it's (not) mistake

Сидя на кровати, я листала ленту инстаграма и ела шоколадку. Чунмен часто приносил мне какие-нибудь сладости, зная, как я их люблю. Кожа на лице от слез будто сжалась, неприятно зудя. Завалившись в комнату после нашего прощания с Чунменом, я долго плакала. Не знаю, насколько можно быть наивным человеком, чтобы так сильно привязываться к людям за столь короткий срок. У меня никогда не было таких быстрых и тесных взаимоотношений. Нельзя отрицать того, что и с Бэкхеном мне было хорошо. Все-таки внутри себя я безумно хотела верить и верила, что в какой-то момент нашего общения это перестало быть для парня просто спором. Теперь я чувствовала себя ужасно — я не выслушала его тогда. Может, это выглядит слишком мягким поведением, но… По телу пробежала мелкая дрожь, заставляя горло снова сжаться. Я люблю Бэкхена и все это время очень сильно скучала по нему. А теперь мне придется бросить все и уехать. Отложив телефон, я сжала кулаки так, что в ладонь впились ногти, и легла на живот, утыкаясь лицом в подушку.

* * *

Проснулась я, когда только-только начало рассветать. Лицо опухло, а глаза очень сильно зудели. Казалось, за вчерашний вечер и ночь я выплакала все, что только могла. Наспех одевшись, я тихо пробралась по дому и вышла на улицу. Кожа стала зудить еще сильнее от холодного резкого ветра. Запахнув куртку, я пробежала по подъездной дорожке, сворачивая в сторону дома Бэкхена. Оглядываясь, я тихонько постучала в окно комнаты парня. Мне пришлось сделать так несколько раз, чтобы разбудить Бэка. В комнате замаячил темный мужской силуэт. Приблизившись к окну и увидев меня, парень сглотнул и поспешил открыть.  — Джина, что ты здесь делаешь? — обеспокоенный голос парня заставил меня сжать челюсти и опустить глаза. — Бэк, — вздохнув, я облизала губы. — Бэк, я уезжаю. Задержав дыхание, я ждала реакции парня. Кончики пальцев зудели от пронизывающего ветра, по коже побежали мурашки. — Что? — склонив голову, парень нахмурился. Избегая его прямого взгляда, я рассматривала напряженные плечи Бэка, его грудь и рельефный пресс. Узкие бедра парня были обтянуты боксерами, под резинку которых вела дорожка из волос. Заметив мой взгляд, Бэкхен закусил губу и сложил руки на груди. — Давай я тебе открою, а ты мне расскажешь все, — он качнул головой в сторону входной двери. Медленно переставляя ноги, я направилась к ней. Сердце громко ухало в груди, а в ушах звенело. Ощутив тепло комнаты Бэкхена, я скользнула взглядом по комнате, узнавая привычную обстановку. К горлу подкатил ком, и я обняла себя за плечи. — Бэкхен, я уезжаю, — шепотом повторила я, пытаясь сглотнуть слезы. Парень, аккуратно обняв меня, усадил к себе на постель и заглянул мне в глаза. — Почему и когда? — Сегодня, в 10 утра самолет. — Почему? — повторив вопрос, Бэкхен коснулся моего подбородка, заставляя посмотреть ему в глаза. От сонности парня ничего не осталось, он обеспокоенно смотрел на меня. В груди стало жечь, и обида вперемешку со злость медленно поднимались к горлу, выталкивая слезы наружу. Заметив только что прочерченные соленые дорожки, Бэкхен судорожно набрал воздуха в легкие и потянул меня на себя. Усевшись к парню на колени, я крепко вцепилась в его руку и уткнулась в шею, вдыхая мягкий запах мужского одеколона. — Джина, скажи, почему ты уезжаешь? Куда? — хриплый шепот парня раздался прямо над ухом. Облизнув губы, я почувствовала, что сейчас разорвусь от нахлынувших эмоций. А теплые руки Бэкхена, которые мягко опустились на мою спину и стаи поглаживать, только ухудшили положение. И я заплакала. — У отца… У него проблемы в компании. Нам нужно уехать. В Америку, — пытаясь сдержать всхлипывания и говорить нормально, я стала поглаживать кончиками пальцев руку Бэка. — Надолго? Быстро закивав, я крепче прижалась к горячему напряженному телу парня. — С поддельными документами. Навсегда, — мой голос сорвался, и тихий плач теперь превратился в простое беззвучное рыдание. Поглаживая мою спину, хриплым голосом Бэк что-то говорил, пытаясь успокоить. Но когда он понял, что это не помогает, парень осторожно взял мое лицо руками и заставил посмотреть себе в глаза. — Джина, мы сможем переписываться. Когда нам исполнится восемнадцать, мы сможем встретиться. Слышишь меня? — сглотнув, Бэкхен закусил губу, будто обдумывая что-то. — Джина, ты слышишь меня? — прошептав это, парень прикрыл глаза и прижал меня к себе крепче. Слезы покатились по щекам с новой силой, и я уткнулась в теплую шею парня. — Я должен был сразу тебе обо всем рассказать. Я не хотел с тобой играть, Джина. Ты мне правда понравилась, этот спор был только для парней. Джина, ты веришь мне? — Бэк уткнулся носом мне в волосы, и быстро говорил. — Верю, — выдохнув ответ и слабо кивнув, я склонила голову и упёрлась лбом в ключицы парня. Бэкхен скользнул руками по моей шее и стал медленно поглаживать, слегка покачиваясь телом, будто убаюкивая меня. В комнату пробрался первый луч солнца, медленно скользя по стенам. — Джина, родители не будут тебя искать? — тихо спросил парень, склоняясь к моему лицу. Неопределенно пожав плечами, я скользнула рукой по груди парня на его талию и обняла. Кажется, периодически я проваливалась в сон, но даже тогда ощущала мягкие прикосновения Бэкхена. Вдыхая слабый запах одеколона, которым пропиталась комната, я пыталась запомнить все ощущения, все касания парня. Он пытался успокоить меня будущим, когда мы уже станем совершеннолетними и сможем видеться. А до этого интернет может давать нам возможность общаться. Но мне в это очень слабо верилось. Если быть честной, не верилось вообще. Как можно общаться, будучи на разных концах света? Проснулась я под тихий звон будильника лежа на груди парня, крепко сжав его в своих объятиях. Бэкхен пытался выключить телефон, придерживая меня одной рукой. — Джина, ты собрала вещи? — тихий шепот парня заставил меня вздрогнуть. Разлившееся в груди тепло медленно скручивалось в тугой узел. — Нет, — хрипло буркнув в ответ, я облизала нижнюю губу. — Давай, милая, — Бэкхен, прижимая меня к себе, начал аккуратно приподниматься. Последовав за парнем, я пыталась не разрывать физический контакт. И даже понимание того, что чем дольше я сейчас нахожусь рядом с ним, тем тяжелее мне будет уезжать, не пугало меня. Я хотела касаться Бэкхена, и я делала это. Парень, освободившись от моих объятий, быстро оделся и снова прижал меня к себе. Мы тихо вышли из дома, направляясь ко мне. Зайдя в прихожую, я услышала тихие голоса родителей в спальне, так что, схватив за плечо Бэка, быстро утащила его в комнату. — Что тебе нужно? — оглядывая вещи, разбросанные на полу, Бэкхен вздохнул. — Мама сказала, только самое необходимое. Сглотнув, я почувствовала жар на своих красных от слез щеках. Все утро Бэкхену пришлось провозиться со мной, словно с ребенком. И он не останавливался, продолжая будто наспех, за все то упущенное время, заботиться обо мне. — Бэк, не надо, — смущенно прошептала я и слабо ударила парня по руке, когда он взял мои штаны, несколько футболок и принялся их складывать. Заглянув мне в глаза, Бэк мягко коснулся губами моего лба. — Я просто сложу это. Собери нижнее белье. Через пятнадцать минут мой рюкзак был полностью укомплектован необходимыми вещами. Бэкхен собрал все, будто ему приходилось делать такое каждый день. Усевшись на полу, между его ног, я снова обняла парня и уткнулась в его шею. Сердце сжалось, а по телу пробежала мелкая дрожь, когда в моих мыслях появился Чунмен. Я надеюсь, он не успел привязаться и быстро забудет обо мне. — Бэк, — поднимая голову, я посмотрела парню в глаза. — Пожалуйста, ничего никому не говори о причинах моего переезда. Ты ничего не должен знать. — Я все понимаю, Джина, — поглаживая мои волосы, Бэкхен тихо ответил мне, глубоко вдыхая. Дверь родительской спальни хлопнула, заставляя меня вздрогнуть. Сглотнув, я почувствовала подкатывающее к горлу волнение. Тепло растеклось по всему телу, когда Бэкхен вжал меня в себя еще крепче. — Тебе нужно идти. — ЁДжин! Бери вещи и выходи! — после громкого голоса отца я услышала его шаги по коридору. — Иду, — глухо отозвалась я. Тепло в моей груди стремительно превращалось в холод, заставляя тело сотрясаться от мелкой дрожи. — Я не могу тебя проводить? — Нет, — насколько могла твердо, ответила я и встала с пола, высвобождаясь из крепких рук Бэкхена. Чувствуя подкатывающую к горлу тошноту из-за волнения и комок слез, я быстро схватила рюкзак и закинула его на плечо. — Джина, дай мне знать, если сменишь номер телефона. Я застыла в дверях, запрещая себе оборачиваться. — ЁДжин, дай мне знать, — твердо сказал Бэкхен, но на последнем слове его голос дрогнул. Кашлянув, я кивнула, боясь произнести хоть слово, и быстро покинула комнату, оставляя Бэка сидеть на полу моей комнаты. Сбежав по ступенькам с крыльца, я подошла к родителям. — Ты все взяла? — тихо спросила мама, держа в руках спортивную сумку. Кивнув, я закусила губу. — Хорошо. Давай, залезай, — кивнул отец на подъехавшую машину с надписью «такси». Закинув рюкзак в багажник, я села в салон, где едко пахло мужским одеколоном. По обе стороны от меня сели родители. Как только машина тронулась, я почувствовала, что рассыпаюсь. Уже не в силах держаться, я снова заплакала, ощущая горячие дорожки на щеках.