Непростая математика

Следующие два дня мы провели на экскурсиях. Я сейчас и не перечислю все места, в которых мы побывали, а от количества информации кружилась голова. Вообще, мне нравилось ходить на экскурсии. Даже несмотря на то, что информация, которую нам рассказывал экскурсовод, в одно мое ухо влетала, а в другое вылетала. Я будто читала книгу, у которой достаточно интересный сюжет, чтобы завладеть моим вниманием, но не настолько, чтобы запомниться надолго. Но на этот раз экскурсий было слишком много. Программу поездки нам строила школа. И, видимо, школьная администрация решила впихнуть в нас такой объём знаний, который мы не получаем даже за год. Сделали это скорее всего для того, чтобы показать всем, какие они молодцы и как заботятся о просветлении детишек. Только вот детишек никто не спрашивал, нужно ли им это просветление. Некоторым было особенно скучно. Взять, например, троих парней из нашего класса, и по совместительству, лучших друзей. Эти трое слиняли вчера во время одной из экскурсий, а когда объявились, то были жутко довольными. После расспросов, чего это они такие веселые, оказалось, что эта троица сгоняла в тату салон и набила себе якоря на рёбрах. Как выяснилось, «чтобы Питер в сердце остался и чтоб дружба навек осталась». Романтики, блин, с большой дороги. Все эти мысли занимали мою голову на протяжении последней экскурсии, когда уже просто хотелось выть от боли в ногах из-за постоянной ходьбы. Но вот последняя экскурсия, слава Одину, подошла к концу, и мы наконец пошли к нашему автобусу. Наш сегодняшний тур по питерским достопримечательностям и местам, в которых почти ничего примечательного нет, но они все равно входили в наш список, длился аж до семи вечера, когда уже начинало темнеть. А из-за того, что Питер решил нам показать свою натуру и покрыть все небо тучами, было ещё темнее. Поднялся сильный ветер, предвещающий грозу, и я поспешила скорее к автостоянке. Рядом с автобусом сгрудилась около Михалыча и что-то бурно обсуждала небольшая группка парней. Наш водитель там им какие-то байки интересные травит, или они опять спорят на тему того, какое пиво вкуснее? Выглядели ребята очень взбудораженными и веселыми. От созерцания этой картины меня одернула Василиса, толкнув в спину, чтобы я заходила в автобус. Когда мы уселись на места, к нам подскочил наш одноклассник Рома. — Дамы, у меня к вам есть деловое предложение! — А ну-ка! — сказала моя подруга с загоревшимися глазами. — В общем, мы уговорили Михалыча купить нам вискаря. И у нас ещё осталось немного того, что мы из Москвы привезли. Так что заходите, если че! — прошептал Рома и подмигнул. Ах, вот, что они так яро обсуждали на улице! Они уговаривали водителя купить им бухла. Алкашня. — Я за любой кипиш! — воскликнула Вася. — Во сколько и куда? — В десять вечера в наш номер приходите, — ответил одноклассник и скрылся в темноте автобусного салона. Василиса повернулась ко мне с лукавой лыбой до ушей, и я уже знала, что у меня нет выбора, и придётся идти с ней. Когда мы подъехали к гостинице, уже стал накрапывать мелкий дождик. Благо, что ливень ещё не начался, так что мы успешно добежали до отеля, не промокнув. В назначенное время мы были в номере у парней. У меня, как обычно, была установка, что пить я не буду, поэтому я усиленно пыталась придумать себе занятие на время, когда начнётся попойка. Но ничего на ум не шло, поэтому я решила поступить, как в прошлый раз: стырить еду и пойти в номер. Ну, правильнее сказать, как я изначально планировала в прошлый раз, потому что тогда получилось не совсем так, как я задумывала. — Добрый вечер! — поздоровался с нами Лёша, открыв нам дверь. — Милости прошу к нашему шалашу. Сегодня народу было не так много, как в первый раз. Примерно человек десять: четверо парней, включая Рому и Лешу, и наша шестерка девочек, которые ехали вместе в поезде. И музыка играла не на всю катушку, в общем, лайт пьянка. Пятеро ребят играли в карты, остальные же смотрели телек. Лёша перед нами прошёл в комнату и, хлопнув в ладоши, призвал всех послушать его. — Ну что, народ, все в сборе. Можем открывать вискарь. — А мы его будем так пить, без всего? — поинтересовалась Лена. — Конечно, нет! — ответил Лёша и достал из пакета под столом две огромные бутылки с колой. — Да начнётся пир! Ребята сразу же оживились. Карты и телевизор были забыты, потому что огромное внимание теперь уделялось стаканчикам с алкоголем. Я попросила налить мне просто колу, но Василиса сразу же стала уговаривать меня попробовать напиток покрепче. Остальные, после минуты наших с Василисой препираний, решили подключиться к уговорам. — Вась, пойми, мне вкус алкоголя сам по себе не нравится. — Ань, тут вкус алкоголя почти не чувствуется! Попробуй немного. Я тяжко выдохнула и убийственно посмотрела на неё. — Ты из меня алкаша что ли сделать хочешь? — Во-первых, нет, — рассмеялась моя подруга. — Во-вторых, по твоей логике мы все тут алкаши. — Ну, дык, да, — парировала я, обведя всех взглядом. — И вы это не отрицаете. — Ань, выпей стакан, и мы от тебя отстанем, — встряла хитро улыбающаяся Лена. Прикинув, что выпить один стакан и наслаждаться покоем намного лучше, чем не выпить и потом весь вечер отмахиваться от желающих меня напоить, я согласилась. — Хе-хе-хе, — захихикала Василиса, протягивая мне стакан. — Пей до дна. Я приняла стакан у неё из рук и подозрительно покосилась на подругу. Уж слишком она веселая, вдруг она мне туда подсыпала чего. Затем я сделала глоток. Что ж, чуда не произошло. Несмотря на то, что в этом напитке была, казалось бы, сладкая кола, он все равно отдавал сильной алкогольной горечью, от чего я поморщилась. — Ну как? — поинтересовался Лёша. — Невкусно. — Да как так-то? — воскликнула Василиса. — Ну, как-то так. — Тебе все равно все выпить надо! — хихикнула она и переключилась на остальных. Давайте лучше в правду или действие играть! Все радостно заулюлюкали, а я обреченно вздохнула. Настя сочувственно погладила меня по голове. Держись, Аня, тебе нужно допить, иначе они от тебя не отвяжутся. Так что когда игра началась, я в перерывах между ответами на тупые вопросы и плясками на столе цедила виски с колой. Алкоголь, а тем более такой, как виски, сразу же ударил по моему непьющему организму. Закружилась голова, размылось зрение и слегка стал заплетаться язык. Как только Лена увидела, что я допила свой стакан, сразу же хлопнула в ладоши. — Так, Аня, правда или действие? Из-за сорока градусов во мне взыграл азарт. — Действие! — Тогда твое действие — выпить уже стакан чистого виски! — после этих слов Лена с Василисой залились смехом, от остальных послышалось радостное «О-о-о». И только понимающая Настя криво улыбнулась, пытаясь меня поддержать. — Вообще-то, ты не обязана пить если не хочешь, — сказала девушка. — Обязана! — встрял Леша. — Иначе смысла в нашей игре никакого! Ля, ну шо це таке? Они смерти моей хотят? В моих руках сразу же оказался стакан, но кто мне его дал, я не поняла. Я сделала первый глоток, и чистый алкоголь без колы обжог мне горло. Жесть! С колой более-менее было, а сейчас вообще трешак! Как люди вообще это пьют? В голове мелькнула мысль, что я не хочу этого делать, но это было мое действие, так что честь не позволяла отказаться от задания. И тем более отовсюду я слышала синхронные возгласы «Пей, пей, пей!». Я около минуты пыталась осушить стакан, но из-за мерзкого горького вкуса это было тяжело. Наконец стакан был пуст и все, радостно захлопав, кто-то даже присвистнув, возобновили игру. Шоу должно продолжаться. Только Настасья, храни тебя господь, сидела рядом, чтобы я могла опустить голову ей на плечо. Сначала я ничего не почувствовала и даже подумала, что все не так уж страшно, но затем поняла, что голова моя начала гудеть. Все вокруг стало слишком громким, а перед глазами все начало плыть пуще прежнего. Видимо, я в зюзю. Я уже перестала понимать суть игры, и во мне забилась тревога. Ощущения опьянения мне совсем не нравились, поэтому я решила уйти с этой тусы. Даже до этого момента я не осознавала, насколько все плохо. Зато, когда я резко встала, испугав Настю, осознание пришло быстро. Головокружение с такой силой ударило по голове, что я, покачнувшись, осела мешком на кровать. Это заметила Василиса. — Ух, ты ж, емае! Сатурну больше не наливать. После этих слов внимание на меня уже обратили все. — Ань, ты как? — спросила взволнованно Настя. — Намана, — заплетающимся языком ответила я. — Ребят, — тихо сказала Лена, — мы перестарались. — Да намана се! — ответила я, снова пытаясь встать с кровати. На этот раз у меня это вышло, но пришлось прижаться к стенке, чтобы не упасть. — Я в номер! — Блин, Аня, прости нас! — воскликнула Василиса. — Давай я хоть тебя до номера доведу. — Ненене, нинада! Я сама дойду! — Да ты посмотри в каком ты состоянии! Черт, Аня, извини. Мы перегнули палку! Давай мы тебя хоть доведём! — начала причитать Лена. Мне в этот момент настолько не хотелось, чтобы меня кто-то трогал. Поэтому я собрала все свои остатки трезвости в кулак, точнее в язык, и попыталась вести себя максимально трезво. — Ребят, не надо, правда. Со мной точно все хорошо! Так что веселитесь тут, а я спать пойду. Когда-то мне сказали, что я стала бы неплохой актрисой. И если раньше я об этом не задумывалась, то сейчас поняла, что это правда. Мне хватило только одного взгляда на их расслабившиеся после моих слов лица, чтобы понять, что мне поверили. — Ну, ладно. Ты, если что, зови. — Ага, хорошо. Спокойной ночи! — сказала я максимально трезво и, стараясь не шататься, побрела к выходу. Я услышала пожелания спокойной ночи от одноклассников и сразу же вывалилась в коридор, хлопнув дверью. Так сейчас самое главное — дойти до моего номера. Я где-то слышала, что если двигаться быстрее, то меньше шансов упасть, поэтому мой пьяный мозг решил, что до номера надо бежать. Блин, это же гениально! Я разогналась. На моем пути был поворот, и я решила, чтобы было эффектно, проскользить и затормозить. Не, это серьезно гениально! Я сейчас проеду, как на коньках! Высчитав оптимальное расстояние, я стала тормозить. Но все пошло не по плану. Произошло все за долю секунды. Из-за поворота вышел человек и я налетела прямо на него. Это был очень крепкий человек, потому что я, впечатавшись лицом прям в его грудь, почувствовала ужасную боль и, схватившись за нос, отпрянула и застонала от боли. Откуда вы такие каменные берётесь?! — Боже мой, Аня, ты в порядке? — засуетившись, схватил меня за плечи человек. Какой заботливый! Сначала калечит, потом лечит. Я убрала руки от лица и взглянула на каменного человека, из-за которого пострадал мой бедный нос. Это был Дмитрий Игоревич! Даже нет, не так. Это был мой любимый, самый лучший на свете Дима Лебедев! Мое пьяное сердечко растаяло от любви и боль сразу же ушла. — Ди-и-има! — протянула я. — Ди-и-има, это правда ты! Я так соскучилась! После этих слов я кинулась на него с объятиями, но моя нога споткнулась о другую ногу и я просто упала. Благо, он успел меня подхватить и ровно поставить. Какой же он сильный! — Ань, ты че, пьяная? — охреневшим голосом спросил математик. В его прекрасный светло-голубых и таких пронзительных, но, к сожалению, омраченных полным охуеванием от происходящего глазах стоял немой вопрос. — Ну, есть немного, — после этого я рассмеялась, а потом сразу же насупилась. — Но ты не подумай, меня ребята споили! Но я абсолютно адеква-ква-кватная! После этого я снова рассмеялась и кинулась на шею учителю. Он был такой тёплый и крепкий. — Ди-и-има, ты такой красивый! — Так, Аня, ты совсем в дрова. Где твой номер? Я тебя отведу. — Вон там, — махнула я рукой куда-то, — Двести четвертый номер. Эх, Дима, ты такой хороший! — Эм, спасибо, — покосившись на меня, ответил он. — Ладно, пошли. Он взял меня за руку. Но мне не хотелось, чтобы разговор заканчивался так. Я вырвалась и, схватив его за щеки, развернула к себе лицом. — Дима, ты же не накажешь ребят за распитие алкоголя? Математик снова охренел от моего жеста, но все же ответил. — Нет, Аня, не буду, — выдохнул он. — У меня политика такая, что если я их сам на этом не спалю, то наказывать не буду. — Ой, а меня то ты спалил! Значит, ты меня накажешь? — испугалась я. — Нет, если ты сейчас же пойдёшь в номер, — закатил глаза учитель. — Спасибо! Ты такой хороший! — Да, да, пошли! Он снова взял меня за руку и повёл вдоль коридора. Открыв номер моим ключом, он провёл меня до кровати. — Все, Ань, ложись спать. Он развернулся и уже собрался было уходить, но меня такой расклад не устраивал. Я подскочила к нему и обхватила сзади руками. Он немного напрягся. — Стой! Не уходи! Побудь со мной немного. Я почувствовала, что он расслабился, и ослабила хватку. Учитель развернулся ко мне и слегка улыбнулся своей прекрасной нежной улыбкой. Сердце сразу же затрепетало в груди. — Хорошо, но только недолго. — Ой, классно! Тогда проходи, садись! Он, так-то, уже прошёл и даже сел на соседнюю кровать, но я подумала, что обязана произнести эту фразу. — Ты чем умудрилась так напиться? — Это было виски! — радостно сообщила я. — Ясно все с тобой, пьянь, — улыбнулся он. Меня так обидело то, что он меня пьянью назвал! Я сразу же возмутилась. — Да будет вам известно, что я не пьянь! Я вообще не пью, но сегодня меня уговорили выпить виски с колой, а потом во время игры я выбрала действие, и мне загадали выпить стакан чистого виски. Так что я не пьянь! — после своей гневной тирады я, как назло, икнула. Учитель, улыбаясь, смотрел на меня секунды две, после чего громко расхохотался. — Смейтесь, смейтесь! — буркнула я. Но из-за его такого красивого, глубоко смеха с легкой хрипотцой злость сама сошла на нет, уступив место только моей дурной любви. И я сама даже начала лыбиться. Математик наконец перестал смеяться, но его светлая улыбка никуда не пропала, и это грело мне душу. — Боже, Аня, какая же ты!.. — начал было Дима. — Какая? — перебила я. — Забавная, — ответил преподаватель, посмеияваясь. — Чего это я забавная? — Не знаю, — пожал он плечами. — Просто забавная, в хорошем смысле! Я села на кровать рядом с учителем и аккуратно, как будто, чтобы не спугнуть, положила голову ему на плечо. Он не дёрнулся, не отпрянул, и это заставило меня расслабиться. У меня даже разум слегка прояснился. — А ты очень хороший. Правда, такой хороший! — тихо и немного серьезно сказала я. — Спасибо, Ань, — произнёс он нежно у меня над ухом. Меня это так смутило, что я сразу же отпрянула от его плеча и испуганно посмотрела прямо в его глаза. Он выглядел слегка удивленным из-за моего резкого движения. Я секунды две, не отрываясь, смотрела в его глаза, после чего наклонилась к нему и слегка поцеловала в щеку. — Дима, ты такой красивый, такой умный, такой хороший и такой горячий! Тут я осознала, что я ляпнула, и в ужасе закрыла руками рот. Глаза мои широко открылись. Даже будучи пьяной, я поняла, что это перебор. А математик сразу же вскочил с кровати. — Так, ладно. Засиделся я тут. Пойду, пожалуй. Он пошел в сторону двери, а я просто смотрела ему вслед. Мне почему-то стало так обидно. Из глаза скатилась одинокая слезинка грусти и смущения. — Я дура, да? — тихо и удрученно спросила я, ложась на свою кровать и кутаясь в одеяло. Он резко остановился и обернулся. Затем медленно подошёл ко мне и, наклонившись, прошептал. — Нет, Аня. И даже не думай так. После этих слов он легонько поцеловал меня в лоб. — Спокойной ночи! — шепнул он и пошёл к двери. Мое сердце колотилось так, будто оно хотело пробиться сквозь мою грудную клетку. В комнате погас свет и послышался звук закрывающейся двери. Только в моей комнате стало тихо, как я провалилась в крепкий алкогольный сон.