Бойфренд для секса

— Ничего серьёзного. Тебе повезло, что твой друг правильно и вовремя перевязал твою лодыжку, так что она быстро заживёт, — прокомментировала медсестра, сопровождавшая учителей в каждой школьной поездке на случай как раз-таки таких непредвиденных травм. Чимин посмотрел на свою опухшую ногу и вздохнул: — Спасибо… Я передам ему, — он медленно встал, попутно ища свой костыль. Заботливая медсестра передала его ему, и он посмотрел на Гука, маячащего в дверном проёме. Чонгук терпеливо ждал, пока он совладает с костылём, играя роль президента класса, сопровождающего раненого ученика и готового доложить об улучшении или ухудшении его состояния в ту же секунду. Чимин осторожно опёрся на костыль и аккуратно откинулся чуть назад. — Само собой, при такой травме любая активная физическая деятельность запрещена. Вы не должны рисковать и тем самым усугублять своё положение. А ещё, не забывайте периодически прикладывать лёд и не нагружать ногу при ходьбе, — проинструктировала ​​медсестра. — Да, хорошо. Спасибо. Чонгук поклонился и покинул медкабинет, расположенный в учительском крыле. В комплексе, где они поселились, было три здания: первое — основное, там находился кафетерий, комнаты отдыха и залы для различных игр и интерактивов. Второе располагалось немного дальше, чем остальные, и это было как раз-таки место для уединения учителей. Благодаря такому расстоянию ученики просекли, что могут беспрепятственно наслаждаться дешёвым алкоголем и мимолётными связями, от души оттягиваясь в своём коттедже, который оказался третьим по счёту зданием в комплексе. Он был сделан из дерева и стоял на трёх этажах: комнаты для девочек были целомудренно отделены от комнат мальчиков — они спали на втором этаже, в то время как парни — на последнем. На первом этаже было что-то вроде общего пространства. Чимин осматривался по сторонам, а учителя увидели, как он выходит из медпункта. Их внешний вид выражал полное безразличие и пофигизм, будто они не были удивлены, что Пак Чимин стал первым, кто сотворил какую-то хрень и попал в неприятности. Чим вздохнул, измученный муторным днём и всеми этими эмоциями. Чонгук бесшумной тенью следовал за ним, всё ещё обеспокоенный его состоянием. — Хён, ты уверен в том, что всё хорошо? — Да, можешь не париться. Я выжил, хуже уже не будет, — Пак улыбнулся. — Но я устал… и я голоден. Давай присоединимся к другим. Чон кивнул и слегка стукнул его по плечу. Тем не менее, они довольно быстро подошли к лестнице, и Гук снова с сомнением посмотрел на Чимина. Удастся ли ему спуститься в нынешнем состоянии? В конце концов, на обратном пути Чимина поочерёдно носили на спине особо крепкие одноклассники. Чонгук почувствовал нерешительность Чимина и подошёл ближе, без предупреждения наклоняясь и как пушинку закидывая парня на спину. Донельзя удивлённый Чимин вскрикнул, привлекая ещё больше взглядов учителей, и вопросительно посмотрел на Гука. — Йа! Отпусти меня, я тяжёлый, — пробормотал он. — Хён, пожалуйста, собери в кулак всё своё мужество и потерпи пять секунд, — он осторожно спускался по лестнице, раздражённый странной агрессией со стороны Пака. Чимин стиснул зубы и начал украдкой разглядывать его. С этого ракурса Чон казался ещё более привлекательным, с такой внушительной фигурой и мускулистыми руками, которые бережно придерживали его, не давая упасть. Кто бы мог подумать, что он такой сильный? Взгляд Пака опустился на его лицо: любой парень показался бы ему уродливым под этим неприглядным углом, но Гук… Нет, с ним всё было как раз наоборот. Это было необходимо, тем более. Однако его невинная сторона поблекла, уступив место… доминирующей? Его лицо было так близко, а его кожа была такой чистой… Мысленно Чимин уже прилип к его шее губами, прокусил кожу и… — Хён, ты же не ждёшь, что я дотащу тебя до коттеджа? Чимин вынырнул из своих мыслей и понял, что они уже спустились по лестнице, и прямо сейчас Гук вопросительно смотрел на него, намекая на то, что быть бесплатным транспортом и дальше он не собирается. Чимин запнулся, выскальзывая из его рук, продолжая давить на свою «третью» ногу и уже сожалея об этом кратковременном неудобстве. Он уже винил себя за то, что задумался, восседая на чонгуковой спине, и не воспользовался этой возможностью по максимуму. — Да-да, я в порядке. Пойдём, — наконец сказал он, мастерски скрывая своё сожаление. В отличие от учительского корпуса, который был тихим и опрятным, коттедж учеников, казалось, вибрировал от повышенной концентрации шума, музыки и алкоголя, скрытого в бутылках с соком. Парни заинтересованно поглядывали в сторону девушек, девушки же были заняты алкоголем, пьянея с непривычки от нескольких глотков, что только облегчало задачу начинающим Дон Жуанам. Кто-то курил, кто-то играл в «Кто кого перепьёт», самые чувствительные и умные предпочли удалиться в спальные комнаты: полная свобода действий может быть некрасивой для некоторых. Чимин бегло осмотрел гостиную на наличие друзей. Он увидел в противоположной стороне комнаты Тэхёна и Хосока, и попытался до них докричаться, но те были слишком увлечены своими «маленькими приключениями» на сегодняшнюю ночь, чтобы что-то услышать. Женская рука осторожно погладила запястье Тэхёна, чтобы отвлечь парня от окружающего мира, и он покорно повернулся лицом к девушке, чтобы поцеловать её, шепча, что всё в порядке. «Ещё одно завоевание?» — подумал Пак. — Да, наверное. Упс, видимо, не только подумал. Чимин повернулся к Чонгуку, который наблюдал за разворачивающимся шоу вместе с ним, и понял, что они мыслят примерно в одном русле — их друг безвозвратно утерян на этот вечер, и недвусмысленные намёки со стороны «ещё одного завоевания» — тому подтверждение. — Остальные уже поели, но мы оставили для вас поднос в холодильнике, — обратился к ним один из парней. — Ты не против поесть один? Я должен убедиться, что здесь нет проблем по типу укуренных хиппи или желающих почесать кулаками, — Чонгук не был бы Чонгуком, если бы позволил себе забыть о своей роли старосты хоть на секунду. — Да, не волнуйся. Я уже большой мальчик, — успокоил его Пак. Чонгук растянул губы в извиняющейся улыбке и в ту же секунду ускользнул куда-то в толпу. Чимин был не в настроении играть: он был голоден и просто хотел лечь спать. Парень зашёл на кухню и отправился на поиски своего подноса. Он нашёл его в нижней части холодильника, изо всех сил пытаясь достать его, испытывая неудобства от костыля, мешающегося под рукой. Он опечалено вздохнул, моментально напрягаясь при виде руки, выхватывающей его драгоценность. По кольцам, украшающим длинные пальцы неестественно бледной кисти, Чимину не составило труда понять, кто стоит позади него. Он повернулся и вперился взглядом в стоящего напротив Юнги. Пак инстинктивно покрутил головой в разные стороны, чтобы убедиться, что они здесь одни. — Да одни мы, не паникуй, — сказал Мин, поставив поднос на стол и закрыв холодильник. Его взгляд упал на ногу, анализируя серьёзность ситуации. — Ну и что? Чимин чувствовал себя виноватым из-за того, что был так неосторожен в их отношениях. Размышляя об этом, Пак всё больше склонялся к тому, что они слишком сильно рисковали, начиная от свитера, который Юнги одолжил ему, заканчивая его сном на бёдрах младшего, и… Его сердце пропустило удар, когда он вспомнил про поцелуй Юнги. Его губы, такие осязаемые и доступные, его фруктовый вкус, дразнящий вкусовые рецепторы, ощущение чуть обветренных губ на своих, тепло его дыхания, пальцы, застывшие на его шее — всё это било набатом по голове и без того дезориентированного Пака, окончательно сбивая с толку и не давая сосредоточиться на собеседнике. Брюнет вернулся в реальность, когда увидел, что перед ним всё ещё стоит тот, кого он пытался выкинуть из головы весь день. Короче говоря, именно из-за этого ряда неосторожностей его их секрет был почти раскрыт, и он определённо не хотел рисковать так снова. — Ничего серьёзного. Быстро заживёт, потому что ты хорошо перевязал её, — наконец ответил он. Пак взял поднос и сел есть. — Есть кое-что ещё, что я могу сделать хорошо… Чимин подавился едой и посмотрел на него, тем самым намекая на то, что следует говорить менее громко: — Эй, это всё твоя вина! Так что даже не думай, что я собираюсь поблагодарить тебя! — Как — моя вина? — удивился Юнги. — У тебя есть… Айщ, просто признай, что это так, — вздохнул Чимин, набивая рот едой, чтобы избавить себя от споров со старшим. В конце концов, как он мог защитить себя от падения? Это была явно не его вина. И да, он всё ещё не знал, что именно успел увидеть Гук, а сам боялся спросить его прямо. Ему всё ещё была дорога его репутация. Он поднял глаза и увидел, что Мин по-прежнему находился на кухне. Взволнованный любопытством, он посмотрел на него, спрашивая: — Разве ты не хочешь присоединиться к другим на вечеринке? На губах Юнги появилась ухмылка, но Чимин не знал, как её интерпретировать. Прямо сейчас Мин не казался ему искренним. — К кому? К этим деткам? Которые думают, что они всемогущи, выпив несколько шотов с девушками, ошивающимися вокруг них? Они слишком лицемерны: ведут себя так, как будто всё в порядке, когда я там, но как только я поворачиваюсь к ним спиной, они чуть ли не плюют на меня, обвиняя меня в избиении девушек, которых они хотят затащить в постель. Ты это знаешь, верно? Ты сделал то же самое со своими друзьями — нафантазировал ложных историй на несколько статей. Чимин сжал челюсти: почему-то ему стало неприятно от того, что Юнги приравнивает его к сборищу сплетников и идиотов. — Я уже говорил тебе, что я не разделяю их мнения! Я знаю, что ты не такой. Юнги пристально посмотрел на него и подошёл к парню вплотную, руками опираясь на стол: — О, да? Тогда какой же я, ммм? Чимин поднял лицо, чтобы поймать глазами взгляд старшего. Да, он не знал, кем тот был на самом деле. Он вообще ничего не знал, кроме того, что Мин не отморозок, несмотря на то, что таковым его пытались выставить остальные. — Я не знаю. Ты просто не такой. Он знал, что в глубине души Юнги мог быть милым. Даже внимательным. Но все вокруг были слишком эгоистичными, чтобы попытаться увидеть это. Да и он хорош — просто спрятал голову в песок, не защищаясь и принимая все комментарии, послушно входя в наспех приготовленный для него шаблон. Мин Юнги же быстро понял, что на самом деле беспокоит брюнета: дело не только в том, что сам Мин был одинок среди учеников старших классов, но и в том, что сам Чимин, не осознавая этого, тоже был абсолютно один. Просто Юнги жил с этим, как с данностью, пока Чимин рисовал иллюзию нужности в виде популярности вокруг себя. Мин поднял руку и погладил Пака по волосам, чтобы успокоить его — нежно и неловко, так, как умел делать только он. Последний через силу нарисовал грустную улыбку на губах, поблагодарив Юнги за понимание. — Алкого… — начал какой-то парень, забредший на кухню в поисках своего ликёра, но быстро остановившийся при виде двух присутствующих на ней подростков. Челюсть Пака отвисла от изумления, а сам он не двигался, парализованный чужим присутствием. Рука Юнги всё ещё покоилась в его волосах. Они всё ещё были слишком близко друг к другу. Чимин застыл, не понимая, что происходит, когда почувствовал боль в затылке и понял, что его тянут за волосы. Он испуганно посмотрел на Юнги, чья челюсть резко сжалась, глаза закрылись, а на лице появилось выражение неописуемого гнева: — Если ты снова запорешь мне соревнование, я ударю тебя, Пак! — со стиснутыми зубами прошипел Юнги, испугав брюнета. Мин резко встал, отпуская волосы Чимина и пиная его костыль, прежде чем покинуть комнату. Случайный свидетель их «потасовки» заикался, осторожно приближаясь к Чимину и подавая ему костыль. — Всё в п-порядке? Он тебя не тронул? Боже м-мой! У Чимина не было времени ответить, так как этот паникёр уже переместился в гостиную и начал в красках описывать увиденное: — Чуваки! Мин Юнги только что угрожал Чимину! Взволнованный шёпот начал заполнять комнату. В следующую секунду Пак заметил Тэхёна, ворвавшегося на кухню с обеспокоенным выражением лица. — Эй! Всё хорошо?! Он тебя не обидел? — спросил он, внимательно осматривая каждую чёрточку чужого лица. — Почему он ведёт себя, как полное дерьмо? В конце концов, ты не виноват в случившемся! Пак всё ещё был в недоумении, пытаясь свыкнуться с тем, что только что произошло. Почему все смотрели на него с жалостью? Почему Юнги принял удар на себя? — В чём конкретно я не… ? Его друг посмотрел на него с некоторой долей раздражения: — Ба, в том, что ты потерялся! Из-за этого Юнги ударил тебя, и ты получил травму! Так как он не уважал правила, я думаю, что он — тот, кто должен спать снаружи. Чимин недоверчиво моргнул. Что произошло, пока он приходил в себя от криков парня с «алкого»? Когда они успели сделать такие выводы и почему? Хорошо, да, он спорил с Юнги, но никто не знал, просто не мог знать, о чём они говорили! Может ли это быть сам Юнги? Но зачем ему подставлять самого себя? Да и он не из тех, кто сплетничает. — Кто… кто это тебе сказал? — потерянно уточнил Чимин. Тэхён посмотрел на него с тревогой, как будто Пак и сам должен был знать правильный ответ. — Йа… Мне так сказал Чонгук.