Четыре факультета

Локи был зол. Локи был зол до предела своих возможностей. Он улыбался. Он готов был разорвать Тора голыми руками, а потом долго пытать его гриффиндорского дружка. Тони Старк. Теперь этот человек оставил Флитвика далеко за собой. Он оставил далеко за собой все, что когда-либо ненавидел Одинсон младший. Даже вареный лук. А все началось этим утром. Видимо, сегодня у богов что-то вроде первого апреля для Локи. Все, что угодно могло случиться сегодня. Заклинания, Снейп, воспылавший альтруизмом, драконы в Большом зале, Тор в юбке. Да, Локи скорее всего предположил бы, что сегодня настанет армагеддон. Но не Старк, встречающий его у выхода из гостиной. Не глупо улыбающийся Старк, который помахал ему ручкой. Боже, Тор в юбке и то вызвал бы меньшее потрясение у всего Слизерина. Глубоко вздохнув, Локи честно пытался игнорировать этого идиота. Честно пытался смеяться вместе с однокурсниками. Но, когда его дернули за рукав и заявили: - Хэй, принцесса, я думал, я раньше умру, чем дождусь себя. Погоди, у тебя волосы лаком залиты? - ОСТОЛБЕНЕЙ!! *** Локи никогда не думал, что можно так наслаждаться утренними тостами. Никаких маниакальных взглядов (кроме Тора, но он уже не в счет), никакого преследования. Блаженство. Спокойствие. Тут обычный гвалт голосов за слизеринским столом затих. Локи небрежно отодвинули, и между ним и его приятелем вместился довольно ухмыляющийся Тони Старк. - А ты неплох в заклинаниях. Ну, до меня, конечно, далековато, но уровень неандертальцев тоже вполне приемлем. - Оппуньо! - Протего! Я знал, что на этот раз ты… - ПЕТРИФИКУС ТОТАЛУС! Удовольствие от вида Старка, лежащего на полу с застывшей самодовольной улыбкой – то самое ощущение, которого не хватало Локи в жизни. А Дамблдор, мягко попросивший Минерву не вмешиваться, только усилил его. *** Вообще-то, библиотека – именно то место, где младший Одинсон скрывался от внешнего мира. С удовольствием копаясь в свитках, изучая руны и терпеливо штудируя основы магии, Локи еще с детства расположил к себе мадам Пинс. Он приходил сюда чаще всего не тогда, когда нужна была информация для задания, а когда хотел отвлечься от всего. Он ценил и любил это место. Поэтому при виде Старка с немного перекошенной, но все еще ухмылкой, брат Тора просто вежливо попрощался с библиотекаршей и покинул библиотеку. Естественно, Тони вышел за ним. - Знаешь, я хотел спросить, какие книги тебе нравятся? Мне по трансфигурации. Теорию Макквела читал? - Мм. - Слушай, не изображай из себя ее большую корову. Кстати, почему Тор тебя так называет? - … - Локи? - Силенцио! «На этот раз хотя бы не будет шишки» - отстраненно подумал Старк. - Отключись! «Вот сука». *** Локи опирался локтями о подоконник, и думал о ненависти ко всем. О ненависти в целом. Об отдельных ее составляющих. И все равно все сводилось к одному человеку. Вид с Астрономической башни был так прекрасен, а Локи думал о каком-то гриффиндорце. Что с ним вообще не так? Со Старком, всмысле. «Хотя, и со мной тоже». - Слушай, ты только спокойно. Не кипятись. Ты что, мозги себе в своих подземельях отморозил? - Сдохни! - Погоди. Но это же не заклинание, - удивленно произнес Тони, на всякий случай, не убирая пока щит. Коровка пугливая, еще забодает и убежит. - Слушай, что тебе вообще надо то от меня, ну? – Локи с несчастным видом стоял у окна, всем видом выражая абсолютную усталость. Гриффиндорец мысленно возликовал. - Просто поговорить. *** Неловкое молчание – это всегда не слишком-то приятная часть общения. В общем, поэтому это и называется неловким. Когда Тони представлял себе общение с хм… необходимой деталью его жизнедеятельности, он упустил тот факт, что вообще не знает, о чем с ним разговаривать. Когда Бартон говорил «найди общие темы», то Старк тут же решил, что найдет их по ходу дела. Импровизация, ага. Пока удавалось только удачно импровизировать на тему тяжелых вздохов и мрачных перспектив на будущее. И то, сугубо в голове Старка. Реальность выглядела уныло. После заявления о «необходимом разговоре», Локи лишь чуть пожал плечами и снова повернулся спиной к Тони, уставившись в окно. Старк, немного полюбовавшись на его взъерошенные черные волосы и даже хрупкую (очнись, он тебя сегодня три раза уделал) фигуру, пристроился рядом. То есть, опирался на тот же подоконник. Попытался понять, что же так нравится Локи в открывшемся пейзаже. Довольно красиво, но ничего такого, на что можно было бы пялиться вот уже больше получаса, он не заметил. Хотел было поинтересоваться, не болеет ли Одинсон младший какой-нибудь болезнью с симптомами статуи, но решил оставить сарказм. Не похоже, чтобы Локи он привлекал. Вообще, Старк был на грани, когда «чокнутый гот» протянул: - А почему ты не защищался? - Э? - Ну, от заклинаний моих не защищался. Я, конечно, думаю, что ты идиот, но в магии ты совсем неплох. И как минимум, на одном уровне со мной. Так чего не защищался, когда я в тебя весь день заклинаниями швырял? – Локи задумчиво водил кончиком пальца по стеклу. Наверное, он использовал какое-то невербальное, потому что от его движений на стекле оставалась легкая изморозь. Старк задумчиво наблюдал за витиеватыми фигурами. - Не хотел, чтоб принцесса поранилась. Младший брат Тора, не изменившись в лице, меланхолично ответил: - Еще раз назовешь меня принцессой, и я размажу тебя по стене. При этом заморозив для начала все внутренние органы. И меня не очень будет интересовать твой уровень. - Да уж, угроза серьезная, - полушутливо, полусерьезно усмехнулся Старк, - но так и быть. Постараюсь. А вообще, я не хотел очередной драки. Ну, сам знаешь – ты проклял, я защитился, затем в ответ. Ну, ты тоже в долгу не остался. А потом все или в рукопашную или на серьезный уровень. Я этого не хотел. - М-м-м. Старк с неудовольствием посмотрел на Локи. Он ожидал в ответ на свое признание хоть какой-то реакции. То есть, какой-то, кроме задумчивого мычания. В голове всплыл Тор. Захотелось убивать. А слизеринец тем временем продолжал выводить на стекле загадочные узоры. В любое другое время он бы напрягся, попытался найти в словах Тони подтекст, анализировал бы их. Но сейчас в голове вяло образовалась только мысль о том, что, этот глупый в своей гениальности ловец Гриффиндора не собирался его бить тогда. Что тогда он вообще собирался делать и зачем устроил тот бред – было непонятно. Выводы делать не хотелось. Зато хотелось спать. Кто знает, к чему бы привела эта тишина, которая уже не была такой неловкой. Но ее безжалостно нарушили. По винтовой лестнице, ведущей в башню, кто-то поднимался. И, даже если это был не преподаватель, а ученик, бродивший после отбоя, желания быть обнаруженными ни у кого не было. Пока Локи всерьез обдумывал идею выпрыгнуть из окна, а в процессе научиться летать или призвать хоть что-нибудь, похожее на метлу, Старк времени не терял. Он понимал, что не совсем нормально будет, если их вдвоем найдут в месте, известном как лучшее место для свиданий. Его слухи абсолютно не трогали, даже периодически забавляли, но Тору и его брату они могли ну совсем не понравиться. Поэтому он за руку утянул Локи подальше от окна и прижал его своим телом к стене. Молясь, чтобы парень подольше соображал, что происходит, он вытащил из кармана штанов легкую серебристую мантию и набросил ее на обоих. Чтобы она закрывала полностью двух пятикурсников, пришлось неуютно вжаться в Локи. Неуютно – это руки, согнутые в локтях и опирающиеся по обе стороны от парня, наклонить его голову пониже, да и самому немного сгруппироваться. Мантия была предназначена на одного, и это Старк собирался объяснить Локи, когда они выберутся. Потому что в глазах сокурсника читалась такая ярость, что Тони предпочел наблюдать за паучком, мирно ползущим в паре метров от них. На минуточку, к паукам он питал дикое отвращение с детства. Но сейчас, с парнем, которого Старк хотел (как же иначе то?), находящимся в практически его объятиях и ну очень шумно дышащим, ненавистное членистоногое было как нельзя кстати. Тут звук шагов усилился и на площадке появился Бардок Пикс, странноватый семикурсник из Пуффендуя. Он был выше любого своего однокурсника, широк в плечах и имел одно, но очень глупое выражения лица. Может, сам по себе этот парень был неплох, но никто из прячущихся под мантией не стремился это узнать. Парни, казалось, перестали дышать. Удача – странная штука, вы знаете? Пуффендуец уверенно потопал к стене, с которой отчаянно пытались слиться два студента. Мантия-невидимка, конечно, скрывала от глаз, но в тишине ночного Хогвартса малейший звук мог их выдать. Пикс остановился метрах в четырех от них и начал стучать согнутым указательным пальцем по кирпичной стене. Через пару секунд он довольно оскалился и без особых усилий вытащил один кирпичик. За ним последовал второй и третий. Локи и Тони одновременно подумали, что Бардок, радостно оправдывая репутацию своего факультета, устроил самое глупое место для тайника, которое можно придумать. Даже бачок унитаза в туалете плаксы Миртл был бы более подходящим. Закончив, наконец, разбирать Астрономическую башню, Бардок вытащил из образовавшегося отверстия небольшую деревянную шкатулку, больше похожую на ящик. Он вытащил из кармана какую-то бумажку, свернутую вчетверо и положил в свою сокровищницу. Плотно закрыв шкатулку, Бардок, видимо, от переизбытка чувств, прижал ее к себе и с выражением полного торжества на лице, вернул коробочку в нишу. Затем он начал быстренько закладывать кирпичи обратно. Парни недоуменно переглянулись – что же было такого в этой шкатулке, что Пикс хранил ее не у себя в спальне (в которую сложно было попасть, не учась на Пуффендуе и не будучи Наташей Романовой), а в специальном тайнике. Студенты Пуффендуя не отличались особом любопытством и любовью лезть в чужие дела. Локи не терпелось выложить свою теорию Старку, а еще лучше – самому проверить ее на деле. Но, тут он заметил, что выражение лица Старка как-то странно изменилось. Раньше цветом он напоминал зрелый помидор, что и неудивительно – под мантией было слишком жарко, а тут стремительно позеленел, смотря куда-то чуть выше головы Локи. Парень не мог повернуться, или спросить, в чем дело. Ему оставалось лишь следить за Старком, на лице которого уже отражалась паника. Сложилось впечатление, что он готов выскочить из мантии и бежать, куда только глаза глядят. Одинсон и сам был не против этого, но Бардок еще не закончил замуровывать свой клад. Локи запаниковал – Тони, не смотря на все свои отвратительные качества, трусом никогда не был. И вряд ли его так напугала какая-нибудь мелочь. Но Бардок ведь стоял недалеко от них и должен был бы заметить это нечто. Тем временем Старк попытался отодвинуться подальше от слизеринца. Локи, не совсем отдавая отчет в своих действиях, притянул парня к себе, крепко обхватив его руками. Гриффиндорец расслабился в его руках, уткнувшись лбом в левое плечо. Вообще-то, ситуация была не так плоха. В его руках был теплый, приятно пахнущий парень, от положения которого становилось как-то уютно. Правда, парнем этим был гребанный Тони Старк, напуганный до усрачки, а справа от них заканчивал прятать свой клад маньячный семикурсник Хогвартса. Чудесно. Пикс же, дружелюбно похлопав напоследок по стене, в явно хорошем расположении духа торопливо ушел из башни, грузно переваливаясь. Дождавшись, пока его шаги будут уже не так слышны, парни пулей отлетели друг от друга. Точнее, отлетел Старк, а Локи, отпрыгнув на пару шагов от стены, уставился на нее в поисках причины страха гриффиндорца. Потом на Старка. Потом снова на стену. Потом, все-таки, задумчиво склонив голову набок, еще раз на Старка. И вкрадчиво произнес: - Скажи мне, о отважный гриффиндорец. Ты чуть не сдал нас Пиксу из-за него? – Одинсон кивнул на мирно ползущего паучка. Старк смущенно покраснел и раздраженно ответил: - Да будто ты в детстве ничего не боялся! - Ничего, - гордо заявил Локи, старательно загоняя в подсознание воспоминание о том, как он в ужасе заорал «Мамочка!», когда в девять лет, на Хэллоуин, Тор оделся очень правдоподобным йотуном. Тор всегда все портил. - Ну да, отважные коровки ничего не боятся. Что, много раз Тор за тебя всех бил? – не подумав, ляпнул обозленный Старк. Прежде, чем он осмыслил свои слова, температура вокруг Локи упала градусов на десять. Оставляя за собой на полу иней, он практически вплотную подошел к Тони и выдохнул, сдерживая ярость: - Тор никогда не вмешивался в мои драки. И, когда мы будем драться с тобой, он, поверь, не тронет тебя и пальцем. С этими словами он буквально вылетел из Астрономической башни. Тони, уныло подобрал с пола свою мантию-невидимку и, рассеянно комкая ее в руках, пошел в спальню. Он внезапно осознал, что дико устал и хочет просто спать. А еще он сделал один замечательный вывод: сколько бы шагов на встречу Локи он не делал, в результате все равно оказывается еще дальше, чем был вначале. И у него охренительно горячие руки. *** Клинт Бартон никогда не считал себя кем-то выше обычного человека. То есть, он был первым в заклинаниях, хорошо летал на метле (настолько, что Когтевран составлял реальную конкуренцию Гриффиндору в квиддиче), являлся предметом довольно необычных слухов и мог уже сейчас поступать в Академию Мракоборцев. Но, несмотря на все это, он даже не задумывался о том, что он слегка отличается от остальных учеников Хогвартса, а от обычных людей и подавно. По большому счету, ему вообще было все равно. Люди волновали его мало, разве что, если они могли составить ему конкуренцию. Именно по этой причине Клинта интересовал Тони Старк. Человек, который достиг такого уровня в магии за пять лет обучения в школе, что его называли феноменом магического мира. Который был ну очень неплох в квиддиче, и, если бы Клинт тоже был ловцом, то точно бы не вылезал с поля, пока не смог бы с ним соревноваться. Но у команды Когтеврана был другой ловец и он был совершенно не похож характером на Соколиного Глаза. Поэтому, выиграли они только один раз. Когда Старк отбывал наказание. А еще Старк был похож на Бартона. В том плане, что его ну очень мало интересовали окружающие. Особенно их мнение. Поэтому, когда он пришел к Клинту с таким необычным разговором, Бартон не удивился. Ну, разве что тому факту, что душу изливали именно ему. Назвать их с Тони друзьями было никак нельзя. А вот в том, что первый раз в своей жизни Тони влюбился в парня, ненормального гота (Старк мог тысячи раз утверждать, что это не так, когтевранец все равно не поверит), брата капитана гриффиндорской сборной, да и вообще не самого обычного человека, ничего удивительного не было. Либо в него, либо в дьявола. На следующий день после душещипательного разговора со Старком, Клинт ни в коем случае не следил за Локи. Просто взгляд соскальзывал. Первый раз он увидел его за завтраком – тут же появился и Старк. Почему то, когда его оглушили, Клинту подумалось о том, что младший Одинсон делает это не в первый раз. А еще, что Старк идет самым дурацким путем из всех, но назвать его неправильным нельзя. То, что на Тони Локи смотрел с дикой ненавистью, уже было достижением. До этого эмоции он выражал лишь по отношению к своему брату. А Тора он любит. Хотя и отрицает это всеми возможными способами. Когда все уроки закончились, Клинт решил зайти в библиотеку – взять одну книгу, где подробно были описаны все триста тридцать три способа отбить бладжер. Честно, Бартон не понимал, как в голову может прийти подробно описывать эти способы, но автору был благодарен. Этот труд вполне мог помочь ему в предстоящем матче против Гриффиндора. Конечно, один загонщик не может выиграть весь матч, но это может помочь команде. В общем, и там он заметил Локи, который выходил уже из библиотеки, сжав губы в белую полоску, и Старка, который следовал за ним и создавал впечатление очень упорного идиота. Скептическим взглядом проводив их до двери, Клинт пошел на поиски нужной книги. Спрашивать у мадам Пинс не хотелось – у них возникла общая неприязнь еще с первого года Клинта в Хогвартсе. Искать ее причину он не хотел, парня все устраивало. Когда минут через пять когтевранец вышел из библиотеки, то, не пройдя и десяти метров, нашел обездвиженного Тони Старка. Легким взмахом палочки расколдовал его и, склонив голову набок, поинтересовался, что случилось. Тони неразборчиво пробормотал что-то про заносчивых ублюдков и тупых, суеверных школьников, кивнул в знак благодарности и умчался в неизвестном направлении. Чувство самосохранения у этого человека отсутствовало напрочь. Не то чтобы Клинт Бартон мог испытывать к кому бы то ни было чувство жалости. Он искренне считал, что во всем люди виноваты сами. Но Тони Старк уже не относился в сознании Клинта к категории «люди». Он относился к категории «то, чему стоит помочь». И Бартон решил помочь. Для начала он нашел того, кто, скорее всего, был в курсе дела, и кому можно было доверять. Наташа Романова, его подруга детства. Его и Тора, по совместительству. Она общалась с Тором до того, как переехала, а после они обменивались письмами. На новом месте жительства Наташа нашла себе нового друга, собственно, самого Бартона. Он спас ее от бешенной бродячей собаки. Впоследствии, немного узнав Романову, он задался вопросом – а стоило ли это делать? В смысле, вполне возможно, что собака могла бы пострадать гораздо больше, но комплекс героя и в десять лет был невероятно развит у Клинта, так что в тот момент спасение милой рыжеволосой девчонки от брызжущего слюнями пса. Довольно странно было то, что потом в Хогвартсе, когда Клинт, Наташа и Тор встретились, то между парнями не возникло никакой дружбы. Взаимное уважение, может быть, но единственным связующим звеном между ними была только Романова. Разговор в гостиной был мрачным, отрывистым и убедил обоих в том, что когтевранцев окружают одни идиоты. - Привет. - Привет. - Уже знаешь? - Про двух идиотов? Ага. - Как Тор? - Бесится. - Ну, еще бы. - Как у них дела? - Старк весь в синяках, Локи заколдовал его, по меньшей мере, три раза. За сегодня. - Хм. Мы раньше похороним Тони, чем они хоть раз поцелуются. - Ага. - Надо что-то делать. - Ну да. Жаль, что мы не можем просто сказать Локи «Старк хочет тебя трахнуть. Ты не бойся, он нежно. Он тебя вроде как любит, но не палится». - И Тора при этом запереть в Азкабане. - Он оттуда выберется. - Но, сотни дементоров его задержат. - Угу. Что будем делать? - А мы что-то можем? - Что-то определенно. - Знаешь, скоро матч по квиддичу. Как бы Старк что-нибудь не выкинул. Наташа с пониманием в глазах взглянула на парня. - Мы же не можем запереть его. - Ну да. Еще скажи с Локи. Чтобы они друг друга убили. - Мы в безвыходном положении. - Ну, мы можем обезвредить Тора. Соколиный глаз задумчиво посмотрел на языки пламени в камине. Наташа, сидящая в соседнем кресле, откинулась на спинку, запустив руки в свои длинные волосы. Ей самой все это дико не нравилось. Тор кидался на людей последние четыре дня, бесился при любом упоминании о Старке и вообще вызывал желание ударить его по голове чем-нибудь весомым. Сам Старк ходил побитый, но полный уверенности в себе. И только Локи, как был высокомерным, раздражающим ехидным ублюдком, так им и остался. Пока друзья Старка решали его судьбу, сам он времени не терял. При всех своих недостатках, он был ну очень упорным и решительным человеком. Поэтому он решил, что ему жизненно необходимо поговорить с Локи о вчерашнем. Ну да, до отбоя час. Ну да, попасть в слизеринскую гостиную будет не просто. Ну да, вчера он назвал брата Тора трусом, а его чуть не вызвали на дуэль за это. Но, ко всему нужно относиться позитивно. Они невольно обнимались под мантией-невидимкой в нескольких метрах от Пикса. Набрасывая на себя одно из лучших изобретений магов и криво ухмыляясь, Тони думал о том, что это был их самый романтичный вечер. Он уже знал, где находится гостиная Слизерина – сырые, непривлекательные подвалы, где могли жить только самые хладнокровнее существа. Морщась от холода, он быстро шел по коридорам, идеально помня направление. Правда, у входа в общую гостиную пришлось остановиться – пароля он не знал, да и поблизости никого не было. Топтаться у входа в серпентарий среди сквозняков, в жутковатом подземелье Старку совсем не нравилось. Он пожалел, что заранее не наложил на себя согревающие чары. Наконец, маленький, белобрысый и очень уверенный в себе второкурсник подошел к стене и четко выговорил пароль. Тони проскользнул вслед за ним. О, это было совсем не похоже на шумную, веселую гриффиндорскую гостиную. Тут гласила четкая иерархия мест – на самых лучших креслах у камина сидели семикурсники. На диванах, стоящих по кругу, расположились ученики с четвертого по шестой курс. Все остальные же были кто где. Только тот маленький светловолосый второкурсник занял место на диване. Локи в гостиной Тони не заметил, поэтому решил поискать его в спальнях. Пройдя через помещение, заполненное цветами факультета, где все было строго на своем месте, Тони поднялся по лестнице. Если судить по башне Гриффиндора, комната пятого курса должна была быть за второй дверью. Приоткрыв ее, он мягко скользнул в помещение. Спальня была пуста, за исключением Локи Одинсона, лежащего на второй от окна кровати. Он спокойно читал какую-то книгу. Старк прикрыл за собой дверь и сбросил мантию-невидимку. Если анализировать характер Локи, то можно сломать себе мозг. Он мог быть абсолютно разным – в зависимости от ситуации. Мог приятно улыбаться, смеяться над вашей шуткой, а секунду спустя замораживать вас же своим взглядом. Мог быть уместно грустным, при этом развлекая всех какой-нибудь забавной историей. Мог быть вежливым, но как только вы теряли авторитет в его глазах, то обращаться с вами как с пустым местом. Именно поэтому подавляющая часть студентов и учителей Хогвартса считали младшего Одинсона вполне приятным и дружелюбным парнем. Ну, насколько приятными и дружелюбными могут быть слизеринцы. Лишь несколько людей знали о том, что настоящую свою личность он не показывал никому. И только Тор знал своего брата. Но у Тора свое восприятие мира. В общем, непонятно – был ли когда-нибудь Локи настоящим, и можно ли судить о его характере. Одно можно было сказать точно. Он тоже был человеком, и были вещи, которые его очень удивляли. К таким вещам можно отнести пятикурсника Гриффиндора, внезапно появляющегося из воздуха в его спальне. - Ты шутишь? – подняв брови, спросил Локи, глядя на Старка, аккуратно сворачивающего свою мантию. - Я редко бываю полностью серьезен. Брат Тора со вздохом положил книгу на прикроватную тумбочку. Где был Старк, там начинался личный ад Локи. Даже, если вначале все выглядело вполне невинно. - Ты опять пришел поговорить, что ли? Тони утвердительно кивнул и сел на край кровати слизеринца. Он бы предпочел нагло развалиться на ней, но что-то ему подсказывало, что это не лучший вариант. - Опять будем драться, или мне сразу искать способ тебя оскорбить? – что удивительно, Одинсон, наблюдающий за тем, как Старк занимает часть его кровати, даже не подумал о том, что любому другому давно за это прилетело. Летучемышиным, например. Вполне хороший сглаз. Тони уже не воспринимался, как враждебный или чужой объект. Вот как наглый, большой пес, который вечно лежит не на своем месте, пачкает все шерстью и глупо-умильно радуется возвращению хозяина – это да. Тони Старк просто обязан был родиться собакой. - Давай обойдемся без кровавых побоищ. Между прочим, у меня все еще болит голова, - Старк неосознанно поморщился и провел пальцами по лбу. Множественное попадание заклинаний за такой краткий промежуток времени никому не идет на пользу. - Сам виноват. Тони что-то неразборчиво промычал в ответ и нехотя протянул: - Может, забудем о том, что я сказал тебе в башне? Типа мир, дружба, жвачка, - немного подумав, добавил, - можем скрепить поцелуем мира. Локи мрачно воззрился на собеседника. - С чего я должен это забывать? Я вроде как злой и очень мстительный. Можешь спросить у тех, с кем мы с Тором играли в карты. Тут Старк довольно ухмыльнулся. Его воспаленный мозг услышал приятное слово. И начал усиленно работать: - Карты? А если я выиграю, забудем? – он старался не выглядеть очень уж самодовольным. Но это была любимая, после квиддича игра Тони. И победить в ней не составило бы труда. - Ты выиграешь у меня? Да, пожалуйста! – Локи, мило улыбаясь, махнул палочкой, вызывая прямо из воздуха колоду карт. Он не то чтобы очень хорошо играл. Он очень хорошо жульничал. - А если я выйду победителем, то поцелуй в качестве примирения, а? – хитро ухмыльнулся Старк, устраиваясь удобней. Локи, легкими движениями тасующий карты, слегка удивленно взглянул на него. Но, тут же снисходительно хмыкнул. - Хоть десять, если выиграешь. - Отлично. Сделка есть. - Подтверждаю. Воздух на миг сгустился вокруг них. Магия приняла к сведению очередное обещание. Теперь от него никуда не деться. - Только меня не тянет играть в покер вдвоем. - Что предлагаешь? – спросил Локи, все еще мягко мешая карты. - Слышал про Дурака? - Русская, что ли? Старк, ты где вырос? – Одинсон поморщился. - Я вырос с теми, кто прекрасно совершал любые комбинации с картами, - парень невзначай выделил слово «любые». Если Локи и вправду любил карточные игры, то это должно было ударить по его самолюбию. - О, только не надо. Я могу играть и в это, а ты со своими провокациями можешь пойти куда подальше. Старк откровенно веселился, наблюдая за уязвленным слизеринцем. Тот, похоже, даже не замечал, что сам противоречит своим словам. Локи, у которого в глазах горит азарт и в помине нет обычной холодной маски, дико нравился Тони. Даже волосы обычно аккуратно уложенные, сейчас были завязаны в обычный хвост, из которого выбивались черные пряди. Не хватало только растянутых домашних штанов и футболки. Но светлые джинсы и синий свитер все равно были куда необычней обыкновенных черных вещей. Штанов и рубашек. Как он вообще мог настолько любить один единственный цвет? Пальцы быстро замелькали, и Локи ловко раздал карты, помахав перед носом Старка восьмеркой червей. Показывал козырь, типа. У Тони были вполне неплохие карты, за исключением того, что козырная была всего лишь одна. И та была меньшего достоинства, чем у Локи. Так что игру начал гриффиндорец. Локи отбивался и ходил с абсолютно непроницаемым лицом, но, как казалось Тони, оно выражало больше эмоций, чем за все вместе взятые годы их совместного обучения. Даже, когда он нашел его в окружении пяти когтевранцев с дурацким оскалом, этот парень все равно был холодно спокоен. Ушел, так и не поблагодарив. Как-то так получилось, что вначале игры Старк набрал себе полную колоду и уже начал сомневаться в своей удаче. Учитывая ставки, проигрывать ему совсем не хотелось. Мысленно погладив себя по головке, за то, что не оговаривал условия игры, он легким дуновением лично созданного невербального немного поменял масть и достоинства своих карт. После этого вернуться к их обычному количеству не составило труда. Интуицией Старк чувствовал, что Локи тоже играет не совсем честно, поэтому угрызений совести не испытывал. Когда, колода ушла вся, и у обоих парней осталось лишь по шесть карт, Тони заметил, что Одинсон напрягся. Неуловимо, но все же. Вся проблема в том, что Тони и вправду был магическим уровнем выше него. Поэтому, чуть напрягшись, он смог поставить незаметный блок на чужую магию. Она вся уходила впустую, не успев подействовать. Тони ухмыльнулся и отдал свою последнюю карту – козырного туза. Локи недоуменно уставился на нее. - Ты жульничал! - Ты тоже, - резонно заметил Старк. – В наших правилах не упоминался запрет на это. Так что я жду твою амнезию и свои десять поцелуев. Слизеринец хотел было возмутиться, но почувствовал ощутимые покалывания магии. С технической стороны все было более чем честно. Свои обещания нужно было выполнять. Потянувшись, Локи небрежно кинул: - Твое оскорбление забыто. Считай, что после Пикса мы тихо - мирно разошлись по своим спальням. Старк хмыкнул. - Так и было, в общем. И? - Ты серьезно? – Локи, который до этого еще надеялся думать, что Старк простит эту часть долга. В глубине души, он вообще думал, что этот парень пошутил. Ну, зачем ему это, а? Тони довольно, как сытый кот, кивнул и с ухмылкой посмотрел на слизеринца. - Более чем. - Только, в обещании не было сказано, что я поцелую тебя десять раз подряд. Даже не надейся. - Но они все равно все мои. Локи больно прикусил себе внутреннюю часть щеки и медленно поднялся с кровати. Он старался не акцентировать внимание на высокомерно-счастливом лице Старка. Хотелось ему врезать. Но, вместо этого он так же не спеша приблизился к парню вплотную. Мысленно испепелив его взглядом, он наклонился и прижался губами к губам Старка. Тот только этого и ждал. Он притянул Локи к себе, обхватив его за шею, и мягко провел по волосам. Слизеринец вздрогнул и легко укусил Старка. Он в ответ только сильнее прижал его к себе и ласкающим движением провел языком по нижней губе парня. Вошедший в спальню слизеринцев Тор, меньше всего ожидал увидеть своего брата, практически сидящего на коленях Тони Старка и упоено его целующего.