор не мог позволить этому свершиться. Холодный осколок ледника за секунду вонзился в тело беспомощного старика. Анатолий упал, корчась от боли и ужаса. Шелест плаща и стук каблуков последовали сразу после атаки. Профессор опустил глаза на живот: прямо под кишечником из под рубашки виднелся острый осколок льда, обрамлённый смертельным кольцом алого цвета. Анатолий понимал, что времени не много, а информация, правдивая информация, должна быть передана. И на свете, был лишь один человек, достойный данной информации…