Выбор

       Габриэль Агрест и его старший сын сидели напротив дежурной части в полицейском участке и ждали следователя, который задержал младшего отпрыска. Поздно вечером, уже после наступления комендантского часа, он со своей шайкой предавался противозаконным и убийственным, а оттого и «крутым», по мнению молодежи, наслаждением, таким, как алкоголь и наркотики.       Подошедший отец Сабрины Ранкомпри, мсье Роджер, принес папку с делом блондина, сидящего за решеткой. Бросив папку на железный стол, страж порядка позволил знаменитому дизайнеру самому ознакомиться с правонарушениями сына:       «Вандальное нападение на кладбище Пер Лашез, нарушение комендантского часа и покоя граждан, распитие алкоголя и употребление наркотиков в несовершеннолетнем возрасте…» и еще несколько нарушений в том же духе. Адриан потерял разум от, придуманной им же, «свободы», это видно сразу и надо было с этим что-то делать, иначе это доведет блондина до больничной койки, пожизненной решетки или, даже, преждевременной смерти.        — Отец, нужно что-то с этим делать, — положив прохладную ладонь на плечо отца, Феликс тихо рассказал отцу об утреннем неприятном инциденте, чтобы их не устышал мсье Роджер, — сегодня Адриан избил свою одноклассницу — Маринетт Дюпен-Чен и сейчас она в больнице.        — Натали рассказала, когда ты ей позвонил и рассказал, — тихо, но оттого не менее яростно, прорычал мужчина и, отшвырнув папку с делом отпрыска, мсье Агрест встал со стула. Посмотрев на рыжеволосого мужчину, одетого в полицейскую форму, седоволосый мужчина попросил: — Отведите меня к сыну, пожалуйста.       Шагая мимо камер с заключёнными, орущих о свободе или же видя злые плевки в сторону полицейских, двое людей с холодными непроницаемыми масками на лицах шли спокойно и уверенно. Стук каблуков и звук звенящих ключей тонули в этих криках. Найдя нужный ключ, мужчина провернул его в скважине и первым вошел в камеру, чтобы, если понадобится, предотвратить нападение.       Адриан Агрест лежал на деревянной скамейке, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Что там он видел — неизвестно. Если парень и заметил, что к нему пришли посетители, то он не подал виду. Лишь услышав знакомый голос отца, парень соизволил взглянуть на вошедших:        — Вставай и иди с Феликсом в машину, а я пока внесу взнос за досрочное освобождение.       Развернувшись на каблуках, мсье Габриэль Агрест направился с мсье Роджером в другой отдел участка. Сердце болезненно кольнуло. Скоро выходки этого мелкого засранца в могилу его сведут, а пацан только рад будет.        — Могли бы и не приезжать, — рывком встав с места, зеленоглазый блондин оттолкнул брата с дороги и направился прочь от этого, уже почти родного, места, — подумаешь петухом сделали на зоне, я бы им пирки да поотрывал.        — Пока ты об этом так говоришь, отец места себе не находил! — спокойствие на лице Феликса Агреста просто бесило Адриана и в какой-то степени он хотел врезать старшему, но больная рука давала о себе знать. Не стоило бить локкер, а потом этой же рукой бить стекла на заброшке. — Отец узнал о том, что ты избил свою одноклассницу, сбежал с уроков и о том, почему ты оказался здесь.        — Эта шлюха Чен ещё получит! — процедил сквозь зубы парень и вылетел на улицу. Прохладный ветерок трепал блондинистые волосы, а сам парень глубоко вдохнул свежий воздух. Проведя рукой по шевелюре, младший Агрест спустился по лестнице вниз и направился в сторону отцовской машины, где сидели водитель и Натали. Что же, папочка хорошо подготовился в этот раз, всех взял.       Феликс же усердно думал над последними словами брата. Ему надо защитить девушку… Но как? Он же не может подойти к Адриану и сказать, что малышка Дюпен-Чен его, и что к ней лучше не подходить, иначе набьет морду. Нет, лучше свои чувства скрывать до поры до времени. Он не хотел признаваться в любви девушке, пока вокруг семьи Агрест снуют папарацции, они лишь испортят момент. К тому же, он все еще учитель девушки, а отношения учитель-ученица чаще всего осуждаются обществом. Самому Феликсу было откровенно плевать с высокой башни на пересуды журналюг, но это может негативно повлиять на Мари…       Дожидаясь своего отца, два Агреста сидели друг напротив друга в тяжелой тишине. Каждый хранил молчание. Лишь один раз тишину нарушила секретарша Габриэля, чтобы продиктовать расписание Адриана, после чего в салоне вновь стало тихо.        — Ты отстранён от занятий на неделю, — все-таки решил прекратить молчание Феликс, рассказывая брату новости, — поэтому эту неделю ты будешь проводить в своей комнате: заниматься фортепиано, учить с репетитором иностранный язык, а также, если захочешь выйти на улицу, с тобой будет охрана из двух-четырех человек.        — Отлично, — хмыкнул Адриан, хлопнув в ладоши, и оскалил свои белоснежные зубы, — представляю заголовки в газетах: «Спустя несколько веков, возобновляется рабовладельческий строй» и я — первый раб. Прекрасно, просто чудесно!       — Никто тебя не заставлял выбирать такой жизненный путь…       Дверь открылась и в салон сел Агрест-старший. Мсье Габриэль сел на против сыновей и не издавал ни единого звука, пока машина не тронулась с места. Он был зол и ему хотелось выругаться матом, но он пример для детей, пусть даже, лишь один его ребенок пошел по стопам отца.        — С этого дня ты на домашнем обучении, сын.       -Феликс сказал уже об этом! — раздраженно рыкнул Адриан и перевел взгляд за окно. Погода испортилась и вновь начался дождь. Все стало мокрым от падающих с неба капель, образовываются лужи…       Феликсу это напоминало Лондон, когда он находился в своем загородном доме, в гостиной с теплым камином. В такие моменты он либо читал какую-то книгу, например, известный детектив, написанный Артуром Конаном Дойлом — «Шерлок Холмс». А бывало, сидел за своим столом и перебирал бумаги. Это здесь он работает учителем по английскому языку, а там он был финансистом. Эта востребованная профессия в Англии.        — Феликс рассказал мне ситуацию, что произошла в школе. Как ты мог поднять руку на слабый пол, особенно, если эта твоя одноклассница? — скрывая свою злость, спокойно расспрашивал младшего сына Габриэль. От ярости блондин аж покраснел.        — Эта Чен достойна лишь этого, — прошипел Адриан        — Достойна из-за того, что она до сих пор осталась невинной из всего класса? — Феликс знал то, что его брат перетрахал весь свой класс и неоднократно. Но там были девицы, вроде Буржуа, которые сами накидывались на него.        — Тебя вообще не спрашивают, придурок!        — Хватит! — перепалку между братьями остановил отец, который терпеть не мог ссор между сыновьями. — Адриан, ты абсолютно не прав. Нельзя поступать с нежным полом, как тебе вздумается. Где твои манеры вообще?        — Где надо! — стоило только машине подъехать к особняку, как младший Агрест выскочил из машины, хлопнув дверью. Злость переполняла его, хотелось кого-нибудь избить. Но возвращаться за решетку не хотелось, поэтому вместо человека, досталось боксерской груше.       Начиная бить по ней все сильнее и сильнее, младший Агрест выпускал пар, а заодно с ним и злость. Злился он на самого себя, из-за того, что не смог затащить в кровать одну единственную девственницу в классе, вместо этого он сильно избил ее. Да, он признавал этот косяк, и за это тоже злился на себя. Блондин не понимал почему он так зависим от нее, она же обыкновенная как и все остальные девки в классе. Если и был у нее какой-то шарм, то его трудно было разглядеть.       Отбив еще пару раз рукой по груше, Адриан решил провернуть одно дело. Он влюбит ее в себя, заставит бегать за ним, как собака за хозяином, заставит прогибаться под его умелыми руками и губами, а потом… Потом он бросит перед всей школой, оскорбив ее и убив морально…